Алан Маршалл - Мы такие же люди
Островитяне смотрели на меня, ожидая, что будет дальше, но, увидев, что мне хочется поговорить с Мадуа, простились с нами и разошлись. Мы с Мадуа пошли по широкой тропинке к группе пальм.
5
МАДУА С ОСТРОВА БАДУ
Мадуа был уроженцем острова Баду. Он отличался живым умом. На его лице обычно играла легкая улыбка. Когда он оживлялся, голос его звучал совсем молодое;
Мы с Мадуа уселись под пальмой.
- Не расскажешь ли мне какую-нибудь старинную историю? - попросил я. Я бы ее записал.
- Историю... - задумчиво повторил он.
- Расскажи мне, как жил твой народ до прихода белых. Что рассказывала тебе мать в детстве?
Мадуа улыбнулся:
- Я знаю много-много историй. Одну из них я сейчас расскажу.
Я достал блокнот. Старик с интересом наблюдал за мной.
- Начинать? - спросил он.
- Начинай.
Внимательно посмотрев на приготовленную для записи страничку блокнота, Мадуа сказал:
- Открой для меня новую страничку, а?
Я перевернул страницу. Старик глубоко вздохнул, поднял голову и выпрямился. Он считал нашу беседу очень важной и потому принял полную достоинства позу. Рассказывая, он смотрел не на меня, а куда-то вдаль, словно всматриваясь в далекое прошлое. Когда он замолкал, чтобы дать мне время записать сказанное, он с беспокойством смотрел на мою движущуюся по бумаге руку, словно опасаясь, что она не сможет передать смысла рассказа.
- Давным-давно, - начал он, - на востоке был островок. Он назывался Туту - Восточный остров. Там жили люди. У них был вождь, военачальник, которого звали Кайгус. Кайгус хотел пойти войной на Баду. Это было очень-очень давно. Он сказал: "Я убью вождя Баду", и его люди с ним согласились. Они сели в лодки и поплыли. Их было много-много.
Время года было примерно такое, как сейчас. Они поплыли из Туту и пристали к берегу Баду. Место, где они вышли на берег, называется Мазар.
Они оставили по два человека в каждой лодке - ведь прилив сменяется отливом и лодки может унести в море. Вот они и оставили по два человека в каждой лодке.
Они были готовы к бою. В волосах у них были белые перья, так много перьев, что головы казались белыми.
Они пересекли остров и подошли к Проливу крокодилов. Наступили сумерки, потом стало темно. Они хотят найти деревню, но ничего не видят, кругом темно.
Вождя острова Баду звали Вайир. Его сын был со своей девушкой возле болота. Сын вождя услышал шаги людей. "Тут кто-то есть, - сказал он девушке. - Сюда идет много народу. Это не наши люди". Он отослал девушку домой, она ушла.
Сын вождя подошел чуть ближе и прислушался. Он хотел узнать, откуда эти люди. Люди с Туту говорили на языке Восточного острова, и сын Вайира понимал их речь. И он пошел вместе с ними, а они думали, что это свой. Сын Вайира хотел подслушать их речи и все рассказать отцу.
Потом он оставил их и пошел к отцу. Отец спал, подложив под голову свое оружие - каменный топор и копье. Вайир растолкал его и сказал: "Отец, я встретил людей с Туту. Они пришли с нами воевать, пришли убивать".
Отец проснулся и сказал сыну: "Пойдем, ты мне покажешь, где они". Сын пошел с отцом, и, когда они пришли, отец спросил: "Где же эти люди?" А сын ответил: "Разве ты не видишь, отец? Смотри, вон черная фигура на траве, вон головной убор из белых перьев, - смотри, как они колышутся в темноте". А отец сказал: "Это не убор из птичьих перьев, это белое облачко проплывает между деревьями". Сын вождя говорит: "Это головной убор. Здесь много людей". Тогда вождь взял копье, замахнулся и сказал сыну: "Я убью их вождя. А ты, сын, ступай домой". И сын ушел, а отец остался.
Кайгус стоял возле дерева. Он хотел спрятаться, но не успел. Вайир с криком метнул свое длинное копье. Кайгус повернулся, и копье пронзило ему спину. Кровь потекла ручьем, и Кайгус упал на землю мертвым. А люди с Туту увидели, как упали белые перья, и закричали: "Кайгус! Ты жив, Кайгус? Отвечай!"
Но Кайгус больше не произнес ни слова. Тогда его люди сказали в один голос: "Кто-то метнул копье. Наш вождь погиб. Наверное, и нам конец. Жители Баду - смелые воины. Теперь нас ждет гибель". Так они шептались, потом заговорили громче, еще громче и тут снова расхрабрились. Они сказали: "Кайгус мертв, но мы живы. Мы - воины с Туту!" И они снова пошли в темноте и подошли к деревне. Но Вайир добрался до деревни раньше их. Он сказал своим людям: "Здесь воины с Туту, они хотят убить нас". Еще Вайир сказал своим: "Спрячьте женщин и детей в мангровых зарослях, это самое надежное место". И еще он сказал мужчинам: "Подождите до рассвета".
Воины с Туту прошли по деревне. Они перебили всех собак, свиней и кур и убили одного старика. Потом они стали ждать. Наступил рассвет. Один из них закричал: "Идите сюда! Вот хорошее место для боя - здесь нет деревьев".
Жители Баду согласились. Они расступились, два их лучших танцора вышли вперед, а Вайир сдерживал своих воинов, пока танцоры прыгали и плясали. Потом они крикнули: "Эй вы, люди с Туту, где вы оставили свои лодки? Мы прогоним вас туда, где ваши лодки. Баду - наш остров!"
Начался бой. Люди с Баду дрались храбро. Воины с Туту отступили, и люди с Баду убивали их между деревьями, убивали на дороге, убивали всюду. Они перебили много народа. Остальные отступили к берегу, и их убивали на берегу, а потом поражали копьями в воде.
В лодках были люди с Баду. Их жены были с Восточного острова, потому они и жили на Туту. Их оставили сторожить лодки. Теперь люди с Туту вернулись, их осталась всего горсточка. И они убили и обезглавили людей в лодке, а потом привязали их головы к шестам и воткнули шесты в ил.
Море выбросило на берег обезглавленные тела. Люди с Баду видели, как тела покачивались на волнах, и бросились в воду. Вода доходила им до груди, до шеи, ухватиться было не за что. И люди с Баду метали копья в людей с Туту и убивали, убивали, пока не перебили их всех. Ни одного не осталось в живых.
Вот и вся история.
Я был так захвачен рассказом, что не заметил, как к нам подошел высокий абориген. Когда Мадуа дошел до мрачного конца и умолк, абориген наклонился ко мне и сказал:
- Пора идти!
- Сию минуту, - отозвался я.
- Понравился тебе мой рассказ, а? - спросил Мадуа, радостно улыбаясь.
- Замечательный рассказ! Ты - лучший рассказчик из всех, кого я когда-либо слышал. Как бы мне хотелось погостить у вас на острове недельку!
- Я все рассказы знаю, - сказал Мадуа, гордо выпрямившись. - Мужчины с Баду - лучшие воины Торресова пролива. Все острова боятся Баду. Тебе повезло, что ты напал на меня. Один я знаю все истории Старых Людей.
- Как бы я хотел тут остаться!
- Я запишу для тебя все истории о нашем народе, - сказал Мадуа. Расскажу об острове Баду. Я сделаю это для тебя.
Он пристально посмотрел на меня и улыбнулся:
- Надеюсь, ты будешь рад получить от меня письмо?
- Я буду гордиться твоими письмами, хранить их и часто перечитывать.
- Пришлешь мне бумагу и карандаш? Я хорошо умею писать.
- Пришлю и бумагу и карандаш, - обещал я. - И пришлю тебе книги для чтения. Ну что ж, пора идти.
- Пожмем друг другу руку, а? - предложил Мадуа.
Мы обменялись рукопожатием. Я пошел за аборигеном к берегу, где ждала шлюпка. Мадуа стоял и смотрел нам вслед.
6
НА БЕРЕГАХ ЗАЛИВА КАРПЕНТАРИЯ
Остров Четверга - центр распределения грузов и почты не только для островов Торресова пролива, но и для миссий на материке, на побережье залива Карпентария. На западном побережье полуострова Кейп-Йорк находятся религиозные миссии Мапун, Уэйпа и Орукун.
Мапун расположен около Порт-Масгрейв, в ста милях южнее острова Четверга, Уэйпа - в пятидесяти милях ниже по берегу залива, а Орукун - в пятидесяти милях ниже Уэйпы.
Миссию в Мапуне возглавлял Ф. Кейн. В ведении мистера Кейна также находились люгеры, доставлявшие грузы для всех трех миссий. Он приехал на остров Четверга, чтобы получить продовольствие для миссий на период дождей, и согласился взять меня с собой и показать мне миссии. Наш люгер отплыл на рассвете. На спокойное море падал розовый отблеск алеющего неба. Мы прошли вдоль берегов острова Принца Уэльского, склоны которого были исчерчены длинными тенями деревьев, и вошли в пролив Эндевор.
Западное побережье полуострова Кейп-Йорк представляет собой однообразную равнину. За светлой полосой песчаного берега тянутся заросли. Казуарины {Казуарина, или железное дерево, - дерево из семейства казуариновых с проникающими членистыми ветвями в очень твердой древесиной.}, более неприхотливые, чем стройные кампешевые деревья и эвкалипты, растут у самой воды. Их листва отбрасывает тень на белую кромку набегающих волн.
Отгороженная этим заслоном из деревьев безлюдная земля, казалось, источала немую грусть, которую явственно ощущали люди на люгере. Лишь там, где в сплошной стене деревьев пробили брешь реки, можно было, как через приоткрытую дверь, заглянуть в глубь полуострова. Взору открывались безмолвные темные плесы и широкие устья рек, стаи диких уток и гусей над зелеными оврагами, заросли ризофор, под чьими корнями-щупальцами наверняка скрывались крабы и крокодилы.
