Данте Алигьери - Божественная комедия. Рай

1. – Осанна Богу истины и силы,
Которого сиянье сих блаженных
Духов огни сугубо просветлило![87]

3. Так снова к миру песен вдохновенных
Вернулась сущность та, блестя в повязке
Удвоенной красой лучей нетленных.[88]

7. С другими свет умчался в стройной пляске,[89]
Сверкая, как на синем небосклоне
Блестящих искр во тьме сверкают глазки.

10. – Скажи скорей, скажи своей Мадонне»,
Скажи ей все», – мне сердце говорило:
Где ты вождя отыщешь благосклонней?

13. Все ж то почтенье, что мне сродно было
При буквах В и ИСЕ, – мощной властью[90]
Как сонному мне голову клонило.

16. Но Беатриче молвила, участье
Являя мне улыбкою столь сладкой,
Что дать могла сжигаемому счастье:

19. – Как верно мне гласит моя догадка,[91] —
В возмездье должном справедливым карам
Не видишь ты законного порядка.

22. Но положив конец сомненьям старым,
Тебя терзать я не желаю доле
И подарю великих истин даром.

25. Не потерпев узды полезной воле,
Муж не рождённый получил проклятье,
И проклят род, что произошел оттоле; —

28. И род его погиб бы без изъятья,
Не будь тот праотец людскому роду
Всевышнею избавлен благодатью.

31. И со Творцом далекую природу
Любви предвечной действом слило Слово,
Решению предвечному в угоду.

34. Внимательней меня ты слушай снова:
Природа вся в начале, возникая,
Была к общению с Творцом готова,

37. Хотя сама себя лишила рая,
От жизни и от истины небесной
Свой путь по произволу отвращая.

40. Венец терновый с тяжкой мукой крестной
Природе, что приял за нас Распятый,
Был справедливой карою возмездной.

43. Несправедлива ж кара та стократы,
Когда мы личность примем в счет, какою
Мучения те были все подъяты.

46. Та смерть рождает следствие двойное:
Она приятна Богу и евреям;
Рай чрез нее открылся пред землею.

49. Еще ты помни: суд над Назореем
Свершал единый судия законный,
Которого мы на земле имеем.

52. Твой ум, от мысли к мысли увлеченный,
Теперь, я вижу, в новом сплетенье
Запутался в сети неразрешенной.

55. Ты говоришь: мне эти рассужденья
Понятны; но зачем путь столь жестокий
Был надобен для нашего спасенья?

58. Брат, тайна та темна земному оку
И не вместится в разуме убогом,[92]
Что не согрет лучом любви глубокой;

61. Но ты поймешь, по размышленье строгом,
Что путь, который вам столь ненавистен,
Достойнее всех прочих признан Богом.

64. Есть благость, пламень коей бескорыстен,[93]
И самобытным светом он сияет,
Первоисточник всех красот и истин.

67. Что без посредства благость та рождает,[94]
То бесконечно, ибо неизменна
Ее печать во веки пребывает.

70. Что без посредства, от нее рожденной, —
И не зависит и вполне свободно
От силы всяческой второстепенной.

73. Чем существо с ней будет ближе сродно, —
Тем рвенья в нем священного начаток
Сильней, и тем оно с ней боле сходно.

76. В природе человека отпечаток
Ее полней, чем в прочем всем; но вредно
Хотя б один иметь ей недостаток.

79. Тем недостатком служит грех наследный;
Затем-то полнота ее сиянья
На человеке искрится столь бледно.

82. И человек в первоначальном сане
Мог возблистать лишь только, очищая
Грязь похотей святым огнем страданий.

85. Но праотца грехом природа злая
Была обречена на зло и бедства
И навсегда отторгнута от рая.

88. И чтобы то печальное наследство
На прежний сан переменить, лишь было
Возможно для Всевышнего два средства;

91. Иль чтобы милость Божья грех простила,
Иль чтоб свои грехи Адама чадо
Страданьем добровольным искупило.

94. Так, углубив в совет предвечный взгляды,
Ты мне теперь внимай, чтоб убедиться,
Зачем нам искупленье было надо.

97. Ведь человек в естественной границе
Грех возместить свой быть не мог способен,
Бессильный к послушанью возвратиться.

100. За не непослушаньем был он злобен
И до конца испорчен был душою;
Путь первый, значит, был бы неудобен.

103. II нужно было, чтоб Своей рукою
Бог совершил деянье искупленья
Одним из этих средств – иль чрез обои.

106. Но чем дороже для Творца творенье,
Чем сердца создающего благого
Полней оно являет отраженье;

109. И благость вечная сама готова,
Свое спасая в мире отблистанье,
Пустить все средства, чтоб поднять нас снова.

112. Величественней не было деянья
(И не могло произойти иначе)
Меж первым и последним днем создания!

115. Зане, спася его самоотдачей,
Не просто даровав ему прощенье, —
Великодушнее Господь тем паче.

118. Иные средства были малоценней
Пред вечной правдой, если бы Сын Божий
Сам не унизился до воплощенья.

121. Но я и прочие сомненья тоже
Тебе рассею, чтобы понимая
Твои глаза с моими были схожи.

124 Ты говоришь: На воздух я взираю[95]
И на огонь, как это быстротечно
Все погибает, в порче исчезая,

127. А будь они субстанцией – конечно,
Они б тогда не делались негодны,
Не портилися, существуя вечно,

130. Брат! Ангелы с той областью свободной,
Что зрим мы, пребывают лишь такие,
Как созданы в их цельности природной;

133. А названные мной сейчас стихии
Со всем из них возникшим, – породило
Воздействие одних сил на другие.

136. Лишь вещество их создано, и сила,
Дающая им образ, в поднебесье
Витает, где вращаются светила.

139. Из вещества живого звезд, под смесью
Влияний, жизни низменной животной
Родится бытие и равновесье.

142. А наш дух без посредства от бесплотной
Субстанции рожден, что зажигает
Любовью негасимо доброхотной.

145. Отсель и воскресенье истекает,
Коль скоро размышлять о том ты станешь,
Как тело человека возникает,

148. Или про прародителей вспомянешь.

1. Рискуя благом, верил мир когда-то
В то, что Кипридой, в третьем эпицикле[96]
Вращающейся, страсть любви зачата;

4. И жертвы в честь нее тогда возникли,
И гимны, – так как в древнем заблужденье
Все не ее лишь древле чтить привыкли,

7. Но воздавали матери почтенье,
Дионе; почитали и Эрота,
Возжегшего Дидоны увлеченье.

10. С той, с коей начинаю песнь, – с нее-то
Звезду зовут, что кроет солнцу двери,
Сопутствуя ему с такой охотой.[97]

13. Не слышал я, как я взошел к сей сфере,
Но знал я то, увидев, что прекрасной
Еще Мадонна стала в высшей мере.

16. И как в огне нам искры видны ясно,
И как мы голос различаем в речи,
Что преходящ иль постоянен властно —

19. Так в свете зрел сиянье я далече —
То ярче то бледнее, – как в зерцале
Свет вечный отразив, его предтечу.

22. Из хладных туч во век не вылетали[98]
Столь быстро ветры, зримо иль незримо,
И были столь стремительны едва ли,

25. Как к нам огни сошлись неисчислимо,
От той великой радости призванные,
Где хороводы водят Серафимы.

28. Из уст их изливалось Осанна
Столь сладко, что звук пения такого
На веки пребывает мне желанный.

31. Один из них, приблизясь, молвил слово:
Во всем, что можно нашему стремленью,
Мы быть тебе приятными готовы.

34. В одном кругу, полете и движенье
Мы здесь живем, покорствуя как дети
Вождям небес, о коих есть реченье:

37. Vоi ch’intendento il terzo Ciel movete.[99]
Мы так полны любви, что, коль угодно,
Готовы мы оставить пляски эти.

40. Возведши взоры к той, что путеводной
Звездой была мне, я ответ безмолвный
Приял на то от дамы благородной;

43. И молвил к светочу, что так любовно
Себя мне предложил, ответив:
Кто ты?» Большим участием проникнут словно.

46. О, как внезапно в новые красоты
Его возвысил радости начаток,
Что я к беседе изъявил охоту![100]

49. Он отвечал: Мой путь был в мире краток;[101]
А будь он доле, горькая обида
Печальных следствий верно б не дала так.

52. В сем свете моего не зришь ты вида:[102]
Я радостью одет, какой горю я,[103] —
Точь в точь закрыта шелком хризалида.

55. Меня любил ты – за любовь такую,[104]
Не кинь так скоро я земное лоно,
Я дал бы боле, чем листву простую.

58. А левому всему прибрежью Роны
От устья Сорги, – всей округе этой
Я в жизни был властитель прирожденный,

61. И вместе всей Авзонии, с Гаэтой,[105]
Кротоном, Бари, где текут кончая
Свой путь и Троит и Верде; и надета

64. Была корона на меня в том крае,
Где, чрез немецкие проникнув горы,
Спокойно катятся валы Дуная.[106]

67. Прекрасная Тринакрия, что скоро
Темнеет вновь, от Эвра дуновенья
В заливе меж Пакино и Пелоро, —

70. Не от Тифея, а от испаренья
Подземной серы, – ждать могла бы мною
Рожденного Рудольфа поколенья,[107]

73. Когда бы в ней правление дурное,
Каким всегда восстания подъяты,
К восстанью не подвигнуло и к бою.[108]

76. И будь у моего прозренье брата,
Бежал бы он их нищенства скупого,
Чтобы избегнуть плена и захвата.

79. Коль не свой ум, хотя бы чужое слово,
Друзей увет ему быть должен громок:[109]
От груза барка де тонуть готова!

82. Скупой отца столь щедрого потомок,[110]
Хоть щедрым он доверился б слугам,
Чтоб не был так сундук сокровищ ломок —

85. – Как рад я, государь, твоим словам,
Мне для тебя рассказывать не надо:
То видишь ты, как я не вижу сам,

88. Глядя туда, где всякая отрада
Родится и умрет; и знать мне сладко[111]
Что зришь ее ты, нежа в Боге взгляды.

91. Но просвети меня хотя бы кратко, —
Зане мой ум в сомнения отраве, —
Про горький плод от сладкого зачатка[112] —

94. И он в ответ:
Когда рассудишь здравей,
Как ты спиной повернут в правде, зренью
Так твоему она предстанет въяве.

97. Благо, родящее во всем движенье[113]
И мир, – к нему ж стремление твое, —
В вождя телам сим дало провиденье.

100. Вся тварь найдет не только бытие
В объятьях его мысли совершенной,
Но и благополучие свое.

103. Все, что спускает лук сей, неизменно
Все с цели направляется единой,
Заранее и строго предреченной.

106. Не будь того, – не следствия с причиной
Живую цепь твое узрело б око,
А лишь бессмыслиц жалкие руины.[114]

109. Но быть того не может – без порока
Вождя звездам сим, зорко столь водимым,
Создал, сам беспорочный, Дух высокий.

112. Желаешь ли, путем яснее зримым
Чтоб вывод был тебе оттоль указан —
– Нет, верно естество в необходимом.

115. А дух: Добро ли то, что быть обязан[115]
Всяк на земле гражданственности членом? —
Да, я сказал, тот вывод уж доказан. —

118. – Коль так, промолвил дух, то быть сплетенным
Из звеньев разных обществу прилично?
Учитель ваш счел это непременным.

121. И рассужденья поведя обычно
Дух заключил: Так следствия от века,
Различные причинами, различны.

124. И мы встречаем в том Мельхиседека,
Солона, Ксеркса в том, – вождя народа, —
В том ловкого в науках человека.

127. Печать на смертный воск кладя, природа
Сих сфер небесных поступает здраво,
Не отличая друг от друга рода.

130. Иаков с детства разен от Исава,
И Ромул, чье рожденье не известно,[116]
Все ж Марса сыном быть приемлет славу.

133. Природа рождих с плодом слита тесно,
Но все ж тесней была б, когда б так сильно
На сих двух Промысл не влиял небесный.

136. Теперь, приявши правды дар обильный,
Богат твой ум, но мне еще угодно
Тебе добавить аргумент посыльный:

139. Всегда природа быть должна бесплодна,[117]
Когда она с Фортуной не согласна,
Как семя, в почве брошено негодной.

142. Когда б мир следовал – началам, ясно
Природою в нем вложенным так строго, —
То люди не были бы столь несчастны, —

145. Что часто нарушается и много:
Кому бы меч лишь по руке годился,
У нас нередко тот служитель Бога.

148. От этого с пути давно мир сбился.