Альберт Зарипов - «Был жестокий бой»
— Ну, дайте мне тогда начальника разведки! — просил я. — Если хотите, то я могу назвать его звание и фамилию.
Уж кто-кто, но наш генерал Чернобоков должен был меня помнить. Но девушка-телефонистка строго соблюдала режим секретности, который не допускал озвучивания таких данных в ходе переговоров по незащищённой линии связи… Зато она соединила меня с кем-то другим и я услышал в трубке бодрую скороговорку дежурного по разведуправе. Я представился и попросил позвать к телефону одного товарища полковника… И через минуту-другую напряжённого ожидания…
— Полковник Бруссков слушает!
Я представился, после чего принялся быстро рассказывать ему о последних событиях сегодняшнего дня: что мы с большим трудом просто-таки вырвались из горящего Грозного, что нас ещё и по дороге обстреливали из придорожных селений, что мы наконец-то добрались без потерь до КПП Моздокского аэродрома… И что именно здесь у нас начались самые настоящие проблемы…
— Сколько, ты говоришь, было ружей? — уточнял мой отдалённый начальник.
— Два! — докладывал я. — Двуствольные! Тульские! Эти… Э-э-э…
— Не ругаться! — предостерёг меня голос в трубке. — Они рядом?
Я оглянулся на распахнутую дверь, где виднелись уже и физиономии дневальных, осторожненько выглядывавших из-за спин своих оцепеневших начальников.
— Есть! — ответил я своему высокопоставленному собеседнику, вовремя отреагировав на его предостережение о недопустимости произношения секретных или матерных обозначений по всё ещё незащищённой линии связи, после чего мой голос продолжил излагать самую суть. — Так вот эти…
— Понятно кто! — перебил меня полковник Брусков. — Давай дальше!
И я продолжил чесать правду-матку:
— Э-э… Они изъяли у нас эти два ружья. Я остался их охранять, пока из бригады не подвезут справку… Ну, что эти ружья являются боевым результатом моей группы… А эти с-с…
— Понятно кто! Докладывай дальше!
— Есть! — продолжал я. — Они сперва заманили меня на своё КПП, а потом попытались отобрать у меня эти ружья! Для своего личного пользования! То есть для своего начальника!
— Это наглая и возмутительная ложь! — прорычал от двери чей-то голос.
Я оглянулся вправо и понял, что это был носорогий майор… Сам же военный комендант, закатив кверху глазки, раздумывал о чём-то вечном…
— Это кто там ещё? — спросил меня полковник Брусков. — Они что ли?
— Так точно! — докладывал я. — Дверь всё ещё открыта. Так вот эти с-с… Ну, понятно кто!.. Они ещё попытались меня обезоружить! То есть отобрать у меня моё штатное вооружение!
— Вот пидарасы! — рассмеялся тот, кто только что предупреждал меня о недопустимости произношения сверхсекретных слов по двухпроводной телефонной линии.
— Так точно! — невольно обрадовавшись, воскликнул я. — Да ещё какие!
Я так понял, что с того конца телефонного провода наши доблестные связисты-контршпионы уже приступили к проведению комплекса мер по борьбе с подслушивающими ушами врага… То есть с того края наша линия связи уже была надёжно защищена. Однако я не был уверен в безопасности переговоров именно с этого телефонного аппарата, установленного на КПП. Поэтому мне приходилось использовать сильно ограниченный набор слов из, в общем-то, Великого и Могучего…
— Так что ты от меня-то хочешь? — поинтересовался полковник Брусков после того, как он узнал свежие новости о боевом пути нашего отряда спецназа.
Мысленно я даже чертыхнулся… Но попросил товарища полковника только об одном…
— Примите меры, пожалуйста! А то эти комендачи совсем обнаглели!
— А какие конкретно? — в телефонной трубке опять послышался весёлый смех. — Поточнее можно? Разбомбить их что ли?
От дверей послышались чьи-то шаги… Это на свои служебные места крались младшие помощники… Товарищи майоры действительно обнаглели.
— Поторопите, пожалуйста, штаб нашей бригады! — произнёс я голосом построже. — Чтобы они побыстрее привезли эту справку! И попросите военного прокурора прислать сюда парочку следователей… А ещё лучше — пусть он сам сюда приедет!
— Можно приступить к исполнению? — полковник Брусков засмеялся ещё громче.
— Сергей Иваныч! — обратился я уже неофициально. — Вы же меня знаете! Я буду держать оборону на этом КПП до подхода подкрепления! Если услышите выстрелы и четыре взрыва, то знайте…
— Ладно-ладно! — пообещал мне мой военачальник. — Сейчас что-нибудь придумаем! Всё!
— Есть! — ответил я и положил трубку.
Закончив телефонные переговоры, я прихватил ружья и вернулся на свой боевой рубеж. По-моему, всё сейчас складывалось чуток получше, чем прежде. Это раньше комендатурщики были полновластными хозяевами положения… За исключением одного отдельно «захваченного» угла. А вот теперь обстановка стала меняться в мою пользу. И это поняли все. Причём, не только три майора, два капитана и несколько солдат-дневальных… Это понял сам военный комендант.
— Тьфу! — он с досадой сплюнул на бетонный пол коридора и погрозил носорогому. — Разбирайтесь тут сами! Потом доложите!
После этого товарищ полковник зашагал к выходу. Снаружи завёлся двигатель УАЗика, который затем куда-то уехал.
Старший помощник решил действовать. Ведь двое майоров уже сидели на своих местах. Они бесстрашно перебирали бумаги на своём столе, старательно придавая себе самый невозмутимый вид. Поэтому и носорогий счёл возможным возвратиться на своё законное место.
— Ну, хорошо! — заявил он на ходу. — Сейчас будем разбираться! Для начала составим Протокол изъятия!
Он безбоязненно уселся за свой стол, проверил всё ли на его служебном месте и приступил к полной проверке: работает ли телефонный аппарат, выдвигается ли ящик из стола, открывается ли дверка. Всё было в порядке. Стул не разваливался, пепельница с окурками присутствовала, стопки бумаг имелись, телефон вроде бы функционировал, ящик выдвигался и дверца его рабочего стола… Она тоже не подвела.
Закончив с необходимыми приготовлениями к доблестному комендатурскому труду, старший помощник обратился ко мне со всей строгостью закона на своём чернявом лице.
— Товарищ лейтенант! Предъявите мне, пожалуйста, своё удостоверение личности!
Вот теперь-то мне не имело смысла хлопать руками по всем карманам, создавая видимость бурного поиска личных документов. Сейчас я мог посылать всех далеко-далеко. То есть в один из отделов штаба 22-ой бригады спецназа.
— Моё Удостоверение личности офицера находится в Оперативном деле! Езжайте в штаб моей бригады! Там вам может быть и покажут моё Удостоверение!
— Как? — очень сухо и крайне деловито поинтересовался носорогий. — У вас нет при себе личных документов?
— Представьте себе! — ответил я кратко. — Нету!
Тогда товарищ майор попытался отчитать меня, использовав свои комендантские познания:
— Это нарушение Приказа Командующего округом номер тридцать четыре дробь семьдесят дробь девяносто четыре! Каждый офицер или прапорщик, убывающий из пункта постоянной дислокации в служебную командировку в зону ведения боевых действий, обязан иметь при себе Удостоверение личности… И прочие документы, предусмотренные этим Приказом. Например, Командировочное предписание, продовольственный и вещевой аттестаты…
Я вздохнул, поскольку не любил пустопорожней болтовни, имитирующей «капанье на мозги».
— Когда я выезжал из Ростова-на-Дону в командировку в город Моздок, то всё необходимое у меня имелось при себе. А вот перед выездом в чеченский город Грозный, то есть непосредственно в зону боевых действий… Моздок — это же целых сто километров до Чечни!.. Так вот!.. Перед выездом в город Грозный я сдал все свои документы оперативному офицеру, который ведёт оперативное дело моей разведгруппы.
Заканчивая свою непривычно длинную речь, я стал осознавать то, что переступил какую-то невидимую грань и начал открыто метать… Но не икру, а бисер!.. Ведь всем этим майорам комендантской службы совершенно необязательно знать такие тонкости нашей разведчицкой действительности, как оперативные дела и необходимость сдачи документов перед выходом на боевое задание. Им достаточно было и того, что я недвусмысленно указал на их тыловую сущность, то есть стокилометровую удалённость от опасного передка. Да и моё чрезмерное многословие они могли принять за некоторую слабину моей жизненной позиции.
Возможно так оно и произошло. Голос у носорогого заметно окреп.
— У вас сейчас должны быть документы на оружие! Это определено тем же Приказом Командующего! Где они?
— В оперативном деле! — ответил я. — Всё там!
— У вас должна быть справка… — заявил один из младших помощников. — В которой вам разрешено ношение табельного пистолета! У вас есть такая справка?
