Марина Русланова - Лаборатория ужаса
– Растет?! – озабоченно вскинулся Эдик.
– Растет, – подтвердил Никита. – Мы видели, как она напала на первого парня. Того, чей рюкзак мы нашли. Вся компания была пьяная до положения риз.
– Это как? – не поняла Анжела.
– Это, когда жертва алкоголя норовит расположиться на полу, – пояснил Никита. – Пацаны пробрались в подвал через шахту лифта, открыли изнутри двери, и девочки спустились по лестнице.
– А где на них слизь напала? – болезненно поморщился Эдик.
– В коридоре. Они, наверное, могли бы спастись, если бы пиво мозги не туманило. Когда на Славу, так зовут очкарика, напала эта гадость, им весело было. А слизь, – тут Никиту передернуло, – она словно растеклась или растянулась, не знаю, как правильно сказать. Проникла под одежду и там растеклась, облепила жертву. Слава начал кататься по полу и орать, а эти придурки ржали так, что камера вибрировала. Потом до второго парня дошло, что приятель не прикалывается. Он выключил камеру и бросился на помощь, но, видать, поздно.
– А девушки? – спросила Анжела, заранее зная ответ.
– Тоже. А слизь выросла!
– То есть, если она выберется отсюда, она будет жрать все, что шевелится, и станет нереально огромной? – Руки Анжелы, державшие металлический прут, слегка подрагивали.
– Не знаю, есть предел ее росту или нет. Одно знаю точно, если она высвободится отсюда, ничего хорошего не будет. Здесь она ограничена в пище, а там… лес, вода, рыбы, животные, насекомые. Еще неизвестно, может, слизь и растения употребляет в пищу.
– А мы не могли бы поговорить об этом там? – Света раздраженно махнула рукой в сторону выхода.
Никита, Эдик, Анжела и Таня встретились взглядами и безмолвно проголосовали. Никита, неожиданно для себя ставший вожаком, по очереди посмотрел в глаза каждому. И каждый ответил ему едва заметным наклоном головы. Тем не менее Света заметила и закричала:
– Что вы задумали?! Умоляю, пойдемте отсюда! Это не наше дело!
– Раз мы здесь оказались, значит, наше, – решительно ответил Никита.
– Судьба, – с философским видом сказал Эдик. – А как говорит мой папа, судьба и за печкой найдет.
– Какая еще судьба? А если мы все погибнем?!
– Значит, судьба, – хором ответили мальчики.
– Это не судьба, это глупость. – Света залилась холодными злыми слезами.
Подошла Таня, обняла за плечи, участливо сказала:
– Ты иди.
– Куда? – подняла опухшее, заплаканное лицо Света.
– Наверх. Подожди нас немного…
– А если вы не выйдете?!
– Иди домой.
– Разве тебе не страшно? – От удивления Света даже перестала реветь. Она пристально вглядывалась в лицо Тани, искала следы страха и… не находила.
Таня слегка улыбнулась:
– Вообще-то страшновато. Но есть вещи хуже страха. Чувство вины, например.
Света немного подумала и, видимо, согласилась с Таней, потому что вытерла глаза и твердо сказала:
– Никуда я без вас не пойду. Вместе пришли, вместе и уйдем.
– Девочки, на самом деле, вовсе необязательно всем участвовать в уничтожении слизи. – Никита оглянулся на Эдика, ища поддержки. – Вы можете подняться наверх…
– Нет уж, – тряхнула спутанной медной гривой Таня, – Светка правильно сказала, вместе пришли, вместе и уйдем.
Анжела заметила, что Эдик тоже хочет что-то сказать, и не сомневалась, что он поддержит предложение Никиты. И не дала ему заговорить:
– Я согласна с девочками. Или все вместе, или никто!
– Это неразумно! – запротестовал Эдик.
– А мы сейчас руководствуемся не холодным рассудком, а интуицией. Скажите, только честно, разве у вас нет ощущения, что мы все делаем правильно?
Вместо ответа Никита забрал у Анжелы прут и распорядился:
– Сделаем так. Вы отжимаете створки, а я проткну слизняка прутом.
– Не пойдет, нужен другой план. Мы с Анжелой дважды проткнули это гнусь лабораторную прутами, при этом мой прут остался в ней. Но она от него как-то освободилась. Так что ей протыкание прутом, что слону дробина.
– А я предлагаю вот что! – Таня держала в вытянутой руке найденную в рюкзаке студента Славы бутылку виски.
– Напоить чудовище?! – хихикнул Никита.
– Нет. Я предлагаю сжечь эту тварь.
Повисла напряженная тишина, ребята обдумывали Танину идею.
– Я – за! – принял решение Никита.
Остальные молча кивнули.
– Поступим следующим образом, – снова лидировал Никита, – девочки отжимают створки. Эд, твоя задача не дать слизи выползти наружу, – он протянул Эдику прут. – А я оболью гадину и подожгу.
Таня подала Никите коробок спичек.
– Подождите! – Света потянулась за рюкзаком и вытащила сложенный трубочкой журнал.
Увидев журнал, Анжела потрясенно выдохнула:
– Света, ты когда успела наложить в мой рюкзак столько ненужных вещей, маникюрный набор, журнал?!
– Как видишь, не такие они и ненужные! – оскорбленно заявила Света. – Набор пригодился, а теперь и журналу найдем применение. Никита, я думаю, не слишком разумно приближаться к этой мокрице-переростку со спичками. Лучше держаться подальше от ее щупалец.
Света выдернула из журнала страницу, свернула трубочкой и протянула Никите:
– Сделаешь факел и ткнешь в нее.
Никита с таким восхищением посмотрел на Свету, что девочки недовольно отвернулись.
– Ну что? По местам! – с воодушевлением скомандовал Никита, и ребята заняли свои места.
Девочки сноровисто убрали пластиковые блокираторы, Эдик удобнее перехватил прут и нацелил на шахту, Никита открыл бутылку. Света держала наготове бумагу и спички.
Таня и Анжела синхронно раздвинули двери. Слизь не заставила себя ждать, густым буро-серым потоком хлынула наружу. Но Эдик не сплоховал, с каким-то звериным воплем бросился вперед и насадил тварь на прут. Слизь зашипела как тысяча гадюк. А Эдик, откуда только силы взялись, толкнул прут с тварью назад в шахту. Если бы не отличная реакция Никиты, Эд вполне мог бы последовать за прутом и слизью на дно шахты. Но Никита молниеносным движением руки поймал друга за ремень джинсов. Эдик закричал от боли во вторично ободранных ладонях, когда штырь выскользнул из рук. Со дна шахты донесся сырой чавкающий звук.
Таня осторожно заглянула в темный проем. Анжела посветила фонариком, слизь неуклюже ворочалась на дне шахты и отвратительно шипела.
– И что теперь будем делать? – Эдик виновато смотрел на друзей.
– Надо лезть вниз, – решил Никита.
– Я виноват, я и полезу.
– Куда ты с такими руками.
Эдик торопливо спрятал руки за спину, но Никита силой заставил его вынуть их и повернуть вверх ладонями.
– Ничего себе! – Света полезла за аптечкой.
Никита скрутил длинную трубочку из журнальных листов, сунул за пояс джинсов бутылку виски:
– Света, ты занимайся руками Эда, а я полез.
– А фонарик в зубы возьмешь? Там внизу темно, – ехидно напомнила Таня.
– Именно, – Никита зажал зубами фонарик.
– Ты хоть глянь, что она там делает. Может, уже сама сюда приползла, – посоветовала Анжела.
Посветив вниз, Никита отрицательно мотнул лохматой головой:
– Там она, ворочается и шипит, ударилась, видно.
– Ты на это особо не рассчитывай, – посоветовала Таня. – Не пойму, зачем тебе туда лезть? Немного подожди, и наше чудище само приползет.
– А если нет? Если она поползет в подвал? Там достать ее будет крайне затруднительно.
– Вместе полезем, – объявил Эдик. Тут Света залила его ладони спиртом, и он зашипел не хуже слизи.
– С ранеными руками?
– Одному тебе не справиться, – стоял на своем Эдик. – Нужно и горючее держать наготове, и факел, и зажигалку, и освещать место действия.
– Эдик прав, – встала на его сторону Таня, – одному тебе не справиться. Ты же не осьминог!
– Но Эд не может идти со мной. У него кожа содрана до мяса!
– Ясное дело. Пойду я! – Таня решительно выступила вперед.
– Еще чего! – выразил протест Эдик, но Света дернула его за запястья:
– Сиди уж, ты на сегодня отгеройствовал!
– И я с вами, – без особого энтузиазма сказала Анжела.
Таня встретилась глазами с подругой и незаметно указала глазами в сторону. Анжела поняла, отошла в сторонку. Таня подошла вплотную и тихо прошептала:
– Оставайся здесь. Вдруг нам ваша помощь понадобится? От Эда толку мало, он почти безрукий, а на Свету я особо не надеюсь, подвести может.
Анжела задумалась, откинула назад волосы и сказала:
– Так будет несправедливо. Давай жребий тянуть. Нам ведь обеим не хочется туда лезть.
– Мне хочется! – горячо зашептала Таня. – Анж, миленькая, уступи.
– Да зачем тебе?!
– Себя хочу испытать! Понимаешь?
– Острых ощущений не хватает?! А я теперь точно знаю, кто будет преследовать меня в кошмарных снах!
– Все не так! – Таня замолчала, судорожно ища нужные слова, такие, чтобы точно объяснили, что она сейчас чувствует. Слова не находились. Но тут на память пришли строчки из песни Владимира Высоцкого. Таня вполголоса проговорила: – «Разберись, кто ты, трус или избранник судьбы?! И попробуй на вкус настоящей борьбы!» Поняла?
