Арсений Снегов - Праздник первого снега
«Фиг разберешь, уж очень все это сложно, – решил в итоге Матвей. – А возьму вот и спрошу сегодня Машу напрямую об ее отношениях с Мишкой!»
Эта мысль успокоила Матвея. Он начал с того, что поблагодарил всех, кто помогал делать первый номер «Большой перемены». А потом добавил:
– Говорят, газета у нас получается неплохая.
Это, конечно, приятно. Но мы не должны расслабляться, потому что теперь каждую неделю нам надо делать свежий номер. И я очень на всех вас надеюсь. И жду новых материалов.
Авилкина, не утерпев, сказала:
– А все-таки моя статья самая лучшая! Прямо-таки скандальная статья! А следующая будет еще скандальней!
– И о чем же она будет? – поинтересовался Миша Фрид.
– А это пока секрет! – заявила Авилкина. – Вот напишу ее, отдам Матвею – тогда и ты посмотришь! Если захочешь…
– Ты, Вилка, напиши статью про Терминатора нашего! Ну, про то, как он, когда в десанте служил, мочил там всех без разбору… А потом в нашу школу пришел работать, директором! А у самого руки – по локоть в крови!
– Неужели, Мишка, ты тоже в эту чушь веришь? – Авилкина брезгливо скривила губы. – Ни в каком десанте наш Пал Саныч не служил, враки это все!
– Ничего не враки! – Это в дискуссию вступила Лена Стасова. – Я точно слышала, что в молодости наш Павел был спецназовцем! И говорят, что он отличался там особой храбростью и при этом еще – жестокостью. И даже орден получил за какую-то там операцию в Афганистане. А вернулся-то живым – он один! Вот!
– Да прекратите вы! – не выдержал Матвей. Он сам не раз слышал от ребят подобные байки про бурную молодость директора школы. Но не верил ни одному слову. – Павел – нормальный мужик! А то, что он здоровый такой, – так, может, просто спортом занимался…
Ребята еще немного посплетничали о строгом директоре, которого за глаза многие, даже учителя, звали Терминатором. В действительности о его прошлом никто ничего толком не знал. Было даже неизвестно, есть ли у Терминатора семья. Правда, иногда к нему в школу заходила красивая молодая женщина, но кем она приходится Павлу Александровичу, тоже никому известно не было. Некоторые считали, что это его дочь. Хотя находились и такие, что были убеждены: эта женщина – молодая жена директора. А особо романтичные девчонки уверяли остальных, что жена у Терминатора – старая и некрасивая, а изредка появляющаяся в школе красотка – это его молодая пассия. Сам же Павел Александрович не спешил прояснить ситуацию. Всегда сосредоточенный и замкнутый, очень немногословный, он говорил в школе только о делах. И никто из педагогов не мог похвастаться, что ему довелось общаться с Терминатором вне школы, в домашней, неформальной обстановке…
Почувствовав, что беседа входит в совершенно незапланированное русло, Матвей попытался вернуть ребят к реальности:
– Давайте-ка ближе к делу! Вот, пусть Маша Копейко расскажет, как идет ее журналистское расследование!
Миша Фрид оживился:
– О, расследование! Давай, Машуня, доложи нам…
– Ну, чего… – Маша открыла блокнотик. – Была я сегодня в столовой, с Клавдией Федоровной общалась, заведующей… Она мне долго плакалась про свою нелегкую долю. Текучесть кадров там… Зарплата у персонала мизерная, нормальные повара за такие деньги работать не хотят… Ну, и все в том же роде.
– Тебя хоть там покормили бесплатно, как работника прессы? – поинтересовался неугомонный Фрид. – Может, взятку предложили – в виде котлеты?…
– Погоди ты, Мишка! – прервал его Матвей. – Маша, ну и чего? Выводы-то какие?
– А никаких, – ответила Маша. – Какие тут могут быть выводы? Понимаешь, у них там три поварихи. Одна – пенсионерка почти, тетя Зина ее зовут. И две девушки молодые, только после училища. Работают день через два, по очереди.
– А сегодня кто готовил? – поинтересовалась Саша Авилкина. – Плов сегодня у них – ну просто суперский!
– Да и борщ был ничего, нажористый! – поддержал Авилкину Фрид, поглаживая себя по животу.
– Сегодня как раз готовила тетя Зина! – объяснила Маша. – У нее стаж – сорок лет почти. А одно время она даже работала в дорогом ресторане, ну, помоложе когда была. А две другие поварихи гораздо хуже готовят. Это и сама Клавдия признает.
– Вот и пусть бы молодые поучились у тети Зины этой, – предложила Лена Стасова. – А если не хотят учиться – пускай заведующая других найдет! Которые захотят…
– Ну, короче, так… – Матвей решил, что пора подвести итог. – Маш, ты статью-то набросай. Напиши там все, что нам рассказала сейчас. И предложения. Пусть начальство школьное подумает, как быть.
– Хорошо… – Маша кивнула. – Послезавтра статью сдам.
– Тогда у меня все, – объявил Матвей ребятам. – Желаю всем творческих успехов!
Глава 11
Матвей совершил вчера такой поступок, на который раньше ни за что бы не решился: он залез в свою копилку и взял пятьсот рублей из тех денег, что уже почти год откладывал на компьютер. Матвей еще с вечера задумал пригласить Машу на свидание. А что за свидание, если в кармане ни гроша? Ни в кафе сходить, ни в кино… Зато теперь, когда Маша ответила согласием на его предложение, он мысленно похвалил себя за предусмотрительность: «Вот был бы номер, если бы я денег не взял! Таким бы выглядел теперь перед Машкой идиотом!»
Днем похолодало. Еще утром на улице моросил мелкий противный дождик. А теперь пошел снег. И все в городе сразу переменилось: стало светлее, и выглядел город теперь как-то по-другому… Праздничнее, что ли. Матвей и Маша не торопясь шли по бульвару, что начинался недалеко от школы. Ветки рябин, растущих на бульваре, покрылись снегом.
– Новым годом пахнет! – сказала Маша. – Матвей, ты любишь Новый год?
– Ага… – Матвей с удовольствием ступал по свежему снежному покрову. – Это мой любимый праздник, еще с детства. Только до него еще далеко. Почти полтора месяца.
– Ну, разве это далеко? – улыбнулась Маша. – И не заметишь, как зима наступит… Только вот жалко, снег этот растает быстро.
– Первый снег всегда тает! – подтвердил Матвей. – Но это ничего. Сама говоришь: не заметим, как настоящая зима придет.
– Зима – это здорово! Вот в детстве я лето больше любила. Мы с родителями каждое лето на машине к морю ездили. Ну, пока они не развелись… А теперь почему-то мне больше зима нравится.
– А мне все нравится… – ответил Матвей. – Но особенно весна. Не знаю уж почему…
– А куда мы, собственно, идем? – поинтересовалась вдруг Маша.
«А действительно – куда?» – растерянно подумал Матвей. Но вспомнил вдруг, что на углу, неподалеку, есть одно довольно уютное кафе под названием «Радуга». И уверенно ответил:
– Да мы же почти пришли! Ты мороженое какое любишь?
– Ванильное! И чтобы сиропу было побольше… – Маша мечтательно прищурила глаза.
– Будет тебе ванильное. И сироп будет! – пообещал Матвей.
В кафе было тепло и безлюдно. В полутьме негромко играла музыка: кто-то пел на английском старые блюзы. Ребята разделись, уселись за столик.
– А у тебя снежинки растаяли на волосах! – сказал Матвей.
– Правда? – Маша достала из школьного рюкзачка зеркальце. – Слушай, какая я растрепанная! Ты посиди, я сейчас… Схожу приведу себя в порядок немного.
Когда девушка вернулась, она только и смогла сказать:
– Вот это да!..
На столике стояли две вазочки с ванильным мороженым, обильно политым клубничным сиропом, две чашечки с горячим кофе… а в центре возвышалась открытая бутылка шампанского. Матвей взял бутылку, разлил пенящееся вино по фужерам.
– Слушай, а ты с шампанским не погорячился, а? – удивленно спросила Маша, присев за стол. – Что за пьянка посреди недели? В школу же завтра!
– Какая пьянка? – Матвей тоже изобразил на лице удивление. – Бутылка шампанского на двоих – разве это пьянка?
– Ну, смотри… – Маша улыбнулась. – Учти, я во хмелю буйная! Не боишься?
– Очень боюсь, – улыбнулся в ответ Матвей. – А что делать? Должны же мы как-то отпраздновать!
– Отпраздновать? – переспросила Маша. – А что за праздник-то?
– Ну как же! Праздник первого снега! Ты разве не слышала о таком? Это ж старинное народное торжество. Его на Руси испокон века празднуют.
– Нелегко спорить с таким признанным авторитетом в области истории, как ты, Ермилов! А все-таки мне кажется, этот праздник ты сам только что придумал…
– Ну, может, и придумал… – Матвей поднял свой бокал. – Разве это так важно? Предлагаю тост – за первый снег! Чтоб он не слишком быстро растаял…
– Поддерживаю… – Маша взялась за свой бокал.
Когда мороженое было съедено, а шампанское наполовину выпито, Матвей, почувствовав себя раскованнее, решился заговорить с Машей о Мише Фриде:
– Маша, ответь мне на один вопрос. Только честно, хорошо?
– Постараюсь. – Маша отпивала шампанское маленькими глоточками. – Очень хорошо, что ты взял сухое! А то в сладком сахар вкус вина заглушает…
– Вот скажи… Ты Мишку Фрида давно знаешь?
