Эдгар По - Сфинкс. Приключения Шерлока Холмса (сборник)
– Вы правы, – ничуть не смутился Холмс. – Вам это действительно трудно.
– И все же у меня есть один факт, который вы никак не можете осознать, – с некоторым раздражением сказал Лестрейд.
– А именно?
– А именно то, что Мак-Карти-старший погиб от рук Мак-Карти-младшего, и все остальные теории – ерунда несусветная.
– Что ж, по крайней мере несусветная ерунда лучше полного отсутствия света, – рассмеялся Холмс. – Однако, если я не ошибаюсь, слева показалась Хазерлей.
– Да, это она.
Вскоре мы уже могли хорошо рассмотреть ферму. Это было вытянутое двухэтажное строение с шиферной крышей и двумя огромными желтыми кляксами лишайника на серых стенах. Задернутые шторы, трубы, из которых не шел дым, придавали этому симпатичному дому строгий вид, словно ужас случившегося все еще довлел над ним. Мы на какое-то время задержались у двери, пока Холмс рассматривал принесенные горничной по его просьбе ботинки, в которых был ее хозяин, когда его убили, а также обувь его сына, хотя и не ту, что он надевал в тот день. Произведя семь-восемь различных замеров, Холмс попросил, чтобы его провели во двор. Оттуда мы все отправились по извилистой тропинке, ведущей к Боскомскому озеру.
Почуяв горячий след, Шерлок Холмс преобразился. Люди, знавшие моего друга как спокойного мыслителя и логика с Бейкер-стрит, сейчас не узнали бы его. Лицо его то озарялось, то на него наползали тучи. Черные брови, из-под которых сверкали холодные, как сталь, глаза, напряженно сдвинулись к переносице. Когда он пригнул голову, устремив взор вниз в поисках следов и малейших отметин, его губы плотно сжались, а на длинной жилистой шее выступили толстые, как жгуты, вены. Ноздри его раздувались, словно у хищного зверя, преследующего добычу, он был так поглощен своим занятием, что либо вообще не слышал обращенных к нему вопросов или замечаний, либо нетерпеливо бросал в ответ что-то быстрое и раздраженное. Стремительно и молчаливо он прошел по тропинке, ведущей через луга и лес, к Боскомскому озеру. Земля сырая и вязкая, как и во всем районе, была испещрена множеством следов как на тропинке, так и на поросшем невысокой травой берегу. Холмс то ускорял шаг, то вдруг останавливался как вкопанный, один раз довольно далеко углубился в луг. Мы с Лестрейдом всюду следовали за ним, инспектор наблюдал за его работой с безразличным, даже презрительным видом, а я с огромным интересом, поскольку знал, что каждый шаг моего друга, каждое его движение было направлено на определенную цель.
Боском-пул, небольшое, шириною футов пятьдесят, заросшее камышом озеро, расположено на границе фермы Хазерлей и рощи, принадлежащей мистеру Тэнеру. Над деревьями, подходившими к противоположному от нас берегу, краснели остроконечные башенки дома богатого землевладельца. Со стороны Хазерлей лес сгущался, деревья от зарослей камыша на краю озера отделяла узкая, шагов в двадцать, полоса сочной травы. Лестрейд подвел нас к тому месту, на котором было обнаружено тело, но земля здесь была настолько пропитана влагой, что даже мне без труда удалось разглядеть углубление, оставленное падающим телом. По напряженному лицу и сузившимся глазам Холмса я понял, что на вытоптанной траве он видит и множество других отметин. Он торопливо походил вокруг, как гончая в поисках следа, после чего обратился к Лестрейду.
– Зачем вы подходили к озеру?
– Я пошарил по дну граблями. Думал, может, найду там какое-нибудь оружие или что-нибудь, относящееся к делу. Но как вам удалось…
– Стоп! У меня нет времени. Следы вашей чуть вывернутой внутрь левой ноги здесь повсюду. Только слепой их не заметил бы, и вон там они подходят к воде. Насколько все было бы проще, если бы я оказался на этом месте до того, как здесь все истоптали. Как будто стадо бизонов прошло по берегу. Вон там следы тех, кто пришел из сторожки лесника, они уничтожили все остальные отпечатки в радиусе шести-восьми футов вокруг места, где лежало тело. А это три отдельных цепочки отпечатков других ног… – Он достал увеличительное стекло из кармана плаща и улегся на траву, чтобы получше их рассмотреть, продолжая говорить, обращаясь скорее к самому себе, чем к нам. – Так, это следы младшего Мак-Карти. Два раза он шел, один раз быстро бежал – носки глубоко вдавлены, пяток почти не видно. С его показаниями это совпадает. Он побежал, когда увидел отца лежащим. Так, а вот следы его отца, он топтался на одном месте. А это что? Ясно, сын упирался прикладом ружья в землю, пока слушал отца. А это? Ха-ха! Надо же! Кто-то шел на цыпочках! На цыпочках! А носки квадратные. Очень необычные для ботинок носки. Приближаются, удаляются… и снова приближаются… Наверняка за плащом. Так, а откуда же он шел?
Он поднялся и стал ходить туда-сюда, то теряя, то вновь находя след. Мы шли за ним, пока не оказались у края леса в тени огромного бука, похоже, самого высокого дерева в округе. Холмс, не поднимая головы, приблизился к нему, обошел его, снова улегся на живот и радостно вскрикнул. Лежал он там долго, заглядывал под листья, переворачивал сухие ветки, собирал в бумажный конверт то, что мне показалось комочками пыли, и рассмотрел через увеличительное стекло не только землю, но даже и кору дерева там, куда смог дотянуться. Среди мха лежал камень с неровными краями, его он тоже внимательно осмотрел и подобрал. Потом по тропинке он углубился в лес и дошел до того места, где она выходила на большую дорогу, на которой все следы терялись.
– Это было чрезвычайно интересное занятие, – заметил он своим обычным спокойным голосом. – Вон тот серый домик справа, должно быть, сторожка лесника. Я, пожалуй, схожу туда и поговорю с Мораном. Может быть, оставлю какую-нибудь записку. После этого мы сможем вернуться в гостиницу и перекусить. Вы пока идите к кебу, я вас догоню.
Примерно через десять минут мы уже ехали в кебе обратно в Росс. Холмс держал в руках камень, подобранный в лесу.
– Это может заинтересовать вас, Лестрейд, – сказал он, протягивая его инспектору. – Это орудие убийства.
– Никаких следов не видно.
– Их там и нет.
– Откуда же вы это знаете?
– Под ним росла трава. Камень пролежал там всего несколько дней. Того места, откуда он был взят, я не нашел. Его форма соответствует нанесенным повреждениям.
– А убийца?
– Высокий мужчина, левша, хромает на правую ногу, носит охотничьи ботинки на толстой подошве и серый плащ, курит индийские сигары, пользуется мундштуком, имеет при себе тупой перочинный нож. Есть и другие приметы, но этих нам вполне хватит, чтобы его разыскать.
Лестрейд рассмеялся.
– Боюсь, что я до сих пор остаюсь скептиком, – сказал он. – Предположения, конечно, дело хорошее, но нам предстоит иметь дело с твердолобыми британскими присяжными.
– Ну что же, – невозмутимо проговорил Холмс. – Никто не запрещает вам пользоваться своими методами, я буду пользоваться своими. Сегодня днем я намереваюсь заняться делом, а вечером, скорее всего, вернусь поездом в Лондон.
– Оставив дело незаконченным?
– Нет, наоборот.
– Но как же загадка?
– Она уже разрешена.
– Так кто же преступник?
– Описанный мною джентльмен.
– Но кто это?
– Не сомневаюсь, что установить это не составит труда. Здесь живет не так много людей.
Лестрейд пожал плечами.
– Знаете, я практичный человек, – сказал он. – Я не могу ездить по всей округе и заходить в каждый дом в поисках левши с кривой ногой. Надо мной весь Скотленд-Ярд смеяться будет.
– Хорошо, – спокойно обронил Холмс. – Я предоставил вам шанс. Вот ваш дом. Всего доброго. Перед отъездом я вам черкну записку.
Высадив Лестрейда рядом с домом, в котором он снимал комнаты, мы направились дальше. В гостинице оказалось, что на столе нас уже ждет обед. Холмс молчал, он был погружен в размышления, и с лица его не сходило озабоченное выражение человека, оказавшегося на перепутье.
– Послушайте, Ватсон, – сказал он, когда со стола убрали. – Прошу вас, сядьте вот в это кресло и позвольте мне прочитать вам небольшую проповедь. Я не знаю, как поступить и был бы вам весьма признателен за совет. Запаситесь сигарой и приготовьтесь слушать.
– С удовольствием.
– Итак, два пункта в показаниях младшего Мак-Карти показались вам необычными, хотя я истолковал их в его пользу, а вы – против него. Первое – это то, что, по его словам, его отец выкрикнул «Кууии!» еще до того, как его увидел. Второе – это странное предсмертное упоминание крысы. Он пробормотал несколько слов, но сын разобрал только одно. Мы начнем наше расследование, исходя из этих пунктов и поверив, что рассказ молодого человека – истинная правда.
– Так что же с этим «Кууии»?
– Разумеется, этот условный сигнал предназначался не для сына. Старший Мак-Карти в ту минуту был уверен, что его сын все еще в Бристоле. Сын совершенно случайно оказался к нему настолько близко, что услышал этот крик. «Кууии» предназначалось тому, с кем должен был встретиться убитый. Но «Кууии!» – крик, характерный для Австралии, так перекрикиваются австралийцы, следовательно, это наводит на мысль, что тот, кого поджидал Мак-Карти у Боскомского озера, бывал в Австралии.
