Альберт Зарипов - «Был жестокий бой»
Дневальные вернулись на штрафстоянку и без лишних слов взялись за «Стерлинг». Этот напольный вентилятор был сломан не только в своей верхней части, где уцелела только одна синяя лопасть. У самого своего основания была сломана стойка-держатель, что автоматически зачисляло этот «Стерлинг» в безвозвратные потери. Однако имеющиеся повреждения солдат не смутили. Они не стали ничего показывать «тому» наблюдателю, а преспокойненько скрутили электрический шнур питания и молча взялись за вентиляторные останки. Один дневальный нёс круглую обрешётку, внутри которой трепыхалась одна-единственная лопасть и лежали две сломанные… А другой солдат бережно тащил основание и стойку…
— Тьфу, блядь! — выругался усатый кэп. — И вот так на виду у всех! Ни стыда и ни совести…
А ведь он был прав! Ибо вокруг нас продолжалась насыщенная жизнь большого аэродрома. По главной магистрали проезжали военные грузовики, спецавтомобили и служебные УАЗики… Один раз я увидал даже автобус «Кубань», специально выпускавшийся когда-то только для наших войск, дислоцированных в Восточной Европе. Также по этой дороге шли люди: как поодиночке, так и небольшими группами… Видимо, у них не имелось возможности прокатиться до Моздока на своих штатных или случайно-попутных колёсах. Поэтому люди шли пешком… Ну, и разумеется, глазели по сторонам… Но большей частью все таращились на эту «расчудесную» штрафстоянку, расположившуюся от дороги метрах в пятидесяти… Ведь только здесь имелось столько всего любопытного: сидящий на телевизоре капитан с полосатой палочкой, лейтенант с двумя охотничьими ружьями в одной руке и какой-то странной толстоствольной «штуковиной» в другой… Ну, и второй «Рекорд» с треснутым экраном, разломанный деревянный ящик с торчащими горлышками бутылок и острыми кусками битого стекла… Маленький пылесосик «Шмель», небрежно брошенный в грязь… А также двое солдат с красными повязками дневальных по КПП, которые утащили сперва какой-то ковёр, затем что-то непонятное бело-голубое…
А вот теперь дневальные пришли за целым телевизором. Товарищу капитану пришлось встать, чтобы этот «Рекорд» поплыл в правильном направлении. То есть всё туда же — на КПП! Затем этим же «верным» курсом двинулся и повреждённый телевизор. А вот останки «Шмеля» и остатки деревянного ящика солдаты комендантской службы отнесли куда-то далеко, то есть метров на двадцать за КПП. После чего всё это там и побросали…
Штрафплощадка вновь оказалась девственно пуста. То есть готова к приёму следующей партии чересчур подозрительных автомобилей или же другой техники, которая просто-таки нуждается в дополнительном контроле и тщательной проверке силами военнослужащих комендантской службы. Ну, а то что посреди штрафстоянки продолжают стоять местный капитан и транзитный лейтенант с двумя охотничьими ружьями…
— Так мы подвинемся! — пошутил я. — Если что!
Пока трудолюбивые дневальные занимались перетаскиванием конфискованных трофеев и расчисткой штрафной площадки, мы успели неплохо так пообщаться. Самым примечательным фактом было то, что этот усатый капитан родился и вырос в городе Ростове-на-Дону. Причём, не где-то «там», то есть «на Нахаловке» или же «на Репетузовке»… Что ещё дальше… А в районе с чудным названием Кизитериновка!
— На Кизитериновке? — переспросил я, обрадовавшись будто встретил старого школьного дружбана. — Так я же напротив живу! На Берберовке!
Товарищ капитан сразу же стал уточнять название того переулка, где я проживал.
— Нальчинский? — произнёс он. — Ну, конечно знаю! Это если ехать снизу, то чуток не доезжая поворота направо к техникуму. Тогда этот Нальчинский будет слева… А в каком доме?
Но, увы… Он уже не знал ни того дома, где я сейчас проживал… Как и моих соседей справа да слева… Причина была более чем уважительная.
— Да я уже лет двадцать как уехал из Ростова. — объяснял усатый капитан. — Окончил училище и поехал служить по всему Советскому Союзу… Пока мать была жива, я ещё приезжал к ней в отпуск. А теперь… Там у меня только дальняя родня пооставалась.
Тут к нашей беседе присоединился ещё один… Скажем так, «землячок тире ростовчанин». То есть тот самый помощник военного коменданта. Капитан Денисенко прибыл к нам чуть ли не бегом…
— Там начальство приказывает, чтобы вы покинули штрафстоянку и зашли на КПП!
Я посмотрел повнимательнее на этого чересчур уж энергичного комендача, но со своего места так и не сдвинулся. Мне было хорошо и здесь!.. Два ружья упираются своими прикладами в подсохший бугорок, а длинные стволы придерживаются моим левым локтём. С Винторезом, хоть он и без штатного ремня, я практически сроднился… Да и неяркое зимнее солнышко недавненько показалось из-за лёгких облаков… Так что я мог постоять на свежем воздухе ровно столько, сколько и понадобится для подвоза нужной справки из штаба моей бригады.
Однако капитан Денисенко опять повторил свою «речь» слово в слово… Мой усатый собеседник молчал, но свой затылок всё же поскрёб…
— Ну, что? — спросил он меня с обречённым выражением лица. — Пойдём, что ль?
Но я уже слишком хорошо знал и капитана Денисенко, который, как я понял, предпочитал действовать по принципу «бей своих, чтоб чужие боялись». Да и остальное начальство местной комендантской службы, не погнушавшееся ни разломанным вентилятором, ни допотопными «Рекордами»… Не говоря уж про обоссанный коврик периода конца XX-го века.
— А зачем? — спросил я Денисенко. — мне и тут нормально!
— Как это нормально? — забеспокоился тот. — Как это нормально? Какое у вас воинское звание?
Я понял, куда он клонит, но всё-таки ответил:
— Ну, лейтенант. И что с того?
— Я вам приказываю, товарищ лейтенант! — заявил мне капитан Денисенко. — И вы обязаны выполнить моё приказание!
Как-то само по себе, но моё упорство в отстаивании своей точки зрения стало проявляться и здесь.
— Во-первых: Я не обязан вам подчиняться! — сказал я спокойно и ровно. — И во-вторых: мой командир отряда подполковник Тарасов приказал мне находиться именно здесь тут я даже топнул ногой по штрафплощадке. После чего продолжил…
— И дожидаться прибытия офицера из штаба нашей бригады!.. Который привезёт нужные документы.
Помощник коменданта выслушал мой ответ и умчался на своё КПП. Видимо, за новыми консультациями руководства или же дополнительным подкреплением.
— Ты с ними поосторожней! — предупреждающим и сочувствующим тоном произнёс усатый капитан. — Они на всё способны.
Да я и так уже понимал то, что эти комендатурщики готовы совершить любую пакость, чтобы добиться своего… А ещё я искренне пожалел о том, что во время своей учёбы в РВДУ не придавал никакого значения тем редким занятиям по изучению законов, которые проводил училищный юрист. Но он ведь являлся бывшим военным прокурором и, возможно, именно поэтому относился к своим нечастым «лекциям» с заметной прохладцей. Ведь в противном случае мы бы оказались юридически подкованными, а значит не представляли бы для военных прокуроров податливо-сырой материал, из которого можно слепить любое жертвенное тело… Для очередного уголовного дела. Так что у военного юриста РКПУ имелся свой резон, чтобы исполнять служебные обязанности, как говорится, спустя рукава. Вот именно об этом мне и приходилось сейчас сожалеть…
«Да и проходили эти «лекции» только на четвёртом выпускном курсе, когда и так уж было не до того! — думал я, вспоминая недавнее прошлое. В первое занятие он принёс на два наших взвода три или четыре Уголовных Кодекса… Поболтал языком минут пятнадцать и ушёл. А мы в общем количестве в шестьдесят курсантов принялись дружно «изучать» эти маленькие книжечки. На втором занятии он раздал нам несколько настоящих уголовных дел. Из одного мы узнали то, как некий товарищ полковник из чувства страшной ревности придушил свою обнаглевшую любовницу. Второе дело поведало нам о причинении тяжких телесных повреждений участниками неформальной группировки качков-культуристов хоть и страшненьким, но всё же безобидненьким поклонникам панк-рока… Ну, и рожи у них были!.. А третье дело скупо рассказывало о каком-то старичке с несколькими судимостями… Который заманивал сладостями детишек в свою будку сторожа… Где он их мацал и лапал… «Совсем не по дедушкински»… Как было написано в протоколе опроса или допроса пятилетней девочки… За эти развратные действия старичку-педофилу дали очередной срок. Ну, вот и всё!.. Что нам «преподавали» в училище о такой сфере нашей жизни как юриспруденция!.. А ведь знания законов мне бы сейчас очень пригодились!.. Причём, не только Уголовного Кодекса с его разделом о военных преступлениях… Но и основные положения Уголовно-Процессуального Кодекса!.. Чтобы точно знать «их» полномочия и свои собственные права!»
