Неизвестен Автор - Легенда Тристане и Изольде
Разбиться бы о те каменья.
Зачем я спасся при паденье?
Из-за меня ей смерть в огне,
988 А без нее нет жизни мне".
И молвит Говернал: "Держись,
На милость бога положись.
Мы в том кустарнике густом,
992 Что окружен широким рвом,
С тобой укроемся, незримы,
А по большой дороге мимо
Народ снует, и всяк тебе
996 Тотчас расскажет о судьбе
Твоей Изольды - королевы.
Я сыном непорочной Девы,
Спасителем клянусь, сеньер,
1000 Коль ждет ее и впрямь костер,
Не спать мне под защитой крова,
Пока не воздадим сурово,
Пока кроваво не отметим
1004 Мы нашим недругам лихим.
А сложишь голову свою,
Пока злодеев не убью,
Постыл мне будет белый свет".
1008 "Где меч возьму?" - Тристан в ответ.
"Кто безоружен, тот не воин".
"Сеньер, ты можешь быть спокоен:
Вот он, твой острый меч". "Клянусь,
1012 Теперь лишь господа боюсь!
Ты мне великую услугу,
Наставник, оказал". - "Кольчугу
Тебе привез я под одеждой".
1016 "Преисполняюсь я надеждой
И верю, - во время поспеем
И спуску не дадим злодеям:
У них Изольду отобьем
1020 И от костра ее спасем.
Уже свиданья сердце чает".
Ему наставник отвечает:
"Сеньер, тут надобно терпенье.
1024 Ты веруй в помощь Провиденья,
И супостатов уничтожишь,
И головы своей не сложишь.
Коль слепо ринешься ты в бой,
1028 Король расправится с тобой.
Обдумай, рассчитай заране:
Костер обстали горожане,
Живьем возьмут тебя тотчас,
1032 Едва король отдаст приказ,
Не то им всем итти на плаху.
Чего не сделаешь со страху!
Тебя простому люду жаль,
1036 Но о себе сильней печаль,
Всяк милой жизнью дорожит,
Своей погибели бежит".
И рыцарь слезы льет, скорбя.
1040 Он дал бы изрубить себя
За ту, что в Тинтажеле ныне
Горюет о его судьбине,
Но Говерналу внемлет он
1044 И ждет, в унынье погружен.
Изольда в замке смерти просит,
Но вот слуга ей весть приносит,
Что убежал Тристан. "Мой друг,
1048 Тебя Господь упас от мук,
И мне теперь не страшны муки!"
Король велел связать ей руки,
И трое супостатов лютых
1052 Такие наложили путы
И так впились веревки в тело,
Что кровь на коже заблестела.
Но улыбается она:
1056 "Коль жизнь твоя сохранена,
И бог разрушил вражьи ковы,
И ты, Тристан, на воле снова,
Все хорошо и все легко мне.
1060 О злобный чародей, попомни,
Попомните, бароны-каты,
Не за горою час расплаты.
Мучителей мученья ждут
1064 Они от кары не уйдут!"
А короля, дрожа в испуге,
Меж тем оповещают слуги,
Что стражу рыцарь обманул
1068 И от сожженья ускользнул.
И стал король, как туча, мрачен.
Велит он, яростью охвачен,
Вести Изольду на костер.
1072 Идет она, потупя взор,
И ни слезинки не проронит.
Народ и голосит, и стонет:
"О королева наша! Боже!
1076 Ты всех добрее, всех пригожей!
Тебя веревками связали!
Рыдаем мы в большой печали,
Скорбит душой и стар и млад,
1080 И только ты один и рад,
Бесовский выродок горбатый!
Скорей издох бы ты, проклятый!"
Она перед костром стоит,
1084 В нем жарко тернослив горит,
И тут Динас {16}, сеньер Динана,
Душой и сердцем друг Тристана,
Колени преклонил, моля
1088 Разгневанного короля:
"Тебе, сеньер, служил я верно
И предан был нелицемерно.
Я сенешаль твой много лет,
1092 Но бедняка такого нет,
Нет сиротины и вдовицы,
На ком старался бы нажиться,
Хотя б монетку взял себе.
1096 Внемли, король, моей мольбе:
Ты королеву сжечь спешишь,
Суда над нею не вершишь,
Но отрицает все она,
1100 И не доказана вина.
Тристан из рук твоих ушел.
Он знает здесь и лес, и дол:
Тебя племянник не обидит,
1104 Но он баронов ненавидит,
Поверь, им всем воздаст сполна,
Сгорит в огне твоя страна.
Неправое творишь ты дело
1108 Так жди войны в свои пределы.
Случись мне управлять страною,
Я долго думал бы, не скрою,
Пред тем, как наказать сурово
1112 Хотя бы рыцаря простого:
Поостерегся бы, сеньер,
Я сеять смуту и раздор.
Жену столь дивную твою
1116 Тристан добыл тебе в бою:
Коль на костер взойдет она,
Как будет месть его страшна!
За все усердие мое
1120 Дай на поруки мне ее".
Стоят поодаль три злодея,
От страха словно каменея,
Тристан сведет со всеми счет,
1124 Он, верно, их в засаде ждет.
Плечо Динаса сжав рукой,
Король, клянясь святым Фомой {17},
Твердит, что соблюдет закон,
1128 Судить Изольду будет он.
Внимает королю Динас,
Потом, не поднимая глаз,
Стоит, вздыхает тяжело
1132 И молвит он, склонив чело:
"Мне хоть богатство посули,
Каким владеют короли,
Чтоб я стоял тут и смотрел
1136 На горестный ее удел,
Тебе отвечу - не согласен.
Я уезжаю восвояси".
В глубокой горести Динас
1140 Покинул короля тотчас.
Ведут Изольду на сожженье.
В народе ропот и смущенье.
Кто плачет, кто кричит, хуля
1144 Предателей и короля.
Стоит она перед толпою,
Одета в узкое, тугое
Из шелка серого блио {18};
1148 Расшито золотом оно;
Густые волосы до пят,
В них золотом шнуры блестят {19}.
Так дивен стан ее и лик,
1152 Что не жалеть ее в тот миг
Мог лишь злодей закоренелый.
О, как впились веревки в тело!
Жил возле замка Лансиен {20}
1156 Проказой страждущий Ивен {21},
Увечный, в струпьях, в черном гное.
Пришел он тоже и с собою
Не меньше сотни приволок
1160 Таких, как он: один без ног,
Другой без рук, а третий скрючен
И, как пузырь, четвертый вспучен.
В трещетки бьют, сипят, гундосят
1164 И скопом милостыню просят.
Хрипит Ивен: "Король, ты ложе
Для королевы для пригожей
Придумал на костре постлать,
1168 За грех великий покарать.
Но быстро плоть огнем займется,
По ветру пепел разнесется,
Терпеть недолго будет боль,
1172 Ты этого ль хотел, король?
Послушай, что тебе скажу.
Другую кару предложу:
В живых останется, но ей
1176 Той жизни будет смерть милей.
Ее чураться всякий станет,
Пройдет сторонкой и не взглянет.
Мне дальше говорить иль нет?"
1180 И молвит так король в ответ:
"Услугу важную окажешь,
Коль посоветуешь и скажешь,
Какую ей придумать участь,
1184 Чтобы жила всечасно мучась,
Предать какому наказанью,
Чтоб не было конца терзанью,
Чтоб смерть звала к себе весь век.
1188 Скажи, коль знаешь, человек,
И всех ты станешь мне дороже".
И говорит Ивен: "Ну что же,
Короткой будет речь моя.
1192 Взгляни, король, - сам-сто здесь я.
Так будь же ласков к прокаженным
И дай им всем Изольду в жены.
Мы любострастия полны,
1196 Но женами обделены
Им прокаженные не гожи,
Лохмотья в гное слиплись с кожей.
Изольде был с тобою рай,
1200 Носила шелк и горностай,
В хоромах мраморных жила
И вина сладкие пила.
А коли мы ее возьмем,
1204 Да в наши норы приведем,
Да нашу утварь ей покажем,
Да на тряпье с ней вместе ляжем,
И хлебово в обед дадим,
1208 Что мы с охотою едим,
Что щедрой нам дарят рукою,
Объедки, кости да помои,
Тогда, свидетель мне Христос,
1212 Прольет она потоки слез,
Покается в грехе, жалея,
Что поддалась соблазну змея:
Чем жизнь такую годы влечь,
1216 Живой в могилу легче лечь".
И вот, дослушав эти речи,
Встает король и, сгорбив плечи,
В молчанье долго погружен.
1220 Потом идет к Изольде он.
И в голос плачет королева:
"Помилуй, Пресвятая Дева!
Король, сожги меня, убей!"
1224 Но Марк-король не внемлет ей
И прокаженным отдает.
В великой горести народ.
Рыдают люди и вопят,
1228 Зато Ивен безмерно рад.
Он по песчаной по дороге,
Едва передвигая ноги,
Изольду тащит за собой.
1232 Кто с костылем, а кто с клюкой,
Бредет, ликуя, сонм смердящий.
Меж тем Тристан укрылся в чаще.
Вдруг Говернал его зовет:
1236 "Ведет Изольду гнусный сброд!
Мой сын, что будешь делать дале?"
"Из-за тебя мои печали,
Твоя беда из-за меня!
1240 Изольда, ты прекрасней дня,
И вот в руках поганых бьешься
И смерть зовешь - не дозовешься.
Но пусть посмеет гнусный тать
1244 Тебя Тристану не отдать!"
Коня он хлещет, и, горяч,
Несется конь из чащи вскачь.
"Ивен проклятый, берегись,
1248 От королевы отступись,
Не то молись в последний раз".
Ивен, Тристана слыша глас,
Немедля плащ с горба долой.
1252 "За костыли, друзья, и в бой!"
И, на ходу разоблачаясь,
Они, бранясь и отдуваясь
Размахивают костылями,
1256 Грозятся палками, культями.
Срамно Тристану с ними драться,
Невместно до калек касаться,
Но Говернал услышал крик
