Луи-Фердинанд Селин - Смерть в кредит
– Эй, оставайтесь здесь!.. Я схожу за людьми!.. Я сейчас же вернусь!.. Они нам помогут!.. Никуда не уходите!.. Наверняка это ферма Жанны!.. Они все слышали.
Я подошел к дому… И постучал в двери, а потом в ставни… Никого… Я снова постучал… обошел вокруг конюшни… Открыл калитку и вошел во двор… Я стучал!.. Орал… Никто не отвечал!.. Однако я чувствовал, что там были люди… Из трубы шел дым!.. Я начал трясти двери… Колотить в окна… Я готов был разнести все ставни, если никто не появится… Наконец показалась чья-то рожа… Это был сынок мамаши Жанны… от первого брака!.. Артон… Он был напуган… И только немного высунул свою рожу… Я объяснил ему, что мне надо… Какой-нибудь транспорт… О! Услышав это, мамаша тоже выскочила… и затряслась… Она была против… Она вдруг пришла в сильное возбуждение… Она не хотела об этом даже говорить!.. Она заткнула рот своему вонючему ублюдку… И запретила ему выходить!.. Черт возьми, он так и остался там!.. Рядом с матерью!.. Если я не могу убрать его с поля… Мне следует сходить за жандармами!.. «Они для этого и существуют!» Ни за что на свете Артоны не вмешаются в это дело… Они ничего не видели!.. Ничего не слышали! Они вообще не понимают, о чем речь!
Мамаша Перейр, поднявшись на край откоса, сверху наблюдала за нашими переговорами!.. Она испускала жуткие вопли!.. И ужасно шумела… Это было похоже на нее… Как только первое потрясение прошло, она больше не сдерживалась!.. Я показал этим двум дикарям на эту женщину в отчаянии!..
– Слышите? Или нет?.. Ужасная боль?.. Ведь не может же она оставить своего мужа так, в грязи!.. Чего вы боитесь?.. Это же не собака, черт возьми!.. У него нет бешенства! Это не теленок!.. У него нет язв!.. Он убил себя, только и всего!.. Это был вполне здоровый человек… Его надо хотя бы ненадолго укрыть под навесом! Пока за ним не придут!.. И пока нет машин… Они поедут прямо по его телу!.. Грязь им не помеха!..
По мере того как я настаивал, их сопротивление возрастало… «Ну нет! Только не это!.. – упирались они! – Конечно, они его не возьмут!.. Только не к ним!.. Это уж никогда…» Они даже не хотели мне открывать… И предлагали мне обратиться к кому-нибудь другому… Они начинали меня злить… И я сказал этой лживой требухе…
«Хорошо! Хорошо! Валяйте! Мадам! Я вас понял!.. Вы отказываете! Это ваше последнее слово? Действительно? Очень хорошо! Хорошо! Просто замечательно! Но это вам выйдет боком! Учтите! Тогда останусь я! Ну да! Вот так! Я останусь здесь на восемь дней! На месяц! Я останусь здесь на столько, сколько понадобится!.. И пока за ним не придут, я буду орать!.. Я буду орать всем и всюду, что это вы!.. Вы все подстроили!» О! Они вдруг изменились в лице… О! Как они сдрейфили, черт побери!.. Они просто затряслись от страха!.. А я продолжал свои крики!.. О! Я не собирался отступать!.. Я готов был биться в эпилептическом припадке, только бы их получше достать!.. Настолько эти отбросы вывели меня из себя!.. Они уже сами не знали, как меня успокоить… Старуха издалека с насыпи продолжала кричать во все горло… Она хотела, чтобы я поторопился… «Фердинанд! Фердинанд! Ну ладно… Принесем горячей воды!.. И холщовый мешок!..» Единственное, на что согласились эти две сволочи… в конце концов… и то только из-за того, что я шумел и не отходил от их ставень… это дать мне свою ручную тележку при непременном условии, чтобы я привез ее обратно в тот же день… причем тщательно вымыв и вычистив!.. протерев водой с хлоркой!.. Они настаивали на этом и без конца уточняли детали. Они повторили это мне раз двадцать!.. Наконец, я поднялся на холм с тележкой… Мне пришлось спуститься еще раз, чтобы попросить лопатку… все же надо было оторвать ухо… и разбить сгустки… Нам это удалось… Но тогда снова хлынула кровь, причем очень сильно… Его фланелевый жилет теперь превратился в сплошной сгусток желатина… серое стало красным… Но труднее всего было вытащить ружье… ствол прочно застрял в огромной пробке из мяса и мозга… все это как бы срослось через рот и череп!.. Нам пришлось вдвоем взяться за это… Она придерживала голову, а я тянул за приклад… Стоило только освободить мозг, как он стал сочиться еще сильнее… он капал, от него поднимался легкий пар… он был еще совсем теплым… поток крови хлынул через шею. Он прострелил себя насквозь… Он упал на колени… и так и рухнул, со стволом во рту… размозжив себе голову…
Вытащив ружье, мы перевернули его на спину… животом вверх… Но разогнуть его не удалось! Он оставался согнутым буквой Z… К счастью, мы смогли уложить его между стойками тележки… Шея и месиво на месте головы немного мешали… Все это болталось у колеса… Старуха сняла свою юбку… и большую шотландскую накидку, чтобы получше упаковать голову… и с нее потекло поменьше… Но стоило нам сдвинуться с места… от толчков и ухабов… все снова потекло!.. Мы оставляли за собой кровавый след… Я старался ехать как можно тише… Я шел мелкими шажками… Останавливался каждые две минуты… На семь километров у нас ушло по крайней мере два часа… Уже издали я заметил жандармов… на лошадях… прямо перед фермой… Они ждали нас… Их было четверо, бригадир… и еще один в штатском, высокий, которого я не знал… Никогда раньше я его не видел… Мы продвигались буквально по сантиметру… Я больше совсем не спешил… Все же в конце концов мы приехали… Они видели, как мы подходили… во всяком случае, как только мы взошли на хребет плато… Они нас точно засекли… еще до того, как мы вошли в лес…
– Давай! Эй, хмырь, оставь свою тележку под навесом! И заходите сюда оба!.. Комиссар сейчас подойдет! Наденьте ему наручники! И ей тоже…
Они заперли нас в сарае, оставив у дверей жандарма.
* * *
Несколько часов провели мы на соломе… Я слышал, как толпа волновалась у фермы. Деревня была полна людей… Должно быть, они собрались отовсюду… Под навесом они уже побывали… Я слышал, как они спорили между собой… А комиссар все не приходил… Бригадир свирепо шастал туда-сюда… В ожидании правосудия ему хотелось показать свое усердие… Он отдавал приказы фараонам…
– Уберите всех любопытных! Проводите заключенных!..
Он уже допросил всех малолеток… Он вызвал нас к себе, а потом снова отправил в сарай… а потом опять вызвал… Он нас явно изводил, сволочь!.. Он лез вон из кожи… И грубо обращался с нами… Ему хотелось нас запугать!.. чтобы мы уселись за стол… и сразу же во всем признались ему!.. Ему все было ясно! Он говорил, что мы не имели права трогать тело! Одно это уже было преступлением! Мы не должны были прикасаться к нему! Оно должно было оставаться на дороге!.. Чтобы он мог это констатировать!.. А? Двадцать пять лет каторги научат нас, как себя вести! Чертовы идиоты! О! Мы явно не нравились этому пидору!.. Под конец этот ублюдок начал строить самые гнусные домыслы!.. Он блеял, как козел!..
Как только мы вернулись, старуха стала совершенно невменяема. Вся в слезах она присела у двери, только икала и что-то жалобно приговаривала… Она обращалась ко мне…
«В это невозможно поверить, Фердинанд!.. Это уж действительно слишком!.. Это слишком тяжело, Фердинанд! У меня нет больше сил!.. Нет!.. Я больше не могу!.. Я не могу поверить! В то, что это правда, Фердинанд!.. Скажи?.. Это правда?.. Ты веришь, что это правда, скажи?.. О! Послушай, это невозможно!..» Она без конца твердила это… На нее нашло какое-то помрачение… Но когда один фараон, который обращался с нами как с дерьмом, опять обратился к толпе и она услышала его зычный голос… Это вывело ее из себя!.. Хоть она и была подавлена… Она вскочила!.. Подпрыгнула выше головы! Ужасный эффект!.. И ринулась, как зверь!..
– Позвольте! Позвольте! – вопила она… – Я не очень хорошо расслышала. Как вы сказали?.. – Она дышала ему прямо в лицо… – Как вы сейчас сказали?.. Это я его убила?.. Но вы пьяны, мой мальчик!.. О! да вы наглец!.. Да в своем ли вы уме?.. Как?.. Это меня вы обвиняете?.. В смерти этого бандита?.. Этого нахлебника?.. Этого удавленника?.. Хорошо, это я запомню! О! За мою доброту!.. Мое терпение! Он высосал всю мою кровь!.. За всю жизнь он не сделал для меня ничего!.. Да это меня… Вы слышите?.. Это меня он всегда убивал!.. Этот вампир, именно так!.. Не сто раз!.. Не тысячу! Десять тысяч раз!.. Да вас еще не было на свете, когда он начал убивать меня!.. Я разрывалась ради него на части!.. Да! Выворачивалась наизнанку, я сидела неделями без еды, чтобы его только не увезли в Рюнжи!.. Вся моя жизнь, вы слышите?.. Загублена!.. Обманута!.. Это я! Да!.. Я сдохла… Да, вся моя жизнь была отдана этому говну!.. Но я сделала все, чтобы спасти его!.. Все!.. Все это знают!.. Спросите это у тех, кто это знает!.. Тех, что знали нас… Видели меня!.. Сходите в Пале Рояль!.. Сходите в Монтрту!.. Меня там знают!.. Там знают все, что я делала… Как я мучилась!.. Фердинанд может вам это подтвердить!.. Он молод, но все прекрасно понимает!.. Ради этого господина я делала невозможное!.. Чтобы он только не свалился в свою канаву!.. Невозможное!.. Чтобы избежать бесчестья!.. Но такова была его природа!.. Он опускался ниже, чем свинья, стоило оставить его хотя бы на минуту! Он тонул в грязи! Он не был способен ни на что!.. Да! Я не боюсь это сказать!.. Мне нечего скрывать!.. Все это знают… Бессовестный! Черт побери!.. У него были все пороки!.. Все! Самые худшие! Даже вы, жандармы, еще слишком молоды, чтобы понять это!.. Вы слишком молоды, даже чтобы слушать об этом!..
