Роже Гар - Семья Тибо (Том 3)
Обзор книги Роже Гар - Семья Тибо (Том 3)
Гар Роже Мартен
Семья Тибо (Том 3)
Роже Мартен дю Гар
Семья Тибо
Том 3
{1} - Так обозначены ссылки на примечания соответствующей страницы.
Роман-эпопея классика французской литературы Роже Мартен дю Гара посвящен эпохе великой смены двух миров, связанной с войнами и революцией (XIX - начало XX века). На примере судьбы каждого члена семьи Тибо автор вскрывает сущность человека и показывает жизнь в ее наивысшем выражении жизнь как творчество и человека как творца.
СОДЕРЖАНИЕ
ЛЕТО 1914 ГОДА (гл. XL-LXXXVI)
Перевод Н.Рыковой (гл. XL-LIV),
Д.Лившиц (гл. LV-LXXXV)
XL. Воскресенье 26 июля. - Воскресный прием у Антуана;
доктор Филип; дипломат Рюмель
XLI. Воскресенье 26 июля. - Рюмель, оставшись наедине с Антуаном,
делится с ним своими опасениями
XLII. Воскресенье 26 июля. - Жак в первый раз приходит к Женни
XLIII. Понедельник 27 июля. - Жаку поручено отправиться
с секретным заданием в Берлин
XLIV. Понедельник 27 июля. - Жак вторично приходит к Женни
XLV. Понедельник 27 июля. - Политические новости второй половины дня
XLVI. Понедельник 27 июля.
Жак и Женни обедают вдвоем неподалеку от Биржи
XLVII. Понедельник 27 июля.
Жак участвует в манифестации на Больших бульварах
XLVIII. Вторник 28 июля. - Поездка Жака в Берлин;
Жак заходит к Фонлауту
XLIX. Вторник 28 июля. - Портфель полковника Штольбаха
L. Среда 29 июля. - Брюссель;
Жак встречается с группой товарищей из "Локаля"
LI. Среда 29 июля. - Мейнестрель рассматривает документы Штольбаха
LII. Среда 29 июля. - Митинг в Королевском цирке
LIII. Среда 29 июля. - Вечерняя антивоенная демонстрация в Брюсселе
LIV. Среда 29 июля. - Патерсон объявляет Жаку, что уезжает с Альфредой.
Неудавшееся самоубийство Мейнестреля
LV. Четверг 30 июля. - Жак возвращается в Париж.
Он в третий раз приходит к Женни
LVI. Четверг 30 июля. - Визит Антуана к Рюмелю. Паника на Кэ-д'Орсе
LVII. Четверг 30 июля. - Антуан принимает у себя Симона де Батенкур
и решает порвать с Анной
LVIII. Четверг 30 июля. - Жак приводит Женни на митинг в Монруж,
где выступает с речью
LIX. Пятница 31 июля. - Утро Жака. Париж под угрозой войны
LX. Пятница 31 июля. - Жак завтракает у Антуана
LXI. Пятница 31 июля. - Противоположные взгляды Жака
и Антуана на вопрос о защите отечества
LXII. Пятница 31 июля. - Жак и Женни проводят день
в социалистических кругах
LXIII. Пятница 31 июля. - Убийство Жореса
LXIV. Суббота 1 августа. - Жак проводит утро в редакции "Юманите"
LXV. Суббота 1 августа. - Анна тщетно ищет встречи с Антуаном
LXVI. Суббота 1 августа. - Жак завтракает у Женни
LXVII. Суббота 1 августа. - Приказ о мобилизации
LXVIII. Суббота 1 августа.
Жак и Женни присутствуют при встрече Германа Мюллера
LXIX. Суббота 1 августа. - Жак приводит Женни к Антуану
LXX. Суббота 1 августа. - Париж вечером после объявления мобилизации
LXXI. Суббота 1 августа. - Вечер Жака и Женни.
Перелом во взглядах социалистов после мобилизации
LXXII. Воскресенье 2 августа. - Возвращение г-жи де Фонтанен
LXXIII. Воскресенье 2 августа. - Отъезд Антуана на фронт
LXXIV. Воскресенье 2 августа.
Жак решает до конца бороться против войны
LXXV. Воскресенье 2 августа. - Встреча Жака и Женни с г-жой де Фонтанен
LXXVI. Воскресенье 2 августа - Женни устраивает матери бурную сцену
LXXVII. Воскресенье 2 августа. - Последнее свидание Жака и Женни
LXXVIII. Понедельник 3 августа. - Приезд Жака в Женеву.
Встреча с Мейнестрелем
LXXIX. Вторник 4 августа. - Жак в поезде Базель - Женева
LXXX. Вторник 4 августа. - Жак находит убежище
в буфете базельского вокзала и пишет там свое воззвание
LXXXI. 5-8 августа. - Пребывание Жака в Базеле
LXXXII. Воскресенье 9 августа. - Последние приготовления
LXXXIII. Воскресенье 9 августа. - Встреча на плато
LXXXIV. Понедельник 10 августа. - Последнее действие
LXXXV. Понедельник 10 августа.
Отступление французских войск в Эльзасе
ЭПИЛОГ
Перевод Н.Жарковой
I. Антуан в Клинике Мускье
II. Похороны мадемуазель де Вез в Париже
III. Антуан возвращается к себе
IV. Антуан и Жиз завтракают вдвоем на Университетской улице
V. Рюмель приглашает Антуана к "Максиму"
VI. Сон Антуана
VII. Антуан в Мезон-Лаффите. - Утро с Даниэлем и Жан-Полем
VIII. Первый разговор с Женни
IX. Второй разговор с Женни
X. Свидание в госпитале с г-жой де Фонтанен
XI. Жан-Поль и дядя Антуан
XII. Вечер в Мезоне. - Последний разговор с Женни
XIII. На приеме у доктора Филипа
XIV. Ночная тревога
XV. Письма
XVI. Дневник Антуана
ПРИМЕЧАНИЯ
ЛЕТО 1914 ГОДА
XL
В большой гостиной Антуана собралось уже человек шесть.
Войдя, Жак стал искать брата глазами. К нему подошел Манюэль Руа: Антуан сейчас вернется - он у себя в кабинете с доктором Филипом.
Жак пожал руку Штудлеру, Рене Жуслену и доктору Теривье, бородатому и веселому человечку, которого он в свое время встречал у постели больного г-на Тибо.
Какой-то человек высокого роста, еще молодой, с энергичными чертами лица, напоминавшими юного Бонапарта, громко разглагольствовал, стоя перед камином.
- Ну да, - говорил он, - все правительства заявляют с одинаковой твердостью и одинаковой видимостью искренности, что не хотят войны. Почему бы им этого не доказать, проявляя меньше непримиримости? Они только и говорят что о национальной чести, престиже, незыблемых правах, законных чаяниях... Все они как будто хотят сказать: "Да, я желаю мира, но мира, для меня выгодного". И это никого не возмущает! Столько людей походят на свои правительства: прежде всего заботятся о том, чтобы устроить выгодное дельце!.. А это все усложняет: ведь для всех выгоды быть не может; сохранить мир можно лишь при условии взаимных уступок...
- Кто это? - спросил Жак у Руа.
- Финацци, окулист... Корсиканец... Хотите, я вас познакомлю?
- Нет, нет... - поспешно ответил Жак.
Руа улыбнулся и, отведя Жака в сторону, любезно уселся подле него.
Он знал Швейцарию и, в частности, Женеву, так как несколько лет подряд в летние месяцы принимал там участие в гонках парусных судов. Жак на вопрос, чем он занимается, заговорил о своей личной работе - о журналистике. Он решил проявлять сдержанность и в этой среде не афишировать без надобности своих убеждений. Поэтому он торопился перевести разговор на войну: после того, что он слышал в прошлый раз, его заинтересовали воззрения молодого врача.
- Я, - сказал Руа, расчесывая кончиками ногтей свои тонкие черные усики, - думаю о войне, с осени тысяча девятьсот пятого года! А ведь тогда мне было всего шестнадцать лет: я только что сдал первый экзамен на степень бакалавра, кончал лицей Станислава... Несмотря на это, я очень хорошо понял в ту осень, что нашему поколению придется иметь дело с германской угрозой. И многие из моих товарищей почувствовали то же самое. Мы не хотим войны; но с того времени мы готовимся к ней, как к чему-то естественному, неизбежному.
Жак поднял брови:
- Естественному?
- Ну да: надо же свести счеты. Рано или поздно придется на это решиться, если мы хотим, чтобы Франция продолжала существовать!
Жак с неудовольствием заметил, что Штудлер быстро обернулся и направился к ним. Он предпочел бы с глазу на глаз продолжать свое маленькое интервью. По отношению к Руа он испытывал некоторую враждебность, но никакой антипатии.
- Если мы хотим, чтобы Франция продолжала существовать? - повторил Штудлер недружелюбным тоном. - Вот уж что меня ужасно злит, - заметил он, обращаясь на этот раз к Жаку, - так это мания националистов присваивать себе монопольное право на патриотизм! Вечно они стараются прикрыть свои воинственные поползновения маской патриотических чувств. Как будто влечение к войне - это в конечном счете некое удостоверение в любви к отечеству!
- Я просто восхищаюсь вами, Халиф, - с иронией заметил Руа. - Люди моего поколения не так трусливы, как вы: они более щекотливы. Нам в конце концов надоело терпеть немецкие провокации.
- Но ведь пока что речь идет только об австрийских провокациях... и к тому же направленных не против нас! - заметил Жак.
- Так что же? Вы, значит, согласились бы, в ожидании, пока придет наша очередь, наблюдать в качестве зрителя, как Сербия становится жертвой германизма?
Жак ничего не ответил.
Штудлер саркастически усмехнулся:
- Защита слабых?.. А когда англичане цинично наложили руку на южноафриканские золотые прииски, почему Франция не бросилась на помощь бурам, маленькому народу, еще более слабому и вызывающему еще большее сочувствие, чем сербы? А почему теперь мы не стремимся помочь бедной Ирландии?.. Вы полагаете, что честь совершения такого благородного жеста стоит риска столкнуть между собой все европейские армии?
Руа ограничился улыбкой. Он непринужденно обернулся к Жаку:
- Халиф принадлежит к тем славным людям, которые из-за преувеличенной чувствительности воображают о войне всякие глупости... и совершенно не считаются с тем, что она представляет собою в действительности.
