Сун-Ва Хон - Первый кю
— Сэр, Вы все знаете лучше меня. Мы могли бы продолжить завтра, но сейчас — ни одной партии!
Судья, понимая, что пора вмешаться, объявил окончание игры на этот день.
— Хорошо, я буду ждать тебя в клубе ровно в 8 часов! — крикнул Босс Парк, выбежав из комнаты и хлопнув дверью. Нэк удовлетворенно улыбнулся. Он отсчитал пять тысяч вон и вручил их судье.
— Спасибо за участие, до вечера.
— Нэк, Я ЗНАЮ… Ты понимаешь, о чем я говорю? Не приходи в клуб вечером. Он достаточно наказан…
— Хорошо. Я не собираюсь никому показываться сегодня.
Судья вышел, поблагодарив за щедрые чаевые. Вук и Нэк впервые за долгое время посмотрели друг на друга. Вук только и смог сказать:
— Ого!..
— Да. Где-то около 60 тысяч, — Нэк был внимателен к каждой детали, даже сумме выигрыша за ночь.
— Вот здорово! Всего лишь пять часов утра? Давай сейчас поспим, а потом хорошенько позавтракаем вместе, лады?
Вук обрадовался предложению. Наблюдение за игрой истощило его почти так же, как и самих игроков.
Нэк вызвал мальчика из прислуги и, расплатившись за комнату, о чём-то с ним пошептался. Тот отвесил глубокий поклон и вышел. Должно быть, получил большие чаевые. Вскоре, однако, мальчик вернулся и проводил их на этаж выше — Вук и Нэк оказались в двухкомнатном номере. Вук посчитал это абсолютно лишним — зачем им две отдельные комнаты?
— Сейчас принесут пироги и соджу, будешь лучше спать. Спокойной ночи.
— А что, вместе не выпьем?
Нэк, будто не слыша вопроса, ушёл в свою комнату. Скоро Вук понял, почему.
Примерно через десять минут в дверь постучали. Это была девушка с толстым слоем грима на лице, она держала разнос с продуктами и соджу. Нэк заказал девушек для обоих — вот для чего были нужны отдельные комнаты.
Вук оказался в затруднительном положении: у него не было сексуального опыта. Это уж слишком, — подумал он. У него ещё теплилась слабая надежда, что девушка поставит разнос и уйдет. Но, поставив соджу и еду перед Вуком, она села рядом как ни в чём не бывало.
— Играли в Го? Вы, наверное, ужасно устали, сэр. Тогда не надо пить слишком много.
Девушка, выглядевшая на 4–5 лет старше Вука, говорила с ним очень мягко и учтиво, одновременно наливая соджу в бокал. Вук залпом выпил и проговорил хриплым голосом:
— Э-э… Будешь немного?
Она взглянула на Вука, мягко улыбнувшись. Затем налила себе и совсем чуть-чуть пригубила.
— Поешьте немного, сэр. Вредно пить соджу не закусывая.
Достав из шкафа матрац и покрывало, она развернула их и аккуратно постелила в центре комнаты. Погасив верхний свет, она включила розовый ночник и принялась раздеваться без тени сомнений. Вук не мог спокойно на это смотреть.
Он наполнил бокал и выпил.
— Пожалуйста, вам нужно отдохнуть, — прошептала девушка. Она была полностью обнажена.
— Хорошо, сейчас… Может быть…
Она, казалось, не замечала его растерянности.
— Сэр, может будет лучше, если я вас раздену?
Вук подскочил от неожиданного предложения, и сам начал раздеваться, мысленно благодаря тусклый свет ночника, скрывавший его смущение. Оставшись в нижнем белье, он осторожно взялся за край покрывала, пытаясь лечь как можно дальше от девушки. Но она нежным движением приблизила его к себе, помогая снять оставшуюся одежду. Робкие попытки Вука сопротивляться были преодолены её нежными руками.
ПОТЕРЯ ДРУЗЕЙ
«Вук, прости, пожалуйста, если вчерашнее обидело тебя. Мне хотелось что-нибудь сделать для тебя, и это — единственное, что я могу предложить другу… Джуна — прекрасная девушка, большая редкость в подобных заведениях. Если она тебе понравилась, навести её когда-нибудь — она оценит.
Все расходы оплачены. Не плати больше ничего. А я должен вернуться домой, чтобы уйти в армию. Когда ты будешь читать это письмо, я уже буду в поезде. И ещё, не обижайся, пожалуйста… Я оставил тебе немного денег. Поверь, твоё присутствие помогло мне. Да и в армии деньги мне не понадобятся в любом случае.
Вполне возможно, что мы никогда больше не увидимся, но я верю в лучшее. Я хочу остаться в твоей памяти учителем, пусть мы и играли всего один раз. Береги „Записи партий Ву“. Я уверен, что однажды ты станешь сильнее меня. НЭК».
В конверте, который Джуна подала ему утром, кроме письма лежало сорок пятисотенных купюр. Такой суммы у Вука не было ни разу в жизни. Он протянул Джуне десять пятисотенных банкнот.
— Нет-нет. Ваш друг уже заплатил мне более чем достаточно…
Было около десяти утра. До библиотеки Вук доехал на такси, по достоинству оценив, как удобно иметь много денег в кармане. Он вздохнул с облегчением: отец не приходил с проверкой. Он переоделся в форму и поехал домой, тоже на такси. Дома Вук почувствовал огромную усталость и отправился прямиком в кровать.
Лежа с закрытыми глазами, он видел обнажённую Джуну. Вук сделал попытку встать. На секунду Джуну вытеснила Инае — она тоже была раздета. Угрызения совести отогнали сон. Затем перед ним возник образ Нэка в поезде по пути домой. Рядовой Нэк — какое неподходящее обращение к нему! Нэк был учителем Вука, его единственным учителем! Записи партий Ву… Вук крепко уснул и проспал до позднего вечера, после чего отправился в клуб YC. Донг был там.
— Привет, Донг. Поздравляю с выходом в финал следующего турнира. Пойдём выпьем, я угощаю.
Донг был не слишком весел. Хотелось бы знать почему — выход в финал был действительно большим успехом. Донг шёл с Вуком, не замечая его удивления. После того как они распили бутылку соджу, Донг не спеша заговорил:
— Вук, какое-то время мы не сможем встречаться…
Сначала Нэк, теперь Донг. Что бы это могло быть? В армию ему ещё рано.
— Я очень серьёзно готовился к турниру. Возможно, поэтому и смог пройти в финал. И вдруг стал своего рода знаменитостью, привлекающей мух…
— Мух?
— Да, своего рода. После турнира со мной говорил богатый человек. Он сказал, что хочет мне помочь. Знаешь, как?
— …
— Предложил мне продолжить образование, оплатив стипендию…
— Разве это плохо? Что за грусть-тоска?
— Он собирается отправить меня на первый год обучения в старшей школе. Понятно, я был отчислен с первого года, но одноклассники мои этой весной уже выпускаются. А мне снова одевать школьную форму. Второй раз в первый класс…
Между выпускником школы и простым учеником — огромная разница. До самого выпуска для школьников существуют строгие ограничения, только после школы с человеком обращаются как со взрослым. Вук отлично понимал состояние Донга.
— Ну ладно, если ты собираешься учиться с самого начала, зачем тебе его помощь?
— Нужна. Я ушёл из школы, потому что учёба была не по карману… Эта стипендия избавит меня от денежных проблем. Я буду участвовать в турнирах среди школьников.
Я вообще не смогу выходить на улицу, пока не закончу школу. Буду сидеть дома и заниматься. И не буду ни с кем видеться, включая тебя.
— Ну, если так… я всё-таки считаю, что это уж слишком — настолько отрываться. Давай хоть как-то свяжемся, хотя бы по телефону.
Донг не ответил — он не был согласен. Вук хорошо знал, каким упрямым мог быть Донг, и не стал его уговаривать. Может, вскоре сам изменит свое мнение.
— Извини, Вук. Мне тоже тяжело… Кстати, знаешь, Ику уехал работать в Донгдучун, на Американскую военную базу?
И Ику тоже?! Вук был подавлен. Он не понимал, как можно исчезнуть, даже не попрощавшись.
После этого разговора Вук перестал ходить в клуб. Что там делать, если больше нет ни Донга, ни Нэка и ни Ику?
Дома Вук изучал партии Мастера Ву. Шесть месяцев у него ушло на то, чтобы просмотреть все партии. Ему необходимо было просмотреть их ещё девять раз, без помощи Нэка или Донга. Он решил добиться своего. Вук был твёрдо уверен, что не будет поступать в университет. Стать профи — вот его единственная цель.
Хорошо, что хоть Инае осталась рядом. Она подбадривала Вука, который чуть не впал в депрессию из-за потери друзей. Изредка Вук заезжал к ней, в основном, чтобы помочь с математикой и английским. Он чувствовал большую разницу между их школами. Трудные для неё задачки третьего года обучения он легко щелкал ещё на первом году в своей школе. Как волейболистка она могла поступить в университет без вступительных экзаменов, но на экзаменах настаивал господин Парк. Инае сказала Вуку, что в Америке все спортсмены сдают экзамены.
Инае не понимала, почему Вук, который ещё и её учил, не хочет поступать в университет. Но никогда не расспрашивала его, почему. Вук предполагал, что такая деликатность сложилась в ней под влиянием отца.
Несмотря на то, что Инае была рядом, Вук часто чувствовал себя одиноко, особенно из-за Нэка. Книга записей партий Ву и деньги, оставленные Нэком, давали Вуку ощущение постоянного его присутствия. Вук ещё два раза навещал Джуну: она хоть как-то напоминала ему Нэка, так это объяснял себе Вук. У него оставалось еще более десяти тысяч вон, и Вук до сих пор не придумал, как их потратить. Время шло своим чередом, и через два месяца в школе Вука должен был состояться выпуск — стоял уже декабрь.
