Александр Спешилов - Первый маршрут Иры Сулимовой
Обзор книги Александр Спешилов - Первый маршрут Иры Сулимовой
А. Спешилов
ПЕРВЫЙ МАРШРУТ ИРЫ СУЛИМОВОЙ
ПОВЕСТЬ
Сегодня дежурил Илья Смирнов. Накормил нас завтраком, вымыл у реки посуду. Не обувшись и не одевшись, в одних трусах, он взял бинокль и стал обозревать окрестности. На камне увидел гадюку. Бросился в палатку, выскочил с винтовкой-«малопулькой» и помчался на охоту за змеями. Конечно, стрелять змей из винтовки — то же самое, что бить оглоблей комара. Илья родился на Каме, змей видел только в Пермском зоосаде, и, конечно, ему простителен такой необычный охотничий азарт.
Бинокль обманул Илью. Казалось, что змея совсем рядом, а на самом деле ему пришлось прыгать по колючему щебню почти километр от лагеря. Вот он и добрался до своей дичи. Крупная гадюка грелась, свернувшись на камне. Илья прицелился, выстрелил. Змея юркнула под камень и исчезла.
«Промазал», — огорчился Илья. Он несколько раз обошел вокруг камня, потрогал его прикладом. Гадюка исчезла. Вдруг увидел другую. Та ползла около самой воды. Илья выстрелил — и снова мимо, а с той стороны Тобола из камышей раздались крики:
— Не стреляйте!
— Сумасшедший!
Илья в недоумении опустил винтовку. Раздались всплески воды, выплыла стайка купающихся ребят.
Илья зашагал к лагерю.
— Стойте! Куда вы? — кричали ему ребята. — Не обижайтесь, если мы уточку спугнули…
Пока Илья прыгал по колючкам, ребята переплыли реку, догнали его у палаток. Посыпались вопросы:
— Вы кто такие?
— Путешественники?
— Туристы?
— А вы кто? — в свою очередь спросил ребят Илья.
— Мы из города, из Кустаная. В совхозе на практике. Школьная бригада… Восьмой класс.
И расшумелись, как в школе на большой перемене. Ребята заглядывали в палатки, двое залезли в кузов машины. Илья растерялся и не знал, что делать с беспокойными гостями.
Смуглая девчонка зашла в палатку.
— Ребята! Идите сюда! У них резиновая лодка. А какие камешки!
— Нельзя! — остановил их Илья.
— А, я знаю, вы геологи, — догадалась черноволосая. — Так бы и сказали, а то сердитесь.
Ребята уселись в кружок поодаль от палаток, о чем-то переговорили между собой, и снова посыпались вопросы. Им все было интересно: откуда приехал отряд геологов, куда поедет, что ищет (может быть, золото?), почему такая смешная машина, как спят геологи, что едят?
Илья вначале отвечал на вопросы, а потом ему надоело.
— Вот что, ребята! Уходите отсюда. Мне некогда с вами разговаривать.
— Значит, сейчас золото пойдете искать?
— Обед готовить, — объяснил Илья. — Ведро картошки надо перечистить. Вот у меня сколько работы. И не привязывайтесь.
— Вы повар?
— Нет, я не повар. Мы по очереди ходим в поварах.
— Почему у вас настоящего повара нет?
— Найти не можем.
— Примите меня в повара, — предложила смуглая девочка. — Я путешествовать люблю.
— Путешествовать каждому интересно. А что ты умеешь делать?
— Все умею. Ягоды собирать, пол мести. Картошку чистить тоже умею.
«Картошку чистить. Хорошо!» — подумал Илья. Она ему до смерти надоела. Самое муторное дело — картошку чистить.
— Очень ты мала. У нас не детский садик.
— Очень ты велик, — обиделась девочка, — не соображаешь. Меня уже в комсомол приняли.
— Ладно. Как зовут?
— Ира Сулимова. Возьмите меня, пожалуйста. Я все буду делать.
— У нас начальство есть. Приходи вечером, тогда и переговоришь. А теперь оставьте меня в покое. Честное слово, мне некогда.
Ребята с шумом побежали к реке. Переплыли на тот берег, и их скрыли камышовые заросли.
Прошло несколько дней. В лагере все было по-старому. Геологи ходили в маршруты, по очереди дежурили, вечерами выжаривали паяльной лампой комаров из палаток, в свободные часы удили, стреляли уток.
— Где же твоя повариха? — подшучивали товарищи над Ильей. — Через Тобол, говоришь, переплыла? Может быть, это русалка? Или во сне увидел?
— Честное слово, — уверял Илья. — Они в совхозе работают, ребята из школы. Прибежит, вот увидите.
— Фантазия!
Илья оказался прав. Однажды поздним вечером, когда мы все были в сборе, появилась Ира Сулимова. В руках мешок, за спиной рюкзак. Со всем своим имуществом пришла.
— Здравствуйте! Я Ира.
Начальник отряда взглянул на нее и поморщился. Мала больно, а на лице — одни глаза, такая худая.
— Девочки уже домой уехали, скажут маме, что я у вас осталась. Мама не будет беспокоиться.
— У нас осталась? Опрометчиво поступила, девочка… Не переговорив с родителями, мы не можем взять тебя в отряд. Что же теперь с тобой делать?
— Не знаю… Девочки уехали.
— Как у нас с продуктами, товарищ Смирнов? — спросил Илью Николай Иванович.
— На исходе. Дня на три.
— Хорошо. Завтра поедешь в Кустанай за продуктами, прихватишь эту взбалмошную девчонку, переговоришь с родителями. Если они ничего не будут иметь против, то…
Ира бросилась к начальнику, обеими руками ухватилась за его огромную ручищу.
— Не будут, не будут против… Как я рада! Спасибо вам.
Утром Илья с Ирой приехали в Кустанай. Мать Иры встретила Илью Смирнова неприязненно, а девушку довела до слез.
— Ты еще ребенок, — говорила мать. — Я ночи не спала спокойно, когда ты в совхозе была. Ждала, ждала тебя — и что же? Молодой человек, — обратилась она к Илье, — она для вас обузой будет. Ведь ничего не умеет делать. Для чего она вам?
Илюша не знал, как ему и быть. Возвращаться домой без повара не хотелось. Скажут, не хватило толку с родителями договориться. А с другой стороны — невелика потеря. В отряде никто не будет нянчиться с маменькиной дочкой. В отряде работать надо.
— Неправда, мама, — со слезами на глазах протестовала Ира. — Я умею. Суп варить умею. Сама себе платье выстирала… в совхозе. Что не умею, так научусь. Я только ростом маленькая…
Пришел с работы отец Иры. Разделся, спокойно поздоровался с Ильей Смирновым. Коренастый, черноглазый. Илюша взглянул на Иру — вся в отца.
— Знаешь, что она придумала? — сказала мать. — Капризы дикие.
— Знаю, — ответил Сулимов. — Ирка мне из совхоза писала. Это не детские капризы, а разумное решение. Ее сверстницы-москвички трудятся у нас на целине. А Ирка? Что она знает о своем крае? Пусть едет с жизнью знакомиться, работать, учиться. Для нее это будет большая польза. Поезжай, дочка.
Так Ира Сулимова стала поваром в нашем отряде.
Приехали в отряд утром, и начался ее первый жизненный маршрут.
После завтрака Ира должна была вымыть посуду, к обеду сварить уху, на второе — пшенную кашу.
Отряд в полном составе уехал на машине к дальним обнажениям. А Ира сложила в корзинку грязную посуду и пошла на реку. Долго мыла она холодной водой миски, травой терла, песком. Потрет, понюхает—пахнет неприятно, будто металл тухлыми яйцами пропитался. Ничего не добившись, Ира разложила посуду на песке сушиться.
Затем Ира вытянула из воды садок с рыбой. Запустила туда руку, схватила за хвост крупного окуня, а он как затрепещется да и уколол ей палец острым плавником. Ира вскрикнула от боли, отбросила от себя садок, и хорошо, что не в воду, а то бы вся рыба ушла.
Получив первый урок, Ира вытряхнула всю рыбу из садка и уже спокойно выбрала десяток окуней да столько же чебачков.
Садок с остальной рыбой она закрыла крышкой и опустила в воду на прежнее место.
Весело трепыхались окуньки да чебачки на песке. Надо сложить рыбу в миску, а как? Ира возьмет в руку чебака, а он живой, вырывается.
С окунями еще хуже. Они колются больно.
Один большой окунь прыгал, прыгал на песке и попал в воду. За ним прыгнул другой, за этим чебак туда же направился. Ира поймала его за жабры и бросила в миску. Чебак-то не колючий.
Она слыхала, что рыбу для ухи надо как-то чистить. Этого она не умела. «Но не все ли равно, — соображала Ира. — Надо головы отрезать, чешую соскоблить, кишки выбросить». И она приступила к работе. Чешуя с чебаков счищалась хорошо, а с окунями ничего не получалось. Мелкие чешуйки вместе с кожей сдирались.
«Пусть товарищи с чешуей едят, — решила Ира. — Не моя вина, что у окуней такая чешуя крепкая».
Потом она отрезала у рыб головы, вынула внутренности. Отходы унесла подальше от лагеря и закопала в землю.
Перемыв рыбу, Ира сложила ее в кастрюлю, залила водой.
Опустила туда три картофелины, луковку, всыпал пять столовых ложек соли и поставила на огонь.
Долго варилась уха — часа два. Ира попробовала ее очень вкусно, только немного горчит.
После ухи девушка стала варить кашу. Налила в котел воды до краев, всыпала три кружки крупы, посолила, как полагается, опустилась на корточки около котла и начала наблюдать за кашей.
