Ольга Баскова - Все свидетели мертвы
Зорина расхохоталась:
– Ну и ну… Если это правда, я спасена от Пенкина. А о чем намечается статейка, если не секрет?
– В двух словах не расскажешь, – Галя сделала паузу, Катя устроилась поудобнее на табурете, собираясь слушать, но тут из комнаты раздались знакомые возгласы. Полина проснулась и требовала есть. Костя пытался ее урезонить. Катя почувствовала, что надо вмешаться.
– Извини, подруга, расскажешь чуть попозже, – попросила она, – моя красавица подает голос. Скворцов прекрасный отец, но не могу же я свалить все на него. К тому же каша уже давно готова. Сейчас вот кефирчик и творожок подогрею и тебе перезвоню, если Полина не захочет, чтобы я ее кормила.
– Моя статья никуда не убежит, занимайся наследницей, – расхохоталась Галя. – А мой рассказ с каждым днем будет только интереснее. Сегодня, ну, в крайнем случае, завтра я еще кое-что проверю. Так что лучше перезвони денька через три.
– Хорошо, удачи, – Катя положила телефон и пошла навстречу супругу, который с дочерью на руках входил в кухню. – Доброе утро, дорогой. А где мое сокровище? – она поцеловала сначала розовую щечку дочери, а потом чмокнула Костю. – Мы хотим кушать? А мамочка уже все приготовила.
Полина впервые не потянулась к Катиной груди, и это ее порадовало. Маленький пальчик показал на кастрюльку с кашей:
– Ать, ать.
Это означало – давай есть, и Зорина быстро наполнила тарелку.
– Вот, дорогая. Твоя кашка. А еще есть творожок и кефир. Вкусные. Вкусные! Представляешь, – обратилась она к мужу, – мне звонил Пенкин и жаловался на Галю.
– Подругу, которую ты оставила работать за себя? – понял супруг.
– Вот именно. Дескать, в мое отсутствие она не написала ни одной интересной статьи.
Костя скривился:
– Недавно я общался с Павлом. Пока я в отпуске, все, на удивление, спокойно. Правда, Паша рассказал мне про то, что к ним зачастили люди, которые жаловались: после посещения ресторана они возвращались домой и засыпали, а утром находили вскрытые и обчищенные сейфы. Причем код знали только они. Что происходило в ресторане и после, никто не помнит. Вроде кто-то подсаживался к ним за столик.
Зорина улыбнулась:
– Интересно. Если бы Галя уже не работала над каким-то материалом, я бы посоветовала обратиться к Киселеву.
– Ну, приступаем к важному процессу, – Скворцов устроился на табуретке, примостив дочку на коленях, но запиликавший мобильный заставил его вздрогнуть:
– Только бы не вызвали на работу!
Зорина взяла Полину:
– Я сама ее покормлю. Посмотри, кто это.
– Придется, – нехотя бросил полицейский. Он направился в комнату, а журналистка принялась кормить ребенка, рассказывая ей старую сказку про гусей-лебедей. Девочка охотно ела под мамины или папины рассказы, и вскоре тарелки опустели. Малышка допивала кефир, когда вернулся Костя.
– Никогда не догадаешься, кто мне звонил, – заговорщицки шепнул он.
– Ты так говоришь, будто сам президент, – усмехнулась Катя и передала ему девочку. – А теперь побудь с папой. Мне нужно приготовить ему завтрак.
Костя поднял Полину и подмигнул жене:
– Президент – не президент, а не кто иной, как Мишка Железнов. Помнит все-таки об однокласснике, у которого когда-то списывал алгебру и геометрию.
Катя улыбнулась, вспомнив плотного черноволосого парня, чем-то напоминавшего голливудского актера Стивена Сигала. Он всегда ассоциировался у нее с обликом бандита девяностых годов, и не случайно. С одной стороны, Железнов был сыном политика, мэра города Приреченска в девяностых, Виктора Железнова. Но откуда взялся этот Виктор Железнов, в городе хорошо знали. В 1993–1994 годах, на волне «независимых» веяний, дальновидные криминальные авторитеты активно включались в общественно-политическую жизнь, чтобы обеспечить себе особо благоприятные условия в настоящем и возможность в будущем «контролировать ситуацию». Так возникали различные организации – союзы и партии. Среди многочисленных криминальных авторитетов в Приреченске особо выделялся один, Евгений Хамицев, по прозвищу Хам. Когда-то он окончил строительный техникум, однако карьера строителя его не прельстила. Хамицев с детства занимался боксом, преуспел на этом поприще, в девяностые годы собрал небольшую бригаду и обложил данью приреченских уличных торговцев и мелких цеховиков. Ему удалось подмять под себя несколько более мелких бригад. Власть распространилась на весь город. Вернее, почти распространилась. Оставался главный конкурент, довольно известный спортсмен и предприниматель Николай Еремин, никак не желавший признать подавляющую Женину крутизну. Следует заметить, у этого Еремина была могучая крыша. Нередко его видели в компании с самим Бакуладзе, другом Отари Квантришвили, собиравшемся организовать в Приреченске филиал союза.
На торжествах по поводу открытия филиала, проходивших в городском театре, Бакулазде, которому, естественно, «доложили обстановку», недовольно заявил Хамицеву:
– Ой, парень, плохо себя ведешь. Смотри не заиграйся.
Чего стоило в то время замечание Бакуладзе, в криминальных кругах знали хорошо. Хам решил не лезть на рожон. Когда же пришла весть об убийстве Бакуладзе, он жестоко расправился с группой Еремина и укрепил власть в городе. Однако этого ему было мало.
Уже с самого начала своей деятельности Евгений, в отличие от своих более простых коллег, уделял большое внимание, так сказать, общественному содержанию своей работы. Это была не какая-то мелкая благотворительность. Хам построил реабилитационный плавательный бассейн для детей-инвалидов, организовал спортивную школу, где могли бесплатно заниматься городские подростки. Иерей Свято-Троицкого храма, его приятель и союзник, каждый день служил молебны за здравие Евгения и любовался отреставрированными стенами старой церкви, до которой у других как-то не доходили руки. Надо признаться, Хамицев гордился этой дружбой. Вообще он предпочитал водить знакомства не с «шестерками», которые боготворили его и готовы были в огонь и в воду, а с представителями городской элиты. В его друзьях числились депутаты, высшие офицерские чины и чиновники правительства. Наверное, его планы на будущее простирались куда дальше административных границ города, автономии и даже государства. Не особенно интересуясь раньше политикой, Евгений смекнул, что для того, чтобы занять действительно достойное место в новом формирующемся обществе, одной бригады мало, нужно нечто большее, солидное, нужна партия. И создай он ее сейчас, в обстановке всеобщей грызни и бардака, он сможет одним махом добиться всего.
К созданию партии Хамицева подталкивали и его грамотные друзья – бизнесмены, банкиры, политики. Они видели в создании партии решение собственных проблем. Съезд новоиспеченной партии проходил в самой фешенебельной гостинице Приреченска.
Партия, по словам Евгения, призвана оказывать содействие Православной церкви, духовному просвещению и христианскому воспитанию людей. Его речам внимали молодые коротко стриженные парни, солидные бизнесмены, военные, священники. А в президиуме сидели люди повесомее. Те, кто, по словам самого Евгения, был способен за сутки скупить всю госсобственность города и окрестностей. Хамицев распространял информацию насчет вложений, которые члены партии были готовы сделать. В общем, стать строителями новой жизни.
Итак, партию создали. Одна мечта осуществилась. Теперь партии нужна была власть. Но власть не бандитская. И ее олицетворял мэр. Евгений немного подумал и наметил на это место Виктора Железнова, только что избранного председателя городского совета, честолюбивого и не очень-то разборчивого в средствах человека.
Их историческая встреча состоялась ранней весной. Хамицев не знал, что спецслужбы уже вплотную заинтересовались его деятельностью и их разговор с Железновым записывался на пленку, которая потом куда-то запропастилась.
Евгений в нескольких словах объяснил приятелю, что его партия – это сила, за ними огромные деньги, и предложил выдвинуть свою кандидатуру на пост мэра. Железнов сразу согласился. Хотя не мог не понимать, каких действий потребует от него Хамицев.
Вот таким образом отец Михаила Железнова и стал мэром. Когда Евгения убили в одной из криминальных разборок, ничего страшного с отцом Костиного одноклассника не произошло. Он тихо-мирно удалился от дел в трехэтажный особняк за городом и стал заниматься бизнесом. Откуда у него миллионы – как-то особо никого не беспокоило. Его сынок Михаил, окончив экономический факультет университета, пришел трудиться в папину фирму, а потом занял кресло генерального директора. Он никогда не боялся пускаться в рисковые авантюры. Денег у семьи было предостаточно, Железновы не боялись банкротства.
Михаила обожали женщины. Они падали к его ногам, конечно, думая не столько о его красивых черных глазах и фигуре культуриста, сколько о капитале. Однако Железнов не спешил связывать себя брачными узами и к своим тридцати двум годам не жил даже в гражданском браке. Он полюбил разнообразие и не общался ни с одной женщиной больше недели. Раз в год Железнов предпочитал устроить вечер встречи одноклассников, не всех, конечно, а только тех, с кем дружил в школе. К числу таких приятелей сына бывшего мэра относился и Скворцов. А Катя Зорина входила в число женщин, которых он уважал. Вот почему Железнов всегда приглашал Константина с супругой. И этот раз не стал исключением.
