Мопассан Де - У постели
Обзор книги Мопассан Де - У постели
Де Мопассан Ги
У постели
Ги ДЕ МАПАССАН
У ПОСТЕЛИ
В камине пылал жаркий огонь. На японском столике одна против другой стояли две чайные чашки, а возле сахарницы и графина рома хозяев ожидал только что вскипевший чайник.
Граф де Салюр бросил на стул цилиндр, перчатки и меховое пальто, в то время как графиня, скинув бальную накидку, поправляла прическу перед зеркалом. Она сочувственно улыбалась своему отражению, взбивая кончиками тонких, сверкающих кольцами пальцев вьющиеся на висках волосы. Затем она повернулась лицом к графу. Уже несколько мгновений он смотрел на нее в нерешительности, словно какая-то затаенная мысль не давала ему покоя.
Наконец он проговорил.
- За вами как будто немало ухаживали сегодня вечером?
Она посмотрела ему прямо в глаза взглядом, горевшим вызовом, торжеством, и ответила:
- Смею надеяться!
Потом села за стол. Он поместился напротив и, разламывая бриошь, продолжал:
- А не кажется ли вам, что это ставит меня в несколько.., смешное положение? Она спросила:
- Что это - сцена ревности? Вам вздумалось упрекать меня?
- Нет, дорогой друг, я говорю только, что этот господин Бюрель почти неприлично волочился за вами. И я рассердился бы, если.., если.., если бы имел на это право.
- Будьте откровенны, дорогой друг. Все дело в том, что ваше настроение несколько изменилось. Ведь год назад, когда я узнала, что у вас есть любовница, и любовница, от которой вы без ума, вас не слишком занимало, ухаживает за мною кто-нибудь или нет. Я сказала вам тогда, что это меня огорчает, сказала, как и вы сегодня вечером, но с гораздо большим основанием: "Друг мой, вы компрометируете себя с госпожой де Серви, причиняете мне боль и ставите меня в смешное положение". А что вы ответили? Вы дали мне ясно понять, что я свободна, что брак двух разумных людей основан на взаимной выгоде, что браки заключаются в интересах общества и мораль тут ни при чем. Так ведь? Вы даже намекнули, что ваша любовница несравненно лучше меня, что она более соблазнительна, более женственна! Вы так и сказали: более женственна! Надо отдать вам должное: все это было выражено деликатно, обиняками, как оно и подобает воспитанному человеку, и сопровождалось весьма лестными для меня комплиментами. И все же я прекрасно вас поняла.
Мы условились тогда, что по-прежнему будем жить вместе, но как чужие, а наш ребенок послужит связующим звеном между нами.
Кроме того, я уяснила себе, что вы требуете только соблюдения приличий и что я могу, если пожелаю, завести себе любовника, лишь бы эта связь оставалась тайной. Вы долго и весьма красноречиво рассуждали о женском такте, о нашем умении соблюдать декорум и тому подобное.
Я все поняла, мой друг, прекрасно поняла. Вы любили тогда, горячо любили госпожу де Серви, и моя супружеская, моя законная нежность стесняла вас, вероятно, несколько ограничивая ваши возможности. С тех самых пор мы живем раздельно. Мы вместе выезжаем в свет, вместе возвращаемся домой и затем расходимся по своим спальням.
Но за последний месяц или два вы ведете себя как ревнивый муж. Что это значит?
- Милый друг! Я нисколько вас не ревную, я только боюсь, что вы можете скомпрометировать себя. Вы молоды, жизнерадостны, непостоянны...
- Извините, но уж если говорить о непостоянстве, не мне соперничать с вами.
- Пожалуйста, перестаньте шутить. Я говорю с вами, как друг, на которого можно положиться. А все, что вы сказали, сильно преувеличено.
- Преувеличено? Ничуть. Вы сами признали и даже признались, что у вас есть связь, и этим дали мне право следовать вашему примеру.
-Я этого не сделала.
- Разрешите - Не перебивайте меня Я этого не сделала У меня нет и не было любовника.., до сих пор. Я выжидаю.., ищу.., и не нахожу. Мне нужен человек блестящий.., лучше вас... Я делаю вам комплимент, а вы даже не замечаете этого.
- Дорогая моя! Ваши шутки неуместны.
- Да я вовсе не шучу. Вы говорили со мной о восемнадцатом веке и дали понять, что вы человек эпохи Регентства. Я ничего не забыла. И в тот день, когда мне заблагорассудится изменить свой образ жизни, вы будете, что бы вы ни делали.. Слышите? Вы будете, даже не подозревая об этом, рогаты, как и многие другие...
- О!.. Как вы можете произносить такие слова?
- Такие слова... Но ведь вы сами смеялись до упаду, когда госпожа де Жер сказала, что господин де Серви похож на рогоносца, потерявшего свои рога.
- То, что может показаться забавным в устах госпожи де Жер, режет слух, когда это говорите вы.
- Вовсе нет. Просто вы находите очень забавным слово "рогоносец", когда речь идет о господине де Серви, и неблагозвучным, когда речь идет о вас. Все зависит от точки зрения. Впрочем, я не настаиваю на этом слове, я лишь хотела узнать, созрели вы или нет.
- Созрел?.. Для чего?
- Ну, чтобы стать им. Когда мужчина сердится, слыша это слово, значит.., он готов. А месяца через два вы первый будете смеяться, если я заговорю об.., этом украшении. Потому что.., видите ли.., когда оно появляется на голове мужчины, он никогда этого не замечает.
- Сегодня вечером с вас слетела всякая благовоспитанность. Я никогда не видел вас такой - Да, я изменилась.., к худшему. И это ваша вина.
- Полно, дорогая, поговорим серьезно. Прошу вас, умоляю: не допускайте больше, как это было сегодня, возмутительных вольностей господина Бюреля.
- Вы ревнуете. Я же говорила!
- Да нет, нет! Но я не желаю быть смешным. Понимаете? Не желаю! И если я еще раз увижу, что этот господин разговаривает с вами, чуть не касаясь ваших плеч.., или, точнее, вашей груди...
- Очевидно, он искал подходящий рупор.
- Я.., я выдеру ею за уши - Уж не влюбились ли вы в меня ненароком?
- Влюбляются и в менее красивых женщин.
- Вот оно что! Зато я разлюбила вас!
Граф встает с места. Он огибает чайный столик и, проходя мимо жены, торопливо касается губами ее обнаженных плеч. Она вскакивает и говорит, смотря ему прямо в глаза:
- Прошу вас, оставьте эти шутки! Мы разошлись. Между нами все кончено.
- Полно, не сердитесь! С некоторых пор я нахожу, что вы очаровательны - Значит , значит , я добилась своего. Вы тоже.., находите, что я созрела.
- Я нахожу, что вы очаровательны, дорогая! Какие у вас руки, какой цвет лица! А плечи...
- Которые вполне могут понравиться господину Бюрелю...
- Вы безжалостны. Но, право.., я не знаю женщины обольстительнее вас.
- Очевидно, вы поститесь.
- Что?
- Я говорю: вы поститесь.
- Что такое?
- Когда человек постится, он голоден, а когда он голоден, он готов есть такие блюда, которые прежде были ему не по вкусу. Я как раз то блюдо.., которым вы некогда пренебрегли, но вы были бы не прочь отведать его.., сегодня вечером.
- О, Маргарита! Кто научил вас так разговаривать?
- Вы! Вспомните: после вашего разрыва с госпожой де Серви, у вас, насколько мне известно, было четыре любовницы, все четыре - кокотки, а ведь таких искусниц.., в своем деле.., поискать. Значит, чем же, как не голодной диетой, можно объяснить ваши сегодняшние.., поползновения?
- Хорошо, я буду откровенен, груб и скажу вам прямо, что снова влюбился в вас. Честное слово, и очень сильно. Так-то!
- Да неужели? И желали бы.., начать сызнова?
- Да, сударыня.
- Сегодня вечером?
- О, Маргарита!
- Ну вот, вы опять шокированы! Давайте условимся, дорогой. Теперь мы чужие друг другу, не так ли? Правда, я ваша жена, но жена, получившая полную свободу. Я хотела было заключить другой союз, но вы просите отдать предпочтение вам. Я согласна.., но за такое же вознаграждение.
- Не понимаю.
- Хорошо, я объясню. Скажите: я так же хороша, как ваши кокотки? Будьте откровенны.
- Вы в тысячу раз лучше.
- Лучше самой лучшей из них?
- В тысячу раз.
- Хорошо. Сколько стоила вам за три месяца лучшая из них?
- Не помню.
- Я спрашиваю: сколько вы тратили за три месяца на самую красивую из ваших любовниц, если подсчитать все расходы - наличные деньги, драгоценности, обеды, ужины, билеты в театр и так далее? Иначе говоря, во сколько вам обходилось ее полное содержание?
- Да разве я знаю!
- Вы должны знать. Скажите: какова средняя, умеренная цена такой женщины? Пять тысяч франков в месяц? Правильно?
- Да... Приблизительно.
- Итак, мой друг, дайте мне сию минуту пять тысяч франков, и я буду принадлежать вам целый месяц, начиная с сегодняшнего вечера.
- Вы с ума сошли!
- Вот как? Покойной ночи!
Графиня уходит в свою спальню. Кровать постелена. В комнате чувствуется слабый запах духов.
Граф, появляясь на пороге:
- Какой приятный запах!
- Правда? А ведь здесь ничего не изменилось.
Я употребляю все те же духи.
- Неужели?.. Удивительно приятный запах.
- Возможно. Но только прошу вас: уходите, я ложусь спать.
- Маргарита!
- Уходите!
***
Он переступает порог и садится в кресло. Графиня:
- Вот как! Ну что ж, тем хуже для вас.
Она медленно снимает бальное платье, еще больше обнажая свои белые плечи. Поднимает руки над головой, чтобы распустить волосы перед зеркалом, и под пеной кружев, в вырезе черного шелкового корсета мелькает что-то розовое.
