Доди Смит - Я захватываю замок
— Накроешь в кухне, подашь яйца, ветчину… — предложил отец. — Они не обидятся. Окороками нас снабдили впрок.
Мы смотрели на него в полном отчаянии. До чего самоуверенно он держался! Спасибо, Роуз здесь не было — она бы, наверное, бросилась на него с кулаками.
И вдруг отец сник.
— Я… мне показалось, что следует… — Бравада из голоса улетучилась. — Она пригласила нас на обед в Скоутни на следующей неделе… Господи, где была моя голова… Я совсем забыл о мебели! А ты не можешь что-нибудь соорудить?
Он жалобно взглянул на Топаз. Не выношу эту унизительную покорность! Все равно, что лев, выполняющий собачью команду «служить» (хоть я и не видела дрессированных львов).
Мачеха оказалась на высоте.
— Не волнуйся, выкрутимся. Даже весело… Настоящее препятствие! — Она попыталась добавить своему контральто самые успокаивающие нотки, но голос слегка дрогнул.
Так бы ее и расцеловала!
— Давай осмотрим столовую, — шепнула Топаз, пока отец ужинал.
Вооружившись свечами, мы отправились в темный зал. Не знаю, что она надеялась увидеть, — ничего, кроме пустого пространства, там не было. Даже ковер ушел с молотка, вслед за мебелью.
Мы заглянули в гостиную.
— Обед на крышке рояля… по-моему, оригинально, — задумчиво проговорила мачеха.
— А еду отец будет нарезать на клавишах?
— Может, сядем на полу? На подушках! Стульев-то не хватает.
— Подушек тоже не хватает. Чего у нас действительно в избытке, так это пола.
Мы засмеялись и хохотали до тех пор, пока воск не потек на пальцы.
На душе стало легче.
* * *
В конце концов, по просьбе Топаз Стивен сколотил простенькие козлы; на них положили снятую с петель дверь курятника. Импровизированный стол мы придвинули к подоконнику, чем сэкономили на трех стульях. Серые парчовые шторы из холла превратились в роскошную скатерть, только шов немного бросался в глаза и ногам лишняя длина мешала. Серебро, хороший фарфор и хрусталь из нашего дома давным-давно исчезли; сервиз с фужерами нам одолжил викарий. Даже серебряный подсвечник дал! Разумеется, мы пригласили на обед и его.
Он пришел пораньше и, пока мы переодевались, до блеска отполировал в кухне всю принесенную посуду. (Кстати, Роуз надела черное платье Топаз — на ней оно не кажется заурядным и вообще удивительно к лицу.) Меню состояло из следующих блюд: бульон (из половины косточки второго окорока), отварной цыпленок и ветчина, персики со сливками (персиками нас как нельзя вовремя угостили Коттоны), холодная закуска: мусс из ветчины со специями.
Все приготовила Топаз; прислуживала за столом Айви Стеббинс, в кухне ей помогали Томас и Стивен. Ужин прошел благополучно, если не считать того, что Айви испуганно таращилась на Саймона. Как она потом призналась, ее прямо в дрожь бросало от его жуткой бороды.
Миссис Коттон, как обычно, трещала без умолку, но держалась очень мило, непринужденно. Думаю, именно благодаря ей и создавалось впечатление, что вечер удался.
Американцы на удивление легко приспосабливаются — Нейл и Саймон помогли нам вымыть посуду. Я, правда, предпочла бы обойтись без их помощи, так как наша кухня выглядела далеко не по-американски: сплошной разор и беспорядок, да еще Томас поставил тарелки на пол, чтобы их вылизали Абеляр с Элоизой. (Между прочим, зря — куриные кости для животных очень опасны.)
Айви все перемыла, а мы насухо вытерли; затем Стивен пошел провожать ее домой.
Дочери мистера Стеббинса тоже семнадцать. Она очень крупная, видная, симпатичная. Стивен ей нравится. Только сегодня это заметила. Если он на ней женится, то прекрасно устроит свою судьбу: Айви у Стеббинсов единственный ребенок, ферма отойдет ей. Интересно, поцелует ли он ее на прощание… Он вообще когда-нибудь целовался?
Мысленно я брела через темные поля со Стивеном, но в то же время помнила и о Коттонах.
Нейл сидел на столе, поглаживая Абеляра, — тот от удовольствия практически впал в кому; Саймон прогуливался вокруг, рассматривал кухню. Мне вспомнился вечер, когда братья очутились здесь впервые. Лишь бы Роуз забыла о «дьявольской» тени Саймона. Я и сама почти забыла. Второго такого светлого человека еще поискать.
А затем началось самое увлекательное!
Саймон спросил, нельзя ли осмотреть замок. Я это предвидела и предусмотрительно навела порядок в спальнях.
— Томас, зажги фонарь, мы поднимемся на стену, — сказала я брату. Чем романтичнее все обставить, тем лучше для Роуз. — Начнем с холла.
Мы прошли через гостиную, где беседовали остальные — то есть отец с миссис Коттон, Топаз лишь слушала; викарий при нашем появлении широко распахнул глаза, словно очнувшись от полудремы. Судя по его лицу, он тоже был не прочь погулять, но я сделала вид, будто ничего не замечаю. Нашу толпу и без того следовало рассеять.
— Теперь ворота, — сказала Роуз, когда мы очутились в холле, и стрелой ринулась к парадной двери.
Сестре, разумеется, не хотелось приводить гостей в столовую. Хотя, по-моему, идеальная пустота куда изысканнее нашей спальной мебели. Знала бы я, как дорожила Роуз даже самой скромной обстановкой!
В саду Саймон обернулся к насыпи и негромко проговорил:
— На фоне звездного неба башня Вильмотт кажется еще выше и чернее…
Он явно настраивался на романтический лад. Вечер стоял чудесный, теплый, дул легкий ветерок — словом, восхитительный, идеальный для нашего дела вечер!
Всякий раз, взбираясь в башню у ворот, я вспоминаю первый осмотр замка: как мы карабкались сюда в темноте, а Роуз подталкивала меня сзади. Детское воспоминание вызвало в душе прилив нежности к сестре. Непременно сделаю для нее сегодня все возможное!
Мы медленно шли за Томасом на свет фонаря; Саймон не переставая восхищался изящными изгибами каменных ступеней, а я мысленно приказывала ему влюбиться в Роуз.
— Поразительно! — воскликнул он, выбравшись наверх.
Никогда не поднималась на башню ночью. Действительно дух захватывает! Хотя ничего не видно, кроме звезд да мерцающих огоньков в Годсенде и у фермы Четыре Камня. Ощущение, будто ночь шагнула тебе навстречу.
Томас поставил фонарь на высокий зубец стены, поэтому свет падал прямо на лицо и волосы сестры. Ее фигура, облаченная в черное платье, сливалась с темнотой. Теплый порыв ветра бросил край шифоновой пелерины Роуз в лицо Саймону.
— Ночь осенила своим крылом, — засмеялся он.
До чего красиво они смотрелись у фонаря! Темная голова и сияюще-золотистая… Как бы оставить их здесь вдвоем?.. Увы! Человеческая изобретательность не безгранична.
Вскоре мы спустились к выходу на стену. Пришлось немного побродить туда-сюда среди зубцов и бойниц — Нейла интересовала оборона замков и оборонительные сооружения. Особенно его занимали катапульты, закидывающие через стены трупы лошадей.
Роуз почти сразу же споткнулась о подол платья; Саймон бережно взял ее под руку и не выпускал до тех пор, пока мы не перешли в башню у ванной комнаты. Словом, время прошло не впустую.
Показывать ванную предоставили Томасу. Вскоре грянул дикий хохот — Нейла рассмешил Виндзорский замок. Мы с Роуз убежали в спальню зажечь свечи.
— Нельзя ли нас как-то оставить наедине, вдвоем? — прошептала сестра.
Я ответила, что с самого ужина только о том и думаю.
— Это очень сложно. Может, вы сами от нас отстанете?
Она сказала, что попыталась отстать еще на башне у ворот, но Саймон со всеми спустился на лестницу.
— И еще окликнул Томаса: «Не убегай с фонарем так быстро, а то Роуз ничего не увидит». Пришлось и мне идти вниз…
— Не волнуйся! Обещаю, что-нибудь придумаю, — успокоила я.
На лестничной площадке послышались шаги.
— И кто спит на кровати с балдахином? — с порога поинтересовался Саймон.
— Роуз!
Вообще-то на этой неделе спала там я, но ведь старинная кровать романтичнее железной койки, верно? Пусть вообразит Роуз под пологом.
Саймон отворил дверь в нашу башню и очень развеселился, обнаружив внутри розовое вечернее платье сестры (хранить его в шкафу нельзя — оборки помнутся).
— Подумать только! Держать одежду в башне, которой шесть сотен лет! — воскликнул он.
Нейл обнял за талию мисс Блоссом и объявил ее девушкой своей мечты, а затем, развернувшись к окну, встал коленями на подоконник, чтобы заглянуть в ров.
О-о-о! Вот она, мысль!
— Не желаете поплавать? — невинно спросила я младшего Коттона.
— С удовольствием! — отозвался он.
— Плавать? Ночью? Сейчас? — Томас выпучил глаза.
— Ну да. Будет весело. — Я слегка подмигнула. Хвала Небесам, он все понял и перестал ошалело на меня таращиться. — Одолжи Нейлу плавки. Простите, Саймон, плавки лишь одни, можете потом взять, после Нейла. Роуз купаться противопоказано, она моментально схватывает простуду. (Да простит Господь мою ложь! Кто постоянно схватывает простуду, так это я, у сестры здоровье отменное.)
![Картер Браун - Том 19. Ночь лейтенанта Уилера [ Разящая наповал Долорес. Леди доступна. Ночь лейтенанта Уилера. Ловкач, Уилер!]](/uploads/posts/books/148168/148168.jpg)
