Готхольд-Эфраим Лессинг - Натан мудрый
От добрых дел себя избавить.
Рэха
Ах,
Отец, отец! Уж больше вашу Рэху
Одну не оставляйте вы надолго!
Ведь он куда-нибудь мог и уехать,
Не правда ли?
Натан
Ступайте! Да, конечно.
Я вижу, там какой-то мусульманин
Моих верблюдов хочет разглядеть
И груз на них. Знаком ли вам он?
Дайя
А!
Да это - ваш дервиш.
Натан
Кто?
Дайя
Ваш дервиш,
Товарищ шахматный.
Натан
Как? Аль-Гафи?
Дайя
Теперь султанский казначей.
Натан
Кто? Аль-Гафи?
Не грезишь ли ты снова?.. Верно, он!
Он самый! Он идет сюда - скорее,
Скорей уйдите! Что-то я услышу!
Явление третье
Натан и Дервиш.
Дервиш
Во все глаза смотрите! Шире, шире!
Натан
Да это ты? Ты или нет? Дервиш
В таком великолепии!
Дервиш
Ну да.
Чему же вы дивитесь? Что ж - дервиш
Совсем уж бесполезное созданье?
Натан
Ну нет, конечно!.. Только мне казалось,
Что истинный дервиш, призванью верный,
На службу не пойдет.
Дервиш
Пророк свидетель!
Быть может, я не истинный дервиш,
Но если вышло так, что я обязан...
Натан
Обязан? Кто? Дервиш обязан? Значит,
Он может быть обязан и к тому,
К чему никто обязан быть не может?
Что ж он обязан сделать?
Дервиш
Сделать то,
О чем его с открытым сердцем просят
И в чем добро он видит.
Натан
Бог свидетель!
Твои слова - святая правда. Дай
Обнять тебя. Ведь мы друзья все так же?
Дервиш
Спросили бы сперва, чем стал я ныне.
Натан
Да чем бы ты ни стал!
Дервиш
А если вдруг
Такою стал особой в государстве,
Что знаться вы со мной не захотите?
Натан
Куда ни шло - когда дервиш ты сердцем!
Ведь должность - только платье на тебе.
Дервиш
Почет-то ведь и платье любит! Ну-ка,
Ответьте мне: чем сделали б меня
Вы при своем дворе?
Натан
Не чем иным,
Как дервишем. Да заодно уж разве
И поваром.
Дервиш
Благодарю покорно!
Чтоб все свое искусство позабыть?
Я - поваром! Слугой - еще скажите.
Нет, Саладин меня вернее ценит:
Я - казначей султана.
Натан
Ты? Султана?
Дервиш
Не главный! Нет! Большою-то казной
Попрежнему его родитель правит;
А у меня домашняя казна.
Натан
Что ж, дом его велик.
Дервиш
И даже больше,
Чем вы предполагаете, считая
При доме всех иерусалимских нищих.
Натан
Но Саладин так ненавидит нищих...
Дервиш
Что их стереть с лица земли решился,
Хотя бы через это обнищать
И самому пришлось.
Натан
Хвала султану!
Я сам того же мнения.
Дервиш
Признаться,
Уж и теперь он нищий. Всякий вечер,
Лишь солнышко к закату, от казны
Намека на казну не остается.
С утра - прилив, чуть не потоп, а в полдень
Сошло на нет.
Натан
Такие есть протоки,
Что ни наполнить их, ни запрудить
Нельзя, как ни старайся.
Дервиш
Точка в точку
Попали вы!
Натан
Я это испытал!
Дервиш
Нехорошо, когда властитель - коршун
Средь падали; когда же сам он падаль
Меж коршунов - совсем уж дело дрянь.
Натан
Ну нет, дервиш!
Дервиш
Легко вам говорить!
Ну, сколько отступного? Место - ваше.
Натан
А что тебе оно приносит?
Дервиш
Мне?
Безделицу. Но вам была бы жатва!
Чуть-чуть у нас в казне отлив обычный
Сейчас же вы свои откройте шлюзы
И впустите водицы; за услугу ж
Возьмете рост какой угодно.
Натан
Так.
А после рост на рост от роста?
Дервиш
Верно!
Натан
И будет капитал в одних процентах?
Дервиш
Не по сердцу вам это? Значит, надо
Разводную писать и нашей дружбе!
По правде говоря, на вас я сильно
Рассчитывал.
Натан
По правде? В чем же? В чем?
Дервиш
Да в том, что вы поможете мне с честью
Служебный долг исполнить; что найду
Я ваш сундук во всякий час открытым.
Ни-ни?
Натан
Постой! Поговорим же толком.
Здесь разница большая. Ты? Еще бы!
Для дервиша, для Аль-Гафи всегда,
Что в силах, сделаю; но ради Аль-Гафи,
Чиновника султана Саладина,
Который... для которого...
Дервиш
Довольно!
Добры вы точно так же, как умны,
И так же точно вы умны, как мудры:
Я угадал. Терпение, однако!
Пусть два Гафи во мне сидят, но скоро
Опять один останется. Вот эту
Почетную одежду мне султан
Пожаловал. Еще не полиняет,
В лохмотья не износится, не станет
Для дервиша пригодною она,
Как будет уж висеть в Иерусалиме
На гвоздике, а я брожу у Ганга
Босой, полуодетый - по песку
Горячему с наставниками вместе.
Натан
Пожалуй, ты меня не удивил бы.
Дервиш
И в шахматы опять играю с ними.
Натан
Да, в этом счастье высшее твое!
Дервиш
И что меня, подумайте, прельстило!
Что больше уж не нужно побираться
Мне самому? Что в богача играть
Могу я перед нищими? Что стоит
Мне захотеть - и богатейший нищий
Стал бедным богачом в одно мгновенье?
Натан
На это не пошел бы ты.
Дервиш
Пошел
На худшее. Впервые сладость лести
Изведал я: польстил мне Саладин
Своим добросердечным заблужденьем.
Натан
Да суть-то в чем?
Дервиш
Лишь нищему известно,
Что значит нищим быть; лишь нищий может
Распределять разумно подаянья.
Твой, говорит, предшественник уж слишком
Был холоден и черств. Давал всегда
Без милости широкой; так упорно
Всех бедняков допросами пытал;
Доподлинно узнав, кто в чем нуждался,
Выведывал у каждого причину
Его нужды, чтоб дать потом в обрез
Подачку скудную. Но Аль-Гафи
Иначе будет действовать! Уж он-то
Таким нещедро-щедрым Саладина
Не выставит! Уж он-то не походит
На трубы засоренные, в которых
Спокойная и чистая струя
Становится какой-то мутной пеной.
И мыслит он и чувствует - как я!"
Так нежно пела дудка птицелова,
Пока снегирь в силке не очутился.
Вот вам бахвал, связавшийся с бахвалом!
Натан
Потише, друг! Дервиш, потише!
Дервиш
Э!
Ну, разве не бахвальство - сотни тысяч
Давить и грабить, мучить я душить,
И другом человечества являться
Для нескольких десятков? Не бахвальство
Тягаться в милосердии с предвечным,
Щедроты изливающим свои
Равно на добрых и на злых, на нивы
И на пустыни, в солнце и в дожде,
Тягаться, не имея полной благ
Руки всевышнего? И не бахвальство...
Натан
Довольно! Перестань!
Дервиш
Позвольте мне
В своем еще бахвальстве повиниться!
Что ж, не бахвальство разве - находить
Хорошее в заведомом бахвальстве
И, этому хорошему поддавшись,
В бахвальство самому втянуться? А?
Что скажете?
Натан
Скорей бы, Аль-Гафи,
В пустыню ты ушел! Боюсь я очень,
Что меж людей разучишься ты вовсе
И человеком быть.
Дервиш
И я боюсь.
Прощайте!
Натан
Как? Так скоро? Погоди же!
Иль убежит твоя пустыня? Стой!..
Не слушает!.. Эй, Аль-Гафи! Вернись же!
Вернись!.. - И след простыл; а я еще
Порасспросить хотел его о нашем
Храмовнике. Его он, верно, знает.
Явление четвертое
Дайя (поспешно входит), Натан.
Дайя
Натан! Натан!
Натан
Ну, что еще?
Дайя
Явился!
Опять явился!
Натан
Кто?
Дайя
Он! Он!
Натан
Он! Он!
Их мало ли является повсюду!
Ах, я забыл: ведь он у вас один.
Нехорошо! Будь это ангел даже
И то нехорошо!
Дайя
Взад и вперед
Под пальмами попрежнему он бродит
Да финики по временам срывает.
Натан
И ест их, как храмовник?
Дайя
Да не смейтесь!
Она своими жадными очами
Сквозь чащу пальм его тотчас узнала
И не теряет из виду теперь.
И вот она вас просит, заклинает:
Пойдите вы к нему! Скорей пойдите!
Туда ли он направится, обратно ль,
Она укажет из окна. Скорей же!
Натан
Едва успел с верблюда я сойти?
Пристойно ли! - Ступай сама скорей,
Предупреди его, что я вернулся.
Как честный человек, не захотел он
Войти в мой дом в отсутствие мое;
Когда же сам отец его попросит,
Он явится охотно, вот увидишь.
Ступай, скажи, что я его прошу,
Сердечно я прошу его...
Дайя
Напрасно!
К вам не пойдет он - говоря короче,
Он не пойдет к еврею.
Натан
Так ступай же
И задержи его по крайней мере;
Следи за ним. Ступай, я не замедлю.
Натан поспешно входит в дом. Дайя уходит.
Явление пятое
Сцена представляет площадь с пальмами, под которыми
Храмовник ходит взад и вперед. Послушник следует
за ним на некотором расстоянии, держась в стороне,
но, видимо, желая заговорить.
Храмовник
Следит за мной недаром этот малый!
Все на руки косится!.. - Добрый брат...
