Алексей Макеев - Я убью свое прошлое
С левой полосы выскочил полицейский «Форд» с «люстрой» на крыше, полыхнул красно-синими огнями, крякнул и погнал дальше, мотыляясь, как слаломист на склоне. «Бараны», – Илья сбавил скорость, посмотрел назад – все нормально, маневр полицаев никому не помешал. «Транзит» впереди включил поворотник и отвалил на прилегающую дорогу, показался пост ДПС, по морозцу бродили два неповоротливых гайца, вглядывались в поток транспорта. Поневоле вспомнился старый анекдот: останавливает дэпээсник машину на посту, представляется водителю:
– Сержант Иванов. Еще не завтракал.
– Очень приятно, – отвечает водитель. – Киллер Петров. Уже на работе.
Илья усмехнулся и приготовился торжественно проследовать мимо со всем подобающим почтением, когда похожий на беременного пингвина дэпээсник махнул ему полосатым жезлом. «Ровер» съехал на обочину, Илья чертыхнулся и полез за документами. В зеркало на дверце он видел тушу гайца, неспешно бредущего к жертве. «Заплачу́», – решил Илья. Черт с ним, пусть подавится, надо ехать. Ни разу не останавливали, а ведь мимо этого поста он второй год туда-сюда катается. И надо же, именно сегодня пришел его черед. Ничего, разберемся.
Через приоткрытое стекло резануло ледяным ветром, Илья потер ухо и сделал самую доброжелательную гримасу, на которую был способен. Гаец горой возвышался рядом, на сине-белой со светоотражающими полосками куртке тяжко висел «укорот».
– Инспектор Калязин, – представился дэпээсник и принялся изучать протянутые ему документы. Пролистал два раза, зажал в толстых сосисочных пальцах и возвращать не торопился. Ну, точно, придется платить. Как бы ему намекнуть, чтобы не обиделся?..
– В чем дело, командир? – весело спросил Илья. – Документы настоящие, не сомневайся. Случилось что? – Он показал на «укорот».
– Усиление, – буркнул Калязин, обернулся и спросил: – Вы сколько времени за рулем? Как чувствуете себя? Что-то вид у вас уставший.
– Да часа полтора всего, – честно ответил Илья. – На работу спешу, начальство озверело, приходится в Москву тащиться ни свет ни заря… Может, договоримся?
Гаец его предложения словно и не слышал, отступил на пару шагов и принялся разглядывать идеально чистый бок «Ровера». Прошелся перед капотом, оглядел номера, вернулся к окну со стороны водителя. И снова обернулся.
– Полтора часа… А ДТП по дороге не видели? На выезде из Ашукинской? Странно, вы как раз мимо проезжать должны были. Ну, нет так нет. А откуда вмятина на переднем бампере? Уж не вы ли ДТП устроили и с места происшествия скрыться решили?
– Командир, ты чего, какая вмятина! – Илья вылетел из теплого салона, набросил на голову капюшон и кинулся к переднему бамперу. – Нет тут ничего, никакой вмятины, показалось тебе. Слушай, ты устал, я все понимаю. Говори, сколько – и расходимся, – Илья почти умолял тугодума с автоматом на шее. И даже полез за деньгами во внутренний карман куртки. Но мир определенно налетел сегодня на небесную ось, иначе как объяснить, что гаец на заманчивое предложение даже ухом не повел. Обошел машину еще раз, махнул рукой в темноту, и со стороны поста к «Роверу» затопал калязинский коллега. Теперь у машины слонялись двое, перекидывались короткими бессмысленными фразами и тупо пялились то на водителя, то в сторону поста. А оттуда уже торопился третий, Илья мысленно прикидывал, хватит ли ему денег на всю ораву. Или они принимают карточки?..
– Где огнетушитель? – спросил Калязин.
Илья молча вытащил требуемое из-под переднего сиденья и показал гайцам.
– А знак аварийной остановки? – не унимался второй. В спешке он забыл представиться, а номер его бляхи Илья никак не мог разглядеть издалека. Злость переходила в бешенство, еще немного, и он заговорит с ними по-другому. Прошло уже двадцать минут, почти половина восьмого, через час развод и инструктаж…
– В багажнике! – рявкнул Илья. – Где ж ему еще быть!
– Покажите! – хором потребовали дэпээсники. Третий, помоложе и поспокойнее, держался поодаль и в перебранку не вступал.
Илья открыл багажник, предъявил гайцам его содержимое. Запаска, чемоданчик с инструментами и он – виновник торжества – красный треугольник знака аварийной остановки.
– Устанавливается на расстоянии не менее пятнадцати метров от транспортного средства в населенных пунктах и не менее тридцати метров вне населенных пунктов, – отчеканил Илья.
– Простите, – прервал его третий, до сих пор молчавший сотрудник ДПС. – Я заметил, у вас машина чистая, а колеса и диски грязные. По лесам ездили? А здесь недалеко вчера расчлененный труп девушки нашли, уж не вы ли постарались…
– Чего? – шагнул к нему Илья. – Какие леса, какая грязь? Глаза разуй, зима на улице, а машина третий день как из мойки. Какой труп, какая девушка… Мужики, я все понял, не дурак. Говорите, сколько я вам должен… – он осекся на полуслове.
– Подойдите, – потребовал Калязин и сделал шаг в сторону от открытого багажника. Илья заглянул внутрь. У дальней стенки за запасным колесом лежали два свертка с белым порошком внутри.
– На героин похоже, – уверенно заявил второй и оглушил чередой заученных вопросов: – Как можете объяснить наличие наркотиков в вашей машине? Сколько здесь? Кто передал их вам, кому везли, где назначена встреча, – голова пошла кругом. Их не было здесь еще вчера вечером, когда он вытаскивал «таблетку». И сегодня утром тоже, им просто неоткуда тут взяться, если только…
Сказать Илья ничего не успел – ему заломили руки за спину и уложили на обочину лицом вниз. Треск рации, звон мобильников, слова доклада: «Обнаружено вещество в виде порошка белого цвета…», визг покрышек на сухом асфальте – все прошло мимо взявшего паузу рассудка. Мозг только фиксировал картинку и звуки: ледяные «браслеты» на запястьях, быстрый обыск по всем карманам, исчезновение бумажника и телефона, как затем рывком поднимают на ноги, как открывается дверца подоспевшего «Форда», и черная дыра салона за открытой дверцей.
– Не имеете права, – сказал кто-то его голосом. – Это не мое, я не знаю, откуда пакеты взялись в моей машине. Это незаконный арест.
– Правильно, это не арест, а задержание, – с готовностью подтвердили из «Форда». – А вот за сопротивление сотрудникам полиции вас действительно могут арестовать. Подумайте.
Его толкнули в спину, Илья едва успел пригнуть голову и оказался на заднем сиденье рядом с человеком в штатском. Тот насмешливо глянул на пленника и отвернулся к окну. Рядом плюхнулся «тихий» дэпээсник, захлопнул на ходу дверцу. Над головой завыло, застонало – включился спецсигнал. Сине-красные всполохи заметались в предрассветных мутных сумерках, машина вылетела на разделительную, повернула и с воем понеслась прочь от Москвы. Илья успел заметить в левом окне брошенный на обочине «Ровер», Калязина на переднем сиденье за рулем и закрыл глаза. Шевельнул руками, и цепочка нежно звякнула за спиной.
– Не дергайся, – предупредил сосед в штатском. – Или сопротивление сотрудникам плюс попытка к бегству.
«Ага, на скорости под двести», – больше он не шевелился. Откинул голову на спинку сиденья и уставился в потолок. И поражался сам себе – он не чувствовал ничего, эмоции исчезли, все до одной. Сейчас он мог только ждать, чем и, главное, когда закончится этот кошмар.
Кошмар длился чуть больше суток. Лишенный возможности умыться, переодеться и привести себя в порядок, Илья был противен сам себе. В звонке ему отказали, просто послали на хер и закрыли решетку. И на сутки забыли про него, оставив в полном одиночестве. Дебиловатого вида сержант пару раз приносил поесть и одноразовые стаканчики с горячим чаем, по первому требованию конвоировал в туалет. Ночью вместо сна навалилось забытье, тяжелое, полное нехороших мыслей и дурных предчувствий. Говорить было не с кем, зато голова соображала отменно. К трем часам ночи Илья остановил «пластинку» – дальше так продолжаться не могло. Он не видел ни одной причины произошедшего. Наркотики подбросили, это не обсуждается. Но зачем? С какой целью? Обчистить карманы? Отобрать машину? Все это можно провернуть гораздо проще и тише, все не дети, все прекрасно все знают. Телевизор смотрим, газеты читаем, Интернет опять же в курсе дел держит. Но наркота?!! Зачем, кто приказал? Не по своей же инициативе гайцы по багажникам чужих машин героин разбрасывают. Кстати, сколько там было?
– В принадлежащей вам машине было обнаружено двести десять граммов героина, – в прокуренном кабинете было холодно и душно, рыжеватый небритый мужик с капитанскими погонами сделал последнюю затяжку и бросил окурок в металлическую банку. После бессонной ночи голова кружилась, в глаза словно насыпали песка, но Илья внимательно слушал опера (или как он там правильно называется). На душку-Матвеева он ни разу не походил, огрызался на каждый вопрос задержанного, откровенно хамил, только что не матерился. Наверное, тоже сдерживался, как и Илья, из последних сил.
