Наталья Корнилова - Последняя охота
Дамочка была весьма недурна собой, хотя и несколько старовата.
Наметанный глаз сразу позволил Саше отметить и эксклюзивный покрой скромного летнего костюма, и цену мобильника в чехле из крокодиловой кожи – уже это говорило о бешеных деньгах, поистине больших суммах. По-видимому, перед ним была владелица ЗАО «Прелесть».
Первый вопрос обеих сторон был одинаков:
– Что вы тут делаете?
Резонный ответ также прозвучал в унисон:
– А вы что?
Помявшись, оба собеседника решились еще на одну реплику, которая снова прозвучала хором:
– С кем имею честь?
После этого собеседники замолчали, чувствуя, что не в силах разорвать круг одинаковых мыслей. Саша открыл было рот, чтобы снова начать разговор, но, заметив, что неизвестная дама также набрала воздуха в грудь, тут же передумал и только вздохнул.
– Кто вы? – очень быстро спросила дама.
– Саша, – выстрелил словом Рублев. И уже вальяжно добавил: – А вы?
Дама смерила нахала презрительным взглядом, но ответила. Это и в самом деле была владелица клиники. Анри поправил черный берет, извлеченный из объемного рюкзака, – в тот день он был в образе богемной личности, нечто сродни художнику и поэту, а может быть, и композитору. Он знал, что выглядит неотразимо. Уверенность эта придавала ему еще больше шарма и обаяния. Однако дамочка оказалась устойчива к его чарам, поэтому, испробовав на ней все свои уловки, полный арсенал улыбок – от загадочного намека в глазах до откровенной циничной ухмылки, которая ему очень шла, Александр понял, что придется прибегнуть к последнему средству. Он бросился на колени.
Подействовало. Твердое дамочкино сердце дрогнуло от придушенного отчаянного вопля:
– Не звоните! Они меня убьют!
Разговор по душам расставил все на свои места. Анри мелодраматично, с эффектными жестами, которым позавидовал бы любой герой-любовник, объяснил, что всего-навсего хотел усовестить Аникеева не отбивать девушку у его брата, безнадежно влюбленного в коварную Инну.
– Она, должно быть, также пала жертвой чар вашего брата! – надрывался Анри, жалея, что сейчас находится не перед кинокамерой. Ему бы точно дали «Оскара». – Девушки, они такие… наивные!
Беловицкая с живейшим участием следила за его речью, оживленной мимикой, отражая свое сочувствие и ему, и его брату, и Инне, и вообще всем людям, замешанным в этой некрасивой истории. Вскоре она даже прослезилась. Со слезами на глазах Беловицкая попросила Анри не уезжать из города. Анри, конечно же, согласился, целуя царственно подставленную ручку. На том и расстались.
Выйдя из палаты, Анри снял берет и вытер слезы. И прислонился к закрытой двери тринадцатой палаты, словно устал. На самом деле он слушал. И правильно делал.
Оставшись в палате, Беловицкая прекратила неуместное дамское хныканье, тут же позвонила своему шоферу и деловито приказала следить за Анри, подробно описав его.
Анри внимательно осмотрел типа, стоявшего возле шикарного «Ламбарджини». Тип делал вид, что его совершенно не интересует парень в черном берете. Но вскоре он стал буквально хвостом Анри. Анри в магазин – и тип в магазин, Анри в кафе – и тип тут же проголодается. Решив, что хватит играть в кошки-мышки, Анри юркнул в скандально известный секс-шоп. Как он и ожидал, шпион слегка замешкался, прежде чем войти. Анри этим воспользовался и ушел через черный ход, договорившись с миловидным продавцом. Вскоре неизвестного типа из «Ламбарджини» уже не было видно. Анри немного расслабился и поехал домой. К Олегу. Советоваться.
Все-таки, как ни крути, он оказался замешан в убийстве. Неизвестная Вера Кузьмичева, кстати, чем-то смутно знакомая Анри, додумалась убить доктора именно в тот момент, когда Анри был в клинике! И поди докажи, что ты тут ни при чем! Не покушение, так шантаж припишут! Все одно – садиться придется.
Но Олег не помог даже советом, хотя дело напрямую касалось его лично. Теперь придется самому выпутываться.
«Начну с Коленьки, – думал Анри. – А там видно будет».
В почти что радужном настроении он катил к Арбату. А над головой его рассеивались тучи отгремевшей грозы.
* * *Олег, оставшись после ухода брата один, сразу же взял радиотелефон и со второй попытки набрал номер, к которому пальцы еще не успели привыкнуть.
– Алло? Это ты? Это я. Как ты? Я в норме. Да. Встретимся? Да. Я тоже думаю, что все очень удачно складывается. Нет, Инну я не видел. Звонил, но сотовый не отвечает, домашний тоже. Она одна живет, какие родители могут подойти к телефону? Не знаю, где она. Пропала, да. Сторож? Да все улажено, не волнуйся. Я ему бутылку купил, и дело в шляпе. Ладно, встретимся и поговорим. Ой, извини, в дверь звонят… Да, пока, целую, кошечка моя.
Олег пошел открывать дверь отцу, втайне радуясь предстоящему свиданию.
* * *Стихия успокоилась быстро, однако раскидала все свои «игрушки» вроде урн, листов жести, деревьев по всему шоссе. Ураган, как большой ребенок, отправился гулять по Московской области, а мы были вынуждены объезжать все завалы, им созданные.
Однако дерево, если это двадцатилетний тополь, так просто не объедешь. Я прикидывала, как лучше обогнуть неожиданно возникшее на дороге препятствие, как вдруг позвонила Беловицкая и осведомилась, где я нахожусь. Я ответила, решив пока не создавать себе лишних хлопот, а плыть по течению.
– Машенька, без разговоров, приезжайте ко мне! Срочно! Родион у меня!
– Что случилось? – прокричала я. Было плохо слышно, видимо, атмосферные возмущения мешали нормальной связи.
– …и я дома! – Беловицкая повесила трубку.
«Юлия дома»? Или «я дома»? – не поняла я.
И нажала на газ. Шоссе было мокрым и скользким. Вскоре, как и следовало ожидать, возникла пробка. Пост ГИБДД на одной из развилок отправлял все идущие по направлению к МКАД машины налево – понятно, дальше по дороге виднелся силуэт перевернутого трейлера.
– Хорошо же его покорежило! – восхищенно присвистнул Вадим, рассматривая картину событий, пока я ждала, когда «Нексия» впереди объедет наконец уныло плетущийся «Дэу» и даст мне дорогу.
Однако «Дэу», похоже, никуда не торопился и спокойненько стоял себе на повороте, заграждая путь другим машинам. Возмущенные вопли клаксонов и водителей он игнорировал.
– Что случилось? – спросила я у женщины-водителя низенькой юркой «Субару», которая примостилась рядом со мной. – Вам там виднее.
– Авария, – ответила она, вытягивая шею, чтобы получше рассмотреть происходящее возле «Дэу». – Ведро на лобовое стекло швырнуло.
– Ведро?! – поразилась я. – Ничего себе.
Стояние в пробке, блуждание по проселочным дорогам, невероятно размокшим от дождя, заняло у нас около часа и в конце концов привело к тому, что где-то между одним поселком и лесным массивом в капоте обычно безотказно работающего «Форда» что-то задымилось и мотор перестал работать. Вадим немедленно залез внутрь капота, но что тут мог сделать парень, судя по его биографии, хорошо разбирающийся только во внутренностях кошек и коров? Линия автосервиса была прочно занята. Я оставила попытки дозвониться туда и теперь уныло размышляла, что со мной сделает Родион, когда узнает о машине. Вот так иногда накрываются самые удачные дела. Казалось бы, вот она, Юля, рядом, в двух шагах. Ан нет, судьба все перекраивает по-своему.
По опыту зная, что с ней лучше не спорить, я решила рационально заполнить паузу ожидания. Например, позвонить Родиону и узнать, что случилось в доме Беловицкой. Но Родион, как это ни странно, находился вне зоны доступа. Вскоре мне снова позвонила Беловицкая и долго, охая и ахая, выясняла наши точные координаты. В этот раз связь была значительно лучше.
– Где вы?
– Что у вас случилось?
Раздалось шипение, заглушившее ответ. Если он был.
– Где вы?
Я решила ответить, чтобы не повторять одно и то же, как попугай.
– Значит, на восемнадцатом километре, да? – совершенно игнорируя мои вопросы, уточнила наша клиентка. – Недалеко от реки?
– Мы в стороне стоим, – сказала я. – Здесь машин практически нет, потому техпомощь ждать неоткуда.
– Ждите, – загадочно пообещала Беловицкая и отключила связь, хотя я настойчиво просила ее объяснить, что у нее случилось.
Ждать нам пришлось довольно долго. Понятно, что идти пешком по такой дороге бессмысленно, только зря силы и время потратишь, поэтому мы поочередно заглядывали с умным видом в фордовский двигатель, затем возвращались в машину и слушали радио.
Забрались мы в изрядную глушь. Вроде бы шоссе рядом, но в то же время лесопосадки по обе стороны от дороги как-то не напоминали о существовании цивилизации. Темнело. Вадима я совершенно не боялась, как и темноты. Я вижу в темноте, как кошка.
Вскоре я заметила, что Вадим на меня смотрит.
– Что? – спросила я.
– Ты ничего не слышишь?
– Нет.
– Мотор гудит.
Я выключила радио и прислушалась. В самом деле, где-то едет автомобиль. Странно, что Вадим это услыхал, а я нет. Мне это не понравилось, но не признаваться же в собственном ротозействе.
