Люси Монтгомери - Энни с острова принца Эдуарда
Перед домом был разбит крохотный палисадничек, окруженный низкой каменной оградой. Несмотря на то, что на дворе уже стоял октябрь, в нем все еще торжествовала жизнь. Здесь можно было встретить милые, всеми любимые, традиционные садовые растения – боярышник, полынь лечебную, липпию лимонную, бурачок, петунии, календулу, бархатцы и хризантемы.
Узенькая дорожка, выложенная кирпичом по методу кладки «в елочку», вела от ворот к переднему крыльцу. Из какой Тьму-Таракани перенесли сюда эту усадьбу?! Но на ее фоне соседний домина, окруженный обширным газоном, – резиденция одного табачного короля, – выглядел слишком показушным и вычурным. Этот контраст был отнюдь не в пользу соседнего дома. Как сказала Фил, одни дома строятся, другие – вырастают.
– Ничего чудеснее в мире я не видела! – воскликнула Энни в восторге. – Я вновь вся охвачена трепетом, как в детстве. Этот домик прелестнее даже дома мисс Лаванды!
– А теперь запомните название этого места, – сказала Фил. – Смотрите, что там написано на аркообразной части ворот! Пэтти-Плейс! Правда, здорово? Особенно после всех этих Сосновых Рощ, Мира Вязов и Кедровых Усадьб. Просто Пэтти-Плейс, с вашего позволения! И я обожаю его!
– А почему это местечко так называется? – спросила Присцилла.
– Мои скромные частные исследования показали, что владеет им дама по имени Пэтти Споффорд. Она живет здесь вместе со своей племянницей чуть ли не целый век, – ну, может, капельку поменьше. Некоторое преувеличение допустимо, когда облекаешь повествования в поэтическую форму! Насколько мне известно, местные толстосумы пытались купить этот участочек земли раньше и снова подъезжают с этим к пожилой даме. Его ведь в наше время можно было бы очень выгодно продать! Но Пэтти и слышать об этом не желает… Да, а за домом – яблоневый сад! Он расположен на месте, где обычно находится задний двор. Вы его увидите, когда мы пройдем дом. Настоящие яблоньки на Споффорд-Авеню!
– Сегодня ночью мне приснится Пэтти-Плейс, – серьезно сказала Энни. – Я уже ощущаю, будто это местечко вошло в мою жизнь. Кто знает, может быть, однажды мы побываем внутри этого чудного домика?..
– Маловероятно, – коротко сказала Присцилла.
Энни загадочно улыбнулась и произнесла:
– Да, согласна! Но у меня такое странное, нарастающее, вызывающее трепет ощущение – предчувствие, если хотите, – что вскоре нам представится возможность лучше познакомиться с Пэтти-Плейс!
Глава 7. Снова дома
Если первые три недели в Редмонде тянулись долго, то остальная часть семестра пронеслась, наоборот, быстро, словно на крыльях ветра. Не успели студенты оглянуться, как наступила пора зимней сессии, которую большинство сдало более или менее успешно. Лучшими среди студентов по итогам экзаменов оказались Энни, Гильберт и Филиппа. Присцилла тоже отличилась; даже Чарли Слоан держался достойно (он не сомневался, что лишь он один по-настоящему блеснул на экзаменах).
– Не верится, что завтра в это же время я буду в Грин Гейблз! – сказала Энни вечером накануне отъезда. – Но это так. А вы, Фил, отправитесь в Болинброк на встречу с Алеком и Алонсо.
– С нетерпением жду встречи, – кивнула Фил, откусывая кусочек шоколадки. – Знаете, они такие милые ребятки! Конца не будет веселью, танцам до упаду и катаниям на санях! А вам, королева Анна – то есть Энни, – никогда не прощу, что вы не поедете со мной домой на каникулы.
– Ну, никогда Филиппы Гордон – это дня три, максимум! Но… это так мило с вашей стороны, что вы хотите пригласить меня с собой! В один прекрасный день, я бы не отказалась увидеть Болинброк. Но в этом году ничего не получится: я должна побывать дома… Знаете, мое сердце готово выскочить из груди, когда я думаю, что скоро снова увижу Грин Гейблз!
– Да, но не рассчитывайте на то, что у вас там будет особо много времени, – усмехнулась Фил. – Ну, соберутся кумушки пару раз на посиделки, выскажут все, что о вас думают вам в лицо, и поползут слухи по Эвонли! Да вы умрете от скуки, детка!
– Это в Эвонли-то?!
– А вот если бы вы поехали вместе со мной, – не унималась Фил, – скучать нам бы не пришлось. В Болинброке начались бы страсти по королеве Энни! Все в вас такое необычное – и волосы, и стиль и… все остальное. Вы не похожи ни на кого. Да, вы могли бы произвести настоящий фурор, а я бы светила отраженным светом! Не роза, конечно, но… почти роза. Поехали, Энни!
– Вы нарисовали заманчивую картину моего успеха в обществе, Фил. А в ответ я нарисую вам другую. Я еду домой в старый, фермерский дом, который уже изрядно обветшал. Он стоит среди яблоневого сада; деревья в нем сбросили свою листву давно, еще в начале осени. Внизу течет ручей, а за ним высится ельник, в котором каждая елка готова к Рождеству. В нем я так часто слышала сонаты дождей и ветров! А рядом с ельником – пруд, в котором вода сейчас, наверное, такая серая! А в усадьбе меня встретят две пожилые дамы. Одна – высокая и худая, а другая – маленькая, кругленькая… А еще в усадьбе меня ждут близнецы, наводящие «священный ужас» даже на миссис Линд… Там, наверху, есть одна комната в восточном крыле, где живут мои мечты и воспоминания. В ней – огромная кровать с горой перин, которые теперь кажутся мне роскошью после тощего матраца в той комнате, которую я снимаю. Ну как, понравилась вам эта картина, Фил?
– Она довольно-таки унылая, – с гримаской ответила Фил.
– Но я не упомянула об одном существенном обстоятельстве, которое все меняет, – мягко произнесла Энни. – Там есть любовь, Фил! Преданная и нежная, такая, какой мне не найти в целом мире. И эта любовь ждет меня!.. Итак, краски моей картины потускнели, но она все равно шедевр, ведь им ее делает сама любовь!
Фил тихо поднялась, отодвинула коробку с шоколадными конфетами в сторону и, подойдя к Энни, обвила ее руками.
– Энни, как бы мне хотелось стать такой же, как вы! – серьезно сказала она.
Диана встретила Энни на станции в Кармоди вечером следующего дня, и они поехали домой вместе; звезды светили из неведомых космических далей, и вокруг было тихо-тихо. Проехав по дорожке к Грин Гейблз, они убедились, что усадьба имеет праздничный вид.
В каждом окне горел свет; казалось, будто «красный цветок» огня обвивает своими лепестками даже темные стволы деревьев в Охотничьих Угодьях, – это бросали на них свои отблески языки пламени, ибо во дворе был разожжен большой костер. Вокруг него плясали два веселых крошечных создания, одно из которых вдруг издало неподражаемый крик радости, стоило коляске остановиться под тополями.
– Дэви только что издал боевой клич индейцев, – пояснила Диана. – Мальчишечка – поденщик мистера Харрисона научил его, и наш «вождь краснокожих» усиленно тренировался до вашего приезда, чтобы оказать вам достойную встречу… Миссис Линд жаловалась, что он ей все нервы измотал. Подкрадывается к ней сзади, знаете ли, и орет во всю глотку… И костер этот он разложил в честь вашего приезда. Ровно две недели подряд Дэви таскал сухие сучья и приставал к Марилле с просьбой позволить ему плеснуть на них немного керосина, чтобы костер лучше горел. Чувствуете, какой запах? Значит, она разрешила-таки Дэви это сделать, несмотря на то, что миссис Линд заявила, что скорее он сгорит сам – и вместе с ним кто-нибудь еще, – чем запалит костер таким варварским способом.
Когда Энни ступила на землю, Дэви в восторге бросился обнимать ее колени, и даже Дора льнула к ней.
– Разве это не классный костер, Энни? Дайте, покажу, как эти сучья нужно перемешивать! Только посмотрите, какие искры! Этот костер – для вас, Энни! Как я счастлив, что вы, наконец, вернулись домой!
Дверь в кухню распахнулась, и на пороге, загораживая собою свет, появилась сухощавая фигура. Это была, конечно, Марилла. Она предпочла встретить Энни в темноте двора, ибо ужасно боялась, что расплачется от радости. Это она-то – суровая, сдержанная Марилла, которая всегда считала непристойным любое проявление эмоций! За ней стояла миссис Линд, полная, добродушная матрона, – все такая же, как в былые времена. И Энни снова оказалась в атмосфере благословенной и долгожданной любви, о которой она тогда поведала Фил. Ну что на свете может сравниться со старыми друзьями и старушкой-усадьбой Грин Гейблз? Глаза Энни сияли, точно звезды, когда все сели за праздничный ужин; щеки девушки пылали, и звонко-звонко звучал ее смех. Диана решила остаться с ними на всю ночь. Как все это напоминало то, что было в добрые, старые времена! А на столе стоял тот самый сервиз с розовыми бутончиками! Со стороны Мариллы это было верхом гостеприимства!
– Небось, всю ночь проболтаете! – иронично сказала мисс Катберт, когда обе девушки отправились наверх. Стоит ей выдать свои истинные чувства, как она становится вот такой ироничной. С Мариллой всегда так.
– Ну да, – весело отозвалась Энни. – Но вначале я сама уложу Дэви в постель. Он на этом настаивает.
