Николай Какурин - Гражданская война. 1918-1921
Наступление 3-й пехотной дивизии легионеров должно было продолжаться на прежнем направлении, а 1-я кавалерийская дивизия должна была наступать через Аннополь в охват левого фланга главных сил 1-й конной армии.
В свою очередь командарм 1-й конной т. Буденный на 2 июля решил на Ровненском направлении оставить в виде заслона лишь 4-ю кавалерийскую дивизию; главные силы своей армии (три кавалерийские дивизии) направить на г. Острог с целью охвата с правого фланга главных сил 2-й польской армии. 45-я стрелковая дивизия нацеливалась как бы для параллельного преследования противника; ей указывалось выйти на фронт Варковичи — Обов. Наконец, кавалерийская бригада Котовского, состоящая при 45-й стрелковой [427] дивизии, направлялась на Старо-Константинов. По замыслу командования, ударом во фланг 6-й польской армии она должна была помочь развитию наступления 14-й красной армии. В результате этих решений и распоряжений обеих сторон 2 июля произошло встречное столкновение на р. Горынь всей 1-й конной армии с 3-й пехотной дивизией легионеров и 1-й кавалерийской дивизией противника. 6-я польская пехотная дивизия, долженствовавшая содействовать им, в этом сражении не участвовала. С нею случилось то же, что накануне с 1-й пехотной дивизией легионеров: она своевременно не получила приказа.
Встречное столкновение 2 июля завязалось удачным действием нашего Ровненского заслона против 3-й пехотной дивизии легионеров. Внезапным огневым нападением смяв ее авангард, наша 4-я кавалерийская дивизия сама перешла в наступление и отбросила 3-ю пехотную дивизию за Горынь; 1-я польская кавалерийская дивизия под натиском трех наших кавалерийских дивизий также вынуждена была отойти за р. Горынь. На Изяславльском направлении в этот день 18-я пехотная польская дивизия выбила кавалерийскую бригаду Котовского из м. Грицев. 3 июля 2-я польская армия уже только оборонялась за р. Горынь. Однако поздно вечером наша конница переправилась через Горынь севернее Острога. Этот успех отразился уже на участке соседней с севера 1-й польской армии, так как из ее состава была спешно двинута 1-я пехотная дивизия легионеров на усиление 2-й польской армии, но она опоздала к бою за г. Ровно. В свою очередь, и командарм 1-й конной, обеспокоенный положением дел на участке 45-й стрелковой дивизии, которая, будучи отброшена 18-й пехотной польской дивизией к Шепетовке, доносила, что против нее действуют три дивизии противника, направил туда свой резерв — отдельную кавалерийскую бригаду, что ослабило его на следующий день в решительной борьбе за Ровно.
4 июля 2-я польская армия продолжала упорное сопротивление на сокращенном фронте под Ровно. Однако поздно вечером это сопротивление было сломлено обходом Ровно с запада частями 14-й кавалерийской дивизии и захватом его. 2-я польская армия потеряла свою прямую [428] коммуникационную линию на Брест и оказалась отброшенной к северу от Ровно, опирая свой тыл на железнодорожную линию Ровно — Сарны и таким образом сохраняя свою связь с Брестом. Только поэтому ее неудача и не приняла размеров стратегической катастрофы. Но непосредственные стратегические результаты падения Ровно заключались в том, что конной армии удалось прорвать фронт противника на 80 км, что вынудило польское командование на Украине принять решение об отводе своих армий на 100 км назад. В связи с этим решением бесцельными являлись все предшествующие действия 18-й пехотной польской дивизии, которая в тот же день, т. е. 4 июля, заняла Изяславль, а теперь, в связи с новым решением польского командования, готовилась к отходу на Броды. Единственным результатом ее появления в Изяславле было выделение против нее двух дивизий 1-й конной армии, что, вызвав разброску ее сил в пространстве, облегчило в последующие дни 2-й польской армии выход на новую линию Польского фронта опять-таки через Ровно.
Не без влияния на решение об общем отходе польского командования оказались и действия 14-й армии. Последняя успешно разрешила поставленную ей задачу, прорвав своей пехотой фронт противника на участке, прилегающем к Проскуровской железной дороге, и пустив в прорыв свою конницу (8-ю кавалерийскую дивизию). Эта последняя в ночь с 3 на 4 июля, выйдя на тылы 6-й польской армии, внесла в последнюю полное расстройство и даже захватила г. Проскуров, где находился штаб армии, которому удалось, однако, спастись. Но сил 8-й кавалерийской дивизии было слишком мало, чтобы помешать планомерному отходу сильных колонн 6-й польской армии, и, запутавшись между ними, 8-я кавалерийская дивизия должна была спешно искать выход на присоединение к своим главным силам.
Задание командюза о занятии переправ через р. Икву и Стырь на участке Дубно — Тарговица привело к дальнейшей разброске сил в пространстве 1-й конной армии, которая начала уже вновь обозначаться после занятия ею Ровно. У командарма 2-й польской создалось даже представление, что вся 1-я конная армия двигается на Дубно, и он [429] решил действовать на ее тылы, вновь заняв Ровно. Наступая с севера, 2-я польская армия к концу дня 8 июля заняла Ровно после упорного боя с двумя кавалерийскими дивизиями 1-й конной армии.
На следующий день, т. е. 9 июля, командарм 1-й конной подтянул к Ровно еще одну дивизию и собирался вновь атаковать город, но это явилось излишним. 9 июля вся 2-я польская армия оставила Ровно, отходя на новую линию фронта, и 1-й конной пришлось иметь дело лишь с ее арьергардами.
Новый взлом Польского фронта на Украине был выполнен почти исключительно силами одной красной конницы, имевшей дело с пехотой противника. Эта характерная черта, не наблюдавшаяся в истории прежних кампаний, свидетельствует о большом изнашивании пехоты обеих сторон в моральном отношении, что явилось, очевидно, следствием слабости или убыли в боях ее основных кадров.
Пока Польский фронт на Украине сначала заколебался, а затем покатился назад под мощными ударами красной конницы, армии Западного фронта усиленно готовились к повторению своей наступательной операции в более широком и решительном масштабе. Здесь командование Западным фронтом на первое место ставило строгий расчет и тщательность подготовки операции на основе учета всех данных только что минувшего боевого опыта. Такой образ действий диктовался всеми условиями слагавшейся обстановки. Необходимо было привести в порядок и пополнить дивизии, участвовавшие в сражении на р. Березине. В зависимости от быстроты разрешения этого вопроса командование Западным фронтом рассчитывало свои возможности начать новую и на этот раз решительную операцию.
Главное командование усиленно побуждало командование Западным фронтом к скорейшему переходу в наступление. 8 июня главком требовал от командзапа величайшего напряжения его армий, чтобы воспрепятствовать переброске противником его частей на Юго-Западный фронт. 9 июня главком требовал от армий Западного фронта уже прямо короткого удара по противнику. В пределах возможного командование Западным фронтом пошло навстречу [430] этим требованиям, организовав ряд коротких ударов на всем фронте противника{201}.
За этот период времени внимание командования Западным фронтом было поглощено главным образом вопросами организационного порядка. Задавшись целью удвоить число штыков в своих стрелковых дивизиях, командование Западным фронтом нашло обильный источник пополнения в виде жителей армейских фронтовых тылов, укрывавшихся от мобилизации или дезертировавших из частей. По свидетельству М. Н. Тухачевского, энергично поведенная в этом отношении кампания дала фронту до 100 000 пополнения, большая часть которого была направлена для обработки в запасную армию фронта, образованную 26 июня. Проведение кампании по борьбе с дезертирством и уклонением от мобилизации удалось осуществить благодаря организации целой сети широко разветвленных органов для борьбы с этим злом в общереспубликанском масштабе. А именно были образованы комиссии по борьбе с дезертирством: центральная, фронтовые, армейские и дивизионные; глубокий тыл имел также соответствующую сеть этих органов.
Но не только в укомплектованиях выразилось усиление Западного фронта. За время с 5 июня по 5 июля его силы увеличились еще на пять стрелковых и одну кавалерийскую дивизию (2, 16, 27, 33, 5-я и 10-я кавалерийская дивизии). Количество армейских аппаратов, увеличение количества оперативных единиц особенно остро ставило вопросы организации управления и связи. Практика сражения на Березине показала, что существовавшая организация полевого управления не отвечала условиям маневренной войны. Поэтому одним из главных мероприятий командования Западным фронтом было увеличение [431] количества армейских аппаратов управления. Северная группа Сергеева была преобразована в 4-ю армию; Южная группа 15-й армии выделилась из последней и образовала 3-ю армию (на фронте оз. Сшо искл. — оз. Пелик искл.).
