Михаил Самарский - День надежды
Я сначала не заметил, как к нам в кабинет вошла Ольга Семеновна, и, когда она заговорила, от неожиданности даже вздрогнул.
– Саня, не кори себя. Трисон – это та собака, которую ты приказал убить.
Александр Михайлович долго молчал, а потом сказал то, что ни я, ни Ольга Семеновна услышать не ожидали:
– Я знаю, Оль! Я ведь все тогда проверил. Но это не моя заслуга, что Трисон остался жив. Это поступок Бориса. Мне не хватило духу отменить приказ. Мне не хватило смелости признаться Боре и пожать ему руку…
Александр Михайлович неожиданно стал передо мной на колени и тихо произнес:
– Прости меня, собака! Прости!
Я не знал, как себя вести в таких случаях. Но не растерялся – лизнул его в лицо и прижался к нему. У нас, собак, это самый искренний и добрый жест. Мы умеем прощать. Мы ведь зла не помним. Мы вас любим, люди. Ну, вы как-то тоже хоть изредка вспоминайте о нашем с вами договоре на заре человечества. Помните? Мы же договорились всегда и во всем друг другу помогать. Мы стараемся наши договоренности не нарушать!
Через полтора месяца меня вернули в мою школу по подготовке собак-поводырей.
Сноски
1
Повесть «Радуга для друга»
2
Повесть «Формула добра»
