Джеймс Кервуд - Бродяги Севера (сборник)
Некоторое время оба они молчали. Мак-Триггер смотрел не на Кента, а на камин. Затем он продолжал:
– Он убил обоих этих людей, но его нельзя считать их убийцей, Кент. Его нельзя назвать преступником. Это был приговор, самосуд, без участия закона. Если бы не Маретта, я не стал бы затруднять ваше внимание своим ужасным рассказом. Я не люблю вспоминать обо всем этом. Это случилось уже давно. Тогда я еще не был женат, но мой брат был на десять лет старше меня и уже имел жену. Звали ее Марией, а его – Дональдом. Я уверен, что Маретта очень вас любит, Кент. Так же любила Дональда и Мария. Но Дональд не только любил ее – он ее обожал, он дрожал над ней. Мы пришли в горную страну первыми, только втроем, и еще раньше, чем начались разработки золота в Доусоне и Бонанзе. Тогда это была страшно дикая страна. Женщин там не было ни одной, но Мария последовала за Дональдом. Она была красива, с волосами и глазами, как у Маретты. Но все это окончилось трагедией.
Я не буду посвящать вас в подробности. Они ужасны. Случилось так, что Дональд и я отправились на охоту. Три человека, при этом белых, – заметьте это, Кент, – пришли с севера и остановились в нашей хижине. Когда мы вернулись, то нашли дома то, от чего чуть не сошли с ума. Мария скончалась на руках у Дональда. Оставив ее одну на столе, мы бросились вдогонку за этими белыми чудовищами, которые изнасиловали ее по очереди. Только метель спасла их, Кент. Она занесла их следы. Вернись мы домой двумя часами раньше, мы разделались бы с ними по-своему.
С этого дня Дональд и я превратились в сыщиков. Мы бросились за ними, обшарили все углы, долго искали, и наконец нам удалось обнаружить, кто были эти три зверя. Через два года Дональд настиг одного из них на берегах реки Юкон, и прежде чем убить его, он выпытал от него, кто были два других. Долго еще после этого мы искали. На это потребовалось целых тридцать лет! Дональд был физически крепче меня, но под конец он не выдержал и сошел с ума. Целые месяцы он проводил под открытым небом, все еще отыскивая своих врагов. Прошло десять лет, и однажды в самую глухую зиму мы зашли с ним в какую-то избушку, зараженную черной оспой. Она оказалась домом Пьера Радисона и жены его Андре. Оба они были уже мертвы. Около них по холодному полу ползала маленькая грудная девочка и плакала. Мы взяли ее, Дональд и я. Из этого ребеночка выросла затем Маретта.
Мак-Триггер рассказывал и не отрывал глаз от огня в камине. Но в эту минуту он вдруг поднял голову и посмотрел на Кента.
– С первой же минуты мы оба обожали этого ребенка, – продолжал он уже нежным трогательным голосом. – Я надеялся, что любовь к этой девочке спасет Дональда. И он действительно стал поправляться. Но она не спасла его от безумной жажды мести. Мы отправились далее на восток. Нам удалось набрести на удивительные места, на целые горы золота, еще не тронутые руками человека. Мы основались здесь, и я стал еще больше надеяться на то, что этот новый мир, который мы открыли вместе с Дональдом, поможет ему успокоиться и забыться. Я женился, и моя жена крепко привязалась к Маретте. У нас родился ребенок, потом другой, но оба они вскоре умерли. После этого мы полюбили Маретту еще больше. Моя жена Анна – дочь миссионера, женщина образованная, и она сумела кое-чему, в известных пределах, научить и Маретту. Здесь вы найдете массу самых разнообразных книг – и для чтения, и учебников. Она же преподавала ей и музыку. Денег хватало на все, потому что все здешнее золото было наше. Но затем мы решили, что Маретта должна закончить свое образование по-настоящему, и я отвез ее в Монреаль и отдал там в институт. Это разбило ей сердце. А затем, еще через некоторое время…
Мак-Триггер помолчал немного и посмотрел Кенту в глаза.
– Затем, – продолжал Мак-Триггер, – Дональд возвратился однажды из Доусона в ужасном виде и сообщил нам, что нашел наконец тех двух людей. Одним из них оказался Джон Баркли, богатый лесопромышленник, а другим – инспектор пограничной стражи Кедсти с пристани Атабаски.
Кент хотел заговорить и не смог. Удивление от этого сообщения Мак-Триггера лишило его дара речи. Он без того уже был поражен в этот вечер тем, что неожиданно узнал, что Маретта жива и находится здесь, а тут еще эти новости про Баркли и Кедсти и про то, что О’Коннор, его старый товарищ, тоже знал всю правду.
И, ничего не ответив, он кивком головы попросил Мак-Триггера продолжать.
– Я знал, что могло случиться, – начал Мак-Триггер опять, – если бы Дональд отправился разыскивать Баркли и Кедсти; но в то же время нельзя было удержать его дома. Он был сумасшедший, настоящий сумасшедший. Мне оставалось только одно. Я решил на время задержаться дома с намерением предупредить этих двух негодяев, погубивших жену Дональда. Я знал, что все доказательства были у нас в руках и что поэтому им ничего не оставалось бы делать, кроме как бежать. Что за дело, что они были богаты и влиятельны! У нас были собраны все улики и свидетельские показания – недаром же мы столько лет потратили на поиски! Я попробовал было объяснить Дональду, что мы могли бы просто упечь их в тюрьму, но он, бедняга, совсем уже тронувшись умом, заладил только одно и то же: убить их да убить! Тогда, чтобы отвлечь его от такого намерения, я посоветовал ему отправиться к Маретте в Монреаль, и в этом-то и состояла моя роковая ошибка. Он исчез, так и не сказав нам, куда именно он едет – к Маретте или на пристань Атабаску. Тогда я сообразил, что если доберусь до ближайшей железной дороги, то успею еще предупредить негодяев и вернуться к себе раньше, чем он туда попадет. А на случай, если бы он отправился в Монреаль, я полагал, что его любовь к Маретте задержит его там, если он действительно к ней придет. Между тем она уже окончила курс и собиралась к нам сюда, и я боялся, как бы они не разминулись в дороге. Поэтому я написал ей откровенно обо всем и приказал ей оставаться в Монреале и ждать. Вы знаете, как она исполнила это приказание. Как только она получила мое письмо, она тотчас же отправилась на Север, потому что Дональд даже вовсе и не думал к ней заезжать. Она встревожилась и, зная из моего письма о том, где жили Баркли и Кедсти, пустилась туда сама, чтобы предупредить этих двух подлецов, так как даже и не предполагала, что я сам отправляюсь к ним на пристань Атабаску.
Мак-Триггер пожал плечами и сгорбился еще более.
– Вам известно, Кент, что потом случилось, – продолжал он. – Дональд все-таки опередил меня. Я попал на пристань Атабаску днем позже после убийства Баркли. И нужно же было случиться тому, что в самый день убийства, захотев есть, я убил тетерева и когда поднимал его с земли, то он еще бился и испачкал мне кровью рукава! Я был арестован. Сам Кедсти и все другие были убеждены, что я настоящий преступник. Но как я мог доказать им свою невиновность? Разве я мог указать на своего родного брата и направить закон против него?
А затем все покатилось точно по наклонной плоскости. Вы, мой друг, сделали ложное признание, чтобы спасти того, кто когда-то оказал вам скромную услугу. Почти одновременно неожиданно явилась туда же Маретта. Она явилась незаметно для всех, ночью, и прямо отправилась к Кедсти. Она рассказала ему все, показала мое письмо, сообщила ему, что все доказательства в наших руках и что мы используем их немедленно, как только в этом будет необходимость. Она владела им вполне. За свое молчание она потребовала от него моего освобождения, и в эту-то благоприятную минуту вы как раз и сознались. Это дало Кедсти лишний козырь.
Он знал, что вы солгали. Он точно знал, что Баркли убит именно Дональдом. Но он решил все-таки пожертвовать вами, чтобы выгородить себя. Тогда Маретта поселилась в его доме, чтобы не давать повода к лишним толкам на пристани Атабаске. Ведь ее появление там могло бы произвести целую сенсацию. Она стала из своей засады следить за всем происходящим и сторожить, как бы не явился Дональд, а я в это время, уже получив благодаря вам свободу, везде разыскивал Дональда. Вот почему она тайно проживала у Кедсти. Она была уверена, что рано или поздно Дональд все-таки явится, если мне не удастся перехватить его и увезти домой. К тому же ей было необходимо спасти и вас.
Она полюбила вас, Кент, с первой же минуты, как увидала вас в госпитале. Она потребовала от Кедсти в придачу и вашу свободу. Но Кедсти превратился в яростного тигра. Он знал, что если освободит и вас, то из-под его ног окончательно выскользнет почва. Мне кажется, что он тоже тогда помешался. Он ответил Маретте, что не освободит вас ни за что и повесит в первую же очередь. Тогда, Кент, последовало вечером ваше освобождение, а немного позже все-таки явился Дональд и вошел к Кедсти прямо в столовую. Это действительно был тот самый человек, которого вы увидели при вспышке молнии. Он вошел и покончил с Кедсти.
В ту ночь что-то потянуло Маретту вниз, к Кедсти. Кажется, она услышала внизу подозрительный шум. Она застала Кедсти в кресле уже мертвым. Дональд скрылся. Вот почему вы и нашли тогда ее около покойника. Кент, она любила вас, и вы так и не узнали, как обливалось кровью ее сердце, когда ей нужно было, чтобы вы заподозрили в убийстве Кедсти именно ее. Ведь она раскрыла мне все. Это она сделала потому, что боялась за Дональда, ей нужно было всеми средствами отвлечь внимание от Дональда, чтобы дать ему возможность спастись… В этом отношении она опасалась даже вас, и потому не сказала вам правды. Позднее, когда она узнала бы, что Дональд находится уже в безопасности, она поведала обо всем этом и вам. А затем вас разлучили пороги.
