Нина Боуден - Дочь ведьмы
Она уже успела надеть пальто:
— Ну как вы, мои хорошие? Все в порядке? — спросила она и, не дожидаясь ответа, присела на край кровати и рассказала, что Тарбутт позвонил врачу в Обан и тот ответил, что пострадавшего необходимо немедленно отвезти в больницу.
— Скорее всего, ничего серьезного, — тут же добавила мать, — но в тех случаях, когда кто-то ударяется головой, нужно сделать рентгеновский снимок. Так что «скорая помощь» скоро прибудет — они выслали вертолет.
— Вертолет? — вскинулся Тим. — А где он приземлится?
— Неподалеку от отеля. Там есть ровная площадка. Ты сможешь увидеть, как он будет садиться и взлетать. Это будет очень интересно, правда, Джейн?
— А нельзя ли нам всем вместе полететь на вертолете?
Миссис Хоггарт покачала головой:
— Очень жаль, моя дорогая, но там нет места. И негде будет жить. Миссис Тарбутт обещала присмотреть за вами. Она симпатичная женщина и понравится тебе. Правда, ведь?
— Нет, — ответила Джейн. — Я слышала, как она называет меня «несчастная крошка».
Мать с растерянным видом посмотрела на Тима. Тот пожал плечами. Что можно поделать с глупыми взрослыми людьми, которые выражают жалость Джейн?
— К тому времени, когда вы вернетесь, она уже не станет так тебя называть, — пообещал он. — Ты станешь маленьким отвратительным чудовищем. Мама, а когда вертолет прилетит?
Джейн спрыгнула с постели:
— Он уже летит, — воскликнула она. — Я слышу…
Миссис Хоггарт поцеловала их на прощание и открыла окно перед уходом. Один смотрел, другая слушала, как вертолет, рокоча, приземлился, стукнувшись колесами о твердый грунт посадочной площадки. Из отеля на носилках вынесли Хоггарта, все еще находившегося в бессознательном состоянии.
Кто-то еще был в комнате Когда миссис Тарбутт — добрая, чувствительная женщина — вошла в комнату и увидела детишек, с потерянным видом стоявших у окна, на глазах у нее появились слезы:
— О, мои бедные котятки! — воскликнула она и протянула руки, чтобы заключить Джейн в объятия. Но Тим встал у нее на пути. Он знал, как раздражают сестру эти, по ее словам, «слюни и нюни».
Миссис Тарбутт вытерла слезы тыльной стороной ладони и проговорила, изо всех сил стараясь придать голосу побольше бодрости:
— Ну что, пора бай-бай? Но, может, вы сначала спуститесь вниз и выпьете горячего молока в гостиной? Молоко с чем-нибудь вкусненьким всегда успокаивает…
— Лучше кока-колу, — ответила Джейн, — сыр и маринованный лук. И не в гостиной, а в баре.
Лукавая улыбка проскользнула на ее губах, и Тим понял почему. Джейн знала, что детям не полагается сидеть в баре. Но она понимала и то, что в эту минуту миссис Тарбутт не найдет в себе сил отказать девочке.
— Что ж, разве только сегодня, — согласилась, как они и ждали, миссис Тарбутт. Она неуверенно улыбнулась Тиму и взяла Джейн за руку: — Идем в бар, мой котеночек.
Вежливо, но решительно девочка высвободила руку:
— Я дойду сама.
— Она сумеет, — быстро проговорил Тим. — Если Джейн хоть один раз прошла по какому-то помещению, то потом всегда сама находит дорогу и никогда не стукнется и не ударится ни обо что.
Спускаясь по лестнице, миссис Тарбутт несколько раз тревожно оглядывалась и смотрела, как идет Джейн, но все же ей хватило ума удерживаться от стремления помочь и поддержать малышку. Внизу сестра позволила Тиму провести ее в бар, потому что ни разу не заходила в ту часть дома. Он помог ей сесть на высокий стул за стойкой. Джейн поерзала, устраиваясь поудобнее, и, очень довольная, выпрямилась. Длинные волосы падали на ее ночную сорочку.
— Две кока-колы, как я понимаю? — пришла к выводу миссис Тарбутт.
— А еще сыр и маринованный лук, — напомнила Джейн.
Стоявший за стойкой мистер Тарбутт удивленно вскинул брови, но безропотно повернулся и приподнял прозрачную круглую крышку с блюда, на котором лежал сыр.
— На ночь не стоит есть сыр — слишком тяжелая пища, — заметил Фантик. — А маринад — вообще яд.
Он сидел за столом с еще каким-то человеком. Кроме них и детишек, в баре не было ни души.
— Папа считает, что у Джейн такой хороший желудок, что она может переварить даже гвозди, — вмешался Тим, потягивая кока-колу. Переведя взгляд на мистера Тарбутта, он спросил: — Нельзя ли позвонить в больницу насчет папы?
— Мы договорились, что я позвоню утром, — Тарбутт ободряюще улыбнулся Тиму. — Не беспокойся. Он в надежных руках, все будет хорошо.
— До сих пор никак не могу взять в толк, как же с ним такое могло произойти? — вздохнула миссис Тарбутт.
Ее муж подмигнул Тиму:
— Кто-то слишком старательно натер пол, мамочка.
Жена не оценила шутку и вскинулась от возмущения:
— Я содержу дом в чистоте и порядке. И это еще никому не приносило вреда. А под коврами, к твоему сведению, я пол не натираю. Поэтому поскользнуться на ковре он никак не мог. Как же это произошло?
— Кто-то знает это, — проговорила Джейн задумчиво, сунув пальцы в опустевшую миску и со вздохом вынув их. — Тот, кто был в моей комнате. — Джейн выговорила эту фразу громко и отчетливо, чтобы Тим перестал спорить с ней. — Кто-то вошел раньше его.
В баре наступила тишина. Тим оглядел сидящих.
Фантик и мужчина, сидевший рядом с ним, внимательно смотрели на Джейн.
— Но откуда здесь взяться посторонним? Мистер Тарбутт и я были на кухне, мыли посуду…
Фантик прочистил горло:
— А мы все время оставались в баре и увидели, если бы кто-нибудь открыл дверь. Я прав, Кемпбелл?
Мужчина за столиком кивнул. Это был тщедушный человек с реденькой бородой.
Джейн покраснела, на лице ее появилось упрямое выражение, и Тим смутился. У сестры был очень острый слух. Она редко ошибалась. Наверное, это был как раз из тех случаев.
— Тебе привиделся сон, Джейн. Обычный кошмар, — сказал он.
Миссис Тарбутт вздохнула с облегчением:
— Ну, конечно, моя крошка. Кому бы пришло в голову прокрадываться в твою комнату и пугать тебя?
— Это мог быть грабитель, — ответила Джейн.
Фантик весело рассмеялся:
— Готов поставить свой последний доллар на то, что в Скуа нет грабителей. Потому что здесь нечего воровать!
— Весьма невыгодное занятие здесь, на острове, — согласился с ним Тарбутт.
Его жена тоже вздохнула:
— В самом деле… — и печально улыбнулась, обращаясь к Джейн. — Здесь живут бедные и честные люди. Так что не волнуйся, мой котеночек.
Джейн промолчала. Но выражение ее лица становилось все более злым и упрямым. Смущенный Тим сполз со стула:
— Миссис Тарбутт, мне кажется, ей пора спать.
Когда Тим присел рядом с ней на кровать, Джейн повернулась спиной и натянула одеяло, укрывшись с головой.
— Свинья неверующая! — приглушенным голосом пробормотала она.
Тим вздохнул и выключил настольную лампу.
Прошло совсем немного времени, и он услышал ее смешок.
— Он-то мне поверит.
— Кто? — зевнув, спросил Тим.
— Папа. Он не мог не видеть грабителя. Не мог!
Дочь ведьмы разбудил звук подъехавшего в «Луинпул» «лендровера». Машина остановилась у ворот, высадила пассажира и снова уехала. Девочка открыла глаза, когда услышала, как пригоршня камней стукнулась в окно Смита, но тотчас снова закрыла их и улыбнулась, в полудреме вспомнив про Джейн. Сильный порыв ветра всколыхнул воды озера. Каминная труба в комнате Бьянки тоже начала подвывать, заглушив голоса говоривших внизу.
— Тебя никто не видел?
— Только слепая девчонка слышала, но ей…
— Он вспомнит, когда придет в себя…
— Если очухается.
— А если нет, — мрачно заметил Смит, — все равно виноватым будешь ты. Кемпбелл не захочет стать соучастником убийства. Тебе надо смыться.
— Каким образом? Парохода не будет в ближайшие несколько дней.
— Кемпбелл увезет тебя, если погода не подкачает. Он не станет вникать, почему ты уезжаешь. И пока Хоггарт не поправится, будет держать язык за зубами.
— А что ты сказал Кемпбеллу?
— Что мальчишка забрал у тебя то, что ты хочешь вернуть назад, не поднимая шума.
— Вот черт! Может, лучше было бы так и оставить его у мальчишки?
— Слишком рискованно.
— Но все обернулось еще хуже.
— Если бы ты не напортачил, никто ничего бы не заметил…
— Мне не хотелось причинять ему вреда, Смит… — упавшим голосом проговорил Табб. — Но он так не вовремя вошел. Я просто оттолкнул его.
— Настаивай на том, что это вышло нечаянно …
— Девчонка вдруг завизжала, как недорезанный поросенок. И у меня сдали нервы. Потом я бросился в ванную, переждал, когда все уйдут, и вернулся в бар. Никто ничего не заметил и не понял.
— Завтра поймут. Когда он очнется и позвонит в полицию.
Табб протяжно застонал.
— Теперь тебе остается одно, — сказал Смит, — исчезнуть. Если повезет, они сочтут, что ты утонул. — Он помолчал и затем чуть мягче добавил: — Поскольку нет никакой видимой связи между этим дурацким случаем и нашим делом…
