Томас Гарди - Рассказы
V
КАК ОНИ ХОДИЛИ В ЛАЛСТЭД КОУВ
Как он и предполагал, она вышла из дома опять в тот же час; на этот раз она прошла мимо его двери не таясь, как если б знала, что он ее подстерегает, и уже заранее решила не считаться с его желаниями. Он был наготове, быстро открыл дверь и очутился у черного хода почти одновременно с Лиззи.
- Значит, вы все-таки идете? - сказал он, когда оба они стояли на ступеньках крыльца; Лиззи опять была в пальто и брюках - точь-в-точь невысокого роста мужчина, только лицо до странности не вязалось с костюмом.
- Мне нельзя не пойти, - ответила она, вновь оробев от его сурового тона.
- Тогда и я пойду с вами.
- И вам понравится, я знаю! - воскликнула Лиззи уже более жизнерадостно. - Всем нравится, кто ни попробует!
- Сохрани господь, чтобы мне это нравилось! - ответил священник. - Но я почитаю своим долгом заботиться о вас.
Они открыли калитку и зашагали по дороге, идя вровень, но все же на некотором расстоянии друг от друга и почти не разговаривая. Эта ночь была менее благоприятна для контрабандистов, чем предыдущая: ветер стал тише, и небо на севере несколько очистилось.
- Сегодня светлее, - сказал Стокдэйл.
- Да, к сожалению, - ответила Лиззи. - Но это от звезд - видите, вон их там сколько выглядывает? Луна народилась только нынче в четыре часа; я думала, будут тучи. Хоть бы удалось все сделать в это новолунье, а то, если бочонки надолго оставить в воде, у вина будет затхлый привкус, покупателям оно тогда меньше нравится.
Она шла не тем путем, что накануне: как только они вышли из проулка и пересекли проезжую дорогу, она сразу свернула влево и стала подниматься на Лорде Бэрроу. К тому времени, когда они достигли Чэлдон Дауна, Стокдэйл, так и не придумав, чем переубедить Лиззи, решил пока отложить уговоры; сейчас они все равно не подействуют: Лиззи слишком поглощена происходящим; а вот когда опасная авантюра будет завершена, он постарается удержать Лиззи от дальнейшей деятельности подобного рода. Раза два ему пришло в голову, что их могут накрыть акцизники, и тогда он окажется в положении еще более щекотливом, чем Лиззи, ибо нелегко будет объяснить подлинную причину его присутствия здесь; но опасения эти отступали на второй план перед желанием быть подле Лиззи.
Они спустились в овраг, начинавшийся тотчас за деревней Чэлдон, расположенный в двух милях от Незер-Мойнтона, на пути к тому участку берега, куда они направлялись. На этот раз молчание нарушила Лиззи.
- Мне надо здесь подождать, пока придут грузчики. Их, у должно быть, еще нет. Нынче ночью мы пойдем к бухте Лалстэд, я вам уже говорила, а это на две мили дальше Рингсворта.
Но оказалось, что грузчики уже пришли, ибо над ровное линией склона тут же приподнялось десятка три голов, а затем и сами обладатели их спустились вниз, выбравшись из-за кустов, за которыми лежали. Когда требовалось перетаскивать бочонки из лодки в потайные убежища на суше, контрабандисты нанимали себе помощников. То были молодые парни из Незер-Мойнтона, Чэлдона и окрестностей, мирные, безобидные люди, бравшиеся переправлять контрабанду, как взялись бы за любую хорошо оплачиваемую работу.
По знаку Лиззи все они столпились вокруг нее.
- Пожалуй, я вам сейчас и отдам, - сказала она и вручила всем по небольшому свертку: в каждом свертке было по шести шиллингов - плата за ночные услуги; грузчики получали ее вперед независимо от исхода дела. Кроме того, они, если удавалось благополучно доставить товар на место, выступали в качестве торговых агентов.
Раздав деньги, Лиззи сказала:
- Место прежнее, в бухте Лалстэд. - По вполне понятным причинам грузчикам до последней минуты не говорили, где будет происходить выгрузка. Оулет вас там встретит, - добавила Лиззи. - А я пойду за вами, прослежу, чтобы нас не высмотрели.
Грузчики отправились в путь; Стокдэйл и миссис Ньюбери шли за ними, отставая шагов на двадцать.
- Чем занимаются эти люди днем? - спросил Стокдэйл,
- Добрая половина - фермеры. Остальные - кто кирпичник, кто плотник, есть сапожники, есть кровельщики. Я их всех очень хорошо знаю. Девятеро методисты, ваши прихожане.
- Я-то уж тут ни при чем.
- Ну конечно. Я это только так помянула. Остальные больше придерживаются церкви, потому что здешний пастор закупает у них все вино, какое ему надобно. Нельзя же портить отношения с покупателем.
- А почему ваш выбор пал именно на них?
- Мы берем тех, кто умеет держать язык за зубами, кто посильнее и устойчивее на ногах и способен, не уставая, таскать груз на большое расстояние.
Слушая ее подробные рассказы, Стокдэйл вздыхал, ибо такая осведомленность Лиззи обо всем, связанном с контрабандной торговлей, показывала, до какой степени она в этом деле замешана. И, однако, сейчас он испытывал к Лиззи нежность большую, чем в течение дня, возможно, потому, что помимо своей воли восхищался ее уверенностью и спокойным бесстрашием.
- Обопритесь о мою руку, Лиззи, - сказал он негромко.
- Спасибо, мне это не нужно, - ответила она. - И, кроме того, наши отношения теперь, может быть, уже не будут такими, как прежде.
- Это зависит от вас, - сказал он, и они продолжали путь.
Наемные грузчики шагали вверх по Чэлдон Дауну так уверенно, как если б то было не ночью, а белым днем; они обошли стороной проезжую дорогу и оставили деревню Ист-Чэлдон слева, для того чтобы, поднявшись по самому пустынному склону, где вовсе не было дорог, выйти на вершину неподалеку от Раунд-Паунда, давно заброшенного земляного карьера. После часа быстрой ходьбы они услышали шум моря и оказались всего в нескольких сотнях шагов от бухты Лалстэд. Здесь грузчики подождали, пока Лиззи и Стокдэйл их нагонят, и все вместе подошли к самому обрыву. Один из грузчиков извлек откуда-то железный кол, крепко вбил его в землю в двух шагах от обрыва и привязал к нему веревку, которую нес на себе, обмотав вокруг туловища. Затем контрабандисты начали спускаться, то осторожно ступая, то скользя вниз по склону, и все при этом держались за веревку.
- Надеюсь, Лиззи, вы не будете спускаться? - спросил Стокдэйл с беспокойством.
- Нет, я останусь здесь караулить, - ответила она. - Внизу их поджидает Оулет.
Все, кто спустился на берег, хранили теперь полное молчание; затем до слуха стоявшей наверху пары донесся шум погружаемых в воду тяжелых весел и плеск волн о нос лодки. В следующее мгновение киль лодки мягко коснулся прибрежной гальки, и Стокдэйл услышал топот ног - все тридцать шесть грузчиков бежали по гальке к месту причала.
Потом раздался такой плеск, словно нырнул в воду целый утиный выводок очевидно, контрабандисты не боялись замочить ноги или даже очутиться по пояс в воде; но сверху нельзя было разглядеть, что там происходит, а через несколько минут снова заскрипела под шагами галька. Удерживающий веревку железный кол, на который Стокдэйл положил было руку, начал слегка клониться набок, - грузчики взбирались по склону, держась за ввревку, и слышно было, как с них стекает вода. Когда они начали один за другим показываться наверху, стало видно, что каждый тащит на себе пару бочонков: один за спиной, второй на груди. Бочонки были связаны веревкой, закрепленной под обручами и перекинутой через плечо грузчика. Те, кто посильнее, несли еще и третий бочонок, примостив его за спиной, но большинство тащило только по два, Да и то было достаточно тяжелым грузом: человеку, отшагавшему с такой ношей мили четыре-пять, начинало казаться, что ему всю грудь расплющило.
- Где мистер Оулет? - обратилась Лиззи к одному из грузчиков.
- Он там ждет, пока мы все выберемся, - ответил тот. - А вернется другой дорогой.
Поднявшиеся первыми, не дожидаясь остальных, пустились в обратный путь; когда вскарабкался последний, Лиззи подтянула веревку, намотала ее витками на руку, вывернула кол из земли и хотела уже идти следом за всеми.
- Вы что-то уж очень беспокоитесь об Оулете, - сказал священник.
- Господи, что за человек! - воскликнула Лиззи. - Ведь он же мне родня!
- Да, правда. Ну, хорошеньких дел вы натворили сегодня ночью, - сказал Стокдэйл угрюмо. - А все-таки дайте я понесу вам кол и веревку.
- Слава богу, удалось благополучно переправить товар на сушу, - сказала Лиззи.
Стокдэйл покачал головой и, приняв из рук Лиззи кол, зашагал рядом с ней по направлению к холмам, и ропот моря мало-помалу затих вдали.
- Об этих-то делах вы и разговаривали тогда с Оулетом? - спросил священник.
- Да. Других дел у нас с ним нету.
- Странно все-таки по такому поводу входить в компанию с молодым человеком.
- Это повелось еще от наших отцов. Они ведь были деверями.
Стокдэйл не мог закрывать глаза на то, что при сходстве вкусов и целей у Лиззи и Оулета и при необходимости для них разделять опасность всякий раз, как приходила новая партия контрабанды, было бы только естественно, если бы Лиззи приняла от своего компаньона предложение руки и сердца. Соображение это не смягчило Стокдэйла, напротив, оно еще более укрепило в нем решимость не допускать этого брака, вырвать Лиззи из компании ночных авантюристов и добиться, чтобы она вела более приличный для женщины образ жизни, притом в соответственной обстановке - например, в гостиной священника в каком-нибудь отдаленном графстве, как можно дальше от побережья.
