Николай Гоголь - Повести
Обзор книги Николай Гоголь - Повести
Николай Васильевич Гоголь
ДРУГИЕ РЕДАКЦИИ
Повести
НЕВСКИЙ ПРОСПЕКТ
Нет ничего лучше Невского проспекта, по крайней мере в Петербурге. Чудный Невский проспект! Единственный Невский проспект! Улица-красавица нашей столицы! Гм! Я знаю, что бледный чиновник, житель ее, ни за что не отдаст Невского проспекта, не только кто имеет 25 лет от роду, прекрасный и удивительно сшитый сюртук, но даже тот, [Далее начато: кому] у кого показывается белый волос <на> подбородке и голова гладка как серебренная лоханка, и тот <в> восторге тоже <от> Невского проспекта. [Невский проспект единственная улица] в Петербурге, где [сколько-нибудь показывается наше таинственное] общество, в многолюдной массе [Далее начато: которое] пользующееся самою бесцветною славою, заставляющею даже [заставляющею даже его] подозревать [Далее начато: все] и сомневаться в его существовании. Тут оно иногда высыпается из карет своих. Но живописец характеров, резкий наблюдатель [живописец, резкий наблюдатель] отличий, лопнет с досады, если захочет его изобразить в живых огненных чертах. Никакой резкой особенности! Никакого признака индивидуальности! А дамы! о, дамам еще больше приятен Невский проспект. [А дамы без ума от Невского проспекта. ] Да и кому он не приятен? Чуть только взойдешь на Невский проспект, так уже и пахнет гуляньем. Хотя бы имел какое-нибудь <дело>, но, взошедши на него, верно, позабудешь.
Тут только могут столкнуться различные классы общества. [все классы нашего общества.]
Единственное место, <где> показываются люди не по необходимости, куда их не загнала [<где> можно видеть людей, которых, не за<гнала>] надобность и меркантильный интерес, объемлющий весь Петербург. Кажется, встреченный человек на Невском проспекте меньше эгоист, нежели в Морской, Гороховой, Литейной, Мещанской и других улицах, где интерес и надобность и жадность выражаются [видна] в едущих и летящих [в едущих и идущих] на дрожках и в каретах.
Я готов клясться, что половина жителей Петербурга без ума от Невского проспекта. Да как и не быть без ума? Жилец какой-нибудь Петербургской или Выборгской части, который десять лет [который в продолжение <десяти лет?>] не выставляет своего носа <к> знакомому [<к> приятелю] своему на Песках или у Московской заставы, здесь он встретится с ним прежде нежели думает. Никакой адрес-курант и справочное место не доставит такого верного известия, [такого верного местожительства] как Невский проспект. [Далее начато: Чудный] Всемогущий Невский проспект: единственное развлечение [единственное развлечение и гулянье] бедного на гулянья Петербурга. Как чисто подметены его тротуары, и, боже, сколько ног всякого народу оставляет на нем следы [сколько ног всякого народу пройдет по нем] в один день! И неуклюжий грязный сапог отставного солдата, под которым трескается даже гранит, и миниатюрный легкий как дым башмачек молоденькой дамочки, оборачивающей свою головку [оборачивающей точно подсолнечник свою милую головку к солнцу] к блестящим окнам магазина, как подсолнечник к солнцу, и гремящая сабля исполненного надежд прапорщика [и сабля прапорщика], оставляющая на нем резкую царапину, всё вымещает на нем [всё показывает следы свои] могущество силы или могущество слабости. Какая быстрая совершается на нем фантасмогория в течение только одного дня! [Далее начато: в один день сколько]
Сколько вытерпит он перемен в один день! Начнем с самого раннего утра, [Начнем с утра] как весь Петербург пахнет горячими только что выпеченными хлебами <и> наполнен старушками в салопах, в изодранных платьях, [Далее начато: спешащих] совершающих свои наезды на церкви и сострадательных прохожих.
Тогда Невский проспект пуст. Плотные содержатели магазинов [и] их комми еще спят в своих голландских рубашках или мылят свою благородную щеку [или мылят щеку] и пьют кофий. Нищие собираются у дверей кондиторских, где сонный ганимед, [где безобразный ганимед с метлою] летавший вчера, как муха с шеколадом, вылезает [выпив вылезает] с метлой в руке без галстуха, и швыряет [и выбр<асывает>] им черствые пироги и объедки. По улицам плетется нужный народ, иногда переходят русские мужики, спешащие на работу в сапогах, [спешащие в сапогах] запачканных известию, которых и Екатерининский канал, известный своею чистотой, не в состоянии был обмыть. В это время обыкновенно неприлично ходить дамам, потому что русский народ любит изъясняться такими резкими выражениями, каких они не услышат ни в магазинах, ни в театрах. [а. каких они может быть даже никогда не слышали б. каких они не услышат ни в магазинах ни в концертах.]
Иногда сонный чиновник проплетется с портфелью в таком случае, [особливо в таком случае] когда [Далее начато: к департа<менту>] через Невский проспект лежит дорога в его департамент. В это время и до 12 часов можно сказать решительно, что Невский проспект не составляет ни для кого цели. Он постепенно наполняется лицами, имеющими свои занятия, свои заботы, свои досады, но вовсе не думающими о нем. Русский мужик говорит о гривне или семи грошах меди, старики и старухи размахивают руками, и говорят [или говорят] сами <с> собою, иногда с жаром [часто с жаром] и самыми разительными жестами, но никто их не слушает и не смеется над ними, выключая только разве мальчишек в пестрядевых халатах с пустыми штофами [с ш<тофами>] или готовыми сапогами в руках, бегущих молнией по Невскому проспекту. [Далее начато: Тут]
В это время что бы вы на себя ни надели, хотя бы даже вместо шляпы картуз был у вас на голове, хотя бы вы воротничок слишком много высунули из вашего галстуха, — никто этого не заметит.
В 12 часов на Невский проспект делают набеги гувернеры всех наций с своими питомцами в батистовых воротничках. Английские джонсы и французские коки идут под руку с вверенными их родительскому попечению <питомцами> и с приличною солидностью изъясняют [и назидательно изъясняют] им, что вывески делаются для того над магазинами, чтобы можно было через них узнать, [чтобы узнать] что находится в самих магазинах. Гувернантки, бледные мисс [Мисс, мадам] и розовые мадемуазель, [мамзель, мадам] идут величаво [величаво держа в струнку] позади своих легоньких вертлявых девченок, приказывая [направляя их издалека или приказывая] поднять несколько левое плечо или держаться прямее. [держаться ровн<ее>] Короче сказать, в это время Невский проспект — педагогический Невский проспект. Но чем ближе к двум часам, тем [тем более] уменьшается число гувер<нанток?>, педагогов и детей; они наконец вытесняются нежными их родителями, идущими под руку с своими пестрыми, разноцветными, слабонервными подругами. [а. с своими пестрыми, разноцветными, слабыми подругами б. с своими пестрыми, разноцветными, слабонервными и томными подругами] Мало-по-малу присоединяются к их составу все [Далее начато: неимеющие уже в это время] окончившие довольно важные домашние занятия, как то поговорившие с своим доктором о погоде и небольшом прыщике, вскочившем на носу, узнавшие о здоровьи лошадей и детей своих, показывающих большие дарования, [и показывающих большие дарования детей] прочитавшие афишу <и> важную статью в газетах о приезжающих [отъезжающих] и наконец выпившие чашку кофию и чаю; к ним присоединяются и те, которых завидная судьба наделила благословенным местом [а. благословенным местом в газетах б. благословенным заняти<ем>] чиновников по особым поручениям. К ним присоединяются и те, которые служат в иностранной коллегии, [Далее начато: боже, какие] отличаются благородством своих занятий и привычек. Боже, какие есть прекрасные должности и службы, как они возвышают и услаждают душу! Но, увы, я не служу и лишен удовольствия видеть тонкое обращение с собою начальников. Всё, что вы ни встретите на Невском проспекте, всё исполнено приличия. Мужчины в длинных сюртуках с заложенными в карман руками, дамы — в щегольских шляпках.
Вы встретите здесь бакенбарды единственные, пропущенные с необыкновенным и изумительным искусством под галстух, бакенбарды бархатные, атласные, черные, как соболь или уголь, но, увы, почти принадлежащие только одной иностранной коллегии. Служащим в других департаментах провидение отказало в черных бакенбардах; они должны, к величайшей неприятности своей, носить рыжие! Здесь вы встретите усы чудные, никаким пером, никакою кистью неизобразимые; усы, которым [посвящена] лучшая половина жизни, предмет долгих бдений среди дня, как и ночи. Усы, на которые излились лучшие восхитительнейшие духи и ароматы и [Далее начато: помазан<ные>] которые умастили все редчайшие и драгоценнейшие сорты помад. Усы, которые заворачиваются на ночь одою известного писателя; усы, к которым дышет самая трогательная привязанность их посессоров и которым завидуют проходящие. [Далее начато: На Невском проспекте вы увидите дам и вы встрети<те>] Тысячи сортов шляпок, платьев, платков, поясов пестрых, легких, к которым иногда на целые два дни сохраняется привязанность их владетельниц, ослепит хоть кого на Невском проспекте. [а. Тысячи ~ поясов осле<пительных>, легких [что все] б. Тысячи ~ поясов пестрых, легких так ослепят вас в. Тысячи ~ их владетельниц, ослепит вас всех] Кажется, как будто целое море мотыльков поднялось разом со стебелька и волнуется морем над черными жуками мужеского пола. Вы встретите здесь такие талии, какие вам не снились никогда, талии тоненькие, узенькие, талии никак не толще бутылочной шейки, встретясь с которыми, вы почтительно пройдете к сторонке, чтобы как-нибудь неосторожно не толкнуть невежливым локтем; сердцем овладеет робость и страх, чтобы каким-нибудь образом это прелестнейшее произведение природы и искусства не переломилось. А какие встретите дамские рукава на Невском проспекте! [а. [Вы] А дамские рукава, эти роскош<ные> б. А какие ~ на Невском проспекте! Кажется, вообразишь себе, что] Ax, какая прелесть!
