Дмитрий Сорокин - Блуждающий лифт, или Больные Связи
- Суд удаляется на совещание!- провозгласил Снарк и ушёл. За ним побежало двенадцать тараканов, которых до этого я не видел. Вероятно, это были присяжные. Ко мне подошёл Чёрный Заяц.
- Ну, как я тебя защищал?- осведомился он.
- Просто великолепно! Особенно мне понравилась последняя часть твоего выступления.
- Не забудь, ты должен мне теперь три тонны касторки!
- У тебя что, трудности с пищеварением?- посочувствовал я своему адвокату.
- Я её ем! - несколько высокомерно заявил Чёрный Заяц. И тут вернулся суд, всех попросив встать.
- Оглашаю приговор суда!- заорал Снарк.- Подсудимый признаётся виновным в декаденстве и по этой причине освобождается от уплаты подоходного налога, так как, будучи вралем и лодырем, доходов не имеет. Суд закончил заседание. Все вон. Вон!!!
Я покинул зал заседаний. Едва двери закрылись за мной, я тотчас проснулся. Было семь часов утра восемнадцатого декабря 1995 года.
9.Homeless.
Варкалось. Хливкие шорьки
Пырялись по наве,
И хрюкотали зелюки,
Как мюмзики в маве.
Л.Кэрролл. "Бармаглот"
В этом месте, судя по всему, дома ещё не изобрели, как, впрочем, и человека. Зато верблюды водились в изобилии. Одно, двух-, трёх-, и более -горбые. В этом месте мне было неприятно, выбыл я оттуда без проблем, и столь малый объём данной главы объясняется лишь отсутствием у автора печатных слов по поводу этого сновидения. Эпиграф должен хоть как-то скрасить облом читателя.
Авторское междуглавье.
Я ещё раз приношу свои извинения за предыдущую главу - не вышло, не сложилось. Простите. И простите ещё за то, что решил отвлечься от реальности Блуждающего Лифта и ненадолго возвращаюсь в обычную реальность, в ту жизнь, где мы с вами привыкли - или до сих пор нет? - жить. У меня просто накипело на душе кое-что, чем я счёл необходимым с вами - теми, кто, может быть, прочтёт эту книгу - поделиться.В процессе написания " Больных связей" те, кто имел несчастье ознакомиться с черновиками повести, прочили автору гарантированный досуг в психиатрической лечебнице под капельницей (!) с самым мощным известным науке транквилизатором. Люди менее оптимистично настроенные прогнозировали успех книги у последователей упоминавшегося мной в начале доктора Фрейда. Оба прогноза несказанно меня порадовали, но от первоначального намерения своего я не отказался и этот сонник намерен закончить, каким бы боком мне это в перспективе не вышло. А поговорить с вами я хочу о многом, тем настолько много, что я даже не знаю, с чего начать. Вот возьмём, к примеру, детей. Оговорюсь сразу - у меня пока детей нет. Но я люблю эти маленькие чудеса, что бы вы там ни подумали после прочтения первой главы. Дети почти всегда вызывают на моём лице улыбку, я люблю наблюдать за ними, играть с ними, придумывать им сказки. И наследие покойного преподобного Ч.Л.Доджсона дорого мне не только с литературной точки зрения, но также и потому, что этот человек тоже очень любил детей. Как, впрочем, и Лев Толстой, если верить Хармсу. По оригинальному замыслу, дети должны быть средоточием того доброго и чистого, чего частенько не хватает нам. Мне, в общем-то, грех причислять себя к совсем уж взрослым мэтрам, ибо третьего десятка мне нужно ждать ещё несколько лет, да я и не спешу. И мне больно видеть, как те милые создания, для которых я придумываю смешные истории, заряжаются по телевизору всякой японистой чушью из области боевой робототехники "будущего", во все стороны пышущей неприкрытым насилием.И к этому стоит добавить криминализацию нашей современной культуры - все эти золотые цепи, "пальцы веером" и тому подобное. Уши режут голоса шестилеток, грозно выкрикивающие: "Ты, козёл, в натуре, поди,...,сюда, я, блин, тебя на молекулы разнесу!" И дерутся, дерутся страшно, не как когда-то - до первой крови,- а до полусмерти. Дети стали жестоки, причём жестоки уже не в детском смысле, а по-взрослому. Школьники молотками убивают своих учителей за двойки, стремясь при этом избавиться и от свидетелей, подростки избавляются от родителей за квартиру или за свои подростковые проблемы. Маленький мальчик спросил своего отца - я шёл сзади них и слышал
- Пап, а у тебя бензин есть?
- Есть в гараже, а что?
- Понимаешь, пап, Вовка, сволочь, надоел мне совсем. Оболью его бензином и сожгу.
Вот так.А сколько таких мальчиков? А сколькие из них стремятся завершить желаемое? Возможно, я передёргиваю, может быть, сам едва сняв короткие штанишки, своё детство начал видеть только в розовом цвете - хотя это не так- в любом случае, надеюсь, что я не прав.И всё-таки, берегите детей! Бог с ним, с Микки-маусом, да и Багз Банни, хоть и хам, но всё же не убийца.Прочтите лучше своему чаду Андерсена или Льюиса Кэрролла - это куда безопаснее для них и для вас же самих. Объясните им, что быть бандитом - это вовсе не так круто и престижно, как кажется, ведь и в тюрьму посадить могут, и голову снять, что, кстати, чаще случается. Прошу вас, берегите детей! Без них у нас нет никакого будущего. Звучит, конечно, банально, но тем не менее это так.
И перестаньте, чёрт возьми, насиловать женщин! Если у вас проблемы с личной жизнью, сходите к психоаналитику или, если проблемы совсем серьёзные - к сексопатологу. Женщины - это красота нашей цивилизации, женщины и дети.Не топчите же эту красоту - самим же жить станет тошно.
Я мог бы ещё про многое сказать, про экологию, например, но боюсь, что тогда уж точно меня начнут отождествлять со Львом Толстым. Если духу хватит, чуть попозже ещё разок отвлекусь.А то я вас уже, наверное, утомил. Продолжим сказки.
10.Свадьба с радиореверсом.
...иль перечти "Женитьбу Фигаро".
Пушкин.
Шестнадцать рабочих-украинцев вторую неделю старались, спеша закончить в срок приготовления к пышной свадьбе. Старая дача, доставшаяся Жениху по наследству, через десять дней должна была засиять подобающим великолепием. Но пока ещё в крыше были внушительные дыры, и шёл монотонный июньский дождь, и мне, пытающемуся уснуть, наличие прорех в кровле доставляло немало неудобств. Рядом мирно похрапывали намаявшиеся за день работяги, им всё было по фигу. Я ворочался под всё более промокавшим брезентом и думал о Лене, с которой не виделся уже почти месяц. Связаться с ней я не мог - до ближайшего телефона было не менее ста километров, никакой транспорт туда не ходил, своих машин у нас не было. На предстоящем торжестве я подвизался Летописцем. Первый раз слышу про такую должность на свадьбе, но две тысячи долларов, мне кажется, стоят такого изобретения. Пока что я помпезным слогом описывал для будущего потомства Жениха подготовительные работы для обеспечения помпезности церемонии, долженствующей узаконить их появление на свет. Описывать, честно говоря, было особо нечего, и я изворачивался, как только мог, и мок я под дождём сейчас, проклиная всё на свете и те зелёные бумажки, из-за которых ввязался в это бездарное предприятие. Степная трасса, проходившая в полукилометре от дачи, делала вокруг неё весьма резкий поворот, и сейчас , судя по истошному визгу тормозов, очередная машина слетела с мокрой дороги в кювет.
- Шестая.- пробормотал спящий работяга, перевернулся на другой бок и захрапел в три раза громче.
Через три дня с инспекционной проверкой приехали Жених и Свидетель. Темпы приведения имения в порядок их явно удовлетворили, и, полистав на последок мои наброски, они выдали каждому по бутылке водки в качестве поощрения и укатили восвояси. Один человек из их свиты, впрочем, остался. Фотограф Людвиг Зигфридович Кулебякман, из обрусевших немцев. Одет он был довольно чудно даже по нашим временам - сорочка цвета морской волны, стильный оранжевый галстук и жёлтый костюм в чёрную клетку. Голову этого замечательно выглядевшего человека венчало старое английское кепи времён Шерлока Холмса. Конечно же, мы сразу подружились.Днём, пока работяги вкалывали, мы с Людвигом бродили по степи, беседуя на самые различные темы.Поначалу меня слегка шокировали его манеры одержимого механика, на память сразу же приходил некий старик из романа Маркеса, говорил Людвиг очень быстро, захлёбываясь собственными фразами, словно боясь, что не успеет вбить мне в голову весь тот хлам из области гипотетических технологий - это его определение - за те несколько дней, которые нам отведены Судьбой для общения. Да, ко всему прочему, он был ещё и фаталистом. Но постепенно я привык к его non-stop болтовне и научился извлекать из этого сплошного потока более-менее рациональные зёрна. Уже на второй день таких интеллектуальных прогулок мы забрели километров за десять от места дислокации и упёрлись в деревню.В деревне отыскался магазин, где мы немедленно разжились водкой и солёными огурцами. Посуды не было, пришлось опуститься до пьянства прямо из бутылки. После третьего мощного глотка местного термоядерного напитка, Людвиг, безумно и страшно вращая глазами, открыл мне тайну своего самого главного и самого страшного изобретения. Оказалось, что этот фотограф, второй уж день как мой приятель, изобрёл ни много ни мало - машину времени. Более того, он даже построил и испытал этот агрегат. Результаты оказались, мягко говоря, потрясающими. Сразу же после нажатия пусковой кнопки аппарат исчез. Само это событие уже стоило всего оставшегося Нобелевского фонда, но это было, к сожалению, только начало. Людвиг строил свою машину исключительно по собственным догадкам,и, так как она исчезла сразу после запуска, отладить или отрегулировать её возможности не было. Но какой-то рабочий элемент этой конструкции, названный Людвигом "персонификатор", изначально был настроен на своего создателя...Кулебякман заподозрил неладное, когда в половине шестого вечера пошёл за хлебом и застал у дверей булочной очередь, смиренно ожидающую окончания обеденного перерыва, после чего три с половиной часа Людвиг прожил в одной квартире с самим собой, только этот второй был моложе на три с половиной часа. В половине шестого двойник, не заметивший, кстати, самого фотографа, растворился в воздухе. Дальше началось вовсе нечто невообразимое. Примерно раз или два в неделю радиопередачи в течение какого-то времени шли задом наперёд, после чего порядок восстанавливался и информация повторялась в обыкновенном виде. Тогда-то Людвиг и обозвал своё детище радиореверсом. Потом та же канитель стала происходить с окружающей обстановкой - некоторое время - но не более двух часов - время шло назад. Причём проклятый радиореверс включался без какой-либо системы когда ему вздумается и творил беспредел лишь в радиусе километра вокруг своего создателя - а как же иначе, ведь именно на него он и был настроен. Сама машина при этом ни разу визуально не наблюдалась.
