Ричард Халл - Убийство моей тетушки. Убить нелегко (сборник)
Настало время принять вызов. Можно отмахнуться от кухарки, но рано или поздно придется дать отчет тому или иному лицу. Странно выглядели бы попытки уйти от любого разговора теперь, когда я знал о легкости тетиных ран и был вынужден симулировать облегчение по этому поводу.
– В общем-то, я и не знаю ничего… – начал я медленно, словно стараясь восстановить в памяти виденное воочию. А надо сделать так, чтобы я видел как можно меньше! – Я выгуливал собаку на поле перед домом…
– Вашу собаку? – У доктора Спенсера я и собаки, видимо, друг с другом не вязались. – А-а, вашего пекинеса?
Пекинесы, по его мнению, кошки, что ли? Однако я сдержался.
– Да. Так вот, как я уже сказал, мы гуляли на поле перед усадьбой…
– А что вы там делали?
– Да просто шли через поле, как вдруг…
– Зачем же было идти через него? Откуда вы шли?
Это становилось утомительно, но Спенсер всегда задает дурацкие вопросы. В разговорах на общие темы он проявляет себя ничуть не умнее, чем при игре в бридж. Я решил, что лучше, как говорится, начать с самого начала:
– После полудня я сидел на склоне Ир-Аллта. Наслаждался чудесным видом. Читал. Где-то незадолго до четырех часов решил прогуляться – посмотреть, как поживают яблони в саду. У некоторых ветви свисали низко, прямо за ограду, на сторону поля, и я прошел вдоль подножия Ир-Аллта, чтобы взглянуть на них. И даже вышел для этого в поле. Тогда мне в голову пришло, что лучше всего будет вернуться назад прямо через него и через газон лужайки, а не обратно через сад. – Тут я ступил на тонкий лед, поскольку через сад на самом деле и короче, и через забор перелезать не нужно. К тому же надо еще выдумать причину, по которой я оказался на противоположной стороне поля, у дороги. Но для этого у меня заранее была заготовлена блестящая идея.
– Так вот, я шел через поле, и вдруг мне показалось, будто я увидел грибы…
– Эдвард, дорогой мой, я в этих местах живу намного дольше вас и могу уверить, что ни единого гриба на этом лугу никто никогда не встречал – по крайней мере, на моем веку. И уж точно не в такое раннее время года.
– Что вы говорите, доктор Спенсер? – Удивленная интонация мне хорошо удалась, учитывая, что я и сам это знал, но не знал, что он знает. – Ну, а мне вот померещилось несколько грибов. И когда я подошел к забору, произошли две вещи… Ну, не считая того, что никаких грибов там не оказалось…
– Что же вы за них приняли?
– Камни. Или, вероятно, цветы белого цвета. Или просто игру теней. Не знаю. Быть может, случайно залетел какой-нибудь листок бумаги. Во всяком случае, я приблизился к забору, и сперва бедняга Так-Так, наверное…
– Не представляю, как там могло оказаться все это.
– Бедняге Так-Таку, наверное, почудилось, – твердо продолжал я, – что в проем забора шмыгнул кролик. И тут же я услышал со стороны дороги шум двигателя. Так-Так куда-то пропал. Вдруг – тетин вопль и визг моего пекинеса. Я подбежал к изгороди и успел увидеть, только как машина переваливается через обрыв в пропасть. Она тут же исчезла из поля моего зрения, но я отчетливо слышал грохот ударов – то об одно дерево, то о другое. Подбежав к обрыву, я увидел, как она с ужасающим скрежетом разбивается о дно Лощины. Сначала я с ужасом подумал: тетя, наверное, внутри. Потом мне показалось, что тело вроде бы лежит там, где оно, как выяснилось, и было на самом деле. Затем смотрю: Так-Так лежит мертвый, – тут я не смог скрыть дрожи в голосе, – у обочины. Ну, и тогда я подумал: надо скорее бежать звонить вам и собирать домочадцев на помощь. Вот, собственно, и все, что мне известно.
Спенсер с минуту молча осмысливал услышанное.
– Очень жаль вашего пекинеса, – наконец произнес он с какой-то неловкостью в голосе. – Вы ведь были к нему очень привязаны, не так ли?
Я кивнул. «Привязан»! Я его о-бо-жал.
– Но почему вы не спустились вниз и не вытащили вашу тетю сразу?
– Что же я мог сделать один, доктор Спенсер? Я не врач, а высвободить ее из-под того кустарника, как вы сами могли судить, одному человеку не под силу.
– Так оно оказалось, но мне кажется, первым вашим побуждением должно было бежать вниз и проверить, нельзя ли самому помочь… Впрочем, и вправду связаться сразу со мной вышло лучше.
– Я старался не терять ни минуты. Мне это представлялось единственно правильным.
– Очень удачно, что вы меня застали. – Спенсер задумчиво улыбнулся. Видимо, ему казалось, что он совершил разумный и мужественный поступок, просто оказавшись дома.
– Вот именно, доктор, и не меньшая удача – то, что вы так быстро приехали. Даже не думал, что ваша старая колымага способна развивать такую скорость. – Разговор начал медленно дрейфовать в более спокойные воды.
– Да-да, скорость пятьдесят пять – шестьдесят пять километров в час во многих местах – ничто, но у нас в глуши – просто фантастика. Вы мне позвонили в пять минут пятого, а в шестнадцать десять я уже вылезал из машины на месте происшествия. – Тут его поразила внезапная мысль: – А она ведь ехала на собрание в лечебницу?
Я кивнул.
– Стало быть, она бы на него опоздала. Опоздала впервые за десять лет!
– Она задержалась, выдирая гороховую плеть в саду, я сам видел со склона холма. Видимо, из-за этого она и выехала впритык по времени. По той же причине, наверное, и гнала машину.
– Наверное. Ну, так или иначе, теперь я должен вас оставить. Кухарка с Мэри позаботятся о пострадавшей сегодня, а я между тем захвачу на автомобиле районную медсестру и доставлю ее сюда. Она уже собирает вещи, однако, полагаю, надолго мы ее не задержим. Я заеду завтра, Эдвард. Спокойной ночи. Эге, а это что такое? Ах, ваш пекинес! Бедная животинка. А знаете, Эдвард, ведь именно он сыграл роль главного злодея в нашей драме – ну, только не поймите меня в дурном смысле! Зла он, конечно, никому не желал, а все же весельчак чуть не прикончил вашу тетю. Я бы не стал оставлять его здесь. Как сказал поэт: «Закопай глубоко, здесь уж нету его, закопай поскорей, лучше так для ноздрей»[20]… Спокойной ночи!
Бессердечная скотина! Я проводил его до парадных дверей. Но уже через минуту он вернулся:
– Кстати, будут у вас яблоки?
– Будут, и немало. А вот тернослив совсем не будет.
– Спокойной ночи!
– Спокойной ночи.
На сей раз он ушел окончательно. Удачно все же, что я тогда обратил внимание на эти терносливовые деревья. Вопросам настырного старого дурака не видно конца!
Часть III
Сомнокубики
Глава 1
По внешним признакам жизнь снова скользит в обычном русле. Окончательное тетино выздоровление произошло на редкость быстро – ее живучесть все-таки поразительна. Скоро ей привезут новую машину. Но нового Так-Така не привезут. И потому, хоть кажется, будто все течет по-прежнему, на самом деле это не так, и уже никогда не будет так. Появилась еще одна вина, которая ждет искупления. Еще одно зло, подлежащее наказанию. Так-Так должен быть отмщен. Я был преисполнен решимости. Слепой случай да терновый куст разрушили первый мой план. Ничего, я придумаю другой.
Одно, что я могу уже сейчас смело поставить себе в заслугу: не возникло никаких подозрений, никаких неприятных вопросов. В этом отношении мой план продемонстрировал безупречную надежность. Следовательно, если я и дальше стану действовать с прежней осмотрительностью, нет причин опасаться, что очередной план окажется уязвимее. Наоборот, насколько я могу предположить, у него есть все шансы на успех и результат. Скоро я его разработаю.
Что касается теткиной реакции на мой рассказ об аварии, она была вполне предсказуемой. Тетя слушала меня спокойно, возлежа в креслах посреди своей безобразной гостиной, закутав плечи в изумрудно-зеленый платок, который вступал в вызывающее художественное противоречие с ковром, и не проронила ни слова, пока я не закончил.
– Значит, ты хочешь сказать, Эдвард, что бросил меня висеть там на манер перезрелой ежевичины, а сам побежал звонить доктору Спенсеру просто потому, что не хотел прикасаться к трупу? Не смей вздрагивать, когда вещи называют своими именами. Ты подумал: она сдохла, пойду-ка я отсюда восвояси. Дохлое тело своей комнатной собачонки вполне сумел дотащить, да еще нежно завернул в половую тряпку, а до тетки дотронуться побрезговал. Да-да, я наслышана о том, каких почестей удостоился Так-Так. Довольно резкий вышел контраст, дорогой ты мой. Ты потом, наверное, еще сигарету закурил, налил себе выпить, а уж потом решил: так и быть, стоит, пожалуй, звякнуть доктору. Как мило с твоей стороны. Удивляюсь, как тебе не пришло в голову еще разгадать перед этим кроссворд-другой. Ах да, ты ведь не увлекаешься кроссвордами. Ну, в таком случае мог бы сочинить сонет на мою кончину. Пока свежие чувства не схлынули.
– Право же, тетя Милдред, вы ко мне в высшей степени несправедливы. Я по-прежнему уверен, что поступил правильно, первым делом позвонив доктору Спенсеру, а не пытаясь самостоятельно вытащить вас из кустарника. Должен сказать, что и доктор того же мнения.
