Неизвестен Автор - Песнь о Роланде
Грудь осенил он знаменьем креста,
Сел на коня, вдел ноги в стремена.
Держали их Немон и Жозеран.
Копье схватил и щит привесил Карл.
Как он могуч, и строен, и удал,
Осанист телом и красив с лица!
Никто его не выбьет из седла.
В тылу и впереди трубят рога.
Но вот покрыл все звуки Олифан,
И о Роланде зарыдала рать.
CCXXVI
На бой наш император гордо скачет.
Он бороду поверх брони спускает.
Весь полк в сто тысяч так же поступает.
Теперь узнать француза можно сразу.
Минует рать холмы, минует скалы,
Мчит по долинам и ущельям мрачным,
На склон из гор безлюдных вылетает,
И вот она опять в стране испанской,
И вот привалом на равнине стала.
Меж тем разъезд вернулся в стан арабский.
Идет один сириец к Балигану:
"Сеньер, узрели мы спесивца Карла.
Могучи и верны его вассалы.
Вам битва предстоит, вооружайтесь!"
Эмир ответил: "Вижу - ты отважен.
Трубите, чтобы рать о бое знала".
CCXXVII
Стан барабанной дробью оглашен.
Рогов и труб несется звонкий зов.
Рать спешилась и снарядилась в бой,
И сам эмир не отстает от войск.
Он в золоченый панцирь грудь облек,
Надел шишак с насечкой золотой,
На левый бок привесил свой клинок.
Эмир ему названье изобрел:
Про Жуайез, меч Карла, слышал он
И потому Пресьозом140 меч нарек.
Таков же бранный клич его бойцов,
Когда они врагу дают отпор.
Эмир надел на шею щит большой.
Из золота навершье у него,
Ремень прострочен шелковой тесьмой.
Берет эмир Мальте, свое копье.
Не древко у того копья - ослоп,
А наконечник мул свезет с трудом.
Садится ловко Балиган в седло.
Марколь Заморский141 стремя подает.
Меж пят эмира - футов пять с лихвой.
Он в бедрах узок, а в плечах широк,
В груди могуч, на диво весь сложен.
Взор у него и ясен и остер.
Он волосом курчав и горд лицом,
Бел головой, как яблоня весной.
Известен он отвагой боевой.
Верь он в Христа, вот был бы славный вождь!
Коня он шпорит так, что брызжет кровь,
Одним прыжком перелетает ров,
Хоть футов пятьдесят и будет в нем.
Арабы молвят: "Вот боец лихой!
Французам до такого далеко.
Кто б ни схватился с ним, он верх возьмет.
Безумен Карл, что с поля не ушел".
Аой!
CCXXVIII
Эмир на вид был доблестный боец.
Он бородою яблони белей,
Меж мавров славен мудростью своей,
На поле битвы горделив и смел.
А сын его Мальприм142 - второй отец,
Во всем блюдет он славных предков честь.
Отцу он молвит: "Скачем в бой скорей,
Чтоб Карл уйти обратно не успел".
Ответил Балиган: "Нет, он храбрец,
О нем не зря сложили столько жест.
Но с ним Роланда больше нет теперь,
И он над нами взять не сможет верх".
Аой!
CCXXIX
"Любезный сын Мальприм, - эмир сказал,
Вчера погибли славный граф Роланд,
И Оливье, что именит и храбр,
И пэры, коих Карл любил всегда,
И с ними в двадцать тысяч копий рать,
За тех, кто жив, перчатки я не дам.
Сомненья нет, вернулся Карл назад.
Сириец из разъезда мне сказал,
Что рать разбил на десять полчищ Карл.
Мчат впереди два смелые бойца.
Трубят они в трубу и в Олифан,
Ведут пятнадцать тысяч христиан,
Из юношей составлен тот отряд.
Детьми своими Карл их любит звать.
Разить они жестоко будут нас".
Мальприм ему: "Дозволь мне бой начать".
CCXXX
"Любезный сын Мальприм, - эмир в ответ,
Я так и поступлю, как ты хотел.
Иди и христиан нещадно бей.
Пойдут с тобою перс, король Торле,
И Дапамор, князь лютичских земель143.
Знай, если ты собьешь с французов спесь,
В лен дам тебе я часть страны моей
От Кайруана и по Маракеш144".
Мальприм сказал: "Благодарю, отец".
И принял во владение удел.
Король Флори145 в то время им владел.
Увы, Мальприму не пришлось вовек
Тот лен узреть и там на трон воссесть.
CCXXXI
Эмир спешит объехать ратный строй,
За ним наследник - ростом он высок.
А перс Торле и лютич Дапамор
Выводят рать из тридцати полков.
Людей в них столько, что и не сочтешь,
В слабейшем тысяч пятьдесят бойцов.
Полк первый - ботентротцы на подбор.
Набрал эмир мейсинов во второй:
Люд этот волосат, большеголов,
Щетиной весь, как кабаны, зарос.
Аой!
Нубийцев, русов в третий полк он свел.
Боруссов и славян - в четвертый полк.
Сорабы, сербы - пятый полк его.
Берут армян и мавров в полк шестой,
Иерихонских жителей в седьмой.
Из черных негров состоит восьмой.
Из курдов - полк девятый целиком.
В десятом - из Балиды146 злой народ.
Аой!
Возвысил голос Балиган седой,
Клянется плотью Магомета он:
"Ума лишился, видно, Карл-король.
Коль рать его отважится на бой,
Заплатит нам за это он венцом".
CCXXXII
За десятью полками - новых десять.
Набрали в первый мерзких хананеев,
Далекого Валь-Фонта населенье.
В другои свели всех турок, персов - в третий,
В четвертый - орды диких печенегов,
А в пятый - и аваров и сольтернцев,
В шестой - армян и угличей свирепых.
В седьмом отряде - Самуила племя,
В восьмом с девятым - прусы и словенцы,
В десятом - люд из Оксианской степи,
Проклятый род, что в господа не верит.147
Не видел мир отъявленней злодеев.
Их кожа, как железо, отвердела.
Им не нужны ни панцири, ни шлемы.
Жестоки и хитры они в сраженье.
Аой!
CCXXXIII
За десятью полками - десять новых.
Полк первый - исполинские мальпрозцы,
Второй - из гуннов, в третьем - венгров толпы.
В четвертом - люд Бальдизы отдаленной.
Полк пятый состоит из вальпенозцев,
Шестой - из эглей и бойцов Марозы,
Из ливов полк седьмой и атримонцев,
В трех остальных - аргойльцы и кларбонцы148
И, наконец, бородачи вальфрондцы,
Народ, который ненавистен богу.
Полков там было тридцать ровным счетом.
Об этом нам "Деянья франков" молвят.
Под звуки труб арабы скачут гордо.
Аой!
CCXXXIV
Могуч эмир и храбростью известен.
Несут пред ним хоругвь с драконом в сечу,
И стяги Тервагана с Магометом,
И Аполленово изображенье.
Вокруг него гарцуют хананеи.
Их голоса разносятся далече:
"Кто от богов ждет помощи в сраженье,
Тот помолиться должен им смиренно".
Арабы устремляют взоры в землю,
Склоняют головы в блестящих шлемах.
Французы им кричат: "Готовьтесь к смерти.
Сегодня вам не избежать возмездья.
Храни, создатель, Карла от неверных
И ниспошли ему в бою победу".
Аой!
CCXXXV
Премудр и светел разумом эмир.
Он двум вождям и сыну говорит:
"Бароны, ваше место - впереди.
Вы поведете в бой мои полки,
Но я себе оставлю лучших три:
Армян отважных, турок удалых,
Мальпрозский полк, где каждый - исполин,
Да оксианский полк добавлю к ним.
Мы Карла и французов разгромим.
Коль с поля он посмеет не уйти,
То головы спесивцу не сносить.
Вполне он эту участь заслужил".
Аой!
CCXXXVI
Войска несметны, и полки прекрасны.
На ровном месте в бой они вступают.
Нет там ни гор, ни леса, ни оврага.
Насквозь друг друга видят обе рати.
Эмир кричит: "За мною, род проклятый!149
Все на коня и битву начинайте".
Несет Амбор из Олоферна150 знамя,
Звучит "Пресьоз!" - военный клич арабов.
Французы отвечают: "Смерть поганым!"
И "Монжуа!" в лицо бросают маврам.
Трубят все трубы в войске христианском,
Но Олифан все звуки заглушает.
Враги вопят: "Отважны люди Карла!
Бой предстоит нам долгий и ужасный".
CCXXXVII
Равнина широка, простор безмерен.
На шлемах золотых горят каменья.
Щиты и брони нестерпимо блещут,
Значки на древках копий гордо реют,
И трубы оглашают всю окрестность,
Но Олифан всех труб звончей и резче.
К эмиру призывают Канабея
Он брат его и правит Флоредеей,
До Валь-Севре151 он землями владеет.
На войско Карла брату кажет нехристь:
"Взгляните, сколько во французах спеси,
Как Карл на нас бросает взоры дерзко!
Ведет он полк бородачей в сраженье.
Их бороды торчат поверх доспехов.
Как свежий снег на льду, их кудри белы
Мечи у них остры, а копья метки.
Жестокая нас ожидает сеча.
Подобной ей не видел мир вовеки"
От строя дальше Балиган отъехал,
Чем дальше долетит обструганная ветка,
К дружинам обратился с краткой речью:
"Я проложу вам путь - за мной, смелее!"
Затем эмир потряс копейным древком,
На Карла он направил наконечник.
Аой!
CCXXXVIII
Когда эмира Карл узнал в лицо,
Узрел дракона, ратный стяг его,
И множество языческих полков,
Покрывших всю равнину целиком,
Коль не считать тот луг, где встал король,
Французам крикнул в полный голос он:
"Бароны, нет средь вас плохих бойцов.
