Джеймс Коззенс - Почетный караул
Лейтенант Эдселл, приятель Преса Филлипса, занимал второй жесткий стул. Он сидел, рассеянно вперив в пространство взгляд своих темных, мрачных глаз. Его лицо отчасти утратило обычное выражение угрюмой отрешенности. В те минуты, когда лейтенант Эдселл забывал о своем лице, оно немного смягчалось, храня, однако, привычное выражение, как снятая перчатка хранит форму руки. Вот и сейчас в нем читалась борьба разных и, скорее всего, противоречивых чувств, которые почти постоянно раздирали лейтенанта — мнительность сочеталась с высокомерием, насмешливость несла в себе оттенок уязвленного самолюбия, порывистость умерялась расчетливостью, а к суетности примешивался скепсис.
В те минуты, когда лейтенант Эдселл не был охвачен азартом борьбы, не изощрял свой ум, вынашивая коварные планы, лицо его выражало подавленность и безнадежность. В минуты горьких раздумий он не мог не признаться себе, что часто терпит сокрушительные неудачи в своей непримиримой войне с существующим порядком вещей, что с утомительным постоянством его постигают все новые разочарования, хотя и прежних было более чем достаточно, чтобы дать ему casus belli[13]. В общем, это было желчное лицо неудачника, но не сломленного, а, скорее, озлобленного поражениями.
Внимательно изучив официальную печать и личную подпись адъютанта генерала, полковник Култард изрек наконец:
— Так! — И, протянув листки капитану Коллинзу, добавил: — Благодарю, капитан. Собственно, ничего другого я и не ждал. — Несколько грубоватым тоном, в котором, казалось, звучали даже извиняющиеся нотки, полковник, как бы желая воссоздать и удержать хоть на время этакий благородный образ старшего офицера — сурового, твердого, но справедливого, и к тому же рубахи-парня, — сказал: — Если они так швыряются людьми, могли бы поделиться — ну, хотя бы со мной. Уж кому-кому, а нам-то люди нужны. — Он откашлялся и пригладил свои седые вьющиеся волосы. — Ну что же, Коллинз, я не знаю, чем вы можете мне помочь. Собственно, почему я здесь — да потому, что хочу знать, что происходит, вот и все. Вам что-нибудь известно? Если да, то выкладывайте. Сдается мне, вы что-то знаете. Ведь вы были здесь вчера. Стало быть, вы в курсе этого дела.
— Да, сэр, — ответил капитан Коллинз. — Мне кое-что известно. Полковник Росс, который был очевидцем, сказал, что лейтенант Уиллис избит. Я знаю, что утром приехал отец лейтенанта Уиллиса. Меня даже послали встретить его. — Тут Коллинз не удержался и взглянул на лейтенанта Эдселла. Казалось, лейтенант немного вышел из своего оцепенения. Коллинзу пришла в голову мысль, поразившая его самого: лейтенант Эдселл не просто пал духом, он еще и напуган, и не хочет, видно, больше никаких передряг.
— Да, да, понял, — перебил полковник Култард, — ответьте мне, если можно, на один вопрос — просил ли полковник Росс полковника Ходена поговорить с Билли?
— Уверен, что нет, сэр.
— Значит, это самодеятельность Ходена! Не хочу сказать, что он не имеет права делать то, что считает нужным. Конечно же, имеет полное право. Далее, я не знаю, что натворил он, — полковник негодующе кивнул в сторону лейтенанта Эдселла, как если бы ему противно было даже произнести это имя. — Он говорит, ничего. Тоже может быть, а может, и нет. — Тут полковник всем своим видом дал понять, что он очень и очень сомневается, дошло ли до этого странного малого — парень-то наверняка «с приветом», — как это чудовищно должно быть для офицера, когда его командир, полковник, вот так публично выражает недоверие его словам… — Возможно, полковнику известно то, чего не знаю я. Возможно, у меня есть причины поступать так, а не иначе. И все же это не дело — угрожать старшему офицеру моей службы, выказывать ему недоверие — он, может, и не замешан ни в чем, да хоть бы и замешан, все равно, это не дело. Даже если он совершил какой-то проступок, нарушил нормы офицерской этики, надо было прийти ко мне и доложить, как положено. Но ведь я не получил никаких разъяснений на этот счет. И это меня совсем не устраивает.
— Понял, сэр, — ответил капитан Коллинз. — Вы хотели бы, чтобы полковник Росс выяснил, что полковник Ходен…
— Просто передайте Норму: я считаю, что полковник Ходен должен объясниться со мной. Сам я к нему с этим не пойду, но хочу, чтобы мне представили объяснения. И я получу их или же вынужден буду доложить об этом деле генералу Билу. Подумайте, сколько времени мы теряем! У меня, между прочим, полно дел, у Уитни тоже. Да и Хикс вот, насколько мне известно, выполняет срочное задание. Нам нужно узнать, действительно ли ему, — снова кивок в сторону лейтенанта Эдселла, — действительно ли ему предъявлено обвинение. Он тоже, кстати, без работы не сидит. Хикс, вот вы чем должны сейчас заниматься?
— Вы имеете в виду, сэр… — начал Хикс, застигнутый врасплох неожиданным вопросом. — Видите ли, тут у нас один офицер из Орландо, которому сегодня нужно вернуться обратно. Я собирался помочь ему, ну хотя бы добраться до базы, он уже ждет. Кроме того, майор Уитни хотел, чтобы мы с капитаном Дачмином проследили за работой отдела боевой подготовки и обеспечения безопасности полетов.
— Отдела боевой подготовки? — переспросил полковник Култард. — Мы-то здесь при чем? Как бы то ни было, я считаю, вам следует выполнять задание генерала Била. По-моему, он вас куда-то направил. Просто в толк не возьму, как вас-то угораздило влезть в это дело. Билли говорит, вы ему сказали, что были в госпитале с этим цветным и полковник Росс подумал, вы его специально привели посмотреть, как генерал Николс будет вручать награду этому парню. — С этими словами полковник привычным жестом, выдающим его замешательство, стал нервно поглаживать свой седой затылок. — Ей-Богу, — продолжал он, — я просто хочу выяснить, в чем дело. Хочу разобраться, что происходит.
— Полковник, — начал капитан Коллинз, — давайте же попробуем это выяснить. Может, сделаем это в форме показаний? И если полковник Росс задержится, вам не придется…
— Помилуйте, уж если речь идет о показаниях, — перебил полковник Култард, — пусть Ходен дает показания мне, а не я ему: у него-то, наверное, больше оснований для этого.
— Нет, нет, я имею в виду ваших офицеров, сэр. Возможно, майор Уитни согласится сообщить, что ему сказал полковник Ходен. Может, и лейтенант Эдселл…
— Я уже сообщил полковнику Култарду все, что знал, — вмешался лейтенант Эдселл. — Сожалею, если его это не устраивает, но мне нечего больше добавить.
— Понимаю, сэр, но должен же я услышать все это своими ушами, если хочу докопаться до сути? Можно задать вам несколько вопросов, сэр?
— Не вижу смысла, капитан. Я же сказал вам, что ничего больше не знаю. Ну как я могу сказать вам больше того, что знаю сам. О чем вы хотите спрашивать?
— Первое, что я хотел бы знать, правильно ли я понял, что полковник Ходен из контрразведки представил сегодня майору Уитни обоснованные обвинения в адрес лейтенанта Эдселла?
— Ну конечно. Подтверди, Билли, — обратился полковник к майору Уитни.
— Совершенно верно, капитан. Примерно час назад, может, немного раньше, в общем, после ленча. Лейтенант Эдселл был задержан одним из офицеров начальника военной полиции майора Сирса. Видимо, полковник Ходен считает, что лейтенант Эдселл причастен к раздуванию беспорядков. Точно он не сказал, но…
— Понимаете теперь, что я имею в виду? — спросил полковник Култард. — Если он что-то знает, пусть скажет. Хватит ходить вокруг да около! Хватит вешать собак на Билли — он не нянька каждому своему офицеру.
— Конечно, сэр, — сказал капитан Коллинз.
За окном медленно нарастал тяжелый рев двигателей. Неторопливо, около десяти миль в час, шла машина командно-разведывательной службы. За ней, строго соблюдая дистанцию, следовали транспортеры роты тяжелого оружия с батареей 81-мм минометов, пулеметные взводы на трех машинах, новенькие грузовики. Люди, одетые в полевую форму, исходящие потом в своих стальных шлемах, сидели тем не менее по команде «смирно» — видно, начальство решило, что перед зданием штаба нельзя ударить лицом в грязь. Все они двигались к базе, шла подготовка к параду.
Спохватившись, что время уходит, капитан Коллинз спросил:
— Еще одно обстоятельство, которое не могу взять в толк, майор, — где находился лейтенант Эдселл и почему офицер военной полиции задержал его?
Майор Уитни обратился к лейтенанту Эдселлу — в его голосе чувствовалось некоторое беспокойство:
— Вы ведь шли по территории отдела нестандартных проектов, да?
Полковник Култард не выдержал:
— Да не молчите же, Эдселл! Вы ведь отдавали себе отчет в том, что вы делаете? Никто за вас не ответит. — Полковник казался сильно раздраженным и в то же время столь беспомощным в своем раздражении, что капитан Коллинз был даже несколько озадачен. Впрочем, достаточно было только взглянуть на полковника Култарда, чтобы понять, что состояние бессильного гнева, в котором он пребывал, глубоко противно его натуре и привычкам. С явной неохотой исполнял он эту обязанность, возложенную на него. Капитан Коллинз, бросив на полковника быстрый взгляд, тут же отвел глаза.
