Михаил Строганов - Лексикон Таро
Новое время явило поразительные образцы влияние принципов, заложенных в этом аркане. Перед нашим взглядом проходит вереница лиц, «объем власти которых в свое время был чрезмерно велик». Любопытнее всего оказывается сам образ идеального диктатора в XX столетия. Неоспоримо, что он возводился вокруг его главного морального превосходства над жадной и стремящейся к чрезмерности толпой, а именно вокруг его природной Умеренности. Чем могущественнее был диктатор, тем скромнее и умереннее проявлял потребности, хотя, безусловно, мог обладать «всем, что только пожелает».
Поразительно, но формула идеальной личной власти заключается на принципах чрезмерной Умеренности помноженной на чрезмерную Силу.
Цитата:
«Жили-были старик да старуха. Не было у них детей.
Старуха и говорит:
— Старик, вылепи из глины паренька, будто и сыч будет.
Старик вылепил из глины паренька. Положили его на печку сушить. Высох парень и стал просить есть:
— Дай, бабка, молока кадушечку да хлеба мякушечку.
Принесла ему старуха это, а он съел все и опять просит:
— Есть хочу! Есть хочу!
И съел он у старика со старухой весь хлеб, выпил все молоко и опять кричит:
— Есть хочу! Есть хочу!
Нечего ему больше дать. Глиняный парень соскочил с печки и съел бабку с прялкой, дедку с клюшкой — и пошел на улицу.
Идет навстречу бык. Глиняный парень говорит ему:
— Съел я хлеба пять мякушек, молока пять кадушек, бабку с прялкой, дедку с клюшкой — и тебя, бык, съем!
Да и съел быка.
Идет дальше. Навстречу дроворубы с топорами.
Глиняный парень и говорит:
— Съел я хлеба пять мякушек, молока пять кадушек, бабку с прялкой, дедку с клюшкой, быка с рогами — и вас всех съем!
И съел дроворубов с топорами.
Идет дальше. Навстречу ему мужики с косами да бабы с граблями.
Глиняный парень им говорит:
— Съел я хлеба пять мякушек, молока пять кадушек, бабку с прялкой, дедку с клюшкой, быка с рогами, дроворубов с топорами — и вас всех съем!
Съел мужиков с косами да баб с граблями и дальше пошел.
Встретил Глиняный парень козла и говорит:
— Съел я хлеба пять мякушек, молока пять кадушек, бабку с прялкой, дедку с клюшкой, быка с рогами, дроворубов с топорами, мужиков с косами, баб с граблями — и тебя, козел, съем!
А козел ему говорит:
— Да ты не трудись, стань под горку, а я стану на горку, разбегусь да тебе в рот и прыгну.
Стал Глиняный парень под горку, а козел разбежался с горы да рогами в брюхо как ударил! Тут и рассыпался Глиняный парень.
И вышли из брюха бабка с прялкой, дедка с клюшкой, бык с рогами, дроворубы с топорами, мужики с косами да бабы с граблями.»
Русская сказка
Ключ:
«Здоровый рассудок — это крепость, которую невозможно взять приступом, не будь на то воли ее хозяина. Однако, если позволить лярвам (лат. larva — злой дух, наваждение) проникнуть в сознание, они бередят страсти женщин и мужчин, возбуждают в них дикие желания, посылают им дурные мысли, которые разрушительно воздействуют на рассудок. Они обостряют животные наклонности и подавляют нравственное чувство.
Но невозможно подчинить разум, воспринявший свет Истины, и лишь те могут быть подвержены их влиянию, кто в жизни обыкновенно руководствуется позывами низшей природы. Церемония и заклинания для изгнания нечистой силы в таких случаях бесполезны. Молитва и воздержание ото всего, что может возбудить воображение или взволновать мысли, — вот истинные средства избавления от этого.»
Парацельс «О психических явлениях»
Аркан XV — Дьявол
Трактовка образа:
Средневековые еретики утверждали, что созданный по образу и подобию Божию человек, вкусив от Древа Познания, приобрел вторую природу — дьявольскую. Оттого в своем идеальном обличии человек прекрасен, велик и совершенен, как Бог. А вот в реальной действительности — мелок, жаден, похотлив и глуп, словно рисованная карикатура с фольклорного чёрта. Как говорится: «Яблоко греха от яблоньки недалеко падает…»
Богословы не случайно называют дьявола обезьяной Бога. Сама композиционная идея карты восходит к евангельским словам Христа: «Где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них». Только здесь дьявол выступает не в светлом образе Спасителя, а отвратительном обличии насильника и поработителя.
Атрибуты его власти — принуждение и порок, лицемерие и извращенная природа. Скипетр Дьявола — черная свеча, означающее развращающее знание; его держава — запретный плод, на котором он стоит, символизируя собой новое Древо Познания мира сего. Только теперь оно исключительно Древо зла.
Дьявол превращает людей в рабов или в человекообразных существ, которым недоступны и непонятны высшие проявления человеческого духа, унаследованные от Бога: Достоинство, Честь, Свобода.
Психологический аспект:
Дьявола можно сравнить с менеджером по персоналу и политтехнологом, задачей которых является быстрая перестройка поведения и всего душевного настроя «своих подопечных», основанная на доскональном знании человеческой психологии и умении ловко ей манипулировать.
Вглядитесь хотя бы в классических литературных персонажей, которых иные литературоведы представляют в обличии чертей-искусителей. Самые колоритные из них «люди как люди»: Хлестаков и Чичиков.
Вы задумывались, почему, несмотря на очевидную абсурдность их поступков, да и самого внешнего облика, им без особых усилий удавалось дурачить свое окружение? Чтобы понять причину безграничной власти дьявола, достаточно без иллюзий и сантиментов посмотреть на интересы и мотивацию большинства окружающих людей. Узнать, с какими мыслями они просыпаются и какими чувствами засыпают, какие идеи витают в их мыслях в течение дня, какие образы будоражат фантазию, по поводу чего кипят в них страсти. Поверьте, в подавляющем большинстве это будут не «Страсти по Матфею», как у Баха.
Роль в социальной мифологии:
Для современного массового сознания Дьявол давно утратил образ и отвратительного средневекового чудовища, и коварного искусителя эпохи Ренессанса, и ловкого софиста Нового времени — Мефистофеля. И даже образ уставшего теневого Судии Мира — Волонда, остался совершенно невостребованным. Тогда какой образ принял дьявол за последнее столетие, и какое место отвела для него социальная мифология?
В 1927 году, в эпоху массовых финансовых спекуляций, предшествующей всемирной Великой депрессии, Освальд Вирт создает знаменитую книгу «ТАРО магов», в которой можно угадать новое обличие Дьявола. Он, прежде всего, «магический агент жизни», практически уже коммивояжер, или говоря современным языком — основатель и деятельный продавец во всеобщем сетевом маркетинге. Дьявол понимается как необходимый элемент комфортной и безопасной жизни, важнейший элемент карьерного роста и личного успеха:
«Относиться к нему следует соответствующим образом — не как к постоянному и непримиримому врагу, а как к слуге, который способен оказать неоценимую помощь. Он вооружает нас для постоянной борьбы за удовлетворение насущных потребностей: вот почему в нашей душе то и дело возникают мощные импульсы. Сами по себе эти импульсы не являются плохими, но мы должны поддерживать между ними гармонию, если не хотим попасть под гнет смертных грехов, которым соответствуют отдельные «министерства» ада.»
Освальд Вирт «Таро магов»
С того времени человек стал не только все охотнее и активнее пользоваться его услугами, но и все больше уподобляться Дьяволу. Так человек для человека превратился в «сатану» — противника и конкурента. Окончательно перелез в его шкуру, как в новый костюм, и стал себе «жить поживать и добра наживать»…
Цитата:
«Отвлеченные науки, которыми набита ваша молодая голова, потому и называются отвлеченными, что они отвлекают ваш ум от очевидности. Смотрите в глаза чёрту прямо, и если он чёрт, то и говорите, что это чёрт, а не лезьте к Канту или к Гегелю за объяснениями.»
А.П.Чехов «Дуэль»
«Черт! Он ко мне повадился. Два раза был, даже почти три. Он дразнил меня тем, будто я сержусь, что он просто черт, а не сатана с опаленными крыльями, в громе и блеске. Но он не сатана, это он лжет. Он самозванец. Он просто черт, дрянной, мелкий черт. Он в баню ходит. Раздень его и наверно отыщешь хвост, длинный, гладкий, как у датской собаки, в аршин длиной, бурый…»
Федор Достоевский «Братья Карамазовы»
«Главная сила дьявола — умение казаться не тем, что он есть. Будучи серединой, он кажется одним из двух концов — бесконечностей мира; будучи тварью, он кажется творцом; будучи темным, кажется Денницею; будучи косным, кажется крылатым; будучи смешным, кажется смеющимся. Смех Мефистофеля, гордость Каина, сила Прометея, мудрость Люцифера, свобода сверхчеловека — вот различные в веках и народах «великолепные костюмы», маски этого вечного подражателя, приживальщика, обезьяны Бога. Гоголь, первый, увидел черта без маски, увидел подлинное лицо его, страшное не своей необычайностью, а обыкновенностью, пошлостью; первый понял, что лицо черта есть не далекое, чуждое, странное, фантастическое, а самое близкое, знакомое, реальное «человеческое, слишком человеческое» лицо, лицо толпы, лицо, «как у всех», почти наше собственное лицо в те минуты, когда мы не смеем быть сами собой и соглашаемся быть, «как все».
