Ноэл Кауард - Интимная комедия
Э л л и о т. Сибилла! С и б и л л а. Что? Э л л и о т. Иди, я коктейли принес. С и б и л л а. Я не могу найти свою помаду. Э л л и о т. Не страшно, можно попросить на кухне отварной свеклы. С и б и л л а. Не говори глупостей. Э л л и о т. Иди же скорей.
Эллиот неспешно подходит к баллюстраде, и смотрит вдаль. Взглянув на луну, вздыхает, садится на кресло спиной к деревцам в кадках, закуривает. Звучит музыка оркестра. В дверях своего номера появляется Аманда, неся поднос с двумя бокалами коктейля. Стараясь не расплескать содержимое, ставит бокалы на стол. Теперь на ней неброское, но очень элегантное вечернее платье. Эллиот начинает насвистывать мелодию оркестра. Аманда замечает его, садится в кресло и тоже насвистывает. Эллиот оборачивается. Оба смотрят друг на друга.
А м а н д а. Чудная мелодия, правда? Э л л и о т (сдавленным голосом). Ты что здесь делаешь? А м а н д а. Провожу свой медовый месяц. Э л л и о т. Как интересно. Я тоже. А м а н д а. Ну и как, надеюсь, все прекрасно? Э л л и о т. Пока не знаю, я еще не успел начать. А м а н д а. Вот и я тоже. Э л л и о т. Господи, это же надо! А м а н д а. Да, не могу сказать, что это слишком удачное совпадение. Э л л и о т. Ты счастлива? А м а н д а. Совершенно. Э л л и о т. Прекрасно. Значит, все в порядке. А м а н д а. А ты-то счастлив? Э л л и о т. Безумно. А м а н д а. Приятно слышать. Вероятно, мы еще увидимся. Au revoir! (Поворачивается к нему спиной.) Э л л и о т (сухо). Всего наилучшего.
Не оборачиваясь, Аманда уходит к себе в номер. Эллиот смотрит ей вслед с выражением ужаса на лице. Появляется оживленная Сибилла в нарядном вечернем платье. С и б и л л а. Ну, где тут мой коктейль?
Эллиот не реагирует.
(Подходя к нему ближе). Миленький, что с тобой? Э л л и о т. Я как-то странно себя почувствовал. С и б и л л а. Странно? В каком смысле? Тебе нездоровится? Э л л и о т. Нездоровится. С и б и л л а (с тревогой). Что случилось? Э л л и о т (поворачиваясь к ней). Мы должны сейчас же уехать. С и б и л л а. Уехать?! Э л л и о т. Да, дорогая. И немедленно. С и б и л л а. Эллиот! Э л л и о т. У меня дурное предчувствие. С и б и л л а. Ты с ума сошел! Э л л и о т (взяв ее за плечи). Дорогая, очень тебя прошу: прояви чуткость, и понимание, и не расстраивайся, и не задавай никаких вопросов. Я абсолютно уверен: если мы не хотим разрушить наше счастье, нам надо сию секунду бежать отсюда. С и б и л л а. Но почему? Э л л и о т. Не могу тебе объяснить. С и б и л л а. Мы и приехать-то не успели! Э л л и о т. Я понимаю, но это уже не имеет значения. С и б и л л а. Да что случилось-то? Что случилось? Э л л и о т. Ничего не случилось. С и б и л л а. Ты просто с ума сошел. Э л л и о т. Пока еще не сошел, но наверняка сойду, если мы тут останемся еще хотя бы час. С и б и л л а. А ты, случаем, не напился? Э л л и о т (нервно). Каким случаем! У меня что, было время, чтоб напиться? С и б и л л а (берет его за руку, тянет к двери). Милый, давай спустимся вниз, поужинаем, и тебе сразу станет легче. Э л л и о т. Не старайся превратить все в шутку. Мне не до смеха. С и б и л л а. Миленький, возьми себя в руки. Мы только что приехали. Вещи не распакованы. Сегодня первая ночь нашего медового месяца. И никуда мы отсюда не поедем. Э л л и о т. Мы можем провести эту первую ночь в Париже. С и б и л л а. Мы туда доберемся, когда ночь уже кончится. Э л л и о т (положив руку ей на плечо и пытаясь говорить спокойно). Послушай, Сибилла. Я знаю, что для тебя это прозвучит дико и бессмысленно, но иногда я способен предсказать будущее. Почти как ясновидящий. И сейчас я физически чувствую надвигающуюся опасность. Если мы останемся, произойдет нечто ужасное. Я уверен. С и б и л л а (сбрасывая его руку с плеча). Истерика и чушь! Э л л и о т. Не истерика, и не чушь! Предчувствия -- это очень серьезно! Вспомни про ту женщину, которая должна была плыть на "Титанике", но в последний момент сдала билет, потому что у нее возникло предчувствие! С и б и л л а. Причем тут эта женщина? Э л л и о т. При том, что она прислушалась к внутреннему голосу, и это спасло ей жизнь. Все, о чем я прошу, это прислушаться к моему внутреннему голосу. С и б и л л а. Ты думаешь, тут может произойти землетрясение или что-нибудь в этом роде? Э л л и о т. Вот-вот, очень похоже. Это очень похоже на землетрясение. (Взглянув на дверь соседнего номера.) Или на извержение вулкана. С и б и л л а. Во Франции не бывает землетрясений. Э л л и о т. Еще как бывает. Вон в Ницце неделю назад приборы отметили толчок. С и б и л л а. Толчок в Ницце! Там всегда толчея. Э л л и о т. Очень остроумно, но сейчас не до каламбуров! С и б и л л а. Извержение! Тут что, есть хоть один вулкан? Э л л и о т (глянув на дверь соседей). Есть, и еще какой... С и б и л л а. Эллиот, но послушай... Э л л и о т (положив ей руки на плечи). Дорогая, будь умницей, и не спорь, я прошу, не надо со мной спорить. С и б и л л а. Нет, я ничего не понимаю. Все это какой-то кошмар! Э л л и о т. Ну, какой кошмар? Я прошу, я умоляю тебя только об одном -- уедем отсюда. С и б и л л а. Но мне тут нравится! Э л л и о т. Есть места в сто раз лучше! С и б и л л а. Что же мы сразу туда не поехали? Э л л и о т. Сибилла, дорогая... С и б и л л а. Ну почему? Почему? Почему? Э л л и о т. Не спрашивай. И клянусь тебе, я больше никогда ни о чем не попрошу. С и б и л л а (усевшись в кресло, решительно). Куда-то ехать на ночь глядя -- даже думать не хочу! Это попросту смешно. Я целый день провела в дороге, с меня хватит, я устала. Э л л и о т. Слушай, ты упряма, как ослица. С и б и л л а. И очень этим горжусь. Э л л и о т (в ярости). Плюхнулась на травку, задрала копыта, и не желает сдвинуться с места! С и б и л л а. Вот именно, не желаю! Э л л и о т. Если что-то на свете бесит меня по-настоящему -- так это тупое идиотское упрямство! На куски бы тебя мог разорвать! С и б и л л а. И ты смеешь так со мной разговаривать! В наш медовый месяц! Э л л и о т. К дьяволу этот медовый месяц! К чертям собачьим! С и б и л л а (сквозь слезы). Боже мой! Эллиот! Э л л и о т. Перестань реветь! Я спрашиваю: ты едешь со мной в Париж, или нет? С и б и л л а. Меня никто так не третировал! Ты грубый и жестокий! Мама была права! Она сказала, ты даже ни разу не взглянул ей прямо в глаза! Э л л и о т. Да? Как я мог взглянуть твоей матери прямо в глаза, если они у нее постоянно смотрят крест-накрест? С и б и л л а. Ты совсем меня не любишь! Лучше бы я умерла! Э л л и о т. Ты едешь со мной в Париж или нет? С и б и л л а. Ни за что! Э л л и о т. О, черт! (Решительно уходит в номер.) С и б и л л а (бежит за ним). Эллиот! Боже! Эллиот!
Из своего номера быстро выходит Виктор, за ним -- Аманда.
В и к т о р (расхаживая между дверью и баллюстрадой). Когда ты сказала, что ты не совсем нормальная, ты была абсолютно права. Ты ведешь себя как лунатик! А м а н д а. Да почему! Я только прошу о маленьком одолжении. В и к т о р. Ничего себе маленькое одолжение! А м а н д а. Если мы сейчас сядем на поезд, то через пару часов будем уже в Париже! В и к т о р. А если мы сядем на другой поезд, то через пару недель будем уже в Шанхае. И смысла в этом столько же. А м а н д а. Дорогой, ну, ради меня! Прояви благоразумие! В и к т о р. Благоразумие?! А м а н д а. Да-да, благоразумие! Если мы здесь останемся, мне будет ужасно плохо! Ты же не хочешь, чтобы во время медового месяца мне было ужасно плохо? В и к т о р. А почему же ты мне раньше не говорила об этой трагедии с твоей сестрой? А м а н д а. Я забывала. В и к т о р. Как же можно такое забыть? А м а н д а. У меня столько всего было в голове... Но когда я взглянула вниз, на казино, и еще этот лунный свет... Я снова все вспомнила. В и к т о р. И когда же это случилось? А м а н д а. Несколько лет назад, но такое чувство, словно это случилось вчера. У меня до сих пор перед глазами -- как она лежит мертвая с жутким выражением на лице. А потом ее тело надо еще было доставить в Лондон -- это такой ужас! В и к т о р. Ты мне не говорила, что у тебя была сестра. А м а н д а. Да ведь ее уже больше не было. В и к т о р. Здесь что-то не так. А м а н д а. Что за глупости! Что здесь не так? В и к т о р. Да то, что, по-моему, все это неправда. А м а н д а. Виктор! В и к т о р. Ну, признайся. Ведь неправда! А м а н д а. Не понимаю, как можно быть таким черствым и подозрительным! В и к т о р (спокойно). Но ведь ты мне лжешь, Аманда. А м а н д а (после короткой паузы). Ну, лгу. В и к т о р. И не было у тебя никогда никакой сестры. А м а н д а. Кажется была, мертворожденная. В и к т о р. Ну и для чего было выдумывать? А м а н д а. Я же тебе сказала: я очень легкомысленная. В и к т о р. А почему ты вдруг так сильно захотела уехать отсюда? А м а н д а. Если я скажу, у тебя испортится настроение. В и к т о р. Ну, говори. А м а н д а. Я тебя предупредила. В и к т о р. Ну, говори же. Я прошу! А м а н д а. Эллиот здесь. В и к т о р. Что?! А м а н д а. Я его видела. В и к т о р. Когда? А м а н д а. Когда ты был в ванной. В и к т о р. И где он был? А м а н д а. Вот здесь, в белом костюме. (Показывает в сторону соседнего номера.) В и к т о р (скептически). В белом костюме. А м а н д а. А что? Сейчас же лето. В и к т о р. Опять выдумки. А м а н д а. Да не выдумки. Он здесь, клянусь тебе. В и к т о р. Ну, хорошо, допустим. И что из этого? А м а н д а. Я не могу спокойно наслаждаться нашим с тобой медовым месяцем, зная, что он где-то под боком. В и к т о р. Ну, не надо нервничать. А м а н д а. Но это ужасно, как ты не понимаешь! Я в жизни не была в такой жуткой ситуации! В и к т о р. А он тебя видел? А м а н д а. Нет, он куда-то торопился. В и к т о р. Куда он торопился? А м а н д а. Господи, я-то откуда знаю! Что за дурацкий вопрос! В и к т о р. Ну подожди, раз он тебя не видел, значит, все в порядке? А м а н д а. Ничего не в порядке! Мы должны немедленно уехать. В и к т о р. Но почему? А м а н д а. Как ты можешь быть таким безмятежным! В и к т о р. А я его не боюсь. А м а н д а. Я тоже не боюсь. Дело не в том, что кто-то боится! А в том, что это ужасно неудобная ситуация. В и к т о р. Провалиться мне, если я понимаю, как он может испортить нам с тобой медовый месяц! А м а н д а. Один он мне уже испортил. В и к т о р (помолчав). И вообще, я не верю, что он здесь. А м а н д а. Говорю тебе -- здесь! Я его видела. В и к т о р. Вероятно, оптический обман. В сумерках легко ошибиться. А м а н д а. Никакой не обман. В и к т о р. Я наотрез отказываюсь ломать все наши планы только из-за того, что тебе почудилось, что ты видела Эллиота. Требовать от меня этого просто смешно. Даже если он и вправду здесь, так что из этого? Может, ему будет в сто раз неприятнее, чем тебе. И очень хорошо. А попробует к тебе приставать, я ему шею сверну. А м а н д а. Было бы очень неплохо. В и к т о р. Ну и все, и не будем больше об этом. А м а н д а. Ты что, и впрямь воображаешь, что от этого можно так легко отмахнуться? В и к т о р. Аманда, я никуда не поеду. Если я с первых дней начну идти у тебя на поводу, наша жизнь скоро станет невыносимой. А м а н д а (возмущенно). Виктор! В и к т о р (хладнокровно). И перестань себя накручивать из-за ситуации, которая существует только в твоем воображении. А м а н д а (с трудом сдерживаясь). Виктор, я прошу! В первый и последний раз. Уедем в Париж, ночным поездом. Умоляю, слышишь? В и к т о р (непреклонно). Нет, дорогая, мы никуда не поедем. А м а н д а. Да. Я была дура -- выйти за старикашку, который ради меня не способен поднять зад с кресла! В и к т о р. А злиться ни к чему. А м а н д а. Индюк надутый! В и к т о р (потрясенно). Что? Что ты сказала? А м а н д а. Я сказала, индюк надутый! Потому что ты и есть надутый индюк! Смотри, не лопни от собственной важности! (Отворачивается от него.) В и к т о р (подступая к ней). Аманда, возьми себя в руки! А м а н д а. Отойди от меня! Мне стыдно, что я вышла замуж за такого напыщенного болвана. В и к т о р (после паузы, с большим достоинством). Я буду в баре. Когда захочешь поужинать, можешь зайти и сообщить об этом. А м а н д а. Убирайся, убирайся, убирайся!
![Ноэл Кауард - Сенная лихорадка [другой перевод]](/uploads/posts/books/228842/228842.jpg)
