Джеймс Коззенс - Почетный караул
Генерал слушал Хикса настороженно и наконец, прицепившись к последним словам, спросил:
— А почему он сам сюда не приедет?
— Он капитан третьего ранга, сэр; и потом, в какой-то мере флот делает нам одолжение, поэтому…
— Ну и что — Култард, в конце концов, полковник. И мы в одолжениях не нуждаемся. Как-нибудь сами справимся. А о чем, собственно, речь?
— Мы работаем над «Рекомендациями по переработке наставления один дробь пятнадцать», сэр.
— Что за наставление?
— «Тактика и методы боевых действий перехватчиков».
— Какие еще перехватчики? Истребители уже давно так никто не называет! Никогда не пользуйтесь этим термином, и уж тем более в учебном пособии.
— Так точно, сэр. Мы дали рекомендацию изменить название на «Тактику воздушного боя».
— Я хочу сам все просмотреть. Скажите полковнику Култарду, чтобы все, что вы делаете по наставлению, направлялось мне лично, прежде чем вы представите материалы в комитет или Вашингтон, словом, куда бы то ни было. А встречу с моряками — отменить. Это уровень штаба ВВС. Уж если мы не в состоянии справиться сами, без того, чтобы кланяться флоту, лучше вообще отказаться от этой затеи. И чтобы больше я про это не слышал. Завтра утром принесете мне все, что у вас есть. Надо взглянуть, что вы там насочиняли.
— Слушаюсь, сэр. А как быть с вашим заданием насчет журналов?
— Ах да, журналы. — Генерал Бил вздохнул, лицо его вдруг как-то сразу смягчилось. При других обстоятельствах такие перепады настроения наверняка позабавили бы Хикса. Генерал заговорил совсем другим тоном. Видимо, буря миновала.
— Постарайтесь все же не затягивать с этим делом, — сказал он. — Свяжитесь с полковником Моубри, он поможет с транспортом. Поговорите с полковником Ходеном насчет секретности. В понедельник утром в штабе совещание — посидите, послушайте. Сначала отчитаются начальники отделов, потом прикинем, что делать дальше. Сразу получите представление, что у нас происходит. А появятся какие-то идеи или возникнут трудности — обращайтесь прямо ко мне. Договорились?
— Да, сэр, — сказал Хикс и встал, чтобы вернуться на свое место.
— Погодите, — сказал генерал. — Пусть сперва Бенни сюда подойдет. А то вы мне всю балансировку собьете. — Он взглянул на приборы и, чуть задрав подбородок, уставился в ночную тьму, уже плотно окутавшую летящий самолет.
Посмотрев вниз, Натаниел Хикс увидел, как справа под крылом один за другим проплыли три огонька.
— Через десять минут будем на месте, — сказал генерал Бил.
Хикс почувствовал, что характер полета изменился. Сперва возникло ощущение резкого подъема, потом начались слабые неритмичные толчки. В наклонных треугольниках козырька кабины с западной стороны вспыхнула широкая полоса света. Он увидел гондолу правого двигателя, казавшуюся огромной на фоне черного неба за блестящим диском вращающегося пропеллера. Такое же зарево тотчас полыхнуло на востоке. Прежде чем оно погасло, еще более яркое сияние загорелось прямо на юге среди огромных, похожих на горы облаков — одни были совсем черные, другие в бледном мерцающем свете казались серыми или лиловато-синими. Сияние вскоре погасло, потом снова мигнуло, уже не так ярко, где-то дальше на западе — один, два, три раза. На полминуты в неверном сумрачном свете стала видна покрытая заклепками металлическая поверхность правого крыла, неподвижного и жесткого, невозмутимо продолжающего свой путь в пустоте над свинцово-серой поверхностью суши. Самолет опять тряхнуло, на этот раз сильнее.
— Бенни, — позвал генерал Бил.
Он надел наушники и покрутил ручку настройки. Каррикер встал и, стараясь ступать в такт с болтанкой, перешел в переднюю часть самолета. Некоторое время он неподвижно стоял, глядя на вспышки молний в южной части небосклона. Потом довольно бесцеремонно похлопал Натаниела Хикса по плечу и указал большим пальцем назад, чтобы тот шел на свое место.
Хикс послушно встал и протиснулся мимо подполковника. Может быть, у Каррикера и в мыслях не было унизить Хикса, но, с другой стороны, такая пренебрежительная манера точно соответствовала его отношению к Хиксу. Как и майор Пост из Селлерса, он прошел через горнило войны, был ранен и смотрел на всех бывших штатских как на недоумков, которые ничего не знают, кроме своего звания и личного номера. Но если звезда майора Поста уже закатилась — он оказался непригодным для боевых полетов, счастье отвернулось от него, и он застрял на скучной работе в каком-то Богом забытом учебном центре, то звезда Бенни, вне всякого сомнения, сияла очень высоко, рядом с самим генералом Билом. Майор Пост стал обидчивым и раздражительным, Бенни — бесцеремонным и властным.
* * *Эти свойства характера подполковника Каррикера отнюдь не были новостью для Натаниела Хикса. Он столкнулся с Каррикером вскоре после того, как тот появился в Оканаре. Каррикер перевелся к ним из Европы вместе с генералом Билом, но сперва его направили на лечение в специализированный госпиталь, и к службе он приступил лишь через несколько недель.
В то время отдел нестандартных проектов, как и некоторые другие отделы АБДИПа, временно размещался в городе, поскольку постоянные здания на новой территории еще только строились. Их отдел занимал помещение мелочной лавки, что очень нравилось некоторым легкомысленным офицерам, вроде капитана Дачмина. Такая жизнь на отшибе создавала массу неудобств, дела часто заставляли ездить на базу или на новую территорию, и приходилось без конца мотаться взад-вперед. Хорошо, если есть свой автомобиль; автопарк выделял транспорт очень неохотно, и поэтому те, у кого своих машин не было, старались по возможности пристроиться к счастливым машиновладельцам.
Как-то утром, когда Натаниел Хикс уже сел за руль автомобиля, чтобы отвезти на базу срочные бумаги, из дверей бывшей лавки выкатился капитан Соломон — адъютант полковника Култарда — и замахал Хиксу с громким криком: «Ребенка забыли!» Как оказалось, ему нужно повидать руководителя полетов подполковника Каррикера по поводу рапортов о неудовлетворительном техническом состоянии трех самолетов, приписанных к отделу нестандартных проектов, и он просит Хикса его подбросить.
Капитан Соломон — невысокий смуглый живчик — носил на форме крылышки военного летчика. До войны он разъезжал по маленьким городам, пытаясь убедить местные власти построить в городе аэропорт, чтобы не отстать от жизни в век авиации. Если ему это удавалось, он предлагал готовые планы строительства и помогал заключить контракты со строительными фирмами и поставщиками оборудования. Характер у него был открытый и дружелюбный; знакомство он начинал с того, что просил собеседника называть его просто Мэнни. Положение адъютанта позволяло оказывать мелкие услуги, и он охотно помогал многим. К этому следует добавить врожденный, хотя, возможно, и размениваемый по мелочам дар располагать к себе людей — в ход шли улыбки, комплименты, похлопывания по плечу; расходов никаких — а рано или поздно всегда окупается, хотя поначалу многих отпугивали навязчивые предложения дружбы и назойливое любопытство. Капитан Соломон знал, что каждого человека больше всего интересует он сам; поэтому, чтобы кому-то понравиться, нужно показать, что он вам тоже чрезвычайно интересен. А перед дружескими улыбками и открытым проявлением самых теплых чувств никто не устоит.
Капитан Соломон, по-видимому, хранил в памяти массу полезных сведений о самых различных людях; во всяком случае, он тут же многое рассказал Хиксу о Каррикере, хотя и не был с ним знаком, да и вообще ни разу его в глаза не видел. У Каррикера был крест «За выдающиеся заслуги» — не «За летные боевые заслуги», а именно «За выдающиеся заслуги», да к тому же еще с дубовыми листьями. Соломон уверял, что больше ни у кого во всей армии нет такого ордена. По сравнению с ним даже «Почетная медаль конгресса» — что-то вроде ленточки «За примерное поведение и службу». Капитан Соломон подробно объяснил Хиксу порядок присвоения ордена Почета. Командование следит, чтобы на каждом из театров военных действий несколько человек было награждено этим орденом ради поднятия боевого духа войск. Так что, если подходит очередь присваивать эту награду, можно получить орден Почета за то, за что в другое время дали бы лишь «Авиационную медаль». Другое дело — крест «За выдающиеся заслуги» — тут уж все без дураков, можете поверить.
Было видно, что капитан Соломон с нетерпением предвкушает встречу с замечательным героем и, возможно, даже надеется, что тот станет называть его Мэнни. Он что-то напевал себе под нос, улыбался Хиксу лучезарнейшей улыбкой и с наслаждением посасывал сигару — пару недель назад по случаю производства в капитаны он выставил в отделе несколько коробок.
Натаниел Хикс завез бумаги, и они вместе поехали на стоянку самолетов, где рассчитывали застать подполковника Каррикера. Они действительно нашли его там — он стоял на крыле П-38 и честил на все корки гражданского механика, умудрившегося капнуть смазкой на летнюю шерстяную форму подполковника.
