Уильям Шекспир - Шекспировские чтения, 1976
Во всех пьесах действие движется от меньшего благополучия к благополучию большему.
Значительные изменения в сравнении с предшествующими пьесами и большую общность в сопоставлении друг с другом имеют в финальных драмах характеры героев, способы их обрисовки и взаимоотношения характеров с действием и обстоятельствами.
Первое, что бросается в глаза, - связь характера и композиции последних пьес.
Если в предыдущих произведениях движение сюжета охватывало судьбы всех главных героев, которые при этом постоянно находились в поле нашего зрения, и внимание зрителя распределялось между ними равномерно, то иная в этом смысле композиция романтических драм.
В "Перикле" главный герой совершенно не участвует на протяжении важнейшего четвертого акта, появляясь лишь в пантомиме.
В "Цимбелине" Постум исчезает после второго акта и вновь становится центральной фигурой в пятом.
В "Зимней сказке" Леонт находится в центре действия в первых трех актах, отсутствует и почти забывается в четвертом и вновь появляется лишь в конце пьесы. Гермиона же фактически уходит из пьесы как действующее лицо в середине третьего действия, ибо в пятом акте ее роль чисто символическая, и Шекспир дал ей здесь только одну небольшую реплику.
Другие же действующие лица появляются в середине или даже к концу пьесы. Марину в "Перикле" мы впервые встречаем в четвертом акте - и с этого момента она становится главной героиней. С Белларием и принцами в "Цимбелине" знакомимся лишь в третьей сцене третьего акта. Утрату в первый раз видим тоже только в четвертом действии, тогда же появляется и Автолик.
Многие персонажи всплывают лишь на мгновение и тут же тонут в бурном потоке событий, хотя роль их в судьбах главных действующих лиц первостепенна (Антиох в "Перикле", Корнелий в "Цимбелине", Антигон в "Зимней сказке").
Эта структурная особенность последних пьес во многом связана с иными, чем в трагедиях, принципами характеристики.
Характеры героев утрачивают психологическую глубину и объемность. Герои живут эмоциями, каждая из которых, взятая сама по себе, обрисована с полнотой и тщательностью, достойной иногда высочайших реалистических шедевров Шекспира, - достаточно вспомнить ревность Леонта или страдания оклеветанной Имогены (в сцене с Пизанио близ Мильфорда). Но характеры в целом часто как бы распадаются на отдельные эмоциональные состояния, резкая смена эмоций слабо или совсем не мотивирована, поэтому лишаются реалистической обоснованности и поступки героев, возникает впечатление, что чувства действующих лиц не соответствуют обстоятельствам и причинам, их вызвавшим. В этом смысле классическим примером может быть тот же Леонт с его внезапной беспричинной ревностью. Но подобные особенности рисунка можно найти в портрете почти любого персонажа последних пьес: Постум от величайшей любви переходит к жгучей ненависти, обнаруживая при этом удивительное легковерие; Имогена жаждет умереть, обвиняет Постума в неверности и низости - и тут же принимает предложение Пизанио переодеться мальчиком, чтобы жить близ Постума; Паулина проклинает Леонта и без всякого перехода начинает жалеть его; Цимбелин совершенно хладнокровно реагирует на сообщение о смерти и злодейских умыслах своей дотоле горячо любимой жены. И т. д.
Поэтому некоторые герои почти полностью утрачивают постоянство характера. В Дионисе, принимающей Перикла, ничто не предвещает злобной преступницы, какой она окажется, когда прикажет убить Марину. Леонт, уговаривающий Поликсена остаться, Леонт во власти ревности и Леонт кающийся - как будто три разных человека.
С другой стороны, как правило, отсутствует полнота человеческого характера. Обертоны и оттенки существуют лишь в описании отдельных чувств. В большинстве персонажей доминируют определенные, заданные с самого начала и потому неизменные качества. Поэтому персонажи начинают тяготеть к типам и дают основание считать их символами. Чистота Марины, верность Имогены, преданность Пизанио, правдивость Паулины так же подчеркнуто постоянны, как злоба и глупость Клотена, лицемерие и подлость королевы, коварство Яхимо.
В связи с этим действующие лица резко делятся на положительных и отрицательных, на добродетельных и порочных.
Внутренние конфликты тоже ослаблены или снимаются вообще. Леонт не испытывает, подобно Отелло, жалости или колебаний. Постум не сомневается в справедливости принятого им сначала решения - убить Имогену. Герои страдают лишь от внешних несчастий, противоречия не свойственны их внутреннему миру. Если противоречивые страсти и овладевают их душами, то почти всегда лишь попеременно, почти никогда - одновременно: герои также полно отдаются одному чувству, как перед этим другому.
Действующие лица утрачивают активность, свойственную героям трагедий. События развиваются независимо от воли человека и увлекают за собой персонажей.
Поэтому огромную роль играет случай. Случай лишает Перикла корабля и слуг, спасает для него рыцарские доспехи, ведет ко двору Симонида и впоследствии воссоединяет с дочерью в Митиленах. Случай отдает тело мнимомертвой Таисы в руки мудрого врача Церимона. Случай в облике пиратов спасает Марину от ножа Леонина.
В "Цимбелине" случай приводит Имогену в пещеру, где живут ее братья, направляет Клотена под меч Гвидерия, сталкивает на поле боя Постума и Яхимо и сводит, наконец, всех героев в заключительной сцене при дворе Цимбелина.
В "Зимней сказке" роль случайности не столь заметна, но, по существу, не менее велика, особенно в судьбе Утраты, благополучие которой (а стало быть, и счастливая развязка пьесы) зависит от того, что Утрата случайно найдена пастухом.
И даже в "Буре" случай помогает Просперо воспользоваться его чарами.
Уже этот краткий предварительный обзор некоторых, наиболее общих и, с нашей точки зрения, бесспорных родственных особенностей последних пьес в области сюжета, композиции, драматических приемов и принципов построения характера показывает, что есть все основания настаивать на уникальности финальных шекспировских драм.
Правда, любому из отмеченных выше моментов можно подыскать параллели и аналоги в предыдущем творчестве Шекспира.
Но эстетическая природа произведения определяется, как известно, не изолированными компонентами, а их совокупностью и органическим единством. Отдельные черты, которые мы считаем специфическими для последних пьес, действительно можно усмотреть во многих более ранних произведениях - ибо есть единство творческого почерка писателя и Шекспир остается Шекспиром на протяжении всей своей драматургической деятельности. Но там эти черты существуют порознь и в иных сочетаниях, а здесь собраны воедино и потому образуют новый рисунок; и новое качество.
Однако в двух случаях близость некоторых художественных особенностей романтических драм и ранних шекспировских творений имеет принципиальное значение и заслуживает особого внимания.
В первую очередь речь идет об определенных трагедиях.
До написания последних пьес ни в каких других произведениях Шекспира не играли столь большой роли символические элементы, как в "Макбете", "Короле Лире" и "Антонии и Клеопатре".
Ощущение того, что в "Антонии и Клеопатре" перед нами весь мир, и чувство космического, господствующее в "Короле Лире", напоминает то впечатление обобщенности в изображении человеческой жизни, которое возникает в последних пьесах в силу удаленности их действия от конкретной реальности.
Обрисовка характеров в "Антонии и Клеопатре", "Кориолане" и "Тимоне Афинском" также вызывает ассоциации с финальными драмами.
В "Антонии и Клеопатре" лишь характеры главных героев обладают глубиной и разносторонностью, показаны с тонкими психологическими нюансами и тщательно разработаны.
В "Кориолане" даже главное действующее лицо показано более во внешних проявлениях, чем в богатстве внутреннего мира. Характер Кориолана воспринимается как упрощенный в односторонний еще и потому, что в нем господствует одно качество, одно начало - героическое.
В "Тимоне Афинском" перелом, который происходит в главном герое, переход от человеколюбия к человеконенавистничеству - своей внезапностью и стремительностью предвосхищает резкие переходы от одного эмоционального состояния к другому, от одного умонастроения к другому, от одного чувства к другому, которые мы видим в последних пьесах.
Достаточно прямолинейно в этой трагедии развитие и других персонажей. Как и в "Антонии и Клеопатре", второстепенные действующие лица здесь мало индивидуализированы, но зато отдельные качества человеческой натуры воплощены в них очень рельефно.
В "Тимоне" есть та декларативность, которая в еще большей мере проявится в романтических драмах.
Вспомним теперь время написания всех этих трагедий: "Король Лир" - 1605 г.; "Макбет - 1606, "Антоний и Клеопатра" и "Кориолан" - 1607, "Тимон Афинский" - 1608, т. е. все это произведения, которые непосредственно предваряют заключительный этап шекспировского творчества.
