Луиза Мэй Олкотт - Сестры Марч (сборник)
Даже много времени спустя Джо удивлялась, как ей удалось выдержать характер при том, что она твердо знала, что не любит и никогда не полюбит своего мальчугана. Ей было очень тяжело, но она решилась покончить с этим раз и навсегда.
– Я не могу сказать это слово, это будет нечестно. Когда-нибудь ты поймешь мою правоту и скажешь мне «спасибо».
– Будь я проклят, если я скажу тебе «спасибо»! – Лори вскочил на ноги, кипя негодованием от такого предположения.
– Скажешь «спасибо», я уверена, – гнула свое Джо. – Ты найдешь воспитанную девочку с хорошими манерами, которая украсит твой большой дом и будет прекрасной хозяйкой. А из меня какая хозяйка? И к тому же я некрасивая, неловкая, эксцентричная. Ты стал бы стыдиться меня перед друзьями, начались бы ссоры, – видишь, мы уже и теперь ссоримся! Ты будешь тянуться к изысканному обществу, а мне это скучно. Ты стал бы презирать мою писанину, а я не могу без нее жить. Видишь, как все получается гадко?
– Ты все сказала? – спросил Лори, которому тягостно было выслушивать ее пророчество.
– Пожалуй, да. Могу только добавить, что мне не следует вообще, наверное, выходить замуж. И я не выйду. Я не представляю себе человека, ради которого я могла бы отказаться от своей свободы.
– А вот это уже полный вздор! – перебил ее Лори. – Может быть, теперь тебе и впрямь так кажется, но я-то тебя лучше знаю. Когда ты полюбишь, ты всем пожертвуешь для любимого! Будешь готова жить для него и умереть за него. А я буду все это наблюдать – что же мне еще остается?
И он швырнул шляпу о землю. Это было бы смешно, если бы выражение его лица не было столь трагическим.
– Да, если это случится, я буду готова на все ради любимого человека. А ты делай то, что в твоих силах. Это ведь очень эгоистично – домогаться того, чего тебе не могут дать. Я могу любить тебя как друг, но не как жена. Чем раньше ты это поймешь, тем лучше для нас обоих. И не будем больше к этому возвращаться, хорошо?
Некоторое время Лори смотрел на нее, не зная, что сказать, потом вдруг резко отвернулся и тихо проговорил:
– Когда-нибудь, Джо, ты очень пожалеешь об этом.
– Ты куда? – вскрикнула она, испугавшись его слов.
– К черту!
Он бросился в сторону реки. На какое-то мгновение все замерло в ней, но она сразу успокоила себя мыслью, что для отчаянного шага нужно или совсем обезуметь, или вовсе не ведать греха, а у Лори здоровая и чистая натура, и он достаточно сильный, чтобы не принять первое поражение за окончательный крах.
Лори действительно не бросился в волны – просто сел в лодку и стал изо всей силы налегать на весла. Пожалуй, даже на гребных состязаниях в университете он не показал бы такое время!
«Наверное, после этого он вернется ко мне в самом нежном и покаянном расположении духа, а мне будет неловко и стыдно», – подумала Джо. У нее было такое чувство, будто она убила какого-то красивого маленького зверька и схоронила его под листвой. Джо решила, что ей надо пойти к мистеру Лоренсу и попросить его поласковее встретить беднягу Лори. «Может быть, теперь Лори полюбит Бет», – подумала Джо; но нет, она все меньше в это верила. Отчего-то ей вспомнились девушки, которым нравилось завлекать молодых людей, а потом отталкивать их. Как они могут? Ведь это же отвратительно.
Придя к мистеру Лоренсу, Джо так искренне каялась в своей бесчувственности, что он не нашел для нее ни слова упрека, хоть старику и было странно, что она отвергла его Лори. Он не понимал, как можно не любить такого замечательного во всех отношениях молодого человека. Джо не умолчала и о последних сказанных в запальчивости словах Лори, и они не на шутку перепугали старика. Расставшись с Джо, он долго качал головой и принял решение поскорее увезти внука подальше от греха.
Когда Лори пришел домой, усталый, но, как ни странно, спокойный, дедушка встретил его как ни в чем не бывало и еще час или два изображал, будто ни о чем не ведает. Правда, потом, когда они сидели вместе в сумерках, не зажигая света (именно так им нравилось проводить вечера), старику трудно было хвалить внука, как обычно, за его успехи в учении, которые Лори теперь считал напрасной тратой времени. Да и сам Лори изо всех сил тянул время.
Вдруг он подошел к пианино и начал играть. Окна в комнате были открыты, и Джо, совершавшая в это время прогулку вместе с Бет, раньше своей музыкальной сестры узнала Патетическую сонату. Тедди и прежде часто исполнял ее, но никогда он не играл с таким чувством.
– Замечательно, что-то не припомню, чтобы ты так играл прежде… Но печально, печально! Ты мог бы сыграть что-нибудь веселое? – мистеру Лоренсу очень хотелось выразить свое сочувствие Лори, но он не знал, как начать.
Лори заиграл какую-то современную легкую пьесу. Он мужественно выдержал бы это испытание, но тут с улицы послышался голос миссис Марч:
– Джо, скорее сюда, ты мне нужна!
Это были именно те слова, которые он сам хотел бы произнести, правда, вкладывая в них иной смысл. Музыка оборвалась, музыкант молча сидел в темноте.
– Невозможно это вынести! – пробормотал мистер Лоренс.
Он встал, подошел к бедному музыканту, положил руки на его широкие плечи и сказал ласково, почти по-женски:
– Мой мальчик, я все знаю.
Лори по-прежнему молчал, а потом спросил резко:
– От кого тебе это известно?
– От самой Джо.
– Кончим этот разговор, – нетерпеливым движением Лори сбросил руки дедушки со своих плеч.
Он был благодарен ему за сочувствие, но его мужская гордость не могла вынести жалости от другого мужчины.
– Хорошо, но я должен задать тебе один вопрос, – мягко сказал мистер Лоренс. – Ты, наверное, хотел бы уехать отсюда?
– С какой стати мне от нее бегать? Она не может запретить мне ее видеть. Пока я побуду здесь, а дальше посмотрим.
– Нет, если ты джентльмен, а я тебя считаю таковым, то тебе следует уехать на какое-то время. Хотя мне тоже досадно, что так произошло. Скажи, куда бы тебе хотелось поехать?
– Куда угодно. Мне все равно, что со мной будет! – и Лори рассмеялся искусственным смехом, резанувшим слух старика.
– Будь мужчиной. Ты ведь хотел поехать за границу. Вот и отправляйся развеяться, чтобы все забыть.
– Сейчас я не могу.
– Отчего же? Ты давно этого хотел, и я обещал, как только ты окончишь университет…
– Я же собирался ехать не один, – прервал его Лори, отходя в другой конец комнаты и отворачиваясь, чтобы дедушка не видел выражения его лица.
– Ты и поедешь не один. Есть человек, готовый сопровождать тебя хоть на край света.
– И кто же это? – Лори замер, ожидая ответа.
– Я, мой мальчик.
Лори шагнул к деду и протянул ему руку:
– Я ужасный эгоист. Но, дедушка…
– Господи, помоги мне! Лори, я сам когда-то пережил это, потом пережил это с твоим отцом. Послушай, вот какие у меня планы. Собственно говоря, все уже готово, и мы можем отбыть хоть завтра, – торопливо говорил мистер Лоренс, боявшийся, что Лори куда-нибудь убежит, как некогда сбежал его отец.
– Говори, я слушаю, – ответил Лори бесцветным голосом.
– У меня есть одно дело в Лондоне. Я даже думал поручить его тебе, но теперь вижу, что должен взяться за него сам. Здесь я все вполне могу переложить на плечи Джона Брука. Кстати, мы с ним уже все подготовили к тому, чтобы ты занял мое место главы предприятия.
– Но ты ведь не любишь путешествовать, и тебе в твоем возрасте… Короче, я не могу от тебя принять такую жертву! – Лори был благодарен дедушке, но полагал, что если уж надо ехать, то одному.
Мистер Лоренс понимал, к чему клонит внук. Но в нынешнем состоянии не мог предоставить юношу самому себе. Придется ему расстаться на время с домашним покоем.
– Разве я совсем уж стар? Даже если и так, полезно размять старые кости. Тем более что путешествовать теперь не труднее, чем сидеть в кресле.
Наблюдая за Лори, он видел, что юношу что-то не устраивает. И поспешил добавить:
– Я не собираюсь следовать за тобой по пятам. Каждый из нас будет развлекаться на свой лад. У меня есть друзья в Лондоне и Париже, а ты, я знаю, предпочитаешь Италию, Германию, Швейцарию. Что ж, отправляйся туда и наслаждайся музыкой, живописью, новыми местами.
Лори по-прежнему чувствовал, что сердце его разбито, но от слов дедушки разбитое сердце внезапно дрогнуло у него в груди, а в пустыне его чувств зазеленел оазис.
– Пусть будет по-твоему. Мне все равно, – он старался говорить прежним, бесцветным голосом.
– Если тебе все равно, Лори, то мне отнюдь нет. Я даю тебе полную свободу не затем, чтобы ты ею злоупотреблял. Обещай мне, что все будет хорошо.
– Что ж, я готов обещать, если тебе это угодно.
Будучи натурой энергичной, мистер Лоренс ковал железо, пока горячо. В дни недолгих приготовлений Лори вел себя так, как все молодые люди в его положении. Он то становился раздражителен, то задумчив, потерял аппетит, подолгу сидел за фортепьяно и высматривал из окна Джо с таким страдальческим видом, что она, увидев это, перестала спать по ночам, мучаясь сознанием своей вины. Правда, в отличие от иных страдальцев, Лори никому не изливал своих чувств и другим не позволял заводить о них разговор, даже миссис Марч, которая всей душой желала выразить ему сочувствие. Эта сдержанность несколько облегчала жизнь его друзьям, но все же дни перед его отъездом были тяжелы для всех, и все уже с нетерпением ждали, чтобы «несчастный, милый мальчик поскорее отправился в дорогу, забыл свои огорчения и вернулся домой веселый и счастливый». Лори лишь мрачно усмехался над их заблуждениями и поглядывал на всех с чувством превосходства: он не из тех, кто забывает свою любовь и предает верность.
