Андрей Курков - Садовник из Очакова
– Да ну, – усмехнулся Игорь.
Не впечатленная реакцией парня, Ольга махнула рукой и продолжила путь.
Дома было непривычно тихо. Что-то изменилось в атмосфере после ухода Степана. Да и дочь его, прожившая у них пару дней, оставила о себе у Игоря добрые чувства. А теперь, зайдя в коридор, Игорь даже телевизора не услышал.
Мать он нашел на кухне. Он сидела спокойно за столом, перед ней бокал с домашним вином. Глаза задумчивые, губы спокойные.
– Может, тебе компанию составить? – усмехнулся Игорь.
– Составь, – кивнула Елена Андреевна. – А то я тут извелась одна. Думаю всё да думаю…
– О чем ты думаешь? – спросил Игорь, наливая и себе вина в бокал.
– Да вот Степан предложение мне сделал, – произнесла она и внимательно посмотрела сыну в глаза.
Рот у Игоря открылся самопроизвольно.
– Вот и я ошарашена, – призналась Елена Андреевна. – Он, конечно, человек основательный…
– Основательный? – переспросил с легкой иронией в голосе Игорь и бросил взгляд на весы, стоящие на подоконнике. – Он, кстати, и твоей подружке предложение сделал! Она только что в гастроном на радостях бежала!
Игорь был уже и не рад своим словам, заметив, как изменилось лицо матери, как она побледнела. Ее руки задрожали. Она поднялась из-за стола и вышла в коридор. Накинула осеннее пальто.
Хлопнула входная дверь.
«Вот сейчас будет!» – подумал, представляя, что мать устроит Ольге скандал.
Взял бокал вина в руки, пригубил.
Дожидаться возвращения матери особого желания не было. Игорь взял с подоконника самодельную книгу Йосипа и отправился в свою комнату. Придвинул к кровати тумбочку, поставил на нее настольную лампу. Верхний свет потушил, а лампу зажег. Устроился в кровати с книгой в руках. Погрузился в полубредовые мысли врага советского общепита Йосипа Садовникова, отмечая, однако, с навязчивой регулярностью, что рукописный текст иногда очень легко побеждал иронию Игоря и заставлял посмотреть на некоторые кулинарные вещи другим, более серьезным взглядом.
Вот и глава о соли и сахаре поглотила внимание Игоря целиком, так что он и не услышал, как вернулась мама, как она бросила рассерженно пальто на вешалку, а пальто слетело и осталось лежать на полу.
Мать заглянула на кухню, потом открыла дверь в комнату Игоря. Подошла, занесла над его лицом руку, словно хотела наотмашь по щеке ударить. Но сдержалась. Только ее взгляд, взбудораженный и сердитый, остановился на лице сына.
– Дурак ты! – выдохнула. – Я из-за тебя чуть инфаркт не схватила!!!
– А что я? – принялся оправдываться Игорь. – Я тебе только сказал то, что услышал!
– Что ты услышал?! – выкрикнула мать. – Он ей «серьезное предложение» сделал, а не «предложение»! Понял?
– А какая разница? – спросил Игорь, припомнив, что действительно слышал от Ольги о «серьезном предложении».
– Разница в том, что «серьезное предложение» – это по делу, деловое! Он ей директором своего кафе предложил стать! А мне он нормальное предложение сделал, замуж позвал!
– Может, он и мне какое-нибудь серьезное предложение сделает? – проговорил Игорь, скривив губы.
Мать молча развернулась и вышла, хлопнув дверью.
Игорь подвинул настольную лампу поближе к себе, к самому краю тумбочки. Снова раскрыл переплетенную рукопись. Страница с номером «48» была озаглавлена «Человек и еда».
«Люди по своему природному отношению к миру и еде делятся на садовников и лесников. Садовники изначально воспринимают мир как сад, в котором нужно вести себя подобающе, поломанное чинить, построенное украшать и содержать в порядке. Лесники любят все дикое и больше годны ломать и жить среди поломанного, чем строить и обновлять. Лесники более жестоки, но физически сильнее и выносливее. Они считают, что мир изменить нельзя, а садовники всё хотят улучшить. Среди мужчин больше лесников, а среди женщин – садовниц. Мужчины-садовники трудоспособны, но не часто настырны в своих начинаниях и убеждениях. У лесников и у садовников разные подходы к еде. Это не значит, что лесникам больше нравится грубая пища. Лесники быстро теряют природное умение различать и оценивать тонкие вкусы. Их привлекает больше размер порции или куска и за столом, получив одинаковую пищу, они первым делом проверяют: кто получил больший кусок или большую порцию. Садовники обычно не теряют природное умение различать тонкие вкусы и иногда даже развивают свою вкусовую фантазию настолько, что ощущают в еде те оттенки вкуса, которых там нет».
Игорь отвел задумчивый взгляд от страницы. Прочитанные строчки поразили своей ясностью. Мысли сами собой перескочили на Степана. Так кто он всё-таки такой: садовник или лесник? Выходит, что садовник… Игорь задумался о себе, о своих кулинарных пристрастиях, а если быть точнее, то о своем набирающем силы безразличии к еде и к окружающему миру.
«Выходит, что я и не садовник, и не лесник, – грустно подумал он. – Ни рыба ни мясо… А когда был маленьким, какие красивые замки из песка на пляже в Евпатории строил! Значит, мог стать садовником!»
Игорь улыбнулся воспоминаниям.
«Нет, что-то я слишком серьезно эту писанину воспринимаю, – подумал потом. – Это же не учебник по психологии! Это вообще написано человеком из народа, может, у него и законченного среднего образования не было!»
Эти последние мысли «прозвучали» в голове у Игоря совершенно неуверенно. Чувствовалась в них такая же фальшь и неестественность, какие можно увидеть на лицах бездарных театральных актеров, когда мимика и жесты не совпадают по настроению и смыслу с произносимыми репликами.
Игорь возвратил взгляд на недочитанную страницу.
«Мир еще полностью не разрушился потому, что лесники и садовники часто вступают в браки, создавая неестественные, но стабильные союзы. Муж-лесник наслаждается в таком союзе покладистостью и пугливостью жены-садовницы. А если муж-садовник берет в жены женщину-лесника, то потому, что она своей стихийностью сдерживает его идеализм и строго контролирует его работу».
«Да это же про меня и Вальку! – резанула Игоря внезапная мысль. – Значит, я всё-таки садовник! Или просто ближе к садовнику, чем к леснику…»
Дальше читать эту страницу Игорь просто побоялся. Пролистал рукопись вперед. Увидел главу «Измельчение естественных продуктов. Блюда из гречневой и перловой муки». Хмыкнул, пролистал еще пару страниц. Показалось, что промелькнули снова два знакомых слова, приобретшие этим вечером новые смыслы. Вернулся на страницу назад. Семьдесят вторую страницу занимали два рецепта: «Рагу лесника» и «Рагу садовника».
Игорь аккуратно закрыл переплетенную рукопись, положил на табуретку. Выключил настольную лампу. И еще с полчаса лежал на спине, смотрел в потолок и думал. Думал о садовниках и лесниках.
Все утро он тоже провел за «Книгой еды». На сто пятидесятой странице проголодался. Зашел на кухню, вытащил с нижней полки кухонной тумбы литровую банку с гречкой. Сварил себе гречневой каши. Когда ел ее, удивляясь тому, что гречка теперь казалась ему удивительно вкусной, на кухню заглянула мать.
– Что это ты? – удивилась она. – А я борщ как раз собираюсь готовить…
– Готовь, – Игорь поднял на нее взгляд. – Борщ – блюдо естественное. Только поменьше соли и побольше перца! И извини за вчерашнее…
– Да ничего, – она пожала плечами. – Так что мне ему сказать?
– Твое дело, – проговорил миролюбиво Игорь. – Садовники – люди в основном хорошие. Только их надо контролировать…
– В чем контролировать? – удивилась мать. – Он не пьет, не курит!
– Это я вообще, не обращай внимания!
Елена Андреевна вздохнула тяжело и вышла.
Часам к шести вечера Игорь дочитал рукописную книгу Йосипа до конца и отправился с ней к Степану. Вернуть книгу – повод более чем серьезный. Но еще Игорь думал о том, что повидается с Аленой. Захотелось ему к ней присмотреться, чтобы определить ее, согласно философствованиям Йосипа, или к «садовникам», или к «лесникам».
В старом доме на звонок Игоря никто не прореагировал. Обернувшись к новому кирпичному, заметил Игорь в окнах первого этажа свет.
Дверь в новостройку была открыта. На улице лежали большие пластиковые мешки со строительным мусором.
– Эй, Степан, ты тут? – крикнул Игорь, прежде чем войти.
– Да, да, иду! – ответил голос Степана. – Ты сюда не заходи, а то пыльно!
На шее Степана болталась респираторная маска, его старые спортивные штаны с обвисшими коленями и тельняшка приобрели серый, неприятный цвет.
Выйдя во двор, он похлопал ладонью по полосатой тельняшке, и вокруг него расплылось по вечернему воздуху пыльное облако. Потом охлопал также спортивные штаны, к которым после этого вернулся прежний синий цвет.
– Вот, прочитал! – протянул Игорь Степану книгу. – Интересно… особенно про садовников и лесников…
Во взгляде Степана Игорь прочел уважение.
– Как твой бок? – спросил садовник.
![Роберт Хайнлайн - Чужак в чужой стране [= Чужой в чужой земле, Пришелец в земле чужой, Чужак в стране чужой, Чужак в чужом краю, Чужой в стране чужих]](/uploads/posts/books/116183/116183.jpg)
