Раймон Кено - С ними по-хорошему нельзя
- Викинги смываются, - сказал Кэффри. - Сдрейфили.
- Правильно делают, - заметил Гэллегер. - Пускай проваливают вместе с британцами и прочими саксонцами.
Тем временем матросы отдали швартовы; маленький парусник отчалил и стал медленно спускаться по Лиффи, держа курс в открытое море. Инсургенты помахали рукой на прощанье. Скандинавы ответили тем же.
- Счастливого пути! - крикнул Кэллехер. - Счастливого пути.
Маленький парусник плыл быстро. Вскоре он достиг излучины и скрылся из виду. Инсургенты продолжали молчать. Докурили они одновременно.
- Странный мятеж, - вздохнул Кэффри. - Странный мятеж. Я даже не представлял себе, что все произойдет так просто.
- Ты, может быть, считаешь, что все закончилось? - спросил Гэллегер.
- А ты так не считаешь?
Гэллегер и Кэллехер рассмеялись.
- Думаешь, британцы возьмут и просто так уйдут?
- Они всегда долго раскачиваются.
- Может быть, и так.
- А потом, занятые другой войной, они, может быть, не захотят ввязываться в эту, увидев, на что мы способны.
Он прервал свою речь; автомобиль с открытым капотом и зелено-бело-оранжевым флажком подъехал на скорости и, скрипя тормозами, остановился у почты. Какой-то тип выскочил из машины и подбежал к ним.
- Finnegans wake! - прокричал он.
- Finnegans wake! - ответили они и угрожающе попятились на всякий случай.
- Вы заняли это здание? - строго спросил тип.
- Да.
- Сколько вас?
- Семь человек. Вы можете поговорить с нашим командиром, Джоном Маккормиком.
Но командир, уже предупрежденный ОТРурки, сам подошел к окну.
- Finnegans wake! - крикнул он.
- Finnegans wake! - ответил тип. - Вы командир?
- Я.
- Какое у вас оружие?
- Винтовки и револьверы.
- Боеприпасы?
- Все, что в карманах.
- Продовольствие?
- Нету.
- Ладно. Идите сюда. Я дам вам пулемет и несколько ящиков боеприпасов и продовольствия.
- Будем держать осаду? - спросил Кэффри.
- Может быть. Выгружайте.
Кэффри остался у дверей. Гэллегер и Кэллехер потащили скорострельный инструмент и ящики. Диллон и Кэллинен смотрели на них с интересом.
- Вы знаете, куда нужно поставить пулемет? - спросил тип.
- Знаем, - ответил Маккормик.
Но тип не был в этом уверен.
- Пулемет поставьте у этого окна на первом этаже и направьте его в сторону моста.
IX
Вот остановилась какая-то машина. Наверное, к ним кто-то приехал. Или же они сами уезжают. Кто они? Сколько их? Может быть, я их знаю? Не всех, конечно, нескольких. Или хотя бы одного из них. Одного-то уж наверняка. Среди всех этих мужчин, которых я видела здесь, в Дублине, в почтовом отделении на набережной Эден, не могло не быть республиканцев. Одного-то из них я смогла бы узнать. Нет. Женщины с ними нет. Это точно. Иначе она бы уже давно сюда пришла. Что бы произошло, если бы я смогла узнать одного их этих республиканцев? Вдруг оказалось бы, что он меня ненавидит. Что именно его я заставила долго ждать у окошечка. Что именно его я попросила переписать адрес, потому что он не очень хорошо знал английский. Потому что он откуда-нибудь из Коннемары. А среди них есть такие, которые хотят опять говорить по-ирландски. Как если бы сэр Дюран вздумал говорить по-французски. Сэр Дюран, что же с ним стало? Может быть, они взяли его в плен? Или убили? Может быть, поэтому раздался тот выстрел. Бедный сэр Дюран, который так меня любил. И так почтительно. Но, может быть, ему удалось спастись. Может быть, он оказался в числе тех, кому удалось убежать. Среди всей этой беготни я, может быть, слышала шум его шагов. Обычно он так важно вышагивает. А ему, может быть, пришлось бежать. Ах, ах, ах. Он - и вдруг бежит. Ах, ах, ах. Такой важный и так меня любил. А я по-прежнему так и сижу здесь взаперти.
X
- Место для него очень хорошее, - сказал тип. - Ваши люди умеют с ним обращаться?
- Конечно, - ответил Маккормик, спустившийся вниз, чтобы посовещаться с приехавшим стратегом.
Посовещавшись, они распростились, и машина уехала.
- Ну как вам все это нравится? - спросил Маккормик.
Они посмотрели на ящики с боевыми и съестными припасами.
- Это радует, - сказал Кэллехер.
- Так-то будет получше, - сказал Гэллегер.
- Только выпивки не хватает, - сказал Кэффри.
- Кстати, - вспомнил Маккормик, - а что стало с тем парнем, которого вы подпекли?
- Мы отнесли его в маленький кабинет.
- А ваш подопечный? - спросил Кэффри.
- Он тоже в маленьком кабинете.
- Если начнется заваруха, - заметил Кэллехер, - придется от них избавиться.
- Я тоже так думаю, - согласился Маккормик.
- Да бросить их в Лиффи, и все, - предложил Гэллегер.
- Это будет некорректно, - произнес Маккормик.
- Предположим, - сказал Гэллегер, - что британцы надумают нам ответить и нам придется здесь окопаться и сдерживать их, скажем, какое-то время.
- Все это только предположения, - сказал Кэффри.
- Так вот, - продолжал Гэллегер, - будет глупо сидеть здесь с двумя трупами на шее. Мы могли бы закинуть их в сад Изящных искусств. Ирландская Академия как раз за почтой.
- Он думает только о том, чтобы закинуть трупы, - сказал Маккормик.
- Пускай останутся здесь! - вскричал Кэффри. - Не будем же мы сидеть здесь целую неделю!
- Он по-своему прав, - заметил Кэллехер.
- Почему бы нам не поговорить о напитках, - осадил Кэффри. - Их-то нам здорово не хватает. Если прижмет, то от этой нехватки нам придется туго.
- Он по-своему прав, - заметил Кэллехер.
- Да, действительно, - согласился Маккормик. - Пусть двое из вас сходят за ящиком виски и двумя-тремя ящиками пива в ближайшую таверну на ОТКоннел-стрит.
- А на какие шишиллинги? - спросил Кэффри.
- Выпишите ордер на конфискацию.
- Да лучше взять бабки прямо здесь, на почте, - возразил Кэффри.
- Это будет некорректно, - осадил его Маккормик.
- Да, лучше выписать ордер на конфискацию, - сказал Кэллехер.
Маккормик вызвал Диллона и Кэллинена, чтобы те сменили Кэффри и Кэллехера на время конфискательной экспедиции.
Диллон и Кэллинен восторженно замерли перед пулеметом.
XI
Кэффри и Кэллехер распахнули дверь таверны.
- Эй, - крикнули они, так как в таверне не было ни души.
Наполовину осушенные пивные кружки обтекали на столах, которых еще не коснулась бдительная тряпка. На полу топорщилось несколько табуреток, опрокинутых торопящимися клиентами.
- Эй, - крикнули Кэффри и Кэллехер.
Из-за стойки высунулась часть мужской головы. Мужчина явно побаивался. Сначала появилась челка, срезающая большую часть лба, затем маленькие усики, как у австрийского капрала.
- Finnegans wake! - заорали Кэллехер и Кэффри.
- What do you say? - спросил мужчина.
- Finnegans wake! - завопили инсургенты.
- О! Я, знаете ли, - сказал Смит (так звали мужчину из таверны), - я, знаете ли, политикой не занимаюсь. Боже, спаси короля, - добавил он сдуру и с испугу.
- Вмочить ему? - предложил Кэффри.
- Командир сказал, чтобы все было корректно, - удержал его Кэллехер.
Он схватил бутылку и разбил ее о голову Смита; темный "Гиннес", стекая по кровосочащемуся лицу бармена, светлел и окрашивался в гранатовый "Стаут". Смит был жив, только слегка оглушен.
- Дай нам ящик виски, - обратился к нему Кэффри, - и десять ящиков пива.
- Мы выпишем тебе ордер на конфискацию, - добавил Кэллехер.
Опираясь руками о стойку, контуженный Смит взирал мутным взглядом на стаут-гранатовую лужу, расплывающуюся по прилавку из красного дерева.
- Пошевеливайся, предатель, - прикрикнул Кэффри и легонечко его стукнул.
Бармен дернулся, растратив на это последние силы, и, брызжа кровью, рухнул на пол.
- И без него обойдемся, - сказал Кэллехер. - Но ордер на конфискацию все-таки выпиши.
- Выпишешь ты, - сказал Кэффри. - А я схожу за тачкой.
- А почему я?
- Не понял.
- Почему я должен выписывать ордер на конфискацию?
Кэффри почесал в затылке.
- Потому что я не буду.
- Почему не будешь?
Кэффри почесал в затылке.
- Да пошел ты!
- Это не причина, - сказал Кэллехер.
Вокруг головы бармена растекалась лужа крови, такая глубокая, что Кэффри увидел в ней, как в зеркале, свое отражение.
После чего решил откровенно признаться:
- Причина есть.
- Скажи какая. Мы теряем время.
- Я не умею писать.
Кэллехер посмотрел на него свысока. Они были из разных групп и до этого совсем друг друга не знали. Уничижительно рассматриваемый Кэффри услышал сначала:
- Какое убожество!
А затем:
- Надо было сразу так и сказать. Ладно, иди за тачкой, а я выпишу ордер на конфискацию.
Кэффри посмотрел на бармена, который лежал и совсем не дышал; и даже кровью больше не брызгал.
- Как ты думаешь, он скончался?
- Иди за тачкой, - сказал Кэллехер.
XII
Что ж, я так и буду стоять здесь часами, говорила себе Герти, поглядывая на наручные часы и даже не зная, что обязана их изобретением Блезу Паскалю. Я здесь уже два с половиной часа. Как это утомительно. Я устала, устала, устала. Что ж, я так и буду стоять здесь часами. Все это время эти инсургенты шумели. Поднимались и спускались по лестнице. Похоже, таскали что-то тяжелое. Боже милостивый, может быть, они хотят взорвать почту. Надо спасаться. Спасаться. Нет. Они не взорвут почту. Что ж, я так и буду стоять здесь часами. Но не садиться же мне на этот стульчак. Какой ужас. Эти республиканцы. Вот как они унижают подданную Его Британского Величества. Фу! Здесь без гуннов не обошлось. Не садиться же мне на этот стульчак. Какой позор. Какое унижение. Но я так устала, так устала. О Боже милостивый, нет, я не могу, я не буду, я не сяду. Если у меня не будет уважительного для этого повода. Если у меня не будет законного на это основания. Так вот же оно, основание. Так вот же оно. Да. Теперь я могла бы сесть. Отдохнуть. Я так устала. Так устала.
