Олег Блоцкий - Бахча
Обзор книги Олег Блоцкий - Бахча
Блоцкий Олег Михайлович
Бахча
Олег Блоцкий
Бахча
Разваренная пресная гречневая каша не лезла в горло, от баланды под кодовым названием "суп на м/б" - тошнило, ну, а на перловку Гришин вообще смотреть не мог. Такая хавка за полтора года службы осточертела, другой на оставшиеся полгода - не предвиделось.
Рядовой Гришин заходился в злобе и тоске. В полукилометре от полка, за колючей проволокой и минными полями, раскинулась афганская бахча.
Солдат смотрел на огромное поле с четырехугольным шалашиком в центре, и все гадал: как же ему дотянуться до бахчи? Близок локоть, да не укусишь. Гришин это прекрасно понимал. Как выйдешь, когда все вокруг охраняется? Да и страшно было. Не афганцев боялся солдат, а своих - офицеров. Заметят, поймают, накажут. Начхим точно свинцовыми кулаками грудную клетку вобьет в позвоночник. Короче говоря - сплошная безнадега.
Гришин смотрел на бахчу, затем вздыхал и плелся на пост, где на "зушке" - двуствольной спаренной зенитной установке - дежурил его друг.
Под маскировочной сетью сидели Гришин с земляком Ивантеевым, курили и разговаривали о наболевшем.
- Это западло какое-то, Серега, - жаловался Гришин товарищу. - Лето в разгаре. У духов арбузы, виноград, яблоки, дыни, груши - все, что душе угодно, а мы этими консервами давимся.
- Если бы консервами, - щурился от дыма Ивантеев. - Когда ты сгущенку видел? А в каше тушенка есть? То-то! Я сам чувствую - еще немного и листья с деревьев жрать начну. Слышь, я читал где-то, что в одной семье было малое дитя. И, значит, подходит оно к стенке и начинает лизать известку. Родители били ребенка, а он все равно языком по стенкам водит. Короче, предки стали следить за ним, всячески отгоняли от стенки, и малый умер.
- ???
- Не понял?
- Избили до смерти?
- Бестолочь ты! В организме у него этого, как его, тьфу ты черт, Ивантеев взъерошил волосы, задумался, а потом хлопнул себя ладонью по лбу. Во, вспомнил, калия не было. Организм требовал, поэтому дитя по стенам и ползало. А как родители запретили, так он и умер.
- А у меня витаминов не хватает, - загрустил Гришин. - Я тоже, наверное, скоро подохну. Слушай, когда ты последний раз арбуз точил?
Ивантеев бухнул с размаху, не задумываясь:
- Неделю назад.
Гришин выпучил глаза и посмотрел на друга так, словно ему уже завтра на дембель.
- Врешь!!!
Ивантеев ногтем большого пальца зацепил за передний зуб, поддел его, словно пытался выломать, а потом этим же ногтем резко чиркнул по горлу.
- На козла, - коротко сказал он.
- Вот это да!
- Димка-водитель с командирского бэтээра угостил. Они только-только из города приехали. Арбуз в бэтээре жрали и мне кусок отрезали. Я Димке когда-то классную дембельскую запонку на галстук выточил. Вот он и вспомнил.
- Везучие они. Ездят кругом. Что хотят - продают, что хотят - покупают. А тут сидишь день-деньской за колючей проволокой и никуда не выйти. Угораздило меня в химики попасть. Ни боевых, ни выездов, ни черта нет. Пайсу тоже не сделаешь. Окочурюсь я с такой житухи!
- Скорее ты на войне окочуришься, от пули, - справедливо заметил Ивантеев. - Радуйся, что жив-здоров. Сколько полк на последней операции потерял людей? А наш призыв возьми. Жорка без ноги, Юрик Бахтин - слепой, Колька-Мерседес подорвался на фугасе. Вообще ничего от него не собрали. Дряни всякой напихали в цинковый гроб, запаяли и домой отправили. А что делать было? Я подсчитал как-то: из нас, нашего призыва, из ста шестидесяти трех человек девять убито, четырнадцать калеки, сорок два ранены были. Я уже контуженных и всех тех, кто желтухами, тифами, амебиазами и прочей гадостью переболели, не считаю. Думаешь, инвалидом жить хорошо? Кому Юрик сейчас нужен? Он письмо прислал. Фиг разберешь. Буквы перекореженные - писал через какую-то картонку. Хреново, говорит, мужики. Блуждаю по дому, на углы натыкаюсь, никуда не выйти. С отчимом несколько раз дрался. Тот пьяный приходит - и на мать с кулаками. Юрик - защищать. Особо не помахаешься, когда ничего не видишь! - Ивантеев сплюнул. - Юрик просил Баклана к нему после дембеля заехать - помочь с отчимом разобраться. Но, говорит, я его, наверное, еще раньше прибью. Издевается он над Юриком, падла. Веревки в доме исподтишка вяжет, а Юрец через них падает. А ты говоришь! Я вот тоже на сопровождение колонн рвался. Лучше, думал, ездить, чем на одном месте сидеть. Время так быстрее летит. А как под Кабулом нашу колонну сожгли и мне ногу прострелили - никуда не хочу. Из госпиталя вышел - сюда посадили. Я сижу и не рыпаюсь. И ранение вроде не тяжелое, а ведь болит, собака. Иногда как схватит, так слезы из глаз. Не хочу, а они льются и льются, - Ивантеев скривился и закончил. - Так что, братан, сиди и не дергайся. Дома нахаваешься.
- Декабрь будет. Какие фрукты? Сдать бы что-нибудь и нажраться всего досыта, - размечтался вслух Гришин. - Ведь на третьем посту проход в минном поле есть?
- Есть, - подтвердил Ивантеев. - Туда по ночам афганцы приходят, мужики с поста им товар сдают. Пайсу делают хорошую. А то! Сгущенку, тушенку, муку, рис - все, что тащат им со склада или столовой, то они и продают. А потом делятся с теми, кто им все это приносил.
- Мне и сдать нечего. Что у нас сопрешь? Противогазы?
- Кто на что учился, - ухмыльнулся Ивантеев.
Гришин вяло пожал ему руку и побрел в казарму. Настроение было окончательно испорчено, и продолжать разговор не хотелось.
В расположении, лежа на кровати, думал солдат об арбузах. Ну, не смешно ли? Вокруг фруктов полным-полно, продаются они по дешевке, бачи ими обжираются, а они - весь полк - только слюну глотают.
Запрещено было русским покупать у афганцев фрукты. Везли их на машинах или перебрасывали на самолетах из Союза, но все равно ничего из этого до бойцов не доходило. А самим частям, чтобы что-то купить - ни-ни. Боялись, что подсунут отравленные фрукты. А как они подсунут? Если мужик с соседнего поля их продает, а сам живет рядом, и дом его тут же стоит, где детей орава. Разве будет он этим заниматься? Понимает прекрасно, что за такие шутки шурави-советские в порошок сотрут всю его семью, а от дома камня на камне не оставят. И потом, то ли он будет все это на базар таскать и там продавать по килограмму, то ли он сразу - оптом - все сдаст. Есть разница? Конечно, есть. А что касается денег, то их в полку полным-полно. Под ногами валяются. Какая свалка битых машин за автопарком! Переводчик Каримов рассказывал, что из кишлака афганцы приходили к командиру полка. Разговаривали о свалке. Предлагали два миллиона афошек, чтобы ее к себе перетащить. Бачи - они молодцы. Ребята говорят, что наши сожженные машины афганцы до болтика разбирают. Все у них в дело идет. А здесь такое богатство ржавеет
Два миллиона! У Гришина перехватывало дыхание, и он судорожно начинал думать, что же на эти деньги можно купить. Выходило так много, что у солдата сдавливало грудь, и он отгонял от себя эти мысли. Еще бы! Видеомагнитофон стоит в дукане сто тысяч. Да за два миллиона всю долину, все поля, наверное, можно купить.
Но кто купит? Гришин прекрасно понимал, что никто не отважится продать этот металлолом: ни командир, ни его заместитель, ни начальник штаба. Дорого им эта сделка обойдется, если кто-нибудь их застучит. А то, что сделает это кто-нибудь, Гришин не сомневался. Зависть да жадность - подружки подлости, все втроем ходят, под ручку. Вон у них два прапора продали машину бензина, да деньги не поделили. Рассорились и в штаб друг на друга стуканули. В итоге - разбирательство, шум и суета.
Горы винограда и сочные, продолговатые арбузы вкупе с ароматными янтарными дынями постепенно исчезали в воображении Гришина и от этого казались ему еще желанней. Настолько, что если бы добрый волшебник на соседние кровати с одной стороны от Гришина положил девушку, а с другой сочный, аппетитный арбуз, то солдат бы надолго задумался, что бы выбрать.
Представляете, до чего дошел Гришин? От девушки отказывается! Нет, вы не представляете - для того, чтобы это представить, надо вам было бы прослужить в Афгане ну хотя бы три месяца.
По ночам снилась Гришину бахча.
А за колючей проволокой наяву, а не во сне созревали огромные арбузы, уткнувшись огромными мордами в сухую землю.
Однажды после обеда пришел Гришин к Ивантееву. Настроен он был решительно.
- Ну его к дьяволу, Серега! Пойдем на бахчу.
- Каким образом?
- Да через третий пост, по проходу.
- Прямо сейчас?
- Конечно.
- А ты не того? - Ивантеев покрутил пальцем у виска. - Офицеры сцапают - умрешь, бегая в полной боевой выкладке по плацу.
- Сам ты того, - обиделся Гришин. - Что я, придурок, просто так дело предлагать? Я же все продумал. Сегодня в пять часов в клубе собрание офицеров и прапорщиков полка. Все до одного туда сползутся - это точно. Думаю, что не меньше часа будут заседать. Да мы за двадцать минут все сбацаем. Вещмешки с собой возьмем, гранаты на всякий случай - и всех делов.
