Владимир Мильчаков - Повести и рассказы
«Что так поразило капитана? — напряженно подумал майор. — Что он, штандартенфюреров не видел ни разу, что ли? — Но вдруг его точно молнией ударило. — Акцент… эсэсовец… штандартенфюрер… — начал соображать Попель. — Что за чертовщина… не может быть!..»
Чувствуя, что сейчас в его кабинете происходит что-то такое, в чем он не в силах разобраться, майор Попель дружески извинился перед Бунке:
— Как видите, дорогой капитан, меня отрывают. Я буду вынужден побеспокоить вас еще раз.
— Пока я здесь, я весь к вашим услугам, господин майор, — поклонился Бунке.
— Может быть, мы встретимся даже завтра. Я вас извещу.
— В любой час, в любую минуту, господин майор. — Капитан откозырял и направился к выходу. Уже у самых дверей он остановился. — Прошу извинить, господин майор. Я бы хотел на пару слов…
— Пожалуйста, — поднялся со стула майор. — Вы разрешите, господин штандартенфюрер?
Брук милостиво кивнул головой.
— Не смею советовать, господин майор, — шепотом сказал Бунке подошедшему майору. — Было бы лучше, если бы о предсмертных показаниях Гольда знало как можно меньше людей.
Попель удивленно посмотрел на капитана.
— Вы наивны в этих вопросах, мой дорогой капитан, — пробормотал он. — В гестапо не болтают.
«Еще не хватало, чтобы он решил, что я заодно со штандартенфюрером и все расскажу ему, — подумал майор, закрывая двери кабинета за капитаном Бунке. — Неужели штандартенфюрер — действительно убийца лейтенанта Гольда? Зачем ему это было нужно?..»
Попель почувствовал, что у него голова идет кругом.
Глава 24
Товарищ Грета
Капитан Бунке возвращался из гестапо в приподнятом настроении. Пока что все шло не так уж плохо. Попель обезврежен, по крайней мере, на сутки. Цехауер без санкции Попеля ничего не решится предпринять. А вдруг Попелю взбредет на ум установить наблюдение? Капитан нахмурился. Не вовремя случилась вся эта история с Гольдом. Да и я напрасно погорячился. Незачем было догонять того… со шрамом. Капитан остановился, взял из кармана сигарету, щелкнул зажигалкой. Нет, как ни прикидывай, завтрашнюю встречу на холме откладывать нельзя. Но придется быть особенно осторожными. Надо сказать Францу, чтобы он завтра всыпал в вечерний кофе тетушки Клары двойную дозу нембутала: пусть старушка спит крепко, как в молодости.
У калитки капитана встретил его верный Франц.
— Все в порядке, — шепотом доложил он капитану. — Девушка в столовой, кругом ничего подозрительного.
— Хорошо, — кивнул капитан. — Проверь еще раз все кругом и, если порядок, стукни в окно столовой. Сам оставайся в садике. Обстановка осложнилась. Гестапо принюхивается.
Франц молча подал капитану сложенную в маленький четырехугольник записку и исчез в темноте палисадника. Капитан, войдя в вестибюль, запер за собой дверь и развернул записку.
«По нашим сведениям, Грета Верк является талантливым физиком. Проводила исследования в области атомного ядра. С 1941 года участница французского и бельгийского сопротивления. Арестована гитлеровцами десять месяцев тому назад, — читал капитан. — Вывезена в конце апреля в концлагерь. Сейчас местопребывание Греты Верк неизвестно».
Капитан несколько раз внимательно перечитал записку, поджег ее от огонька зажигалки и, растерев пальцами пепел, вошел в столовую.
Грета Верк сидела в столовой одна, глубоко задумавшись. Смерть Гольда поразила ее своей неожиданностью. После телефонного разговора с ним Грета не ждала кровавой развязки. Она думала, что Зельц нашел какой-то другой путь. «Значит, Фриц, говоря о друге, вправившем ему мозги, намекал не на Зельца, — думала Грета. — Вероятно, речь шла об этом самом капитане… как его… Бунке или Гунке. Но откуда взялся этот капитан? Он назвал себя ее другом. С каких это пор друг эсэсовца Фрица Гольда и сам эсэсовец может сделаться другом подпольщицы? Что успел рассказать этому «другу» Фриц? Может быть, тут провокация? Так почему же ее просто не увели в гестапо? Или этот капитан — подручный Брука?»
С вечера Грета нарочно задержалась в лаборатории, ожидая какой-либо успокоительной вести от Зельца. Было уже около десяти часов, когда она, вызвав машину, отпустила шофера и, усевшись за руль, отправилась в Борнбург. Но, подъехав к домику своей покойной няни, девушка увидела санитарную машину и поняла, что совершилось что-то необычное. На крыльце она встретила высокого солдата, который, назвав себя денщиком капитана Бунке, первым сообщил ей о гибели лейтенанта.
У девушки хватило силы воли не выдать себя. «Что же, этого нужно было ждать. Ведь Фриц Гольд в любую минуту мог предать меня. Рука друга отбросила эту опасность. Друзья шли из-за меня на риск, так надо оправдать их доверие. Играй взятую на себя роль. Не забывай, что ты Лотта Шуппе», — сказала себе девушка.
И Грета справилась с этой трудной ролью: ни у кого не возникло сомнения в подлинности Лотты Шуппе. Сейчас Грета думала о том, что готовит ей завтрашнее утро, смогут ли ей помочь те друзья, о которых говорил Карл Зельц.
В столовую вошел офицер. Девушка узнала эсэсовца, назвавшегося Зигфридом Бунке. Подойдя к столу, офицер сел и, проведя рукой по белокурым кудрявым волосам, участливо спросил:
— Страшно было?
— Очень, — искренне, от души, вырвалось у девушки. Спохватившись, Грета закрыла лицо руками и, словно в приступе отчаяния, сказала: — Как все это ужасно! Утром я получила известие, что погиб мой жених. А сейчас вот не стало и брата.
В окно из палисадника негромко стукнули один раз.
— Да, — протянул капитан. — Для Лотты Шуппе все это было бы страшным несчастьем, но из-за чего волнуется фрейлин Грета Верк?
Девушка рывком отняла руку от лица и вскочила со стула. В ее руке блеснул пистолет. Но офицер, не тронувшись с места, с ласковой иронией сказал:
— Пистолета не надо. В друзей не стреляют. Не принято.
— Кто вы? — спросила девушка, не опуская поднятого пистолета.
— Командир танковой роты дивизии СС «Мертвая голова» капитан Зигфрид Бунке и ваш союзник, — раздельно произнес офицер и с подкупающей простотой добавил: — Садитесь. Большего вам про меня никто не скажет. Садитесь, фрейлин Грета.
Девушка села, не выпуская пистолета из рук.
— Это вы убили Фрица Гольда? — спросила она, в упор глядя на капитана.
— Нет, я даже не знаю, кто его убил и за что.
— Это вам Фриц обо мне рассказал?
— Не только Фриц. Фриц многого не знал. Он, например, думал, что вы уехали в Америку и уже оттуда прибыли сюда. А мне известно, что вы в Америку не ездили, что вы более двух лет были в подполье, вели борьбу с фашистским режимом во Франции и Бельгии.
— Откуда вы все это знаете? — удивилась Грета.
— Обязан знать, — усмехнулся капитан. — Должность такая.
— На кого вы работаете? — саркастически усмехнулась Грета. — На гестапо или…
— Не глупите, — резко оборвал ее капитан. — Стал бы я с вами разговаривать. За все, что я о вас знаю, меня озолотили бы. И не какой-нибудь Попель, а сам Гиммлер с интересом выслушал бы мое сообщение. Ну, хватит, будем говорить серьезно.
Капитан закурил и после короткой паузы приказал:
— Спрячьте пистолет!
Девушка подчинилась.
— Вы немец? — спросила она, опуская пистолет в карман.
— Я из тех, кто воюет с фашистами. Один из друзей Макса Бехера, стойкого коммуниста, честного немца.
— Макса Бехера? — встрепенулась девушка. — Вы его видели перед казнью?
— Нет, — резко ответил капитан и после небольшого молчания спросил: — У вас будут еще вопросы ко мне?
— Нет, — сама не зная почему, смутилась девушка.
— Тогда слушайте и решайте, — заговорил капитан, не спуская с Греты внимательных глаз. — Вы еще не коммунистка, но, как все честные люди, боретесь с фашизмом. В подпольной борьбе вы идете в одном строю с коммунистами. Гестапо же считает вас отъявленной коммунисткой. Вас это не пугает?
— Нет. Я не знаю другого пути.
— Путь правильный, — одобрительно улыбнулся капитан. — Сейчас по вашему следу пущено несколько гестаповских ищеек. Одна из самых опасных — это майор Попель. Рано или поздно они вас схватят.
Грета отрицательно покачала головой.
— Схватят, — еще раз повторил капитан Бунке. — Кроме гестапо, вами интересуется поддельный штандартенфюрер СС Эрнст Брук. Этого человека хорошо знают за океаном, но в списках офицерского состава СС его фамилия появилась совсем недавно. От майора Попеля он отличается только чином да тем, что хозяева у него побогаче, а сам он поглупее гестаповца. Может быть, вы хотите с его помощью переехать в Америку?
— Нет, ни за что, — категорически ответила Грета.
— В Германии вам оставаться нельзя, — продолжал капитан. — Вы слишком заметны. На амплуа Лотты Шуппе вы долго не продержитесь. Еще несколько дней — и вас разоблачат. Случайная встреча с фрау Нидермайер, приезд сюда отца или брата Лотты Шуппе — и вам конец. В Германии вам места нет, в Америку вы не хотите. Вам остается только один путь — уехать в страну, которая с оружием в руках один на один дерется с фашистской Германией. Согласны?
