Бертольд Брехт - Дни коммуны
- А вы тоже думаете, что господин Тьер отдал Клиши пруссакам только потому, что там стояли наши пушки?
Женевьева. Да, я именно так и думаю, гражданка. Центральный комитет Национальной гвардии получил на этот счет соответствующие донесения.
Женщины. Она политическая.
- А если и, так, разве она говорит неправду?
- Мой старик говорит, что ногу ему оторвала не картечь, а политика. Вот почему он занялся политикой и читает "Отечество в опасности".
Несколько солдат правительственных войск появилось возле пушки, среди
них Филипп Фор.
Бабетта (которая стоит под плакатом). А, Филипп, ты вернулся? Ты пришел в самый раз: булочная снова открывается.
Филипп. Потише, Бабетта: я не собираюсь приветствовать свою хозяйку. (Вместе с другими солдатами берется за пушку.)
Бабетта. Что вы делаете с пушкой? Чего вы хотите?
Филипп. Ее надо доставить в Версаль. Таков приказ.
Бабетта (кричит женщинам). Эй, вы! Они хотят украсть пушку!
Женщины. Кто? Эти вот? Эти сморчки?
Женевьева (подбегает к солдатам). Филипп! И тебе не стыдно?
Бабетта. Это помощник пекаря. Он привел их сюда, потому что знает наш квартал.
Филипп. Что вы тут делаете ни свет ни заря? Да не кидайтесь вы так на людей!
Женевьева. Мы тут затем, чтобы - как овцы шерсть - отдать вам пушки за белый хлеб.
Женщины (подбегают к солдатам). Эй, вы! Это наши пушки.
- Мы сами их купили всем кварталом, сами деньги собрали.
Филипп. Но ведь война окончена.
Женевьева. Ах вот что, и теперь вы хотите начать войну против нас?
Филипп. Пушки должны быть сданы пруссакам.
Женщины. Пусть пруссаки сами приходят за ними. Руки прочь! Посмейте только прикоснуться к пушкам, сопляки.
- Зовите сюда охрану от Кабэ.
Женевьева бежит к дому, где живут Кабэ. Она звонит. Мадам Кабэ выглядывает
из окна.
Женевьева. Будите скорей Жана, хотят утащить вашу пушку. (Бежит назад.) Эти пушки нужны не пруссакам, а господину Тьеру. Они нужны ему против нас, гражданки. Не отдадим ему пушку!
Женщины. Руки прочь от пушки!
- Это пушка мадам Кабэ.
Жан и Франсуа выбегают из дома в нижнем белье.
Бабетта. Жан, они пришли за пушкой. Филипп привел их сюда.
Из близлежащих улиц доносится шум, слышны выстрелы, несколько позже
раздаются звуки набата.
Женевьева. На улице Табернакль тоже стоят пушки. Это нападение на весь квартал. Теперь ясно, почему нам дают белый хлеб!
Жан (кричит). Франсуа! Пришел твой брат. Он от мсье Тьера.
Филипп (отбиваясь от обступивших его женщин). Те-те-те, голубушки. Отойдите-ка в сторону, я выполняю приказ.
Жан (женщинам). Да, отойдите. Пустите нас к ним.
Франсуа (подбегает, держа в руках винтовку). Не прикасайся к пушке, Филипп. Она не ваша.
Владелица булочной (из лавки). Выполняй приказ, Филипп, иначе ты никогда не вернешься в мою пекарню.
Филипп (Франсуа). С каких пор ты в Национальной гвардии?
Франсуа. Семинария закрыта... А ну, отойдите в сторону.
Женщины расступаются. Франсуа вскидывает винтовку, прицеливается.
Филипп, Эй, малыш, брось ружье!
Бабетта. Стреляй, стреляй, Франсуа!
Женевьева (становится перед Филиппом). Не проливайте кровь!
Жан (оттаскивает ее в сторону). Не вмешивайтесь, барышня...
Филипп (целится). Брось ружье, малыш!
Франсуа. Одно движение, и я стреляю. Отче наш иже еси на небесех... Да святится имя твое... (Продолжает молиться, непрерывно целясь.)
Женщины. Что такое? Вы хотите нас расстрелять?
- Только потому, что вам приказывают ваши подлецы генералы?
Женевьева. Вам не удастся забрать отсюда пушки, несчастные! Мы бросимся под колеса.
Филипп. Я считаю до трех. Раз...
Мадам Кабэ вышла из дома вместе с "папашей".
Мадам Кабэ. Филипп, сейчас же опусти ружье. Ты неграмотный парень, как же тебе взбрело в голову перечить твоему брату, который изучает физику? Вот, держите, я прихватила для вас немного вина. Вас, конечно, послали сюда натощак.
Филипп (смотрит на своих товарищей, которые так и не взялись за оружие, и медленно опускает винтовку). Мадам Кабэ, вы воспрепятствовали мне в выполнении приказа.
Женщины (смеясь, окружают его). Вот так-то лучше, пекарь.
- Ведь нельзя же требовать от тебя, чтобы ты уложил родного брата?
Владелица булочной. Я увольняю тебя, Филипп, я не держу изменников.
Бабетта (целует Филиппа). Вот это за измену.
Филипп. Я здесь, сударыни, не брат и не пекарь. Я при исполнении служебных обязанностей.
Франсуа (робко обращается к Женевьеве). А мне ничего не достанется?
Женевьева (весело). Возьми, что тебе нужно.
Франсуа. Это не ответ.
Женщины (обступают солдат). Как вам не стыдно: бросаться на женщин без неприличных мыслей!
Солдат. Война окончена, мы хотим по домам,
Женщины. Эй-эй, он хочет домой!
- Откуда же ты, сынок?
Солдат. Из Оверни - там скоро сев начнется. Вы, чертовы горожане, об этом даже не думаете. Женщины. Выпей-ка, сынок!
- Не показывайте нам дула, покажите нам чтонибудь получше.
- Мадам Кабэ, дайте одеяло, они продрогли от холода, какая уж тут любовь!
Женевьева. Эта пушка принадлежит мадам Кабэ, которая здесь проживает. У вас на пушку столько же прав, как на ее печной горшок!
"Папаша". Да здравствует матушка Кабэ, единоличная владелица пушки на площади Пигаль! (Поднимает мадам Кабэ и сажает ее на пушку. Солдатам.) Вот видите, ребята, нужно только разговориться. (Обращаясь к женщинам.) Теперь они вернулись к вам, смотрите за ними, не выпускайте ни одного из Парижа, удержите их всех, прижимайте их к груди или к грудям - и они станут безвредными.
Рабочий Пьер Ланжевен выходит из соседней улицы, где шум тем временем
утих. За ним бегут мальчики.
Ланжевен. Доброе утро, "папаша"! Как вы здесь справились? Без крови?
Филипп (обращаясь к своим товарищам). Чем мы виноваты, если они не дают нам лошадей? Не можем же мы вручную волочить эти штуки сквозь толпу баб.
"Папаша". Здесь все в порядке. А как в других местах?
Ланжевен. Весь квартал на ногах. До сих пор не отдана ни одна пушка.
Мальчики. Они попробовали уворовать нашу пушку возле мельницы ла Галлот.
- А на улице Лепик они застрелили двоих наших.
Мадам Кабэ (солдатам). Господа, это мой зять, Пьер Ланжевен, из Центрального комитета Национальной гвардии.
Ланжевен. На улице Грано генерал Леконт приказал открыть огонь, но его солдаты стали брататься с народом и генерала арестовали.
"Папаша", Где он сейчас? Где этот пес, о котором весь Париж знает, что он приказывал стрелять по гвардии?
Ланжевен. Его доставили в караульное помещение.
"Папаша". Ему дадут бежать. Если его немедленно не расстрелять, он сбежит.
Ланжевен. Его отдадут в руки правосудия, товарищ.
"Папаша". Правосудие - это мы. (Поспешно уходит.)
Мадам Кабэ. Помогите мне слезть с пушки.
Ланжевен (солдатам). А вы что намерены делать? Пока у вас в руках оружие...
Один из солдат. Дерьмовое дело. Стрелять в своих...
Солдаты поворачивают винтовки прикладом вверх.
Женевьева (мальчикам). Я разрешаю вам сорвать эти глупые плакаты.
Мальчики срывают плакаты.
Жан. Эй, вы, помогите слезть моей маме. А потом еще раз - марш к ратуше. Тьера под арест! Пусть скажет нам, что он хотел сделать с нашими пушками.
Бабетта. Три поцелуя тому, кто захватит Тьера живьем!
В
Восемь часов утра. Владелица булочной снова закрывает дверь на засов и железную накладку. Филипп стоит рядом и угрюмо посматривает на огромного
роста женщину, которая, вскинув ружье на плечо, шагает возле пушки.
Владелица булочной. Непременно начнутся беспорядки. Если они теперь устроят Коммуну - а об этом все говорят, - то будут грабежи. Все разделят между собой, потом каждый пропьет свою часть - и станут делить снова. Ты сам бунтовщик, и ты больше никогда не вернешься в мою пекарню. А твой братец хорош, хорош. Молодой священнослужитель! И тоже мятежник!
Филипп. Он еще только семинарист, И то лишь потому, что иначе не мог бы учиться.
Владелица булочной (в ярости). Он, значит, крадет деньги у братьев-монахов из общины святого Иосифа! Подходящее дело для вас коммунаров! (Уходит в пекарню.)
Из соседнего дома выходит Женевьева.
Женевьева. Доброе утро, Филипп. Как вам живется в новом веке?
Он бурчит что-то себе под нос.
Да-да, началось новое столетие. С эрой насилия покончено. Пушки мы уже отобрали.
Филипп. Да, теперь они в руках у женщин. Хорош новый век. (Подавленный, уходит в дом, где живут Кабэ и его брат.)
Женевьева, весело посмеиваясь, натягивает перчатки. По улице идет с
мрачным видом "Папаша".
Женевьева. Доброе утро, сударь. Не вы ли это отправились сегодня ночью на улицу Грано, где был захвачен генерал Леконт? Что с ним сделали?
"Папаша". Его расстреляли, гражданка.
Женевьева. И так было правильно?.. Кто же его расстрелял?
"Папаша". Кто же мог это сделать? Народ.
Женевьева. И без суда и следствия?
