Арсений Снегов - Странная девочка
– Ну-ну, продолжай! – Парфенов выглядел чрезвычайно заинтересованным.
– Вот смотри! – Мишка достал из кармана и развернул перед Денисом листок. – Это список нашего класса. Сперва Терминатор начинает спрашивать с самого начала алфавита, но не подряд, а через двоих на третьего.
– Как это? – не понял Дэн.
– Гляди! – Мишка ткнул в листок пальцем. – Первый в списке – Артемьев. Так? Вот он и вызывает Артемьева, а следом за ним – Бродского. А Астафьеву и Боровика пропускает.
– Ну? – судя по взгляду, Денис все еще не понимал. – А почему он их пропускает?
– Система такая, понял, дурик? – Мишка начинал терять терпение. – Потом идут Сашка Вовк и Милка Дергачева, он снова их не трогает. А вызывает как раз Сему Жигуна! Так он и идет по списку, пока до конца не дойдет!
– А потом? – спросил Парфенов, взгляд которого стал уже более осмысленным. – Ну, когда список кончится?
– Тогда Терминатор возвращается к началу, но не к Артемьеву, которого уже спрашивал, а к Астафьевой, которую сперва пропустил! А потом снова идет вниз по той же схеме! Усек?
– А ты это проверял? – поинтересовался Дэн.
– В течение двух недель! – гордо ответил Фрид. – И еще ни одного сбоя не было!
– Та-ак… – протянул Денис. – Интересно… И кого же, по-твоему, сегодня на физике спросят?
– Пожалуйста! – Мишка стал водить по списку пальцем. – На прошлом уроке Терминатор кого вызывал? Помнишь?
– Нет… – растерянно ответил Парфенов. – Мне как-то в голову не приходило это запоминать.
– А мне вот приходило! – Фрид отыскал в списке фамилии, помеченные крестиками. – Он спрашивал Коляду, Мыскина и Овчаренко. А сегодня, значит, у доски будут мучиться, – Фрид снова глянул в листок, – Степанова Дашка, Умнов и Володька Щагин. И, если времени хватит, Стас Якименко. Понял?
– Да-а… – уважительно протянул Денис. – Классно!
Но потом, поразмыслив немного, он произнес:
– Михон, знаешь, а все-таки как-то сомнительно все это! А вдруг ты неправильно систему эту вычислил? Больно уж она сложная какая-то!
– Да ни фига она не сложная! – категорически ответил Мишка. – Вот увидишь, все будет, как я сказал!
Денис неопределенно пожал плечами. Этот жест окончательно раззадорил Фрида. Он предложил:
– А хочешь, замажем?
– На что замажем? – поинтересовался Мишкин приятель.
– А на десять фофанов!
– Ну хорошо! – согласился после короткого колебания Парфенов.
– Эй, Стас, разбей! – Это Фрид обратился к стоявшему неподалеку с раскрытой тетрадью по физике Якименко. – А ты, Парфеныч, лоб готовь! Ты знаешь, я фофаны бью безжалостно!..
Скоро прозвенел звонок. Только старшеклассники успели торопливо рассесться за парты, как в кабинете появился директор школы, он же преподаватель физики, Павел Александрович Дитятин по прозвищу Терминатор.
Тут необходимо сделать небольшое отступление.
Пятидесятилетнего директора Терминатором прозвали не зря. При росте за метр девяносто он обладал невероятной физической силой, носил на голове короткий седоватый «ежик», отличался нечеловеческой выдержкой и страстью к порядку во всем. Его как огня боялись почти все школьники, и даже кое-кто из педагогов. По школе ходили жуткие слухи про прошлое Павла Александровича. Говорили, что в молодости он работал в каких-то засекреченных спецвойсках, и его профессией была организация специальных акций, а проще говоря, убийств на территориях разных стран.
Правда, наиболее здравомыслящие из учеников считали эти слухи полной чушью. Тем не менее правды о прошлом директора не знал никто: Терминатор ни с кем в школе не откровенничал на эту тему.
…Когда он вошел в класс, ученики дружно встали. Терминатор молча кивнул: садитесь! И прошел к учительскому столу. В классе воцарилась тишина. Директор вытащил очки и, надев их, открыл журнал. Найдя нужную страницу, Терминатор произнес:
– Как обычно, начнем с опроса! К доске пойдет… – Он пробежал по странице глазами. – Дарья Степанова!
По классу пронесся еле слышный вздох облегчения. Фрид толкнул локтем Парфенова, с которым сидел за одной партой.
– Ну что, видишь? А я что говорил? – прошептал Мишка в самое ухо Дэна.
– Круто! – тихо ответил тот.
Терминатор бросил на Фрида и Парфенова строгий взгляд, и ребята притихли.
Хорошистка Степанова «отстрелялась» довольно быстро. Получив свою заслуженную четверку, она с облегчением вернулась на место.
– Так… – сказал Терминатор. – А сейчас мы послушаем Кирилла Умнова!
Худенький Кирилл, вопреки своей фамилии, особым умом на уроках не блистал. Четверка для него была редким праздником. Теперь он вышел к доске с видом безнадежной покорности судьбе.
– Слушаю тебя, Кирилл! – Терминатор уставился на Умнова сквозь стекла очков в темной оправе. – Расскажи нам для начала об истории открытия элементарных частиц.
Но Кирилл молчал. Очевидно, под строгим взглядом директора он впал в некое подобие ступора.
– Так… – произнес Терминатор. – Умнов, у тебя есть десять секунд, чтобы начать говорить.
В ответ на эти слова Кирилл только вздохнул, уставясь в пол перед собой. Десять секунд истекли.
– Ну что ж… – резюмировал Терминатор. – Садись, Умнов. Два.
Ни слова не говоря, Кирилл поплелся на место.
– А теперь к доске пойдет… – Терминатор снова уткнулся в журнал. – Пойдет… Фрид Михаил!
– Что?.. – Мишка поднялся с места. Лицо его выражало полную растерянность. – Но, Павел Александрович!..
– Слушаю! – отозвался директор. – Что ты хочешь мне сказать? Что не готов к уроку?
– Вы же не должны были меня сегодня вызывать! – невольно вырвалось у Мишки.
– Почему это? – поднял брови Терминатор.
Вместо ответа Мишка лишь махнул рукой и пошел к доске. Ему оставалось надеяться только на чудо.
И чудо произошло. Видимо, кое-что все-таки осело в Мишкиной голове на предыдущих уроках. Начав от безысходности фантазировать, Мишка вывалил на директора гору наукообразного бреда. Но в этой горе оказались какие-то крупицы истины. Когда Мишкина фантазия окончательно иссякла и он замолчал, Терминатор кротко поинтересовался:
– Это все?
– Ага! – кивнул Мишка.
– Два с двумя плюсами! – оценил ответ директор. – Или, иначе говоря, три с двумя минусами!
Фрид удовлетворенно улыбнулся. Большего в этой ситуации он не мог и пожелать.
… А на следующей перемене ребята и девчонки из одиннадцатого «А» столпились в коридоре. В центре толпы стояли Мишка и Денис. Фрид убрал со лба волосы, закрыл глаза и покорно замер. И Парфенов под одобрительные выкрики одноклассников отвесил приятелю десять полноценных, смачных фофанов.
Глава 3
– Парфен, я фигею! Ну что за непруха такая?
Фрид и Парфенов вышли на школьный двор.
Уроки уже закончились. Мишка шел чуть впереди и говорил, оживленно жестикулируя:
– Я же две недели систему эту проверял, аж целых две! И все работало! Прикинь? – Остановившись, Мишка обернулся к Денису, ища сочувствия.
– Да ладно тебе напрягаться! – попытался тот успокоить приятеля. – Радуйся, что легко отделался! Ты ж такое у доски плел! Я думал, Терминатор тебя после первых же слов отправит на место и «пару» вкатает. Ты бы видел, как он на тебя смотрел, когда ты пел там про кванты и возбужденные электроны! Словно старый морж на эскимоса! А когда ты начал про какую-то там «лептонную теорию поля» нести, у него аж очки задымились!
– Да я радуюсь! – сказал Мишка. – Только вот лоб болит. Силен ты фофаны бить, гад!
На эти слова Парфенов лишь самодовольно усмехнулся. После недолгой паузы он спросил:
– У тебя какие планы на сегодня?
– Да никаких! – Мишка глянул на приятеля с подозрением: – А почему ты спрашиваешь? Сразу говорю: денег у меня нет!
– Да при чем тут… – Денис махнул рукой. – Тут вот какая тема… Сегодня репетиция у меня. А Валька Свирин, басист наш, такую кинул подляну! Из группы ушел, прикинь?
– Ну да? – равнодушно удивился Фрид. – Ну и чего? Нового найдете!
– Да в том-то и дело, что не найдем! – воскликнул Денис. – Времени-то до отборочного конкурса – с гулькин нос! Дядька говорит, жюри запись наша понравилась. А если вживую отработаем нормально – хороший шанс победить! И тогда нам продюсер клип снимет и двинет нас на «тиви», прикинь? И в такой момент этот баран свинчивает! Учиться, видишь ли, музыка ему мешает! Ну не урод ли?
– М-да… – протянул Фрид сочувственно.
Он знал, что Дэн всерьез увлекается музыкой.
Его родной дядя владел небольшой студией звукозаписи и разрешал племяннику проводить там по вечерам репетиции. Группа Парфенова называлась «Левый айсберг» и играла в стиле припанкованного хип-хопа.
– Так я чего говорю! – продолжать гнуть свое Парфенов. – Ты же, Миха, на басу рубишь прилично! Попробовал бы сыграть с нами, а?
– Парфен, ты же знаешь, меня стиль ваш ломает конкретно! – напомнил Фрид. – Если б регги или блюз, на крайняк… А то – хип-хоп! Не мое это!
