Хелен Филдинг - Бриджит Джонс - Грани разумного
- Понимаю... - Вот чёрт, да он переживает ещё больше, чем я.
- Как можно жить после этого?
- Ну, мы ведь люди, - мудро рассуждаю я. - Люди должны прощать друг друга и... себя.
- Ха, легко сказать! - убивается Марк. - Если б его не удалили, нам ни за что не присудили бы пенальти! Мы сражались как короли против львов, но это стоило нам игры.
Издаю сдавленный писк, в голове всё перемешалось... Не может же и впрямь так быть, что футбол у мужчин заменяет чувства?.. Понимаю, футбол захватывает, сплачивает нацию общими целями и общей ненавистью, но все эти муки, депрессии и скорби затягиваются на многие часы после игры и это, безусловно...
- Бриджит, в чём дело? Это просто игра! Даже я это понимаю. Когда ты мне позвонила во время матча, я был так взвинчен, что... Но это просто игра.
- Верно, верно, - отзываюсь я, обводя комнату бешеным взором.
- Ладно, что происходит? От тебя несколько дней ни звука. Надеюсь, ты не обнималась с очередным ти-нэйджером... О, подожди, подожди, собираются переигрывать... Давай я заеду завтра... нет, стой, у нас завтра матч... в четверг, а?
- Э-э-э... ладно! - выдыхаю я.
- Вот и здорово, встретимся около восьми.
* * *
26 февраля, среда
130 фунтов; порций алкоголя - 2 (оч. хор.); калорий - 3845 (плохо); минут, не загруженных размышлениями отн. Марка Дарси, - 24 (существенный прогресс); вариантов двурогой скульптуры, изобретенных волосами, - 13 (тревожно).
8.30. Так, всё, видимо, хорошо (не считая, конечно, волос), хотя возможно, что Марк избегал темы, поскольку не хотел обсуждать чувства по телефону. Итак, завтра вечером всё решится.
Важно быть уверенной в себе, восприимчивой, ответственной, ни на что не жаловаться, восстановить положение и... э-э-э... выглядеть сексапильно. Посмотрим, может, удастся постричься в перерыве. А перед работой пойду в спортзал. А если ещё схожу в сауну - буду вся светиться.
8.45. Из банка пришло письмо - уведомление о перерасходе. И приложен чек на имя "М.С.Ф.С.". Ха, совсем забыла! Мошенник из химчистки сейчас будет разоблачен, и я получу обратно 149 фунтов. О-о-ох, из чека выпала записка; там сказано: "Чек выписан на "Маркс и Спенсер". Финансовая служба".
Это рождественский взнос за карту "М и С". Ох, о боже! Теперь слегка неудобно за то, что я мысленно оклеветала невинного работника и так глупо вела себя с парнем. Хмм, теперь уже слишком поздно идти в спортзал; да и вообще, я расстроена. Пойду после работы.
14.00. Офис. Туалет. Полная, полнейшая катастрофа! Только что вернулась из парикмахерской. Сказала Паоло, что хочу лишь слегка подровнять и чтобы вместо бешеного хаоса получилось как у Рэйчел в сериале "Друзья". Он принялся ворошить мои волосы, и я тут же почувствовала себя в заботливых руках гения, с интуитивным чувством красоты. Паоло казался мне волшебником... Перекидывал волосы так и сяк, вздувал феном в огромный шар, многозначительно поглядывал на меня, как бы желая сказать: "Сейчас превращу вас в горячую цыпку".
Потом он вдруг остановился. Причёска получилась абсолютно безумная - как у школьной училки, которой сделали перманент, а потом постригли "под горшок". Паоло взирал на меня с выжидающей, уверенной ухмылкой, а его помощник подошёл к нам и завздыхал: "О, это божественно!" Я запаниковала, в ужасе уставившись на себя в зеркало, но между нами с Паоло уже установились такие отношения взаимного восхищения, что высказать свое разочарование означало всё это разрушить, как невероятно сложный карточный домик. В результате я присоединилась к сумасшедшим излияниям восторга по поводу монстровой причёски и дала Паоло пять фунтов чаевых. Когда вернулась на работу, Ричард Финч заметил, что я похожа на Рут Мэдок из "Хай де хай".
19.00. Дома. Причёска похожа на совершенное чучело с жутко короткой чёлкой. Только что битых сорок пять минут таращилась на себя в зеркало и поднимала брови, пытаясь заставить чёлку выглядеть подлиннее. Но не могу же я завтра весь вечер походить на Роджера Мура, когда враг пригрозил взорвать его, весь мир и крошечную коробочку с жизненно важными микросхемами Ml5.
19.15. Попыталась изобразить раннюю Линду Евангелисту путем закрепления чёлки по диагонали о помощью геля - превратилась в Пола Дэниелса.
Меня приводит в ярость тупой Паоло: зачем сотворять такое с другими, зачем? Ненавижу мегаломаньяков парикмахеров с садистскими наклонностями. Подам на Паоло в суд. Напишу на него жалобу в Международный комитет по амнистиям, Эстер Рантцен, Пенни Джунору или кому-нибудь ещё и выведу его на чистую воду по национальному телевидению.
Слишком подавлена, чтобы идти в спортзал.
19.30. Позвонила Тому и рассказала ему о своей психологической травме. Он посоветовал не преувеличивать, а лучше вспомнить Мо Моулэм и ее лысину. Оч. стыдно. Не собираюсь больше переживать. А ещё Том спросил, придумала ли я уже, у кого взять интервью.
- Ну, я была немного занята, - виновата пискнула я.
- Знаешь что? Надо же хотя бы иногда отрывать задницу от дивана!
О боже, что с ним стало в Калифорнии!
- Кому это вообще-то надо? - продолжал Том. - Неужели нет ни одной знаменитости, у которой тебе самой не хотелось бы взять интервью?
Немного подумала и вдруг сообразила:
- У мистера Дарси!
- Что? У Колина Фёрта?
- Да, да! У мистера Дарси! У мистера Дарси!
Итак, у меня есть план. Ура! Поеду на работу и договорюсь об интервью с его агентом. Здорово - соберу из газет всю информацию и воспользуюсь уникальной возможностью... Хотя нет, лучше подождать, пока отрастет чёлка. Га-а-а, звонок в дверь! Только бы не Марк, он же ясно сказал - завтра. Спокойно, спокойно...
- Это Гари, - послышалось из домофона.
- О, привет, привет, Гари-и-и! - деланно обрадовалась я, не имея ни малейшего понятия, кто это такой. - Как дела?
Соображаю: а у кого, собственно, я спрашиваю?
- Неважно. Ты впустишь меня? Вдруг я узнала голос.
- А, Гари! - У меня ещё более преувеличенная радость в голосе. Поднимайтесь! - И хлопаю себя по лбу: что он тут делает?
Гари входит: выцветшие рабочие джинсы, оранжевая футболка и какой-то странный клетчатый пиджак с воротником из искусственной кожи.
- Привет! - И усаживается за кухонный стол с таким видом, будто он мой муж.
Не знаю, как себя вести, двое-людей-в-одной-комнате-с-принципиально-разными-представления-ми-о-своих
-реальных-взаимоотношениях.
- Так, Гари, - намекаю, - я немного спешу!
Он не отвечает и принимается мастерить самокрутку. Внезапно пугаюсь: вдруг он сумасшедший, насильник... Но Гари никогда не пытался изнасиловать Магду, во всяком случае насколько мне известно.
- Вы что-нибудь здесь забыли? - нервно интересуюсь я.
- Не-а, - мотает он головой, продолжая трудиться над самокруткой.
Взглядываю на дверь, прикидывая, стоит ли перебежать к ней поближе.
- Где у тебя громоотвод?
"Гари-и-и! - чуть не заорала я. - Уходите! Просто уходите! Я сегодня вечером встречаюсь с Марком, а мне ещё надо сделать что-нибудь со своей чёлкой и позаниматься гимнастикой!"
Гари сует самокрутку в рот и поднимается.
- Давай посмотрим ванную.
- Не-е-ет! - издаю я вопль, вспомнив, что на ванне лежит открытый тюбик депилятора для лица и брошюрка "Чего хотят мужчины". - Послушайте, не могли бы вы зайти как-нибудь...
Но Гари уже сунул нос во все углы, открыл дверь, выглянул на лестницу и продвигается к ванной.
- У тебя тут есть окно во двор?
- Да-а-а.
- Посмотрим.
Нервно заслоняю собой проход в ванную, а он тем временем распахивает окно и выглядывает наружу. Похоже, и впрямь больше интересуется трубами, чем мною, и не собирается нападать.
- Так и думал! - удовлетворенно объявляет он, слезая с подоконника и закрывая окно. - У тебя там снаружи есть место, чтобы расширить помещение.
- Боюсь, мне придется вас проводить. - Выпрямляюсь во весь рост и возвращаюсь в гостиную. - Мне нужно уходить.
- Ага, место есть. Учти - придется передвинуть громоотвод.
- Гари...
- У тебя будет вторая спальня - маленькая крытая терраса.
Крытая терраса? Вторая спальня? Устрою там кабинет и начну новую карьеру.
- Сколько это будет стоить?
- О-о-о, - Гари удрученно качает головой, - вот что: давай-ка спустимся в паб и прикинем.
- Не могу! - отрезала я. - Сейчас ухожу.
- Ладно. Тогда сам подумаю и позвоню.
- Отлично. Ну что ж, идёмте!
Гари берёт свой пиджак, табак и папиросную бумагу, открывает сумку и благоговейно выкладывает оттуда на кухонный стол журнал. Дойдя до двери, оборачивается, многозначительно взглядывает на меня и сообщает:
- Страница семьдесят один. Чао!
Беру журнал, - наверно, "Архитектурный дайджест" - и вижу название: "Простой рыбак". На обложке - человек с гигантской, скользкой, серой рыбиной в руках. Пролистываю огромное количество страниц - на всех картинки с людьми, держащими в руках гигантских, скользких, серых рыбин. Дохожу до страницы 71: там, напротив заметки "Соблазны хищников", сияет гордой улыбкой Гари, в холщовой шляпе с эмблемами; в руках у него гигантская, скользкая, серая рыбина.
