Рувим Фраерман - Избранное
Она держала в руках огромный камень.
— Вот и я пришел! — сказала девочка.
Это была Аня Мамедова.
Лицо ее было бледно, ветер рвал ее черные косички с яркими ленточками, но маленькая фигурка стояла прямо и почти не качалась под бурей.
— Зачем ты принесла этот тяжелый камень? Брось его скорей! — крикнула учительница.
— Я нарочно взяла его, чтобы ветер меня не унес. Я боялась опоздать в школу, а ветер не пускал, и я долго несла этот камень. И вот я пришла — Аня Мамедова. Дай скорей руку, — повторила девочка, напрягаясь изо всех сил, чтобы не выпустить своей ноши.
Тогда учительница, борясь с ветром, подбежала к Ане Мамедовой и крепко обняла ее.
И так, обнявшись, они вдвоем вошли в школу, а камень бережно положили на крыльцо.
Ураган еще шумел.
Но дуб, мимо которого они проходили, заслонил их от ветра, широко раскачивая над ними свои могучие ветви. Ему тоже понравилась эта девочка, которая принесла с собой тяжелый камень, чтобы, не сгибаясь, крепко стоять под бурей.
Он и сам был такой.
1943
Непоседа
День, совершенно золотой, стоял над созревшими травами: над простой травой-муравой, которую едят только гуси, и над сладкой — над клевером, над ромашками. Все они уже поспели, пришла пора косить.
Собрались у правления колхозницы с граблями, стали ждать бригадира. Только он что-то замешкался у дальнего конца.
Не шел бригадир…
А зато пришла девочка Нюшка и грабли с собой принесла.
— Вот тебе и раз! — сказала мать Нюшке. — Ты зачем так рано встала? Я же тебе велела спать.
— А я знаю, — сказала Нюшка: — теперь всем надо работать — сама вчера говорила. Не хочу спать, хочу с тобой сено граблить, колхозу помогать.
Мать сначала рассмеялась, а потом стала отнимать у Нюшки грабли:
— Нельзя тебе, ты еще маленькая! Гулять тебе надо.
Вертелась Нюшка направо, вертелась налево — всюду женщины грабли у нее отнимают, смеются, Отдала Нюшка грабли и заплакала.
— Ну что же мне теперь с тобой делать? — сказала мать. — Сон тебя не берет. Придется мне тебя сейчас в детский сад отвести. Там с тобой живо управятся. А ребятишки придут, играть с ними будешь.
И повела мать Нюшку по улице. Пришли они в детский сад, к палисаднику. Вышла к ним из калитки нянька и спрашивает:
— Чего же это так рано Нюшку привели?
— А вот, — сказала мать, — не хочет у вас в саду оставаться. С нами на работу собирается.
— А я тебе грабли дам, — сказала нянька и погладила Нюшку по голове.
Услышав про грабли, Нюшка все же решила остаться. Но прежде чем войти в калитку, захотелось ей посмотреть, что лежит в узелке, который мать взяла с собой на работу.
Она потянула его к себе и заглянула. Там были картошка с солью, молоко с лепешкой, сала кусок и лук полевой — скорода.
Нюшка оторвала от лука два зеленых перышка, сунула их в рот и вошла в калитку… Раньше она в сад приходила, когда уж дети там были, а сейчас одна остановилась посреди двора.
Во дворе, под старой ветлой, стояли низенькие скамеечки и столы, тоже низенькие, чтобы Нюшка могла до них достать.
А мать ушла, побежала к колхозницам. Только, она скрылась за избой, как вдруг зашумело что-то над головой Нюшки, словно закипела в большом чугуне вода. Нюшка испугалась, посмотрела вверх и увидела, что это ветла шумит. Прилетел, значит, ветер из-за луга, обошел кругом все дерево, осмотрел его.
Увидев, что это ветер, Нюшка перестала бояться и тоже обошла кругом ветлу, оглядела ее. Листья у нее снизу были светлые, серебряные, а какие они сверху — Нюшке не видно было. А жалко. Хотелось бы Нюшке увидеть.
Каждый день осматривала Нюшка мир, что вокруг нее был, и находила, что он очень велик — осмотреть его сразу нельзя. Кроме Нюшкиной избы, есть в нем еще две улицы и много переулков. Колхоз еще есть и кооператив.
В некоторые переулки Нюшка уже заглядывала, а в другие еще не ходила и в лугах не была.
Послушала Нюшка, как шумит ветла, посмотрела на ее серебряные листья и вспомнила: лежит у нее в кармане такая же красивая бумажка.
Нюшка вынула ее и положила на стол, но хорошенько рассмотреть так и не успела. Пришли в сад и другие дети.
Нянька собрала их всех и усадила за столы.
«Значит, скоро кормить будут», — подумала Нюшка, она уж это знала.
И тоже уселась покрепче, а бумажку положила рядом.
Но только она села, как подошел к ней мальчик — и хвать бумажку со скамейки!
«Вот те и раз! — подумала Нюшка и вспомнила слова матери. — Тут со мной живо управятся. Надо смотреть получше».
— Как тресну сейчас, ты и рассыплешься, — сказала она мальчику.
А мальчик испугался Нюшки, бросил бумажку на землю и быстро залопотал:
— Два года, два года…
Что это значило, нянька не знала. Зато Нюшка отлично его поняла.
Это значило, что ему только два года и обижать его еще нельзя.
А Нюшке шел уже пятый, и поэтому она сказала:
— Ну что мне с тобой теперь делать! Ладно уж, бери. Есть на ветле еще листья, тоже серебряные, но ты еще маленький, тебе не достать.
В это время вошла в сад кухарка с большой миской в руках. Ребятишки все, как один, повернули к миске головы.
Но живей, чем другие, повернулась на своем месте Нюшка, посмотрела, что принесли.
Принесли кашу с ягодами.
Нюшке досталась полная тарелка каши и ягод порядочно, намного больше, чем десять. Нюшка не могла их сосчитать. Однако съела все и еще попросила.
Дали Нюшке еще. Она и это съела и сказала няньке:
— Вот теперь довольно. Что же ты мне грабли не несешь? Все равно песен петь не буду.
Нянька рассмеялась и принесла Нюшке грабли. Грабли были маленькие, Нюшке как раз по руке. Она обошла весь сад кругом, поискала сено за домом. Но сена не нашла.
Тогда Нюшка поскребла землю и выскребла несколько щепок и одного червяка. А сена все равно не было.
И Нюшка подумала: «Вот возьму и убегу».
Она огляделась.
Дети и нянька — все стояли на дорожке и пели:
А мы в гости к вам пришли,
Мы вам что-то принесли.
«Чего уж они там принесли!» — подумала Нюшка и даже слушать их не стала.
Она поискала, нет ли в заборе дыры. Пошла вправо, пошла влево и очень скоро нашла под забором лаз. Но лаз был небольшой, и Нюшка не могла в него сразу пролезть. Что было делать?
Тогда Нюшка легла на землю, просунула в дыру сначала голову, потом и сама проползла и даже грабли с собой протащила.
— Вот это хорошо! — сказала она.
Грабли ей все-таки могли пригодиться.
Затем она встала на ноги и пошла по огороду меж грядок.
Грядки были высокие, росли на них помидоры, и Нюшки не было видно.
Нюшка пошла по песку до берега и остановилась.
Луга лежали прямо перед ней — поближе ясные, с гусиной травой-муравой, а вдали дымились они, точно угли.
И небо казалось Нюшке тоже неодинаковым: над головой высокое, а посмотришь подальше — не очень, а еще дальше посмотришь — падает оно прямо на траву.
Поглядела Нюшка и видит — совсем это близко.
И так захотелось ей до этого места дойти, достать граблями до неба, что подоткнула она свое платье повыше, как это делают бабы, и вошла в ручей.
А вода в ручье холодная. Камни сквозь нее видны, на камнях мох качается, клонится все в одну сторону.
Но Нюшке ничего не страшно.
Идет она по песку, по камням, по воде и только одного боится: как бы ее рыбы не покусали.
Но как перешла ручей, и этого перестала бояться.
Сперва она бежала вприпрыжку, а потом пошла тише. Стала по бокам ее высокая трава.
Смотрит Нюшка и туда и сюда. Со всех сторон широко.
Посидела она немножко на раздолье и пошла дальше.
Сначала к ней оса пристала, гудит ей в уши, кружится вокруг головы. Осу Нюшка живо отогнала граблями. Потом привязались к ней две ласточки: то спереди пролетят низко, над самой дорогой, то сзади; летают, ныряют, опоясывают Нюшку легким поясом.
Что им нужно от Нюшки?
Она их вовсе не трогает, идет себе на работу к тому, недалекому месту, где сходится небо с землей, и грабли у нее на плече.
Нюшка прошла по дороге шагов двадцать. Захотелось ей все-таки узнать, много ли еще осталось идти. Влезла она на пригорок и видит — до неба еще далеко, а до мамки близко.
Направо бегает по лугу косилка, а в ложбине старики косят: машут руками, и летают острые косы, опоясывают их, как ласточки.
А налево работает с бригадою мать.
Нюшка сбежала с пригорка и пошла налево, к женщинам, потому знала все-таки — там ее место.
Она сняла грабли с плеча и приготовилась уже сгребать сено.
Но только вышла из травы на скошенный ряд, как тут ее все и увидели.
Колхозницы закричали:
— Глянь-ка, Груня, пришла твоя непоседа! Экое с ней наказанье! На помощь собралась.
