Наталья Корнилова - Проданный смех
– Так знакома?
– Да, знакома, – кивнул Петр. – Ищете ее? Кто вас нанял? Или это тайна заказчика?
– Тайна, – подтвердила я. – Хотя, думаю, не имеет большого значения, если вы узнаете, что ищут ее московские издатели, в частности, ее литературный агент.
– Морозов? – удивил меня своей осведомленностью Петр.
– А вы откуда знаете?
Петр усмехнулся:
– Я много чего о ней знаю.
Весь мой вид выражал чрезвычайную заинтересованность.
– Мы… Как бы это сказать? Друзья. Да, пожалуй, друзья. Я знаю ее около года, но мне кажется, что знакомы мы целую жизнь. К сожалению, когда я с ней познакомился, она уже сохла по этому своему Сергею, так что мне ничего не светило. Но общаться мы продолжали, хотя и редко виделись.
– Зачем вы это делали? Я вас как человека спрашиваю. Судя по всему, вы ее любили, тогда почему…
– Думаете, я мазохист? – ухмыльнулся Петр. – Нет, страдания от неразделенной любви не мой профиль. У меня есть девушки, недостатка внимания со стороны женского пола я не испытываю. Просто у нас с Ольгой было редкое взаимопонимание, знаете, с полуслова. Прямо-таки родство душ. Не знаю, понимала она это или нет… Думаю, что понимала. Хотя и вела себя так, словно я лишь один из многих добрых знакомых.
«Похоже, тебя это задевало, – подумала я, глядя на его сосредоточенное лицо. – И все-таки ты продолжал надеяться».
– Не знаю, на что я надеялся, – озвучил мои мысли Петр. – Только неделю назад она мне неожиданно сказала, что хочет выйти замуж. Я, естественно, поздравил ее, хотя и расстроился жутко. А потом вдруг узнал, что Сергей женат.
– От кого? – сразу же спросила я, моментально вспомнив «неизвестную», с которой Сергей беседовал ночью в гостиной.
– От сестры. – Петр внимательно посмотрел на меня, удивленный горячностью вопроса. – Она у меня в ЗАГСе работает. Я ее просто шутки ради попросил проверить в базе данных Бранца Сергея Оттовича. Представьте себе мое удивление, когда узнал, что он женат на…
Фамилию Садовской мы произнесли вместе. Петр уважительно кивнул, отдавая должное моей осведомленности, и продолжил:
– А Ольга в это время как раз уехала на дачу. Я поехал следом, но как я мог пробраться на территорию? Вы видели тот дворец? Версаль поливановского уезда. Даже дядя Ольги и тот не смог до нее дозвониться, хотя знал, что она туда едет.
– Дядя?
– Ну да, я встретил его, когда ехал к ним. Он живет неподалеку, в деревне. У меня бензин кончился, он помог. Заодно и разговорились, он сказал, что племянницу хотел навестить, но, видимо, дома никого не оказалось. А по-моему, так он просто стушевался перед этим домом. Мужичок такой простецкий, лоховатый, если честно. Так вот, я поставил машину в заросли недалеко от въезда на дачу, так, чтобы мне было видно, когда кто-нибудь выйдет. Простоял, наверное, часа три, пока не стемнело. Тут из ворот выехал «Хендай Акцент». Новенький, как конфетка. Не знаю зачем, я двинул за ним. И не зря. Парни из «Хендая» были уже порядком поддатые, только тот, который за рулем, еще держался, черноволосый такой, с сединой на висках.
– Илья, – кивнула я.
– Точно, Илья. Ну я-то обаятельный, – Петр улыбнулся, чтобы у меня не осталось в этом сомнений. – Споил мужиков, наплел им с три короба. Свою тачку оставил на стоянке возле супермаркета, а сам сел за руль «Хендая», так как остальные были уделаны в шланг.
Мне сразу же вспомнились степени опьянения у людей разных профессий. Стекольщик напивается вдребезги, возчик вдробадан, обувщик в стельку, мусорщик в хлам, а пожарный, значит, в шланг. Интересно, как же напиваются медики? В таблетку?
– Эх и машина! – восторженно щелкнул языком Петр. – До сих пор помню это ощущение – летишь по трассе, словно ты сам господь бог. Не то что моя «шаха». Ох, ладно… Доехали мы до дачи, в компанию я вписался легко, так что приняли как родного. Народ доверчивый! А потом удивляются, как же их со всей их хваленой супер-пупер-сигнализацией грабят? С Ольгой я поговорил лишь на второй вечер, остальное время возле нас постоянно кто-то крутился, особенно бабенка там приставучая оказалась.
– Елена? – спросила я.
– Да я не помню, возможно, Елена. Крашеная такая блондинка. Глаза карие. Ну вот, она мне там все покоя не давала. А Ольга, как назло, в библиотеку засядет или со всеми на речку убежит. Как дитя, хрен поймаешь.
– Но вы ей сказали, что Сергей женат? – поторопила я.
– Сказал. И представляете, ноль реакции. «Я знаю, – говорит. – И что теперь?» – Петр нервно затянулся. – И что! И все, значит. Нету мужа.
«Так, значит, Заречная знала, что Сергей женат, – подытожила я. – Тогда почему Сергей так переживал, что она об этом узнает? Кто-то из них врет: либо Петр, либо Сергей (но зачем? в расчете, что я подслушиваю?), либо Заречная». Но поспешных выводов я делать не стала, просто продолжала слушать.
– Потусовался я там еще пару дней, а потом уехал вместе со всеми. Пришлось, черт побери, потом возвращаться, «шаху» забирать. С меня еще и штраф содрали за стоянку.
– А телефон вы так и не нашли, – больше утвердительно, чем вопросительно, сказала я. Петр кивнул.
– Знаете, что мне там показалось странным, – докурив, вдруг сказал он. – Этот Алексей Зорин на самом деле очень странный мужик. И эти книги…
– В каком смысле? – насторожилась я. Просто мне и самой так показалось, а если уж двум людям кажется одно и то же, при этом они шаманскими грибами не баловались, значит, это не галлюцинация, а реально существующие факты. – А какие книги вы имеете в виду?
Петр поморщился.
– Жуть. Какие-то трупы, заклинания… Фигня, в общем. Нормальный мужик такое и читать не станет. Сразу видно, что бездельник. И гараж у него сделан трехуровневым, – сказал Петр. – Два этажа над землей, и один – под.
– В самом деле? Я этого не заметила.
– Да я сам с трудом нашел его, этот подпол. Там еще доски какие-то стояли…
В моем мозгу пронеслись картины одна мрачнее другой. Зорин – маньяк, недаром в его библиотеке столько жутких книг. Он убил Заречную и спрятал ее тело в подполе. Отсюда волосы на досках. А потом еще и Каширина пропала. Наверное, она случайно обнаружила подпол… Или же маньячные наклонности велели Зорину убить и вторую девушку. Боже мой, какой ужас!
Так, стоп, Мария, прервала я себя, а то сейчас нафантазируешь. Оперируем фактами, как любит говорить Родион. Что у нас есть? Подпол, доски, волосы на досках, однако кто обратил на это мое внимание? Сам Зорин. Зачем бы ему это делать, если у него совесть нечиста? Да еще и милицию вызывать на место преступления? Хотя, может, он настолько уверен в том, что идеально замел следы, что решил пустить пыль в глаза сыщикам. И мне в том числе. Тогда волосы на досках не стоит вообще рассматривать как улику – прицеплены для отвода глаз.
Но, с другой стороны, Зорин может и не быть преступником. В любом случае, решила я, подпол осмотреть не мешает.
Я поинтересовалась у Петра адресом Садовской (вдруг да знает!), но он, к сожалению, его не запомнил. Только дату регистрации брака. Но что мне это дает?
Ровным счетом ничего.
– А еще раз обратиться к сестре вы не могли бы? – жалобно спросила я. Но Петр покачал головой:
– Она в декрет ушла. А кто ж меня теперь в базу пустит?
И меня, разумеется, в ЗАГС никто не пропустит. Что делать? Как искать эту таинственную Садовскую?
Чуяло мое сердце, она в этом деле ой как завязана! Она и ее папаша – «реально поднявшийся свекор».
Я вышла из пожарной части и направилась в ближайшее кафе на набережной. Мозгам и ногам срочно требовался отдых, да и подкрепиться не мешало. Кафе оказалось уютным, даже жара была не столь ощутимой, когда сидишь, обдуваемая волжским ветерком. Я катала растаявший шарик мороженого по вазочке, бездумно слушая радио. Шла программа по заявкам: звонили в основном «очень прикольные девчонки» или пацаны из службы охраны. Передавали приветы, девушки кокетничали с ди-джеем, а одна школьница, тоже «очень прикольная», сказала:
– Вы знаете, я своего парня не вижу уже вторую неделю.
– Безобразие! – ответил ди-джей таким тоном, будто веселее этого заявления он давно не слышал.
– Пусть он мне позвонит! – с ударением на второй слог произнесла девочка. – Мой номер он знает. И еще, вдруг, если он не позвонит (тоже на второй слог), то можно я оставлю номер своего телефона, пусть мне кто-нибудь прикольный позвонит!
– Позвони-ит! – не выдержал ди-джей, но девочка уже повесила трубку. Из колонок, расположенных в тени у бара кафешки, полилась какая-то чрезвычайно меланхоличная и душещипательная мелодия, заказанная, видимо, чтобы парень, который пропал на две недели, услышал, проникнулся, прослезился и позвонил. С ударением на второй слог.
Мне неожиданно пришла в голову идея. А что, если позвонить на радио, передать привет Садовской Серафиме и оставить свой номер телефона, чтобы связалась со мной. Представиться старой школьной подружкой. Серафима девчонка молодая, двадцать лет от силы, как раз самый возраст для аудитории этой радиопрограммы. Для подстраховки нужно звякнуть и в другие передачи, которые идут на других волнах, – на «Русское радио», «Европу», «Динамит», что там еще?
