Ричард Шеридан - Писарро
Кора. Он не убит, Аталиба?
Аталиба. Он жив - в моем сердце.
Кора. Царь! Не мучай меня. Говори: нет у ребенка отца?
Аталиба. Кора! Родная! Не надо так отметать слабую нашу надежду.
Кора. Слабую нашу... Но все же... значит, есть надежда! Ролла! Ты мне скажи, правдолюбец!
Ролла. Алонсо не найден.
Кора. Не найден. Что это значит? Ролла, и ты не хочешь сказать? О, не давайте мне слушать раскаты далекого грома: пусть лучше молния сразу мой мозг опалит... Не говори: "Не нашли". Сразу скажи: "Убит".
Ролла. Это было бы ложью.
Кора. Ложью? Спасибо за доброе слово! Но все же... Не томи меня неизвестностью. (Падает на колени.) Протяни свои ручки, дитя. Может быть, невинность твоя скорее растрогает их, чем страдание матери.
Ролла. Алонсо в плену.
Кора. В плену! У испанцев! Пленник Писарро! Тогда он погиб.
Аталиба. Не предавайся отчаянию. Мы отправляем посла предложить самый богатый выкуп от нашего племени.
Первая перуанка. О! На выкуп Алонсо - золото наше, драгоценные наши уборы - все! все!.. Вот, милая Кора, вот, вот...
Перуанки срывают с себя украшения, подбегают к детям, снимают и с них,
несут Коре.
Аталиба. Да! На выкуп Алонсо не пожалеет никто ничего. Благодарю, небесный отец, что дал ты мне власть над такими сердцами!
Кора. Еще одна милость, царь: позволь мне идти вместе с послом.
Аталиба. Кора, помни: ты не только жена, ты и мать. Не играй же своею женскою честью и безопасностью сына. Там, среди этих варваров, юность твоя и красота и невинность младенца только вернее скуют на Алонсо цепь и сердце его истерзают страхом за вас. Кора, жди возвращенья посла.
Кора. Научи, как дожить до него?
Аталиба. А теперь пойдем, возблагодарим богов за победу и помолимся о спасеньи Алонсо.
Марш и процессия. Все удаляются.
КАРТИНА ВТОРАЯ.
Лес.
Входит Кора с младенцем.
Кора. Бедный ты мой, маленький мой, что станется с тобою?
Входит Ролла.
Ролла. Кора, ты звала. Я здесь.
Кора. Мое дитя, мой сын!.. Есть у тебя еще отец?
Ролла. Кора, покуда Ролла жив, как может твой сын быть сиротой?
Кора. Он скоро и мать потеряет. Ведь не думаешь ты, что я буду жить, когда не станет Алонсо?
Ролла. Ради его ребенка - будешь. Кора, если ты Алонсо любила, слушай, что скажет друг Алонсо.
Кора. Так мне придется слушать весь мир. Кто не был другом Алонсо?
Ролла. В своем прощальном слове он...
Кора. В прощальном слове... (Порывисто.) О, говори!
Ролла... Доверил мне две драгоценные вещи: благословенье сыну и свой последний наказ тебе.
Кора. Его последний наказ! Последний... Скажи, какой?
Ролла. Если я погибну, сказал он (им владело печальное предчувствие), обещай мне, Ролла, взять Кору в жены. Стань отцом ребенку... Я обещал, и мы на том расстались. Заметь, Кора: я передаю тебе его завет, потому что я дал Алонсо слово; сам же я не притязаю ни на что, ни на что не надеюсь.
Кора. Что это? Разум затмился? Или... Какой страшный свет вдруг озарил мой мозг! Алонсо! Ты пал жертвой своего бесхитростного сердца: когда бы ты не говорил тех слов, не завещал себе на гибель злосчастных этих чар...
Ролла. Кора! Какое мерзостное подозренье смутило твой ум?
Кора. Да-да! Все ясно... Высокий духом, он не разглядел ловушки. Дал завести себя в то роковое место, где доблесть не могла осилить целое полчище убийц. Он пал - пал и напрасно призывал на помощь Роллу! Ты смотрел издалека и усмехался. Мог его спасти, мог - и не спас.
Ролла. Светлое солнце! Чем заслужил я? Кора! Лучше проси, чтоб я вонзил в свое сердце этот меч!
Кора. Нет! Живи! Живи ради любви! Ведь ты ее искал! Любви, цветы которой расцветут над кровавой могилой твоего друга, преданного, убитого... Но ты принес мне последние слова Алонсо. Так слушай теперь мои: скорей мой сын высосет яд из истерзанной материнской груди... скорее обниму я холодный труп ничтожнейшего из наших воинов, павшего рядом с Алонсо, чем назовет он (указывая на младенца) Роллу отцом, чем назову я Роллу мужем!
Ролла. Зови меня, Кора, тем, что я есть: твоим другом, твоим заступником!
Кора (не слушая). Прочь! У меня один заступник - бог!.. С младенцем на руках я пойду на поле резни. Там вот этими ладонями буду поворачивать к свету каждое изрубленное тело - буду искать, как ее ни исказила смерть, сладостную улыбку моего Алонсо, страшным криком буду выкликать его имя, пока достанет сил. И, если тлеет в нем хоть искра жизни, он узнает голос Коры, на миг откроет неугасшие свои глаза, и последний взгляд их благословит меня. Но если мы не найдем его... тогда, мой мальчик, я понесу тебя в испанский лагерь... Твой кроткий взор проложит мне дорогу сквозь тысячу мечей. Там тоже люди. Найдется ль сердце, чтобы отогнать жену, которая разыскивает истекающего кровью мужа, или младенца, который кличет заточенного в тюрьму отца? Нет-нет, дитя, мы пройдем безопасно повсюду. Матери с осиротевшим младенцем на руках самой природой дана охранная грамота - иди по всей земле! Да-да, мой сын, пойдем искать отца. (Уходит с младенцем.)
Ролла (стоит, онемев, наконец прерывает молчание). Когда б я заслужил хоть тень твоих упреков, Кора, я был бы такою подлой тварью, какой я все-таки не создан быть. Спасти ее - вот первая моя задача. Вторая - обелить себя в ее глазах. (Уходит.)
КАРТИНА ТРЕТЬЯ
Палатка Писарро.
Писарро в мрачном и яростном возбуждении шагает по сцене.
Писарро. Судьба! Своенравная богиня! Губи меня и злорадствуй. Я все же буду верен себе. Но подари меня перед крушеньем последней улыбкой, дай мне успешно отомстить. Улыбкой этой пусть будет смерть Алонсо.
Входит Эльвира.
Кто там? Кто посмел войти? Почему стража забыла долг?
Эльвира. Стража хорошо помнит свой долг, но она не может применять насилье, когда ей отказывает в повиновении Эльвира.
Писарро. Чего ты хочешь?
Эльвира. Посмотреть, как переносит герой свое несчастье. Ты, Писарро, утратил твердость духа. Ты - не ты.
Писарро. По-твоему, я должен ликовать, что неприятель под водительством Алонсо пронзает копьями отважные сердца моих верных соратников?
Эльвира. Нет! Я хочу тебя видеть холодным и мрачным, как ночь после пронесшейся бури. Спокойно угрюмым, как страшная та тишина, что предшествует содроганью природы. И хотела бы видеть в тебе крепкую веру, что встанет новое утро, когда воинский дух воспрянет, не страшась будущего, не сокрушаясь о прошлом.
Писарро. Женщина! Эльвира! Когда бы у всех моих воинов были сердца, как твое!
Эльвира. Тогда корона Кито увенчала бы сегодня твою голову.
Писарро. О! Пока этот бич моей жизни и славы - Алонсо, ведет войска противника, нет у меня надежды.
Эльвира. Писарро! Я пришла, чтоб испытать героя еще в одном: уже не в мужестве - в великодушии! Алонсо - твой пленник!
Писарро. Как?
Эльвира. Это верно. Вальверде видел только что, как волокли его в цепях по лагерю. Я почла наилучшим сказать тебе это сама.
Писарро. О, да благословит тебя небо за добрую весть! Алонсо в моих руках! Тогда я - победитель, победа моя!
Эльвира. Писарро, это дикарская, недостойная радость. Поверь, ты только сильней разжигаешь во мне желание видеть того человека, чья доблесть, чей талант страшат Писарро, чьи неудачи для Писарро - торжество, чьи узы для Писарро - залог успеха.
Писарро. Стража!
Входит стража.
Ведите сюда испанца-пленника Алонсо! Живо! Тащите предателя ко мне!
Стража уходит.
Эльвира. Какая ждет его судьба?
Писарро. Смерть! Смерть в медленных муках! Доведенных до крайней черты! Все, что может придумать пламенная жажда мести и выдержать угасающая жизнь.
Эльвира. Позор! Теперь пойдет молва: Писарро доказал перуанцам, что не мог победить иначе, как став убийцей Алонсо!
Писарро. Пусть говорят... Все равно... Его судьба решена.
Эльвира. Что ж, делай, как знаешь. Но помни: когда ты прольешь кровь этого храброго юноши, Эльвира потеряна для тебя навсегда.
Писарро. Откуда такое участие к незнакомцу? Что тебе в судьбе Алонсо?
Эльвира. В его судьбе - ничего, в твоем величии - все! Думаешь, я могла бы тебя любить без почета и блеска, без заслуженной славы твоей? Ты не знаешь меня!
Писарро. Ты и сама должна бы знать меня лучше. Должна бы знать, что, когда я возненавижу кого, я предаюсь безраздельно мести...
Вводят Алонсо в цепях, под стражей.
Привет, привет, дон Алонсо да Молина, давненько мы не видались. Ты смотришь так свежо, как будто жил все время беспечной сельской жизнью. Как ты мог среди ратных трудов и тревог сохранить этот цветущий вид, беззаботный покой? Открой мне твою тайну.
Алонсо. Она не пойдет тебе впрок. При всех трудах и тревогах войны здесь (кладет руку на сердце) всегда мир.
Писарро. Насмешник!
Эльвира. Он правильно ответил. Зачем глумишься над несчастным?
Писарро (к Алонсо). И ты, я слышал, женат, у тебя сын, прелестный мальчик... Он унаследовал, конечно, от отца его честность, от матери верность.
Алонсо. Он унаследовал, надеюсь, от отца презренье к распре, гнету, лицемерию, от матери - чистоту, доброту и правдивость, и на него, конечно, по наследству перешла вся ненависть Писарро!
