Эдвард Бульвер-Литтон - Грядущая раса
Молодая Гай ничего не отвечала на это. Несколько времени она оставалась въ задумчивости; потомъ на ее лице появилась улыбка, она встала и подошла къ влюбленному въ нее молодому Ану. Я незаметно следовалъ за нею, но остановился въ некоторомъ разстоянiи въ созерцанiи этой сцены. Къ моему удивленiю (пока я не вспомнилъ о кокетливыхъ прiемахъ, отличающихъ въ такихъ случаяхъ Ана) - влюбленный отвечалъ на ея любезности съ напускнымъ равнодушiемъ. Онъ даже отошелъ отъ нея; но она следовала за нимъ, и вскоре после того - оба развернули свои крылья и унеслись въ освещенное пространство,
Какъ разъ въ это время меня встретилъ правитель страны, ходившiй въ толпе другихъ гостей. Я еще ни разу не виделъ его после моего перваго появленiя въ его владенiяхъ; и при воспоминанiи о техъ колебанiяхъ, которыя онъ (по словамъ Афъ-Лина) обнаружилъ при этомъ, относительно анатомическаго изследованiя моего тела, - я невольно почувствовалъ холодную дрожь, при взгляде на его спокойное лицо.
"Мой сынъ Таэ много разсказываетъ мне объ тебе, чужестранецъ", вежливо приветствовалъ онъ меня, положивъ свою руку на мою голову. "Онъ очень полюбилъ тебя и я надеюсь, что тебе понравились обычаи нашего народа".
Я пробормоталъ несколько неразборчивыхъ словъ, съ выраженiемъ благодарности за доброту Тура и моего восхищенiя страною; но мелькнувшее въ моемъ воображенiи лезвiе анатомическаго ножа сковало мой языкъ. "Другъ моего брата долженъ быть дорогъ и мне", произнесъ чей-то нежный голосъ, и поднявъ глаза, я увиделъ молодую Гай, летъ шестнадцати на видъ, стоявшую около Тура и смотревшую весьма благосклонно на меня. Она еще не достигла полнаго роста и едва была выше меня; должно быть благодаря этому обстоятельству, она показалась мне самою привлекательною изъ всехъ, здесь виденныхъ мною, представительницъ ея пола. Вероятно нечто подобное сказалось въ моихъ глазахъ; потому что выраженiе ея лица стало еще благосклоннее.
"Таэ говоритъ мне", продолжала она, "что ты еще, не привыкъ къ употребленiю крыльевъ. Я сожалею объ этомъ, потому что желала-бы летать съ тобою".
"Увы!" отвечалъ я, "это счастье недоступно для меня, Зи говоритъ, что пользованiе крыльями у васъ наследственный даръ и что потребуется много поколенiй, прежде чемъ кто либо изъ моей бедной расы можетъ уподобиться птице въ ея полете".
"Это не должно слишкомъ огорчать тебя, отвечала эта любезная принцесса, потому что настанетъ время, когда и намъ съ Зи придется покинуть наши крылья. Можетъ быть, когда придетъ этотъ день, мы обе были-бы рады, если-бы избранный нами Анъ не могъ пользоваться своими".
Туръ теперь оставилъ насъ и скрылся въ толпе гостей. Я почувствовалъ себя свободнее съ очаровательною сестрою Таэ, и даже удивилъ ее неожиданностью моего комплимента: - "что врядъ ли найдется Анъ, способный воспользоваться своими крыльями, что-бы улететь отъ нея". Говорить любезности Гай, пока она не призналась въ своей любви и не получила согласiе на бракъ, - до того противно обычаю укоренившемуся между Ана, что молодая девица, после моей фразы, втеченiи несколькихъ секундъ не могла выговорить ни одного слова отъ изумленiя. Наконецъ, прiйдя въ себя, она пригласила меня пройти, - где было свободнее и послушать пенiе птицъ. Я. последовалъ за него, и она привела меня въ маленькую комнату, где почти никого не было. По средине ея билъ фонтанъ, кругомъ были разставлены низкiе диваны и одна изъ стенъ комнаты открывалась въ оранжерею, откуда доносились очаровательные звуки птичьяго хора. Мы сели на одномъ изъ дивановъ.
"Таэ говоритъ мне", сказала она, "что Афъ-Линъ взялъ обещанiе, что-бы никто въ этомъ доме не разспрашивалъ тебя о твоей стране и зачемъ ты посетилъ насъ. Такъ-ли это?"
"Это правда".
"Могу-ли я, не нарушая даннаго слова, узнать, все ли Джай-и въ твоей стране имеютъ такiя-же бледныя лица, какъ у тебя, и выше-ли оне тебя ростомъ?"
"Я думаю, прелестная Гай, что съ моей стороны не будетъ нарушенiемъ даннаго слова, если я отвечу на такой невинный вопросъ. Джай-и на моей родине еще белее меня и, покрайней мере , на голову ниже ростомъ".
"По этому оне должны быть слабее Ана въ вашей стране . Но вероятно оне въ большей степени владеютъ силами вриля?"
"Оне не пользуются силами вриля въ томъ виде, какъ оне известны между вами. Но власть ихъ темъ не менее очень велика, и только Анъ, более или менее подчиняющiйся своей Гай, можетъ разсчитывать на спокойную жизнь".
"Ты говоришь съ чувствомъ", сказала сестра Таэ, съ какимъ то сожаленiемъ въ голосе. "Ты, конечно, женатъ?"
"Нетъ".
"И не обрученъ?"
"И не обрученъ".
"Неужто ни одна Гай не сделала тебе признанiя?"
"Въ моей стране въ такихъ случаяхъ первымъ говоритъ Анъ".
"Какое непонятное извращенiе законовъ природы!" воскликнула молодая девица, "какой недостатокъ скромности между вашимъ поломъ! Но разве ты самъ никогда не делалъ признанiя, никогда не любилъ одну Гай более другихъ?"
Я почувствовалъ крайнее затрудненiе отъ такихъ наивныхъ вопросовъ и сказалъ: "прости меня; но мне кажется, что мы уже нарушаемъ слово, данное Афъ-Лину. Вотъ все, что я могу ответить тебе и молю тебя, - не спрашивать меня более. Я действительно разъ сделалъ такое признанiе, и сама Гай была согласна; но не согласились ея родители".
"Родители! Неужто ты думаешь я поверю, чтобы родители могли препятствовать выбору своихъ дочерей?"
"Могутъ и часто препятствуютъ".
"Я не желала-бы жить въ такой стране ", сказала простодушно Гай; "но я надеюсь, что и ты никогда не вернешься туда".
Я опустилъ въ молчанiи голову. Гай приподняла ее своей правой рукой и съ нежностiю посмотрела въ мои глаза. "Останься съ нами", сказала она; "останься и будь любимъ". Не знаю, что-бы я отвечалъ; я трепещу при мысли о той опасности, - превращенiя въ пепелъ, - которая теперь уже несомненно грозила мне , когда тень крыльевъ удала на сверкающую струю фонтана, и Зи внезапно спустилась около насъ. Она не произнесла ни одного слова, но, схвативъ меня за руку, увлекла за собою, - какъ матъ своего непокорнаго ребенка, - черезъ целый рядъ комнатъ въ корридоръ; откуда на элеваторе мы поднялись въ мою комнату. Когда мы вошли въ нее, Зи подула въ мое лицо, прикоснулась своимъ жезломъ къ моей груди, и я погрузился въ глубокiй сонъ.
Когда я проснулся, несколько часовъ спустя, и услышалъ пенiе птицъ въ соседнемъ авiарiи, мне живо припомнилась сестра Таэ, съ ея нежными словами и ласкающимъ взглядомъ; и тутъ, благодаря нашему воспитанiю, которое съ самаго ранняго возраста вкореняетъ въ насъ идеи честолюбiя и мелкаго тщеславiя, я невольно сталъ строить самые фантастическiе, воздушные замки.
"Хотя я и Тишъ", - такъ складывались мои мысли, - "ясно, что не одна Зи очарована моей наружностью. Очевидно, меня любитъ принцесса, - первая девица въ стране, дочь самодержавнаго монарха, которому они для вида только даютъ названiе выборнаго правителя. Если-бъ не помешала эта ужасная Зи дочь, короля наверное сделала-бы мне формальное предложенiе своей руки. Пусть Афъ-Линъ, занимающiй только подчиненную должность, грозитъ мне смертью, если я приму руку его дочери; но одного слова этого неограниченнаго владыки Тура будетъ достаточно, чтобы уничтожить ихъ безсмысленный обычай, воспрещающiй браки съ чуждою расою, который является такимъ противоречiемъ съ ихъ хваленою равноправностью".
"Трудно допустить, что бы дочь Тура, только что выражавшаяся съ такимъ презренiемъ о вмешательстве родителей, - не имела достаточнаго влiянiя на своего отца, что бы спасти меня отъ сожженiя, которымъ грозитъ мне Афъ-Линъ. И разъ я породнюсь съ монархомъ... что помешаетъ ему избрать меня своимъ преемникомъ. Почему же нетъ?.. немногiе изъ его изнеженныхъ ученыхъ прельстятся этою тяжелою обязанностью; и, можетъ быть, для нихъ будетъ даже прiятно видеть высшую власть въ рукахъ чужестранца, знакомаго съ более подвижными формами общественной жизни. Если только меня выберутъ... какихъ реформъ я не введу! Какое оживленiе я могу внести въ эту прiятную, но слишкомъ монотонную жизнь, благодаря моему знакомству съ обычаями цивилизованныхъ народовъ! Я большой любитель охоты; после войны - какая же форма развлеченiя для монарха достойнее ея? Какое обилiе и разнообразiе дичи въ этомъ подземномъ царстве! Что можетъ сравниться съ интересомъ такой охоты за допотопными существами? Но какъ? Неужто при помощи этого ужаснаго вриля, который даже недоступенъ мне. Нетъ, мы приспособимъ заряжающуюся съ казны винтовку, которая можетъ быть, значительно усовершенствована здешними искусными механиками; да я и виделъ такую - въ музее древностей. Какъ неограниченный монархъ, я искореню употребленiе вриля, оставивъ его только для военныхъ целей. Кстати, вспомнивъ о войне ... неужели такой способный, богатый и хорошо вооруженный народъ долженъ ограничиться жалкою территорiей, способной прокормить только десять или двенадцать тысячъ семей. Разве подобное стесненiе не есть только результатъ философскихъ фантазiй, противныхъ основнымъ стремленiямъ человеческой природы, и въ попыткахъ къ осуществленiи которыхъ у насъ на земле уже потерпелъ такую неудачу покойный м-ръ Робертъ Оуенъ. Конечно, я не начну войны съ соседними нацiями, которыя также хорошо вооружены, какъ и мои подданные; но ведь остается множество народовъ, незнакомыхъ съ употребленiемъ вриля, демократическiя учрежденiя которыхъ, повидимому, очень похожи на политическую систему моихъ соотечественниковъ. Нисколько не раздражая союзныхъ племенъ Вриль-я, я могу вторгнуться въ страну этихъ народовъ и завладеть ихъ обширными территорiями... громадными пространствами... можетъ быть до крайнихъ известныхъ пределовъ земли... и я буду царить надъ имперiею, въ которой никогда не заходитъ солнце (въ своемъ увлеченiи я даже позабылъ, что въ этомъ подземномъ царстве вовсе нетъ солнца). Что же касается до фантастическаго понятiя, будто слава и знаменитость, составляющiя между нами неоспоримый уделъ выдающагося деятеля, разжигаютъ страсти и борьбу и способствуютъ къ нарушенiю благъ мiра и тишины, - то это дикое понятiе расходится съ основными элементами не только человеческой, но и животной природы, потому что самое прирученiе животнаго возможно только подъ влiянiемъ похвалы и соревнованiя. Какая же слава ждетъ повелителя, завоевавшаго целую имперiю! Я сделаюсъ для нихъ полубогомъ".
