Бернард Шоу - Цезарь и Клеопатра
при дворе, говорит со стражей высокомерно.
Фтататита. Дайте дорогу главной няне царицы. Бельзенор (с величавой надменностью). Фтататита, я Бельзенор, начальник
царской стражи, потомок богов. Фтататита (вдвойне высокомерно). Бельзенор, я Фтататита, главная няня
царицы, а твои божественные предки гордились тем, что изображения их
живут на стенах пирамид великих царей, которым служили мои предки.
Женщины злорадно смеются.
Бельзенор (со злобной насмешкой). Фтататита, дочь длинноязыкого и
оковращающего хамелеона, римляне на пороге!
Вопль ужаса среди женщин; если бы не копья, они тут же
бросились бы бежать.
Никто, даже потомки богов, не может преградить им путь, ибо у каждого
из них семь рук и семь копий в каждой. Кровь в их жилах - как кипящая
ртуть. Жены их становятся матерями через три часа, а назавтра их
убивают и едят.
Женщины содрогаются в ужасе. Фтататита, преисполненная
презрения к ним, пренебрежительно смотрит на солдат, она
прокладывает себе дорогу сквозь толпу и идет, не
смущаясь, прямо на копья.
Фтататита. Тогда бегите и спасайтесь, о жалкие трусы, потомки грошовых
глиняных божков, которых покупают рыбные торговки. Оставьте нас, мы
сами позаботимся о себе. Бельзенор. Но прежде исполни повеление наше, о ужас рода человеческого!
Приведи к нам Клеопатру-царицу. А потом иди куда хочешь. Фтататита (с насмешливой улыбкой) Теперь я знаю, почему боги взяли ее из
наших рук.
Воины в смятении переглядываются.
Узнай же, глупый солдат, что ее нет с той поры, как закатилось солнце. Бельзенор (в ярости). Ведьма, ты спрятала ее, чтобы продать Цезарю или брату
ее, Птолемею. (Хватает Фтататиту за руку и с помощью стража тащит ее на
середину двора, бросает на колени и заносит над ней смертоносный нож.)
Где она? Говори или... (Грозит перерезать ей горло.) Фтататита (свирепо). Тронь меня, собака! И Нил перестанет питать поля твои и
в течение семижды семи лет обречет тебя на голод. Бельзенор (испуганно, но решившись на все). Я принесу жертвы. Я откуплюсь.
Нет, постой! (Персу.) Ты, о премудрый, земля твоих отцов лежит далеко
от Нила, убей ее. Перс (угрожая ей ножом). У персов один бог, и он любит кровь старых женщин.
Где Клеопатра? Фтататита. Перс! Клянусь Озирисом, я не знаю. Я бранила ее за то, что она
навлечет на нас дурные дни своей болтовней со священными кошками; она
вечно таскает их на руках. Я грозила ей, что оставлю ее одну, когда
придут римляне, в наказанье за ее непослушный нрав. И она исчезла,
убежала, спряталась. Я говорю правду. Да будет Озирис мне свидетелем... Женщины (угодливо подхватывают). Истинная правда, Бельзенор! Бельзенор. Ты запугала девчонку. Она спряталась. Живо обыскать дворец!
Обшарить все углы! Стража во главе с Бельзенором прокладывает себе путь во дворец сквозь толпу
женщин, которые, не помня себя, бросаются в ворота. Фтататита (вопит). Святотатство! Мужчины в покоях царицы! Свято... (Голос ее
обрывается, перс подносит нож к ее горлу.) Бел-Африс (кладет руку на плечо Фтататиты). Подари ей еще минуту, перс.
(Фтататите, весьма внушительно.) Мать, твои боги спят или развлекаются
охотой. И меч у горла твоего. Отведи нас туда, где спряталась царица, и
ты будешь жить. Фтататита (презрительно). Кто остановит меч в руке глупца, если боги вложили
меч в его руку? Послушайте меня вы, безумные юноши. Клеопатра боится
меня, но римлян она боится еще больше. Есть только одна сила, которая
для нее страшнее гнева царской няньки или жестокости Цезаря, - это
Сфинкс, который сидит в пустыне и сторожит путь к морю. Она шепчет на
ухо священным кошкам то, что ей хочется сказать ему. И в день своего
рождения она приносит ему жертвы и украшает его маками. Так идите же в
пустыню и ищите Клеопатру под сенью Сфинкса. Берегите ее больше жизни
своей, дабы с ней не случилось худа. Бел-Африс (персу). Можно ли верить этому, о хитроумный? Перс. Откуда идут римляне? Бел-Африс. Через пустыню от моря, мимо Сфинкса. Перс (Фтататите). О мать вероломства, о язык ехидны! Ты придумала эту
сказку, чтобы мы пошли в пустыню и погибли на римских копьях. (Заносит
нож.) Вкуси же смерть! Фтататита. Не от тебя, щенок! (Ударяет его с силой под коленку, а сама
бросается бежать вдоль дворцовой стены и исчезает в темноте.)
Бел-Африс хохочет над упавшим персом. Стража выбегает из
дворца с Бельзенором и кучкой беглянок, большинство
тащит узлы.
Перс. Нашли вы Клеопатру? Бельзенор. Она исчезла. Мы обыскали все закоулки. Нубиец-часовой (появляясь в дверях дворца). Горе нам! Увы! Горе нам!
Спасайтесь! Бельзенор. Что еще там случилось? Нубиец. Украли священного Белого Кота. Все. Горе нам, горе!
Всеобщая паника. Все бегут с воплями ужаса. В суматохе
падает и гаснет факел. Топот и крики беглецов вдалеке.
Тьма и мертвая тишина.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
Та же мгла, которая поглотила храм Ра и сирийский
дворец. Та же мертвая тишина. Настороженное ожидание. Но
вот черная неподвижная мгла подергивается мягкой
серебряной дымкой. Слышится странная мелодия: это
колеблемая ветром арфа Мемнона поет перед восходом луны.
Громадная полная луна встает над пустыней, озаряя
широкий горизонт, на фоне которого смутно выступает
огромная фигура; в расстилающемся лунном свете она
постепенно принимает очертания Сфинкса, покоящегося
среди песков. Свет становится все ярче, и теперь уже
ясно видны открытые глаза истукана - они устремлены
прямо вперед и вверх в бесконечном, бесстрашном
бодрствовании; между его громадными лапами виднеется
яркое пятно - груда красных маков, на которой неподвижно
лежит девочка. Ее шелковая одежда тихо и мерно
поднимаете на груди от дыхания - спокойного дыхания
спящей, заплетенные волосы сверкают в лунном блеске,
подобно крылу птицы. Внезапно издалека раздается смутный
чудовищный гул - может быть, это рев Минотавра,
смягченный далеким расстоянием, - и арфа Мемнона
смолкает. Тишина, затем несколько далеких пронзительных
звуков трубы. Снова тишина. Потом с южной стороны,
крадучись, появляется человек. Восхищенный и изумленный
этой загадкой ночи, он останавливается и замирает,
погруженный в созерцание, но грудь Сфинкса с ее
сокровищем скрыта от него огромным плечом истукана.
Человек. Слава тебе, Сфинкс! Юлий Цезарь приветствует тебя! Изгнанный
рождением на землю, я скитался по многим странам в поисках утраченного
мира, в поисках существ, подобных мне. Я видал стада и пастбища, людей
и города, но я не встретил другого Цезаря, ни стихии, родственной мне,
ни человека, близкого мне по духу, никого, кто бы мог довершить дела
моих дней и разрешить мои ночные думы. В этом маленьком подлунном мире,
о Сфинкс, я вознесен столь же высоко, как и ты в этой безбрежной
пустыне; но я скитаюсь, а ты сидишь неподвижен; я завоевываю, а ты
живешь в веках; я тружусь и изумляюсь, ты бодрствуешь и ждешь; я смотрю
вверх - и я ослеплен, смотрю вниз - и омрачаюсь, оглядываюсь кругом - и
недоумеваю, тогда как твои взор всегда, неизменно устремлен прямо, по
ту сторону мира, к далеким краям утраченной нами отчизны. Сфинкс, ты и
я - мы чужды породе людей, но не чужды друг другу: разве не о тебе, не
о твоей пустыне помнил я с тех пор, как появился на свет? Рим - это
мечта безумца; а здесь - моя действительность. В далеких краях, в
Галлии, в Британии, в Испании, в Фессалии, видел я звездные твои
светильники, подающие знаки о великих тайнах бессменному часовому
здесь, внизу, которого я нигде не мог , найти. И вот он, наконец,
здесь, этот часовой - образ неизменного и бессмертного в бытии моем,
безмолвный, полный дум, одинокий в серебряной пустыне. Сфинкс, Сфинкс!
Я поднимался ночью на вершины гор, прислушиваясь издалека к вкрадчивому
бегу ветров - наших незримых детей, о Сфинкс, взметающих в запретной
игре твои пески, лепечущих и смеющихся. Мой путь сюда - это путь рока,
ибо я тот, чей гений ты воплощаешь: полузверь, полуженщина, полубог, и
нет во мне ничего человеческого. Разгадал ли я твою загадку, Сфинкс? Девочка (проснувшись, осторожно выглядывает из своего убежища). Старичок! Цезарь (сильно вздрагивает и хватается за меч). Бессмертные боги! Девочка. Старичок, не убегай. Цезарь (совершенно ошеломленный). "Старичок, не убегай..." И это - Юлию
Цезарю! Девочка (настойчиво). Старичок! Цезарь. Сфинкс, ты забыл о своих столетиях. Я моложе тебя, хотя голос твой
голос ребенка. Девочка. Полезай скорей сюда, а то сейчас придут римляне и съедят тебя. Цезарь (бежит, огибая плечо Сфинкса, и видит девочку). Дитя у него на груди!
Божественное дитя! Девочка. Полезай скорей. Ты взберись по его боку, а потом ползи кругом. Цезарь (изумленный). Кто ты? Девочка. Я Клеопатра, царица Египта. Цезарь. Цыганская царица, ты хочешь сказать? Клеопатра. Ты не должен так непочтительно говорить со мной, а то Сфинкс
