Фазиль Искандер - Упал с дерева, удачно встряхнул мозги и поумнел
Фазиль Искандер - Упал с дерева, удачно встряхнул мозги и поумнел краткое содержание
Искандер Фазиль
Упал с дерева, удачно встряхнул мозги и поумнел
Фазиль Искандер
Упал с дерева, удачно встряхнул мозги и поумнел
Я зашел в кафе, съел два бутерброда с ветчиной и теперь тянул коньяк, запивая его кофе. За мой столик с чашечкой кофе подсела миловидная женщина. Она оказалась общительной (прямое следствие миловидности), и мы разговорились.
- Мой муж, - неожиданно сказала она, - в детстве упал с дерева, удачно встряхнул мозги и поумнел.
- Это он вам сказал? - полюбопытствовал я.
- Нет, он только сказал, что упал с дерева. И тут меня как молния озарила - так вот почему он такой умный!
- А он что сказал, когда вы поделились с ним своей догадкой?
- Он стал смеяться, как всегда.
- Если вы правы, - сказал я, - вы сделали открытие, достойное Нобелевской премии. Попробуйте спрыгнуть хотя бы с комода, может, вы повторите опыт мужа.
- Вы шутите, - улыбнулась она, - но вы наивны. Тут же главную роль играет случайно, но точно найденная высота.
- Так вы спросите мужа о высоте, - сказал я.
- В том-то и дело, что он забыл о высоте, - ответила она с раздражением. - Вот дуралей! А дерево уже срубили.
- Случилось такое чудо, - удивился я, - а он не запомнил высоту!
- Да как же он мог запомнить высоту, - вступилась она за мужа, чудо-то случилось, но он о нем не догадывался, хотя сразу стал отличником.
- Так кто же первым догадался? - спросил я.
- Я, конечно! - с гордостью воскликнула она.
- Вы сразу же догадались о его уме, как только увидели его? - спросил я.
- Я сразу же что-то почувствовала, - ответила она, вспоминая, - но не знала что. А потом, через пять лет после женитьбы, он признался, что в детстве упал с дерева. И тут мне в голову ударило: так вот почему он такой умный!
- Неужели он не запомнил высоту ветки, с которой свалился! - горестно заметил я. - Ведь это так важно для нашей страны! Недаром Достоевский сказал: "Красота спасет мир".
Она небрежно кивнула, в том смысле, что и без Достоевского об этом давно знает.
- Ветку-то он запомнил, да дерево давно срубили, - печально сказала она, - а если бы он сразу после женитьбы признался в падении с дерева, было бы другое дело. А он мне рассказал об этом через пять лет, когда дерево уже срубили...
- Как вы думаете, - продолжала она, проницательно прищурившись, почему он пять лет молчал как партизан, а потом вдруг раскололся, когда дерево уже срубили?
- Может, вспомнил именно потому, что дерево срубили?
- Так я и поверила! Ищите дурочку в другом месте! - воскликнула она. Сначала все забыл, а потом вдруг все вспомнил, когда дерево уже срубили!
- Так почему же он молчал, по-вашему? - спросил я.
- Не обижайтесь. Но мужчины такие эгоисты, - с грустью ответила она. Он не хотел, чтобы другие поумнели, последовав его примеру.
- Постойте! Постойте! Но вы же сказали, что вы первая догадались, что он поумнел, упав с дерева. Как же он мог сознательно скрывать это?
- Очень просто, - ответила она, - да, я первая догадалась, что он, упав с дерева, удачно встряхнул мозги и поумнел. Но первая - со стороны! А он хотел, чтобы люди думали - он вообще всегда был такой умный! А дерево тут ни при чем! Еще как при чем! Мужчины такие хитрые!.. А что, Нобелевский комитет большие деньги платит за подобные открытия?
- Огромные! - воскликнул я. - Но вы не унывайте! Можно все повторить методом проб и ошибок. Представляете, сколько деньжищ вы заработаете, если опыт подтвердится!
- Да, но, - погрустнев, возразила она, - это не так просто. Надо, чтобы совпали возраст, высота и грунт.
Она на пальцах показала, чтобы мне было ясней, сколько предстоит препятствий.
- А где это случилось? - спросил я, как бы готовый посетить место чуда.
- Под Курском, в деревне, - вздохнула она. - Там еще живут его родители, но дерево уже срубили.
- А пень остался? - тревожно спросил я.
- При чем тут пень? - раздраженно удивилась она. - Вы что думаете люди будут прыгать с пня?
- Нет, - сказал я, - но по пню вы определите, где именно нужный вам грунт.
- Да, пень, слава Богу, на месте, - успокоила она меня. - Кому нужен пень...
Я решил пошутить.
- Вы знаете, - сказал я, - при слове "пень" мне почему-то вспоминается "Пномпень", а при слове "Пномпень" мне почему-то вспоминается "пень пнем". Круг замыкается. Смешно?
- Ничего смешного, - строго сказала она. - Пить надо меньше. У вас какие-то колониальные шутки.
Я понял, что с ней надо придерживаться сюжета разговора.
- А дети у вас есть? - спросил я.
- Есть сын, но ему уже двенадцать лет.
- А сколько лет было вашему мужу, когда он сорвался с дерева?
- В том-то и дело, что десять. Сына уже пробовать поздно и опасно. Когда мой муж упал с дерева, он потерял сознание. А когда пришел в себя, уже поумнел, но не заметил этого, потому что перед этим потерял сознание. Видно по всему, что высота была порядочная...
- А может, сознание у вашего мужа было слабое, - осторожно заметил я, и потому он его потерял?
- Тем более, - загадочно ответила она. - А сына пробовать поздно, хотя он плохо учится, а муж после падения сразу стал отличником... Может, у вас на примете есть мальчик десяти лет? Мы бы заплатили его родителям и повезли мальчика в деревню. И у нас уже было бы два совпадения из трех - возраст и грунт. Заодно и мальчик отдохнул бы в деревне.
- Это вы с мужем так решили? - спросил я - При чем тут муж! Это я сейчас сообразила, когда вы сказали о премии.
- А если муж не согласится?
- Пусть только попробует! - грозно ответила она.
- Нет у меня на примете такого мальчика, - сказал я, вздохнув. - Но такой мальчик обязательно найдется в деревне. Можно со стремянки прыгать в том месте, где торчит пень. Каждый раз беря все выше и выше...
- Стремянка может оказаться недостаточно высокой, - возразила она, явно проявляя техническую сноровку. - Не забывайте, ведь мой муж, упав с дерева, потерял сознание.
- Ничего страшного, - обнадежил я ее, - можно установить возле пня пожарную лестницу, она куда выше.
- Да, вы правы, - сказала она, с добродушным удивлением взглянув на меня. - А вы оказались сообразительней, чем я думала.
- Ничего особенного, - разъяснил я, - ведь я в детстве сам три раза падал с деревьев! В последний раз, согласно вашей великой догадке, видимо, точно упал с нужной высоты в нужном месте и стал гораздо сообразительней.
- Как вы это определили? - быстро спросила она.
- Очень просто, - сказал я, - после третьего падения я, сколько ни лазал по деревьям, - больше не падал. Но только теперь, после вашего открытия, я понял, почему перестал падать с деревьев: соображал.
- А вы не запомнили, с какой высоты в последний раз рухнули? - с хищным любопытством спросила она и даже наклонилась в мою сторону.
Рухнул! От этого сильного слова я как-то неожиданно растерялся и пролепетал:
- Рухнул? В каком смысле?
- Ну не пьяный же рухнули! Это не мое дело! - раздраженно пояснила она. - С дерева рухнули!
- Извините, - ответил я со скромным достоинством, - я, конечно, иногда выпиваю, но ни разу в жизни не упал. Тем более - не рухнул!
- Это любимая присказка всех мужчин, - язвительно заметила она. - Но вы опять свернули на любимую тему.
- Я свернул?!
- Да, вы свернули! Повторяю вопрос. Вы запомнили, с какой высоты в последний раз рухнули с дерева? С дерева!
- Нет, не запомнил, - сокрушенно признался я, чувствуя, что стремительно теряю бразды беседы.
- Какая безалаберность! - воскликнула она и выпрямившись отхлебнула кофе.
- Ну, метров десять-пятнадцать, наверное, было, - попытался я вспомнить.
- Такая приблизительность с научной точки зрения - абсурд! - холодно заключила она. - Тут сантиметры играют роль!
Я сделал вид, что подавлен крохоборством науки. И она, заметив это, вдруг вкрадчиво спросила:
- А вы ничего не повредили, падая с такой высоты?
- Нет, - сказал я, - но тряхнуло здорово.
Она очень недоверчиво посмотрела на меня. И это вынудило меня оправдываться. Вероятно, она решила, что я, падая с дерева, неудачно встряхнул мозги.
- Дело в том, - разъяснил я, - что падая я пытался цепляться за нижние ветки, и это смягчило удар.
- О! - воскликнула она. - Это никуда не годится! Нас интересует падение в чистом виде, как у моего мужа!
- То-то же он потерял сознание, - не удержался я.
- Зато как поумнел! - отрезала она голосом, не допускающим полемики.
Тут она снова глубоко задумалась, скорее всего о предстоящем опыте. Но по ее лицу почему-то было видно, что она все еще не одобряет, что я, падая, держался за ветки.
- Нет, народ в деревне диковатый... Засмеют! - заговорила она, как бы думая вслух. - Надо это делать тайно, а мальчика найти со стороны. Да и пожарную лестницу где взять? Просить в сельсовете - опять же засмеют... Не такой уж вы оказались сообразительный, и теперь понятно почему...
- Конечно, - согласился я с тем самым смирением, которое больше всего раздражает, - ведь я, падая с дерева, не потерял сознание, как ваш муж... Ну, если с пожарной лестницей неудобно, привезите из Москвы длинный шест, что ли...
