Сергей Эйзенштейн - Вертикальный монтаж
"...Раввины полагали, что запрещенным плодом с древа познания добра и зла был... лимон, противопоставляющий свой бледный оттенок и едкий вкус золотому цвету и сладости апельсина -- этого "золотого яблока", согласно латинскому обозначению..."
Так или иначе, это подразделение сохраняется и дальше:
"В геральдике золото обозначает любовь, постоянство к мудрость, а желтый цвет -- противоположные ему качества: непостоянство, зависть и адюльтер..."
Отсюда шел обычай во Франции марать двери предателей в желтый цвет (при Франциске I этому подвергли Карла Бурбонского за его предательство). Официальный костюм палача в Испании должен был состоять из двух цветов: желтого и красного, где желтый цвет обозначал предательство виновного, а красный bull;-- возмездие. И т. д. и т. д.
Вот те "мистические" основы, из которых символисты желали извлечь "извечные" значения цветов и непреложность их воздействий на психику воспринимающего человека.
И вместе с тем какая цепкость сохранения традиций в этом деле.
Именно в этом смысле его сохраняет, например, и парижское "арго" -этот бесконечно живой, остроумный, образный народный язык парижан.
Раскроем на слове "jaune" (желтый) страницу 210 одного из многочисленных словарей арго ("Parisismen". Alphabetisch geor-dnete Sammlung der eigenartigen Ausdrucke des Pariser Argut von prof. D-r Cesaire Villatte, 1912). ,,
"...Желтый цвет -- цвет обманутых мужей. Например, выра-жеиие "жена окрашивала его с ног до головы в желтый цвет" ("Sa fernme le passait en jaune de la tete aux pieds") означает, что жена ему изменяла. "Желтый бал" (Un bal jaune) -- бал рого-носцев...".
Но мало этого. Это же обозначение предательства берется шире:
"... с) Желтый -- член антисоциалистического профсоюза" (там же).
Последнее встречается даже и в нашем обиходе. Мы говорим о "желтых профсоюзах" и о Втором -- "желтом" -- интернационале. Мы сохраняем как бы по традиции этот цвет предательства для обозначения предателей рабочего класса!
Двоюродные братья парижского "арго" -- "сленг" и "кант" Англии и Америки обходятся с желтым цветом совершенно в том же смысле.
Согласно словарю 1725 г [ода] (Anew Canting Dictionary, 1725) в Англии: желтый -- ревнивый (yellow -- jealous).
В XVII и XVIII веках там же, в Англии, выражение: "он носит желтые штаны" или "желтые чулки" означает, что он ревнует (См. Е. Partridge, "A Dictionary of Slang and Unconventional Eng-lish". Lnd., 1937).
В американском сленге желтый цвет обозначает еще и трусость (yellow--coward); бояться (become yellow -- be afraid); трусливо (yellow -livered -- cowardly); ненадежность (yellow -- streak-- undependableness) и т. д.
Так излагает дело словарь "A Dictionary of American slang" by Maurice H. Weseen, 1936.
Такое же применение желтого цвета можно найти и в тексте американских сценариев.
Например, в ".Трансатлантической карусели" 88 ("Transatlan-tic Merry-go-Mound") Джозефа Марч и Герри Конн (фильм выпущен "Юнайтед-Артистс") разговор сыщика Мак Киннэя с Нэдом, подозреваемым в убийстве:
"...Нэд (взволнованно); Я рад, что он убит,-- да--я сам думал убить его, но не убил.
Мак Киннэй: Почему?
Нэд: Потому, вероятно, что я стал желтым... (Because, I was yellow, I guess)".
Наконец, и тут и там желтое обозначает фальшивое: yellow stuff -фальшивое золото (см. "Londinismen--Slang und Cant"von H. Baumann).
Там же желтым обозначается и продажность, например, в ставшем ходким повсюду обозначении "желтая пресса".
Однако, пожалуй, самое интересное в этом "символическом осмыслении" желтого цвета -- это то, что, по существу, не сам даже желтый Цвет, как цвет, их определял,
В древности, как мы только что показали, это чтение возникало как автоматический антипод солнечно мотивированиому положительному "звучанию" желтого цвета.
В средние же века его отрицательная "репутация" слагалась в первую очередь из суммы "привходящих" и уже не узко цветовых признаков. "Блеклость" вместо "блеска" у арабов. "Бледность" вместо "яркости" у раввинов. И у них же в первую очередь... вкусовые ассоциации: "предательский" кислый вкус лимона в отличие от сладости апельсина!
Интересно, что в арго сохранилась и эта подробность: есть такое популярное французское выражение... "желтый смех" ("Rire jaune"). Бальзак в маленькой книжечке 1846 года "Paris niarie, philosophic de la vie conjugate" ("Философия супружеской жизни") так называет третью главу: "Des risettes jaunes"*. Пьер Мак Орлан так называет целый роман ("Le Hire jaune"). Это же выражение приводит и упомянутая выше книжечка "Parisismen". Что же оно означает?
Точным соответствием ему в русском языке будет выражение:
"кислая улыбка". (В немецком языке то же самое: "ein saueres La-chein". Sauer -- кислое). Интересно, что там, где француз ставит цветовое обозначение, русский и немец пользуют соответствующее ему по традиции обозначение вкусовое. Лимон испанских раввинов как бы расшифровывает эту неожиданность!
Самую же традицию разделения желтого цвета на два значения, согласно привходящим элементам, продолжает и Гете. Предметно он их связывает с разным характером фактур; психологически, же -- с новой парой понятий: "благородства" (edel) и "неблагородства" (unedel), в которых звучит элемент уже не только физических предпосылок, но отголоски социальных и классовых мотивов!
В "Учении о цветах" в разделе "Чувственно-нравственное действие цвета" читаем:
"...Желтый.
765. Это цвет, ближайший к свету...
766. В своей высшей чистоте он обладает всегда светлой природой и отличается ясностью, веселостью, нежной прелестью.
767. В этой степени он приятен в качестве обстановки -- будет ли это платье, занавес, обои. Золото в совершенно не смешанном состоянии дает нам, особенно когда присоединяется еще и блеск, новое и высокое понятие об этом цвете; точно .так же насыщенный желтый цвет, выступая на блестящем шелке, например на атласе, производит впечатление роскоши и благородства...
770. Если в своем чистом и светлом состоянии этот цвет приятен и радует нас и в своей полной силе отличается ясностью
[* -- "Желтые смешки" (франц.), в переносном смысле -- кислые улыбка.
городством, то зато он крайне чувствителен и производит весьма неприятное действие, загрязняясь или до известной степени переходя на отрицательную сторону. Так, цвет серы, впадающий в зеленый, заключает в себе что-то неприятное.]
771. Так неприятное действие получается, когда желтую окраску придают нечистым и неблагородным поверхностям, как обыкновенному сукну, войлоку и т. п., где этот цвет не может появиться с полной энергией. Незначительное и незаметное движение превращает прекрасное впечатление огня и золота в ощущение гадливости, и цвет почета и радости переходит в цвет позора, отвращения и неудовольствия. Так могли возникнуть желтые шляпы несостоятельных должников, и даже так называемый цвет рогоносцев является, собственно, только грязным желтым цветом..."
Однако остановимся здесь на мгновение и вкратце добавим сюда же данные о зеленом цвете -- этом ближайшем соседе желтого цвета. Здесь та же картина. И если в своем положительном чтении он вполне совпадает с тем исходным образом, который мы и предполагали выше, то в своем "зловещем" чтении он опять-таки обосновывается не непосредственными ассоциациями, а все той же амбивалентностью.
В первом чтении он символ жизни, возрождения, весны, надежды. На этом сходятся и христианские, и китайские, и мусульманские верования. Магомету, например, согласно их повериям, сопутствовали в самых серьезных моментах его жизни "ангелы в зеленых тюрбанах", и зеленое знамя становится знаменем пророка. :
Соответственно этому выстраивался и ряд противоположных чтений. Цвет надежды -- он одновременно отвечает и безнадежности и отчаянию; в сценических представлениях Греции темно-зеленый (морской) цвет при известных обстоятельствах имел зловещее значение.
Такой зеленый цвет соприкасается с синим. И интересно, что для японского театра, где цветовое значение "наглухо" закреплено за определенными образами, на долю зловещих фигур выпадает именно синий цвет.
В своем письме от 31 октября 1931 года Масару Кобайоши в0, автор обстоятельного исследования о японских "Кумадори" -- живописной росписи лиц в театре Кабуки,-- мне пишет:
"...Кумадори пользует в основном красный и синий цвет. Красный -теплый и привлекательный. Синий -- наоборот. Синий цвет злодеев, а у сверхъестественных существ -- цвет призраков и дьяволиц..."
Но вернемся к тому, что пишет Порталь о зеленом цвете:
"...Цвет возрождения души и мудрости, он одновременно означал моральное падение и безумие.
Шведский теософ Сведенборг описывает глаза 'безумцев, томящихся в аду, зелеными. Один из витражей Шартрского собора представляет искушение Христа; на нем сатана имеет зеленую кожу и громадные зеленые глаза... Глаз в символике означает интеллект. Человек может направить его на добро или на зло. И сатана, и Минерва -- и безумие и мудрость--" оба изображались с зелеными глазами..." (стр. 132). " :
Таковы данные. Абстрагируя же зеленый цвет от зелени предметов или желтый от желтых, возводя зеленый цвет в "извечно зеленое" или желтый цвет в "символически желтое", символист такого рода подобен тому безумцу, о котором писал Дидро в письме к м[ада]м Воллар:
