Ирвин Шоу - Матрос с Бремена (сборник рассказов)
Гурски бочком подошел к Флэнегену. Тот сидел, убрав ноги из-под стола и удобно вытянув вперед.
-- Так что мы говорили по поводу этих боксеров-профессионалов?
-- Дэмпси! -- прохрипел Гурски.-- Я -- за Дэмпси!
Флэнеген резко дернул его за руку. Гурски упал лицом вниз ему на колени.
-- Старая развалина твой Дэмпси, вот он кто такой! -- С этими словами он стал методично наносить сильные, размашистые удары по его спине и по заднице.
Оркестр перестал играть, и теперь в притихшем баре раздавались лишь смачные, глухие удары. После седьмого Гурски простонал:
-- О-ой!
-- О-ой! -- дружно вторя ему, приглушенно выдохнули все гости.
После девятого удара барабанщик подхватил ритм, и удары его по большому бас-барабану гудели в унисон с взлетавшей вверх и опускавшейся на тело жертвы беспощадной, неустающей рукой.
-- Ну, хватит? -- спросил Флэнеген после двадцать пятого удара.
-- Что скажете, мистер Гурски?
-- Я все равно -- за Дэмпси!
-- О'кей! -- Флэнеген вновь флегматично принялся за порку.
После тридцать второго удара Гурски сдался; слезно, жалобно произнес:
-- Все в порядке. Хватит, Флэнеген!
Экзекутор поставил Юджина на ноги.
-- Я очень рад, что это дело между нами наконец улажено. А теперь сядь на место и выпей.
Все гости горячо зааплодировали, оркестр вновь вступил, и танцы возобновились. Флэнеген, Флора и Гурски, сидя за столиком, мирно пили свой "старомодный" коктейль.
-- Выпивка -- за мой счет,-- блеснул щедростью Флэнеген.-- Так что пейте, не стесняйтесь, на здоровье! Так за кого ты, Юджин?
-- Я -- за Луиса,-- заверил Гурски.
-- В каком раунде он одержит победу?
-- Во втором.-- Гурски не торопясь потягивал коктейль; слезы покатились по его щекам.-- Он выиграет во втором раунде.
-- Какой ты у меня хороший друг, Юджин!
ДЕВУШКИ В ЛЕТНИХ ПЛАТЬЯХ
Вся Пятая авеню была залита солнцем, когда они, свернув с Брюуорт, пошли к Вашингтон-сквер. Солнце не скупилось на тепло, хотя уже стоял ноябрь и все вокруг выглядело так, как и должно в воскресное утро: сияющие алюминием автобусы, нарядно одетые люди, не спеша гуляющие пары, притихшие дома с закрытыми окнами.
Майкл крепко держал Фрэнсис за руку. Они беспечно шли по ярко освещенной солнечными лучами улице. Шли легко, весело, улыбаясь друг другу, у них было прекрасное настроение,-- они проснулись поздно, вкусно позавтракали, и к тому же сегодня -- выходной день. Майкл расстегнул пальто, и слабый ветерок играл, хлопая его полами. Они шли молча -- для чего сейчас слова? -- в толпе молодых, пригожих людей, которые составляли большинство населения этой части Нью-Йорка.
-- Осторожнее! -- предупредила его Фрэнсис, когда они переходили через Восьмую улицу.-- Не то свернешь себе шею.
Майкл засмеялся, Фрэнсис тоже.
-- Она уж не такая смазливенькая, во всяком случае, не настолько, чтобы ради нее рисковать собственной шеей.
Майкл снова засмеялся, громче на сей раз, но не так радостно.
-- Больно ты строга! Она совсем не дурнушка! У нее приятного цвета лицо. Как у деревенской девушки. С чего ты взяла, что я на нее пялился?
Фрэнсис, склонив голову на плечо, улыбалась мужу из-под широких полей шляпки.
-- Майкл, дорогой...-- начала она.
Майкл засмеялся, но тут же оборвал смех.
-- О'кей, свидетельские показания приняты, извини. Но это все из-за цвета лица. Такие лица, как у нее, не часто встретишь в Нью-Йорке. Прости меня.
Фрэнсис легонько похлопала его по руке и прибавила шагу. Они пошли быстрее к Вашингтон-сквер.
-- Какое приятное утро! -- сказала она.-- Просто чудесное! Когда мы вместе завтракаем, я себя отлично чувствую весь день.
-- Надежное тонизирующее средство,-- ухмыльнулся Майкл.-- Утренний моцион. Свежие булочки, крепкий кофе в компании Майкла -- и все, бодрость на весь день гарантирована.
-- Да, в этом все дело. К тому же я отлично спала всю ночь, обвившись вокруг тебя, как канат.
-- Потому что это была субботняя ночь. Я позволяю себе такие вольности только после завершения рабочей недели.
-- По-моему, ты... ну, поправляешься, мужаешь,-- констатировала она.
-- Неужели правда? Этот худосочный парень из Огайо?
-- Мне так нравится! -- призналась она.-- Можешь себе представить -получить лишних пять фунтов своего мужа!
-- Мне тоже нравится,-- с серьезным видом подтвердил Майкл.-- Боже, какая у моей жены идея! Вот милая девочка!
-- Давай сегодня ни к кому не пойдем! -- предложила она.-- Будем просто слоняться по городу вдвоем. Только ты и я. Мы всегда активно общаемся с людьми, сыты ими по горло, все время пьем либо их виски, либо наш, и, уже в сумерках, видим друг друга только в кровати.
-- Так это самое удобное место для встреч! -- сострил Майкл.-- Если лежать долго-долго в кровати, то там обязательно в конечном итоге встретишься со знакомыми.
-- Ах как умно! -- съехидничала Фрэнсис.-- Перестань! Я серьезно.
-- О'кей, я и слушаю тебя со всей серьезностью.
-- Я хочу провести с мужем весь день! Пусть он разговаривает только со мной, слушает только меня!
-- Ну и что нас останавливает? Какой прием, какая вечеринка помешает мне видеть жену весь воскресный день? Какой прием, какая вечеринка, а?
-- У Стивенсонов: они просят нас заехать к ним около часа, и они отвезут нас в деревню.
-- Ох, уж эти вшивые Стивенсоны! -- поморщился Майкл.-- Все совершенно ясно. Они думают, им достаточно свистнуть -- и вот мы перед ними. Нет, пусть отправляются в свою деревню сами, без нас. Мы с женой остаемся в Нью-Йорке и будем надоедать друг другу бесконечным тет-а-тет.
-- Решено?
-- Решено.
Фрэнсис, прильнув к нему, поцеловала его в мочку уха.
-- Дорогая, ведь мы же на Пятой авеню! -- пристыдил он ее.
-- Наплевать! Позволь мне составить программу. Итак, заранее запланированное воскресенье в Нью-Йорке для молодой супружеской пары, у которой есть деньги и их можно растранжирить.
-- Ну, излагай!
-- Прежде всего пойдем посмотрим футбольный матч. Я имею в виду профессионалов,-- начала Фрэнсис: она знала, что Майклу нравится смотреть американский футбол.-- Сегодня играют "Гиганты". Как приятно провести весь день на воздухе, проголодаться, потом зайти в "Канаваг", заказать бифштекс больше чем фартук у кузнеца, бутылку вина... Потом в кино -- в "Фильмарте", говорят, идет потрясающий французский фильм... Ты меня слушаешь?
-- Конечно, слушаю,-- ответил он, с трудом оторвав взгляд от черноволосой девушки без шляпки, с похожей на шлем прической, как у танцовщицы.
Она проходила мимо, чувствуя силу своего притяжения, и на самом деле была грациозна, как балерина. На ней нет пальто, она уверена в себе, в своих чарах, у нее плоский, как у мальчишки, живот; она отчаянно вертит бедрами, во-первых, потому, что танцовщица, во-вторых, потому, что знает -- Майкл не спускает с нее глаз. Она усмехнулась, как будто самой себе, и Майкл сразу заметил все эти ее особенности. Оценив ее по достоинству, он повернулся к жене.
-- Да, да, дорогая,-- спохватился он,-- мы идем смотреть "Гигантов", потом съедим громадный бифштекс и посмотрим французскую картину.
-- Все верно,-- без особого энтузиазма согласилась она.-- Такова наша программа на весь день. А может, тебе лучше самому погулять по Пятой авеню?
-- Нет, что ты! -- стараясь не обидеть ее, возразил Майкл.-- Никакого желания.
-- Ты все время пялишься на других женщин,-- упрекнула его Фрэнсис.-Не пропускаешь ни одной во всем Нью-Йорке. Черт бы тебя подрал!
-- Ах, да успокойся! -- Майкл притворился, что шутит.-- Мне нравятся только красивые. Ну а сколько красивых женщин в Нью-Йорке? Можно по пальцам пересчитать. Штук семнадцать, не больше.
-- Нет, гораздо больше. И ты это прекрасно знаешь. Во всяком случае, об этом думаешь, куда бы ни пошел.
-- Это неправда. Время от времени -- может быть. Я смотрю на красивую женщину, если она проходит мимо. На улице. Да, признаюсь, я засматриваюсь иногда на красивых женщин, но только на улице... И то время от времени...
-- Повсюду и везде,-- не сдавалась Фрэнсис.-- В любом месте, где бы мы ни были. В ресторанах, в подземке, в театрах, на лекциях, на концертах.
-- Послушай, дорогая,-- возразил Майкл.-- Я смотрю на все: на женщин и на мужчин, на эскалаторы в метро, на маленькие, красивые цветочки в поле; хожу в кино. В общем, я изучаю, так сказать, вселенную.
-- Ты посмотрел бы на свои глазки, когда ты время от времени изучаешь вселенную на Пятой авеню! -- продолжала она осыпать его упреками.
-- Послушай, Фрэнсис, я женатый человек, я счастлив в браке.-- Он нежно прижимал к себе ее локоток, зная, что ей это нравится.-- Я вполне могу стать примером для всего нашего двадцатого столетия. Счастливая супружеская пара -- мистер и миссис Лумис.
-- Ты это серьезно?
-- Фрэнсис, крошка...
-- Ты на самом деле счастлив в браке?
-- Конечно, какие могут быть сомнения! -- Майкл чувствовал, что все приятное воскресное утро идет насмарку, идет ко дну, как потерпевший катастрофу корабль.-- Скажи на милость, какого черта мы об этом говорим? Какой в этом смысл?
