Михаил Прудников - Пароль получен
Между тем в годы войны Штольц установил связь с подпольной организацией немецких патриотов — группой Антона Зефкова и Франца Якоба. Эта организация развернула активную антифашистскую деятельность. К весне 1944 года она объединяла восемьдесят подпольных ячеек и групп. Она установила связь с подпольщиками Бреслау, Ганновера, Дрездена, Штутгарта, Дюссельдорфа, печатала листовки, распространяла их в разных районах страны. Впоследствии, когда гестаповцам удалось напасть на след отважных подпольщиков и схватить их, фашистский трибунал в своем приговоре признавал, что коммунисты развернули «столь активную деятельность, что она превратилась в серьезнейшую опасность для государства».
Когда решался вопрос о явках для Рудольфа Янга, доктор Штольц и был назван на «крайний случай».
У доктора были обширные связи. Занимаясь частной практикой, он принимал у себя в кабинете видных нацистских чиновников, гестаповцев, высших военных чинов. Если бы они могли предполагать, что получаемые от них гонорары доктор передавал на приобретение пишущих машинок, гектографов, на которых печатались появлявшиеся чуть ли не ежедневно в самых разных районах Берлина антифашистские листовки…
— Итак, мы все решили. Моя дочь проводит вас до вашей квартиры. К вечеру я попытаюсь узнать что-либо о Бакмане.
Штольц позвал:
— Анна!
В кабинет вошла девушка, открывавшая Янгу дверь.
— Познакомьтесь: моя дочь Анна, — сказал Штольц и добавил: — Можете ей доверять.
На своей машине марки БМВ Анна отвезла Янга в дом, где ему предстояло жить.
Три большие комнаты на последнем, седьмом этаже были обставлены старомодной мебелью. Хотя здесь давно уже никто не жил, в комнатах было чисто. Кто-то, видимо Анна, убирал здесь, поддерживал порядок.
— Я оставлю вас хозяйничать. Вечером, думаю, увидимся, — сказала девушка.
Проводив Анну, Янг внимательно осмотрел квартиру, проверил черный ход, куда вела дверь из кухни. Потом отправился на Унтер-ден-Линден, из автомата позвонил на службу фон Дейгелю. Тот очень обрадовался, услышав голос Янга.
— Я сейчас в кафе Бауэр. Хочу перекусить. Не желаешь составить компанию? — спросил Янг.
Фон Дейгеля не пришлось упрашивать.
Они позавтракали в кафе, и, когда распрощались, Янг укрепился в уверенности, что, по крайней мере, фон Дейгеля никто о нем не расспрашивал. Если бы нацисты стали разыскивать капитана, живущего у Бакмана, и напали на его след через тех офицеров, с которыми Янг встречался, конечно, фон Дейгель вел бы себя иначе. Нет, пока в этом направлении все было спокойно. Теперь надо было еще встретиться с Ругге, чтобы проверить и его.
Расставшись с фон Дейгелем, Янг позвонил Ругге, вызвав его в кафе на Фридрихштрассе. Тот не заставил себя ждать. Янг снабдил его несколькими сотнями марок, и Ругге расцвел… Он пустился рассказывать о том, что предпринимает решительные действия, дабы обеспечить их бегство из Берлина, когда русские подойдут ближе, что уже есть возможность перевести деньги в швейцарский банк. Но Янг возразил: пока не следует торопиться, он верит, что средство, необходимое для того, чтобы не допустить краха третьего рейха, будет найдено.
Было очевидно, что и Ругге пока не трогали ни гестапо, ни криминальная полиция. Янг мог с облегчением вздохнуть, хотя понимал: те, кто напал на след Бакмана, не могли не знать, что у того жил некий армейский капитан. Об этом, конечно, рассказали соседи Бакмана. Но если так, то полицейские ищейки должны непременно попытаться разыскать этого капитана. А может быть, они хотят вырвать признание у Бакмана и поэтому не предпринимают активных розысков?
Ответ на все вопросы Янг получил вечером. В его новой квартире раздался телефонный звонок. Он поднял трубку и услышал голос Анны Штольц. Она просила его прийти к месту, которое назвала. Янг вышел из дому и пошел по направлению к условленному месту. Вскоре рядом затормозила знакомая машина. За рулем была Анна, на заднем сиденье он увидел доктора Штольца. Янг сел рядом с доктором, машина резко взяла с места.
— Нам удалось выяснить кое-что о Бакмане, — сразу же начал доктор. — Он попал в руки гестапо из-за собственной оплошности. Вчера он случайно встретил на улице человека, с которым некогда состоял в одной ячейке. Тот узнал его, остановил, они поговорили и расстались. Бакман не принял мер предосторожности и отправился к себе домой. Ему и в голову не пришло, что старый знакомый, давно ставший «добропорядочным немцем», выследил, где он живет, и тут же сообщил гестапо, что Бакман — подпольщик. Два часа спустя гестаповцы ворвались к Бакману, устроили в его квартире засаду. Затем увезли его с собой. Им известно, что у него жил какой-то офицер в чине капитана. Что говорит Бакман на допросах, пока узнать не удалось.
Бедный Бакман! Как нелепо попал он в лапы гестапо!.. Конечно, против него нет достаточных улик. Но в обстановке массового террора от него будут любой ценой добиваться нужных признаний… И хотя Янг был совершенно уверен в Бакмане, однако понимал, что опасность нависла и над ним, над Рудольфом Янгом…
Доктор сказал, что, как ему кажется, Янгу следовало бы на некоторое время исчезнуть из Берлина. Гестапо непременно будет искать как сквозь землю провалившегося капитана, жившего у Бакмана. Ведь одно то, что после ареста старика капитан не появился больше у него в квартире, выдает этого капитана с головой.
Янг молчал. Он понимал, что решение нужно принять незамедлительно, и, слушая доктора, напряженно думал: как же поступить в этой сложной ситуации?.. Штольц предложил переправить его в Магдебург, где, по имеющимся сведениям, есть люди, у которых он сможет переждать некоторое время, чувствуя себя в безопасности.
Янг медлил с ответом. Он просил дать ему возможность все обдумать до завтрашнего утра.
Доктор согласился.
— Хорошо. Завтра в восемь утра мы встретимся на том же месте, что и сегодня.
Янга довезли до Унтер-ден-Линден. Выходя из машины, он оставил свою палку, с которой до сей поры никогда не расставался.
— Прошу вас, забросьте ее куда-нибудь подальше! Мне сейчас совсем не нужны особые приметы… — сказал он, прощаясь.
Из телефона-автомата Янг позвонил Ругге. К счастью, тот был в этот вечер один. Рудольф сказал, что надо непременно сегодня повидаться, что он хочет приехать.
— Я жду вас, — коротко ответил Ругге.
Янг объявил Ругге, что завтра должен срочно выехать в Магдебург. Намекнул, что речь идет о реализации кое-каких вещей. Объяснил Янг и то, что не хотел бы привлекать к себе внимание посторонних, а потому расстался с палкой, хотя ходить без нее ему нелегко… Попросил у Ругге штатский костюм, ибо такого рода поездку лучше совершать в гражданской одежде. Ругге понимающе кивнул и предложил любой костюм на выбор из своего гардероба.
Янг тут же примерил показавшийся ему подходящим костюм. Костюм оказался впору. Нашелся в гардеробе и светлый пыльник.
— Вот! У вас теперь стопроцентно штатский вид! — констатировал Ругге.
— Одна опасность: если проверят документы! — сказал Янг. — Ведь я выезжаю без командировочного удостоверения.
— Вы плохого мнения о нашей фирме, — улыбнувшись, сказал Ругге. Он открыл ящик стола, вытащил несколько пустых бланков с подписью и печатью и протянул один из них Янгу. — У вас не будет никаких осложнений. Если же кому-нибудь понадобится проверка, дайте мой телефон!
— Вы действительно деловой человек! — воскликнул Янг. — С вами можно иметь дело…
Утром в назначенное время подкатила машина. Анна приветливо кивнула головой Янгу. Он быстро уселся на заднее сиденье, пожал руку доктору Штольцу.
— Я принял решение покинуть Берлин, — сказал Янг. — Очень благодарен вам за помощь, но в Магдебург поехать не смогу: выбрал несколько иной маршрут. Прошу вас, доктор Штольц, выйти сегодня на связь через тайник у озера Мюггельзее. Необходимо предупредить, что больше им пользоваться нельзя! Вот шифровка, которую надо положить в тайник. — Он протянул пластмассовую кассету.
Доктор быстро сунул кассету во внутренний карман пиджака.
— Как только появлюсь в Берлине, сразу же дам знать. Еще раз спасибо за все!
— Сочтемся после победы, — улыбнулся Штольц.
В шифровке сообщалось, что Янг на некоторое время отбыл в Лейпциг, чтобы переждать, пока гестаповцы будут вести поиски неведомого им армейского капитана, жившего у Бакмана. Янг назначал время и место для связи.
Через некоторое время стало известно, что Хорст Бакман скончался в берлинской тюрьме в результате сердечного приступа после одной из жестоких пыток. У него не удалось вырвать ни единого слова.
7. Снова в Берлине
Летом 1944 года Красная Армия заканчивала бои на территории своей страны. Бои вот-вот должны были переместиться на территорию Германии.
